- Чтец, Вундеркинд. Один из наших гостей вот-вот придет в себя, идите и поприветствуйте его, - Кроуфорд даже не удосужился отвлечься от компьютера, который он сейчас устанавливал. Двое его идиотов-подчиненных находились в холле, препираясь о том, какой фильм лучше смотреть следующим.

        Шульдих заглянул в офис.

        - А почему это именно мы должны выступать с приветствием? Тебе не кажется, что на эту роль лучше бы подошел ты - наш гениальный предводитель?

        - Просто ваши способности легче продемонстрировать, чем мои. Кудо и остальным потребуется какое-то доказательство, прежде чем они поймут, что в мире есть такие вещи, как телепатия и предсказание будущего. Теперь идите.

        - Но, Кроуфорд...

        Американец знал волшебное слово, позволяющее заткнуть своего подчиненного, и не замедлил им воспользоваться:

        - Наги! - прежде чем Шульдих смог продолжить свои жалобы, Наги перехватил его и пролевитировал назад, в холл, запечатав рот невидимым кляпом. <Самодовольный ублюдок!> Проигнорировав оскорбление, Кроуфорд спокойно вернулся к своей работе.

        *******

        Первое, что он почувствовал, когда пришел в себя, была ноющая челюсть. Затем Йоджи отметил пересохшее горло и отчаянную потребность в куреве. Сразу после этого он понял, что спит в комнате, не пропитанной запахом табака. То есть это точно была не его комната. Тут-то он и вспомнил, как вернулся в свою квартиру, и кто-то вырубил его. Заставив свое тело повиноваться, Йоджи открыл глаза и сделал попытку сесть. По какой-то причине на этом этапе организм сотрудничать отказался.

        <Это из-за вколотого тебе наркотика. Надо же было как-то гарантировать, что ты не придешь в себя, пока мы доставляем тебя обратно в Токио.>

        В дверном проеме стояли двое - иностранец с длинными рыжими волосами и хрупкий тинейджер. Йоджи оценивающе посмотрел на них, отметив самодовольную усмешку на лице гайджина, а затем обвел взглядом комнату. Она была намного больше и чище, чем его собственная квартира. На стуле валялась охапка того, что, как он предположил, было его одеждой. По привычке схватившись за запястье, блондин не особенно удивился отсутствию часов. На нем вообще были только боксеры. Не увидев поблизости ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия, он снова взглянул на незнакомцев.

        - Кто вы такие и что вам от меня надо? - его голос был хриплым и чуть сорвался в конце. «Да уж Кудо, ты умеешь производить устрашающее впечатление».

        <Этого у тебя не отнимешь. Кстати, миленькая татуировка. Что касается заданных вопросов, то перед тобой новые товарищи по команде, которых ты - не поверишь -заинтересовал своими умственными способностями. Такое с тобой, наверняка, впервые.>

        - Что за чертовщина... - Йоджи готов был поклясться, что губы ни одного из незнакомцев не двигались, но в то же время он отчетливо слышал произносимые слова. И как вообще говорящий узнал его мысли? Тело Йоджи напряглось, готовясь сбить с ног длинноволосого иностранца и вырваться из комнаты.

        Шульдих усмехнулся, доставая из пачки сигарету и зажигая ее. Он знал, как нестерпимо Балинезу сейчас хотелось курить. <Наги, приготовься. Он собирается попробовать напасть на меня. Постарайся произвести на него неизгладимое впечатление.> Йоджи выбрал для нападения момент, когда Шульдих выдыхал струю дыма. Немец с удовольствием смотрел, как блондин застыл на середине броска и так и повис с ужасно удивленным выражением на лице. Шульдих рассмеялся. <Видел бы ты себя со стороны. Вот, лови подарочек.> Он послал Балинезу изображение самого Йоджи, висящего в воздухе с полуоткрытым ртом и удивительно похожего на выброшенную на сушу рыбину.

        Йоджи решил списать все на сон. Так просто не бывает. Его держала невидимая сила, и он был не в силах пошевелить ничем, кроме головы. Тут еще какие-то два незнакомца в комнате. Да, ему все это снится - другого объяснения быть не может. Господи, и почему его подсознанию мало стандартных кошмаров и эротических снов?

        <Блондинчик, извини, что разрушаю такую уютную иллюзию, но это не сон. Это действительно происходит. Добро пожаловать в реальный мир. Мир, где существуют телепаты и телекинетики. И кстати - еще один сюрприз. Ты теперь часть этого мира. Впрочем, ты всегда ею и был.> Шульдих отбросил недокуренную сигарету в мусорное ведро и показал на постель.

        - Наги, верни его туда, но не спускай с него глаз, - он смотрел, как Балинеза бесцеремонно бросили на кровать. Тот пока не предпринимал новых попыток нападения, пристально следя за действиями своих визитеров. - Если будешь сотрудничать с нами, с тобой ничего страшного не произойдет.

        Шульдих зажег еще одну сигарету и осторожно протянул ее Балинезу.

        Взяв сигарету, Йоджи понюхал ее, а затем взял в рот. К сожалению, в ней не было ничего, кроме табака. Обвинить неведомую травку в происходящем не получалось.

        - Так кто же вы такие? И нафига вам нужен я? - всегда была надежда, что видимое спокойствие поможет ему получить ответы на свои вопросы и даст возможность подловить эту парочку и вырваться на свободу.

        - И снова все те же два вопроса. Ты такой скучный. Меня зовут Шульдих, он Наги. Мы входим в Шварц - команду убийц, работающую на организацию под названием Эстет, о которой ты раньше не слышал, так что не будем заострять на этом внимания. Ты находишься здесь потому, что с настоящего момента также являешься частью команды. Добро пожаловать. Скоро сам убедишься - у нас тут намного веселее, чем в Вайс.

        Проклятье! Так эти ублюдки знали о Вайс, а Йоджи так надеялся, что все происходящее никак не связано с его прошлой работой.

        - Прошу прощения, но не помню, чтобы подписывался на что-то в этом роде. Почему бы вам просто не отпустить меня? - получив в ответ два ехидных хмыканья, Йоджи попытался сделать молящее выражение лица, которое так удавалось Оми. - Ну пожаалуйста...

        Ему надо было как-то выбраться отсюда. Ни за какие коврижки он не собирался оставаться в компании этих ненормальных.

        - Извини, но так не пойдет. Знаешь ли, нам нельзя позволять людям с талантом просто так отказываться от сделанных предложений. Можешь привыкать к тому, что стал Шварц «пока смерть не разлучит нас». Контракт пожизненный. Балинез, Эстет не позволят тебе соскользнуть с крючка так, как это сделали Критикер. <Если попробуешь напасть на нас еще раз, Наги обойдется с тобой уже не так мягко. Пойми, мы все знаем про тебя. Все, что ты делал последние несколько лет, и все, на что ты способен. Если бы не мы, тебя подобрала бы какая-нибудь другая группа, и уверяю, их обхождение тебе понравилось бы намного меньше. Так что уясни раз и навсегда - ты теперь один из нас.>

        - Не дождетесь! - Йоджи попытался еще раз кинуться на Шульдиха, но его почти сразу же с силой отбросило назад. - Представления не имею, какого дьявола я вам понадобился. Оставьте меня в покое!

        Окончательно потеряв терпение, Шульдих цветисто выругался по-немецки и дал пощечину своему новому товарищу по команде.

        - Слушай, кретин, мне осточертело повторять одно и то же. Ты теперь Шварц. И тебе не удастся ничего с этим поделать, - Балинез попытался что-то сказать, но Шульдих быстро отнял у него эту способность. - Как вообще по-твоему юнец, которого вышибли из школы, смог выжить, и даже добиться некоторого успеха в качестве частного детектива? Все эти твои «удачные идеи», которые помогали вести расследование и отыскивать то, что требовалось? Да ты бы и шагу не сделал без своего дара.

        Шульдих проник глубоко в разум Йоджи, игнорируя причиняемую им боль. Такая мелочь, как чужая глупость, не должна была встать между ним и свободой от Эстет. Он искал и находил все новые подтверждения сказанного, после чего бросал Балинезу один образ за другим.

        - Твой дар пока еще не достиг своего пика, но мы об этом позаботимся в самом скором времени. После этого ты станешь желанной добычей для любого, стремящегося обладать таким даром. Альтернатива - воспользоваться нашей защитой. Ты имеешь хоть какое-то представление о том, как хорошо с тобой сейчас обращаются? Может, ты хочешь провести следующую пару лет в аду, где тебя будут ломать до тех пор, пока не превратят в послушного хорошо обученного солдата? Так пожалуйста, ты на верном пути. Будешь и дальше продолжать в том же роде, и такая судьба тебе обеспечена. Вот только позволь дать совет - веди себя нормально, оденься и смирись, наконец, с тем, что ты больше не свободный человек. Впрочем, тебе эта свобода и не светила с самого начала. Через пару недель Критикер все равно нашли бы тебя и вернули к прежней работе вместе с остальными Вайс.

        Балинез решил использовать свой последний козырь.

        - У меня есть друзья, и они освободят меня. Можете считать себя покойниками, - по крайней мере, он надеялся, что остальные члены Вайс придут ему на помощь. В конце концов, Оми начнет что-то подозревать, если не получит от него через пару дней обычного электронного письма. Пусть эта надежда и была призрачной, но Йоджи решил верить, что его бывшие товарищи по команде появятся здесь через пару дней и надерут задницы этим самоуверенным ублюдкам.

        <Все лучше и лучше. Уж извини, что разочаровываю, но ты - не единственный, кого мы взяли. Может, если ты будешь примерно вести себя, мы позволим тебе попозже поговорить с Сибиряком и Абиссинцем. Когда они придут в себя.>

        - Ты лжешь, - прошептал Йоджи. Это было единственным объяснением. Что-то екнуло у Йоджи под ложечкой, когда мальчишка торжествующе улыбнулся ему. А затем его разум был наполнен картинками Кена и Айи, спящими в комнатах, подобной той, где лежал он сам. - Проклятье! - они наверняка блефовали.

        Шульдих потрепал Йоджи по голове. <Извини, но это не так. Я хочу, чтобы ты понял, - если ты заставишь меня повторять одну и ту же прописную истину еще пару раз, то я выжгу ее на твоем сером веществе так, что ты ни о чем другом и думать не сможешь. Запомни - ты и твои друзья теперь принадлежите Шварц.>

        - Наги, пошли, наш новый друг должен спокойно обдумать пару вещей, - придержав дверь для Наги, Шульдих бросил последний взгляд на Балинеза. Тот лежал на кровати прекрасной иллюстрацией отчаяния, снова и снова повторяя: «Это ложь». Пожалуй, такое начало отношений вряд ли можно назвать благоприятным. А ведь придется пройти через эту процедуру еще два раза.

        *******

        <Шульдих, подойди сюда.>

        Как раз приготовившись откусить большой кусок аппетитного сэндвича, телепат тихо выругался и решил игнорировать вызов. Великий Кроуфорд подождет, пока он не поест. Шульдих и так вымотался, разбираясь с двумя самыми упрямыми людьми на этой планете. Сибиряк оказался еще хуже Балинеза, причем, судя по задаткам, мог стать берсеркером чуть ли не покруче Фарфи. Только присутствие Наги не позволило ему вынуть Шульдиху сердце голыми руками. Впрочем, этот хотя бы легче, чем Балинез, признал способности телепата и телекинетика. Правда, немалую роль в такой сговорчивости сыграл, наверное, тот удар о микроавтобус. Жаль только, что единственным желанием Хидаки было не войти в Шварц, а убить своих новых товарищей по команде. Причем когда он узнал о присутствии двух других членов Вайс, то стал абсолютно невменяемым.

        В целом, это был не самый удачный день. А завтрашний обещал стать еще хуже.

        <_СЕЙЧАС ЖЕ_.>

        <Брэдли, успокойся. Я ем. Что бы там ни было, оно может подождать еще пять минут.> Господи, их лидеру явно требовалось найти себе какое-нибудь хобби помимо издевательств над Шульдихом. Какая жалость, что он не мог свободно прогуляться по голове Оракула и включить полностью заблокированный сексуальный инстинкт. Возможно, если бы у Кроуфорда появилась любовница или любовник, он бы тратил больше времени на себя, и меньше приставал к остальным. Закинув в себя пару кусочков чего-то маринованного, Шульдих бросил тарелку в раковину, налил себе кофе и пошел посмотреть, что же припас для него мистер Всеобщее Повиновение. Он нашел Кроуфорда в комнате Абиссинца. <Что ты теперь от меня хочешь?>

        Кроуфорд показал рукой в сторону лежащего на кровати красноволосого юноши.

        - Он должен был бы уже прийти в себя, доза была не такой большой. Инициатор не может ничего с ним сделать, пока он в таком состоянии, да и вообще это неестественно. Разбуди его.

        - Я тебе что, будильник? - возмутился немец. - Тебе надо, ты его и буди.

        - Я пытался. Вода, тряска, боль - ничего не помогло. Теперь залезь в его мысли и посмотри, почему он все еще без сознания, - Кроуфорд скрестил руки на груди и стал ждать дальнейших действий Чтеца.

        Что-то прошипев сквозь зубы, немец сунул Оракулу свою чашку кофе и присел на кровать. Пробное касание разума ничего не дало.

        - Брэд, похоже, что его больше нет дома.

        - Ну так найди его, где бы он ни был, и приведи обратно. Он нужен нам в здравом уме и полном сознании.

        Вздохнув, Шульдих попытался снова. По-прежнему ничего. Он не мог ничего сделать, пока не проникнет через имеющиеся щиты. Он скинул со лба Абиссинца отросшую длинную челку, и почувствовал что-то при контакте. Прижав руку к щеке, он почувствовал, как щиты стали еще тоньше. Похоже, что через них можно было проникнуть, используя банальное прикосновение. Шульдих сдернул одеяло и схватил другого телепата в охапку, чувствуя, что барьеры ослабевают все больше по мере того, как все больше обнаженной кожи прикасается к нему. Прислонившись лбом ко лбу Абиссинца, Шульдих наконец-то смог пройти через поставленные барьеры.
        Темнота. Его окружала темнота. <Эй, кис-кис-кис, выходи. Нечестно тут прятаться.> Ага, в уголке он заметил искру какой-то сознательной мысли. Потянувшись к ней, Шульдих оказался в центре больничной палаты. Перед ним Абиссинец, с более длинными, чем сейчас, волосами, держал за руку хрупкую девушку.

        - Пообещай мне, брат... пообещай мне. Я буду жить, пока жив и ты.

        На глазах у Шульдиха Абиссинец зарыдал и поклялся, что будет продолжать жить. Лежавшая на больничной койке девушка чуть улыбнулась, а затем закрыла глаза. Шульдих почувствовал боль в груди и увидел перед собой два сияющих аметистовых глаза.

        - Это был последний день, когда я плакал. Последний день, когда я жил, - с этими словами Абиссинец снова растворился во тьме.

        Проклятье. Он не должен был выпускать его из виду так легко. Бросившись за Абиссинцем, Шульдих натолкнулся на другую сцену. На этот раз тот пронзал мечом какого-то японского бизнесмена плотного телосложения. Оба они стояли на крыше здания, окруженные отблесками пожара. Оглянувшись по сторонам, Шульдих увидел тело Локи, неподвижно лежащее около лестницы. Абиссинец стоял над трупом лидера Нахт, бесстрастно наблюдая за тем, как бизнесмен падает на колени и жизнь уходит из него с каждой каплей крови.

        - Все эти жертвы были напрасны. Айя-тян мертва, а я превратился в убийцу, - восхитительные глаза снова посмотрели на него. - Убирайся, и оставь меня в покое. Я не вернусь, - с этими словами Абиссинец снова исчез.

        Нет, определенно, когда он в следующий раз догонит этого маленького ублюдка, он посадит его на поводок, чтобы тот уже никуда не делся. Это было нелепо - ему, опытному телепату, приходилось бегать за каким-то необученным юнцом. Поблагодарив Бога за то, что его собственные товарищи по команде не видят этого позора, Шульдих снова пустился в погоню. На этот раз действие разворачивалось в цветочном магазине, полном разбитых горшков и осколков. То тут, то там лежали увядшие растения. Шульдих узнал трех человек из четырех и решил, что четвертый мальчик, наверно, и был Бомбеец. Все они спорили о чем-то, размахивая руками и крича друг на друга.

        - Нет, Персия мертв, и я не собираюсь здесь больше оставаться. С меня хватит убийств! - с этими словами Сибиряк повернулся и вылетел из комнаты. За ним вышел Бомбеец. Балинез помедлил секунду, как будто хотел что-то сказать Абиссинцу, но затем тоже вышел. Красноволосый юноша стоял один посреди брошенного магазина, крепко обхватив себя руками. Мысленное сканирование позволило Шульдиху обнаружить настоящего Абиссинца, который стоял в тени и смотрел на дверь, в которую вышли его друзья. Он бросился к нему и обхватил его за талию. <Нет уж, на этот раз ты никуда не денешься.>

        Практически неуловимым движением Абиссинец нанес ему удар по голове. <Хватит!> Используя свой рост и больший вес, Шульдих припечатал второго телепата к стене. Несмотря на это, ему еле удалось отбить удар коленом в пах. <Любишь грязные приемчики, да? Расслабься, я не собираюсь причинять тебе вред.>

        - Убирайся из моей головы. _СЕЙЧАС ЖЕ_, - телепат в шоке обнаружил, что помимо своей воли начал выполнять приказ и возвращаться в собственное тело. Проклятье, Брэд не ошибся в отношении способностей этого парня.  Собравшись, он послал болевой импульс, разрушая концентрацию Абиссинца. Тот охнул от боли и начал оседать вниз. Бросившись вперед, Шульдих подхватил его и опустился вместе с ним. Телесный контакт снова оказался лучшим средством достучаться до упрямца. <Я без тебя никуда не уйду. Сам решай, останемся ли мы здесь или уйдем. Я и тут могу неплохо устроиться.> Шульдиху во что бы то ни стало требовалось привести телепата в сознание, и для этого он был готов выполнить свою угрозу. Кажется, Абиссинец каким-то образом почувствовал это, потому что напрягся в его объятиях.

        - Я не собираюсь возвращаться.

        Видно, Персия подбирал свою личную команду не только по таланту, но и по степени упрямства. Настолько упертые ребята Шульдиху раньше если и попадались, то никак не оптом. <Послушай меня, тебе все-таки придется вернуться.> Вспомнив первую из показанных им сцен, Шульдих решил сыграть на чувстве вины. <Или ты собираешься нарушить обещание, данное своей маленькой сестренке? Ты прекрасно знаешь, что все это - просто форма самоубийства.> Он почувствовал, как Абиссинец дернулся и попытался отстраниться. <И потом, твои товарищи по команде в наших руках. У нас есть определенные приказы. Если ты умрешь, они дорого за это заплатят.> Ожидая встретить то же неверие в собственные способности, как и у Балинеза и Сибиряка, немец не был готов к неожиданному нападению на собственный разум. Второй телепат вырвал у него образы двух других членов Вайс вместе с приказами в их отношении. Шульдиху еле-еле удалось не дать Абиссинцу узнать о своем разговоре с Оракулом, и то только потому, что он инстинктивно ответил еще более сильным болевым импульсом, от которого находящийся в его объятиях молодой человек дернулся и закрыл глаза. <Черт, мне очень жаль. Какого дьявола ты так поступил? Никогда больше не делай этого.> Запаниковав, Шульдих начал похлопывать Абиссинца по щекам, надеясь, что не нанес его разуму сильного повреждения. Кроуфорд с него тогда шкуру живьем спустит.

        Прошло несколько минут, прежде чем дыхание лежавшего нормализовалось, и он открыл глаза.

        - Почему вы не можете нас просто отпустить? - Абиссинец снова начал бороться с ним, но Шульдих в ответ лишь крепче обхватил его.

        <Потому, фиалка ты моя, что это будет стоить нам наших жизней. Приказы есть приказы, и ты должен понимать это даже лучше, чем твои упертые товарищи по команде. Мы все выживем вместе, oder uberhaupt nicht.> Заметив, что сбивается на свой родной язык, Шульдих постарался упорядочить собственные мысли. Начинало сказываться слишком большое напряжение. Однако, как ни странно, Абиссинец, казалось, понял его. Он осторожно пустил немца обратно в свой разум и позволил показать, что произойдет с ним и его друзьями, если Шварц отпустят их. Сумасшедшую борьбу, которая развернется за обладание тремя необученными талантами. Судьбу самих Шварц в случае, если те не смогут выполнить задание. То, что произойдет с бывшими Вайс, если их пошлют в Розенкройц. Абиссинец содрогнулся и снова закрыл глаза.

        - Позволь мне остаться здесь, - это была почти мольба, насколько замкнутый Абиссинец вообще был способен на мольбу. Шульдих покачал головой.

        <Все или ничего. Ты жил ради своей сестры, а теперь вынужден отвечать еще за шесть жизней. Но кто сказал, что судьба - справедливая штука?> Он уловил нотку иронии, но затем душу Абиссинца наполнили холодная решимость и еще более ледяное отчаяние. На долю секунды Шульдиху захотелось выполнить его желание, ведь он сам почувствовал, насколько Вайс не хотел жить дальше. Кроуфорд не имел ни малейшего представления, насколько сильным было его стремление к смерти. Шульдиху придется очень пристально следить за этим новым членом Шварц. <Пошли.> Потянув за разум Абиссинца, он начал возвращать его в сознание.

        Придя в себя, Шульдих обнаружил, что лежит на постели, крепко обняв Абиссинца. Некоторое время он просто смотрел в фиолетовые глаза, пока второй рыжик не понял, что действие перенесено из ментальной плоскости в реальность. Затем он начал бороться, стремясь вырваться из объятия. Шульдих неохотно отпустил его, удивившись почти болезненному ощущению от того, что их тела больше не находились в тесном контакте. Абиссинец укутался в одеяло и после весьма впечатляющего грозного взгляда снова уснул. Осторожно проведя рукой по его щеке, телепат убедился, что тот не вернулся в свой вымышленный мир, а просто поддался суммарному воздействию усталости и боли. Абиссинец отмахнулся от его руки и чуть слышно недовольно заворчал. Шульдих не смог сдержать улыбку.

        - Какой раздражительный котенок.

        Встав с постели, Шульдих обнаружил, что Кроуфорд все это время пристально наблюдал за ними.

        - Не волнуйся, он просто спит. Я с ним не очень-то ласково обошелся в своем стремлении вернуть его назад.

        - Я знаю. На какой-то момент я испугался, что его хватит удар. В будущем постарайся быть осторожнее.

        Тихо фыркнув, Шульдих забрал свой кофе и жадно допил его.

        - В будущем лучше такого не допускать - сил у парня немерено. Как только он пройдет хоть какое-то обучение, я вообще не уверен, что смогу повторить этот фокус. Сейчас Абиссинец полностью понимает ситуацию, и мне кажется, что он будет сотрудничать и подождет некоторое время со своими суицидальными тенденциями.

        - Фуджимия Айя.

        - А? О чем ты?

        Кроуфорд пошел к выходу, жестом приказав Шульдиху следовать за собой.

        - Его зовут Фуджимия Айя, а не Абиссинец. Он и другие больше не являются частью Вайс, и данные им кодовые клички теперь не подходят. Поэтому отныне думай о них как о Фуджимии Айе, Кудо Йоджи и Хидаке Кене. По крайней мере, пока мы не узнаем их новые кодовые имена.

        Шульдих снова потянулся к лицу Айи и осторожно отвел длинную прядь, упавшую на лицо спящего. У Айи была странная прическа, но ему она на удивление шла.

        - Айя, - попробовал он имя на вкус, а затем вышел из комнаты вслед за Кроуфордом, заперев за собой дверь. - Ладно, я пошел спать. Даже не думай о том, чтобы разбудить меня, пока Инициатор не будет готов, если только не хочешь иметь дело с зомби, питающимся на завтрак чужими мозгами. Эти ребята меня утомили донельзя. Айя будет спать всю ночь, Кудо в сотый раз осматривает комнату, ища возможность убежать, а Хидака отдыхает после того, как разбил и сломал все, до чего смог добраться. Если будут какие-либо проблемы, придется тебе решать их самому. Gute Nacht.

        - Спокойной ночи, Шульдих. А ведь сейчас нет еще и семи.

        - Это все мелочи, мой фюрер.

        Все, что нужно было Шульдиху сейчас - упасть на свою кровать и отрубиться. Завтра начнутся настоящие проблемы, когда Инициатор активирует таланты этой троицы. Вряд ли можно было назвать хорошим тот день, когда что-то могло взорваться в самый неподходящий момент. Шульдих надеялся, что Кроуфорд прав, и ни один из вновь прибывших не окажется телекинетиком или пирокинетиком. Вот уж с кем действительно проблем не оберешься. Вполне достаточно и того, что один из Вайс резко обретет сильные телепатические способности.

        Сняв рубашку, Шульдих еще раз подумал о том, как странно он ощущал себя в мыслях Абис..., нет, Айи. Он испытал наслаждение, разительно отличавшееся от ощущений, обычно сопряженных с пребыванием в мыслях других телепатов. Элемент азарта был всегда, но там все портила неизбежная чужеродность. Здесь же ничего такого не было. Шульдих продолжал раздумывать об этом, принимая душ и чистя зубы перед сном.

        Уже ложась в постель, он, наконец-то, смог сформулировать свои ощущения. Дело было в необученности Айи, которому не пришлось, образно выражаясь, пройти через жернова Розенкройц. Он просто не создал автоматические устройства защиты, неизбежно возникающие, когда бригада сумасшедших ублюдков на регулярной основе роется в твоем подсознании, оправдывая все спецификой курса. Теоретически все было рассчитано на создание более сильных телепатов, но Шульдих помнил, с какой радостью наставники насиловали его разум на первых этапах обучения. По мере его взросления и овладения защитой эта радость стала меркнуть, и, в конце концов, его оставили в покое. Именно тогда и возникло ощущение чужеродности мыслей других телепатов. У Айи же не было таких защитных барьеров. Сила его таланта делала их ненужными. Черт, да он поставил самого Шульдиха в тупик, пока тот не догадался физически прикоснуться к нему. А ведь в этот момент Айя был без сознания. Когда же его талант наберет полную силу...

        В голову Шульдиха неожиданно пришла свежая идея. А ведь ЕМУ придется отвечать за тренировки Айи. Он сам мог решать, включать в курс защитные барьеры или нет. У него появился шанс обучить другого телепата безо всякой боли и садизма, получив при этом возможность окунаться в нирвану каждый раз, когда они будут соприкасаться мыслями. Шульдих обнаружил, что усмехается, и собрал остаток сил, чтобы послать вопрос своему лидеру. <Кроуфорд, ты сказал раньше, что Айя достается мне, ведь так? Что я могу делать все, что хочу, лишь бы он остался в живых. Я правильно тебя понял?>

        <Я бы еще хотел оговорить пункт «в здравом уме». Это тоже было бы неплохо. Как ты сам сказал, нам не нужен еще один Берсеркер.>

        Шульдих мысленно фыркнул. <Как будто я сам не знаю. Но все же - ты действительно имел в виду то, что сказал?>

        Никто не мог сравниться с Кроуфордом в умении выразительно вздыхать при телепатическом разговоре. <Да. Сделай все, чтобы он был жив и в здравом рассудке, чтобы он стал частью команды, и он будет твоим. Даю слово. А теперь оставь меня в покое. Ты просто не представляешь, сколько документов мне приходится сейчас разгребать.>

        <Брэдли, тебе давно пора обзавестись личной жизнью.> Впрочем, Шульдих разорвал связь, давая лидеру возможность вернуться к работе. Он ни за какие коврижки не согласился бы занять место Оракула и нести на себе бремя бюрократии Эстет. Сейчас Шульдиха больше всего занимало данное ему обещание. Айя принадлежал ему, и только от немца зависело, будет он обучен или нет. Это было почти также хорошо, как и шанс получить свободу. Последнего можно будет ожидать с меньшим нетерпением, если в его распоряжении будет столь соблазнительный разум, в который можно будет погружаться при каждом удобном случае. Тихая гавань, куда можно уйти прочь от сопровождавшей его дар постоянной боли и от никогда не прекращающегося гула голосов. И это удовольствие будет обоюдным, поскольку рядом с Айей собственные барьеры ему также не требовались. Тот будет жаждать его присутствия в ничуть не меньшей степени.

        Шульдих уже проваливался в сон, когда перед его глазами возникло красивое точеное лицо Фуджимии, обрамленное кроваво-красными волосами. Маленькая фиалка. ЕГО маленькая фиалка.

        *******

        В своем кабинете Брэд Кроуфорд откинулся в кресле с нехарактерной для него улыбкой на лице. Все шло по плану.

        Наги смерил Фарфарелло нервным взглядом. <Нам действительно надо выпустить его?> Он до сих пор не привык к присутствию штатного безумца, особенно после того, как однажды увидел Берсеркера, вырезающего снежинки на собственной груди.

        Шульдих потер виски, чувствуя растущее напряжение. <При активации латентных талантов возможны срывы, именно поэтому Фарфи и здесь. В критической ситуации всегда полезно иметь под рукой не чувствующего боли психопата.> По крайней мере, тот сегодня был практически нормальным. Возможно, просто сказалась смена обстановки.

        - Помни, Фарфи. Эти ребята теперь наши товарищи по команде. С ними играть нельзя.

        Фарфарелло кивнул.

        - Я не буду трогать их. Меня уже попросил Кроуфорд. Ничего, скоро будут и другие жертвы.

        <Шульдих, что произойдет с ними? Все, что я слышал об этой процедуре, так это, что она... не очень приятна.>

        <Неприятна - это еще слабо сказано, малыш. Этот садист собирается сломать почти все их щиты, оставив только то, что позволит иметь зачаточный контроль над своими способностями, а затем вытащит эти самые способности на белый свет. Последние при этом отчаянно сопротивляются. Вся эта процедура чертовски болезненна. Причем чем человек старше, тем хуже ощущения. У Вайс сейчас предельно допустимый возраст - еще пара лет, и боль, скорее всего, нанесла бы их мозгам необратимые повреждения. А так... они будут отчаянно жалеть, что не умерли раньше.>

        <Понятно.> Наги неожиданно захотел, чтобы все это поскорее закончилось. Он никогда не был большим сторонником пыток.
        Шульдиха посещали те же мысли. Ближайшее будущее не обещало ничего хорошего. Стремясь как-то отвлечься, он нанес мысленный визит каждому из вновь прибывших. С Айей он остался чуть дольше, хотя и не смог выяснить ничего, кроме того, что тот занимался каким-то видом боевых искусств.

        Дверь кабинета Кроуфорда открылась, и оттуда вышли Брэд и Инициатор.

        - Кто первый?

        - Хидака.

        Агенты Эстет прошли к комнате Кена. Кроуфорд отпер дверь, подозвал к себе Наги и чуть обернулся к Шульдиху:

        - Чтец?

        <Он сейчас за дверью. Я его обездвижил, но долго поддерживать в этом состоянии не смогу.> Впрочем, Вундеркинду и не требовалось больше, чтобы войти в комнату и зафиксировать футболиста понадежнее. Когда Оракул пригласил телепата внутрь, Шульдих мотнул головой. <Нет уж, спасибо. Мой садизм так далеко не распространяется. Я лучше подожду здесь с Фарфи, пока этот выкормыш Эстет будет ловить кайф от разбивания мозгов Хидаки на кусочки.> На долю секунды он уловил желание Брэда остаться в коридоре с ним, но американец быстро вернулся к своему имиджу бесстрастного руководителя. Да уж, положению Брэда завидовать никак не стоило.

        В комнате Кен изрыгал поток оскорблений в адрес всех, попавших в его поле зрения. Кроуфорд оценил нанесенный комнате ущерб: порванное на лоскуты покрывало и занавески, покрывавшие пол остатки подушек и обломки немногочисленных стульев. Что ж, придется вычесть все это из следующей зарплаты Хидаки.

        - Может, пора начать?

        Инициатор недовольно посмотрел на него, явно стремясь растянуть удовольствие. Австриец хмыкнул и подошел к Хидаке.

        - Имбицил, заткнись, а? - прежде чем Кен смог что-то ответить, костлявая рука коснулась его щеки. Тело Кена скрутило в приступе страшной боли, слезы ручьем заструились по его лицу, смешиваясь с кровью из прокушенной губы. Инициатор, напротив, выглядел так, как будто находился на грани оргазма. Кроуфорд содрогнулся от отвращения и бросил взгляд на Наги. Было похоже, что мальчик еле сдерживает слезы, глядя на страдания своего нового товарища по команде. Кроуфорд успокаивающе похлопал Наги по плечу.

        По счастью, данная операция заняла немного времени. Скоро Инициатор отошел от Кена и довольно посмотрел на Кроуфорда.

        - Где у нас следующий? - Кен вяло дергался в хватке телекинетика, явно с трудом управляя собственным телом.

        - Наги, положи Хидаку на постель. Когда мы закончим, я хочу, чтобы ты вернулся и присмотрел за ним. Еще пару часов он будет без сознания, а потом очнется с очень сильной головной болью.

        Наги осторожно пролевитировал Кена на кровать и постарался прикрыть его разодранным покрывалом.

        - Следующий - Кудо. Нам сюда.

        Выйдя в коридор, Кроуфорд столкнулся с бледным Шульдихом. <Еще двое, и это чудовище нас покинет. Продержи свои щиты еще немного.> Телепат кивнул.

        - Кудо сидит на своей постели, притворяясь, что смирился с ситуацией. Он надеется усыпить нашу бдительность. Наги сможет с ним справиться и один.

        Телепат оперся о стену и начал ждать нового приступа. Он ощутил удивление Кудо при виде человека, ударившего его тогда, в его квартире. Впрочем, удивление быстро сменилось яростью, которая достигла пика, когда Наги зафиксировал его, давая доступ Инициатору. А затем нахлынула волна противоречивых ощущений нестерпимой радости и агонии. Оба чувства были настолько интенсивными, что Шульдих, не удержавшись, застонал. Зная, что эти ощущения продлятся еще несколько минут, пока австриец будет уничтожать большинство барьеров, блокирующих способности Кудо, Шульдих с силой дернул себя за волосы, тщетно стремясь хоть как-то абстрагироваться от захлестывавших его эмоций. К его удивлению они вдруг сменились знакомым привкусом безумия. Открыв глаза, он увидел, что Фарфи касается его руки.

        - Danke.

        Шульдих ушел в разум Фарфи. Обычно это был не самый приятный опыт, но в настоящий момент все что угодно было несоизмеримо лучше, чем происходящее в соседней комнате.

        Когда операция с Йоджи закончилась, Шульдих мысленно связался с Фуджимией и обнаружил, что тот каким-то образом почувствовал происходящее с его товарищами. Увидев выходящих из комнаты Йоджи, телепат вскочил и первым направился в туда, где держали Айю.

        - Он ждет нас. Я не думаю, что в этом случае нам понадобится Наги. Я разберусь с ним сам.

        Инициатор поспешно обогнал немца, торопясь к своей следующей жертве. Он излучал чистое, неразбавленное удовольствие, впитав боль уже двух человек. Шульдих боролся с сильным желанием удавить эту тварь, наплевав на все последствия. Он послал мысленное предупреждение. <Мы сейчас зайдем. Не пытайся ничего сделать. Мне очень жаль, но это не поможет и только ухудшит ситуацию.> На секунду показалось, что Фуджимия все же решит напасть, но затем тот передумал. Шульдих отпер дверь и вошел внутрь. Кроуфорд прошел следом, удивленно посмотрев на телепата.

        Айя стоял у окна, бесстрастно глядя на вошедшую в его комнату троицу. Затем его кулаки сжались - он узнал Инициатора, которого раньше видел в мысленных образах Шульдиха. <Мне очень жаль, Айя, но это неизбежно. Если ты не будешь сопротивляться, боль будет чуть меньше.>

        Айя встретился с ним взглядом.

        - Я не хочу этого, - Фуджимия подумал о возможности броситься на Шульдиха, но когда в комнату вошел и Наги, мысли о сопротивлении исчезли. Айя видел, когда перевес был не на его стороне, и не собирался расходовать свои силы зря.

        <Я знаю. Мне очень жаль. Кто сказал, что судьба ...>

        - Справедливая штука. Да, я это уже понял, - Айя не двигался, наблюдая, как Инициатор с сияющей улыбкой на лице подходит к нему все ближе и ближе.

        Шульдих стиснул зубы, когда покрытая пигментными пятнами рука Инициатора приласкала точеное лицо Айи. Ему почему-то ужасно захотелось сломать австрийцу пальцы один за другим, но жесткая хватка Кроуфорда на плече не позволила это сделать. Затем пришла волна страшной боли, дошедшая до невозможного пика. Шульдих с силой вогнал ногти в ладонь, стремясь абстрагироваться от чужой боли. Айя дернулся так, как если бы у него был приступ. На лице Инициатора выступил пот. Агония длилась несколько минут, а затем начался настоящий ад. Такое впечатление, что миллионы голосов закричали одновременно. Это почувствовали все находящиеся в комнате.

        - Шу. Что. Черт. Побери. Происходит, - Кроуфорд с трудом удерживался на ногах.

        - Его щиты разбиты, сила вырвалась на свободу. Айя... Айя передает то, что чувствует.

        Оракул толкнул Шульдиха в сторону потерявшего контроль телепата.

        - Сделай _что-нибудь_.

        Если бы ситуация не была такой серьезной, Шульдих не преминул бы сказать какую-нибудь колкость. Однако сейчас он хотел лишь защитить Айю прежде, чем его разум угаснет под бешеным напором чужих мыслей. Долго тот не протянет. Он оттолкнул Инициатора в сторону и обнял дрожащего Айю. Голоса чуть поутихли, но не намного. Стремясь увеличить контакт, Шульдих прижал свои губы к губам Айи. Этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы проникнуть в разум второго телепата и укрыть его за собственными щитами. Постепенно голоса утихли, но если бы не поддержка Кроуфорда, оба рыжика упали бы на пол.

        - Шульдих, ты слышишь меня? Что происходит?

        Осторожно запустив руку под черную футболку Айи, Шульдих прервал «поцелуй». Прежде чем ответить, он убедился, что его рука будет в постоянном контакте с кожей второго телепата.

        - Этот кретин полностью уничтожил все щиты, сделав его дар абсолютно беззащитным. Сейчас у Айи вообще нет возможности блокировать голоса. Черт, он должен был оставить хоть что-то. Это же полностью уничтожит его разум.

        - Он сопротивлялся. Мне пришлось...

        Кроуфорд смерил австрийца ледяным взглядом.

        - Вместо освобождения его таланта, ты почти сломал его разум. Мы могли потерять очень ценного человека. Убирайся. Ты больше не нужен, - в голосе американца звучала с трудом сдерживаемая ярость. - Еще хоть одно слово, и я сообщу обо всем Старейшинам.

        Недовольное выражение лица Инициатора сменилось страхом. Он поспешно поднялся с пола и буквально вылетел из комнаты. Тяжело вздохнув, Кроуфорд подтолкнул Шульдиха и Айю к постели.

        - И что же нам теперь делать?

        - Помоги нам дойти до моей комнаты. Там чуть тише, - Кроуфорд выполнил его просьбу. Они вышли из комнаты в коридор и увидели сидящего на полу Наги. Фарфарелло был рядом, неуклюже похлопывая мальчика по спине.

        - Наги, ты в порядке?

        Наги поднял залитое слезами лицо.

        - Д-да, - неуверенно сказал он.

        - Иди, отдохни немного. Хидакой займешься позже, он сейчас уж точно никуда не денется, - увидев, что Наги готов начать с ним спорить, Кроуфорд строго посмотрел на него и чуть повысил голос. - Иди, кому сказали.

        Наги нервно кивнул и послушался.

        - Берсеркер, убедись, что Инициатор покинет эту квартиру в ближайшие двадцать минут. В противном случае, можешь делать с ним, что хочешь. Потом проверь, как там Вундеркинд, и немедленно сообщи мне.

        Шульдих слабо улыбнулся.

        - Папочка, может, позаботишься о малыше чуть позже, а сначала доставишь нас в мою комнату? Я не думаю, что смогу долго находиться в вертикальном положении.

        Брэд тут же развил бешеную деятельность, протащив их по коридору и бесцеремонно бросив на кровать Шульдиха. Падение заставило телепатов на долю секунды разорвать контакт друг с другом. Оба они застонали, услышав вернувшееся многоголосье. Немец быстро прижал руку к спине Айи, снова закрывая его разум своими щитами.

        - Кроуфорд, сними с нас рубашки. Нужен как можно более тесный контакт.

        Выполняя просьбу, американец начал раздевать двух молодых людей.

        - Шульдих, если это - одна из твоих шуточек, можешь считать себя покойником.

        Рыжий в ответ только фыркнул.

        - Знаешь ли, я сейчас совершенно не настроен шутить. Я прикрываю своими щитами Айю, но для этого мы должны находиться в тесном физическом контакте. Не спрашивай меня о механике процесса, и не такое может произойти, если позволить сильному телепату оставаться необученным лет двадцать. Так уж он ухитрился извратиться. Получается, что пока он не восстановит свои щиты, мы должны прикасаться друг к другу. Ну разве не весело? Спасибо, Кроуфорд, что дал мне такого симпатичного напарника на ближайшее время, - Шульдих попытался изобразить плотоядную улыбку, но попытка не увенчалась особым успехом. Ему пришло в голову, что следовало быть поосторожнее со своими желаниями. В ближайшие несколько недель он явно получит более чем достаточный доступ к разуму Айи.

        Теперь лучше понимая некоторые детали своего видения, Кроуфорд начал стягивать с Айи брюки.

        - В этом случае их тоже лучше снять. Чем больше вы будете касаться друг друга, тем лучше. Сколько времени ему потребуется для восстановления своих щитов?

        Шульдих расстегнул свои джинсы свободной рукой и вторично попробовал плотоядно усмехнуться, когда Оракул помог ему снять брюки.

        - Всегда догадывался, что ты хотел залезть ко мне в штаны, - Брэд нахмурился и сорвал джинсы чуть резче, чем этого требовала ситуация. - Пара недель, плюс-минус несколько дней. Это если нам повезло, и в нашей команде появился новый вундеркинд. Даже в этом случае появятся только базовые и не особенно эффективные барьеры.

        Шульдих подтянул Айю поближе к себе. Чем больше они касались друг друга, тем прочнее были щиты. Он обвил ноги Айи своими и примостил подбородок на макушку второго телепата.

        - Ты не мог бы укрыть нас одеялом? Danke, папочка.

        Кроуфорд покачал головой и сделал то, о чем его просили. Все продвигалось просто великолепно. Шульдих и Фуджимия уже оказались вместе в постели, пусть и не при самых благоприятных обстоятельствах.

        - А что именно произошло? Ты сказал, что Инициатор убрал все его щиты?

        - Ja, - немец зевнул, зарывшись в пушистые волосы Айи. Он просто не мог поднять руку, чтобы прикрыть зевок. - Этот мудак просто уничтожил их. Вообще ничего не осталось, никакой основы, на которой Айя мог бы что-нибудь воссоздать. Мне нужно проверить и остальных. Существует вероятность, что он сделал с ними то же самое. Прости, Брэд, мне надо было лучше следить за ним.

        Подойдя к окну и закрыв шторы, Кроуфорд покачал головой.

        - Это не твоя вина. Во всем виноват этот ублюдок, ты не должен был контролировать его. Если его не убьет Фарфарелло, я пошлю Старейшинам крайне негативный отчет. Отсутствие у них щитов существенно затруднило бы нашу работу. Фуджимии и Кудо потребуется особый уход.

        Впрочем, Шварц по-своему выигрывали от этого. Это позволит еще крепче привязать новичков к ним.

        - Наги и я позаботимся о Кудо, твоя обязанность - приглядывать за Фуджимией. А теперь спи. Боюсь, когда он придет в себя, у тебя будет не так много времени на отдых.

        Еще раз фыркнув, Шульдих для разнообразия выполнил приказ без единой жалобы. Он покрепче прижал Айю к себе, наслаждаясь легким покалыванием, возникавшим там, где они касались друг друга. Фуджимия был в полной отключке, в его прелестной головке не было ни единой мысли, только тишина и мягкое тепло. Телепат уже засыпал, и ему так и не пришло в голову спросить Кроуфорда, было ли последнее замечание просто догадкой или видением.

Шульдих сидел на полу ванной и дулся. Его рука уже затекла. Он облокотился спиной на ванну, держась быстро немеющей рукой за щиколотку Айи. Кто бы сомневался, что сукин сын придумает возможность лишить Шульдиха возможности поразвлечься. Он-то так надеялся подразнить Фуджимию в душе, а теперь сидел на холодном полу и ощущал, что голоса в голове Айи становятся все громче. Похоже, что имевшегося небольшого контакта хватало ненадолго. После еды нужно будет сразу же начать учить второго телепата создавать нормальные щиты. Ночка предстояла интересная. <Слушай, Айя, по-моему ты уже достаточно чистый. Выходи оттуда, а? У меня уже и без того голова болит.>

        Как ни странно, Айя почти тут же выключил воду и потянулся за полотенцем. Шульдих передал полотенце и взялся за запястье Фуджимии. Пока тот вытирался, он внимательно осмотрел открывшийся перед ним вид.

        Похоже, Айя о себе вообще не заботился. Убрать еще пару килограммов, и он сможет успешно прятаться за дверным косяком. Да уж, хорошенько откормить не помешает. Но все же он был очень привлекателен - светлая кожа, длинные ноги, обманчиво хрупкое телосложение, да к тому же еще и красивое лицо, обрамленное красными волосами. Настоящая конфетка. Айя, должно быть, почувствовал его желание, потому что сердито посмотрел на Шульдиха и поспешно замотал полотенце вокруг талии. <У тебя есть бритва?>

        - Ну да, чтобы ты вскрыл себе вены или полоснул меня по горлу? - взгляд Айи стал еще более сердитым. - Ладно, забудь, просто плохая шутка.

        Шульдих подвел Айю к раковине и открыл шкафчик. Достав оттуда бритву и крем для бритья, он подтянул Айю поближе к себе.

        - Иди сюда, садись на столик.

        Айя недоуменно посмотрел на него, и немец послал образ того, что собирается сделать. <Я не собираюсь давать тебе ничего острого. Пока не купим электробритвы, брить тебя буду я.> Айя возмущенно посмотрел на него, но потом провел рукой по заросшему щетиной подбородку и послушался.

        Шульдих встал между чуть раздвинутых ног Фуджимии, игнорируя недовольное фырканье. Быстро нанеся крем, он начал брить Айю. Сначала тот напрягся, но поскольку близость немца позволила заглушить голоса, с новой силой зазвучавшие во время принятия душа, Айя обвил руками его талию и расслабился. Шульдих подумал, что уже давно не занимался сексом, как с другим человеком, так и косвенно, просто присутствуя в чужом разуме. Последние несколько месяцев Эстет держали Шварц на своей базе, и он не мог расслабиться настолько, чтобы напиться в хлам и заняться сексом с человеком без паранормальных способностей. В его распоряжении оставались только собственные товарищи по команде и персонал Эстет. Первые отпадали при любом раскладе. Он ни в коем разе не собирался заниматься сексом с Брэдом, малышом или ненормальным ирландцем. И он ни в коем случае завел бы интрижку с другими агентами. Да его просто сожрали бы заживо. Так что и эта возможность отпадала.
       
        Еще и поэтому немец восхитился Кудо тогда, на брифинге, пару дней назад. Это было тонким намеком Брэду, что, как только команда окажется в Токио, Шульдих на пару дней покинет их и оторвется на полную катушку, подцепив пару крошек и не возвращаясь до тех пор, пока не отдохнет по полной программе. Он и не имел ничего против того, чтобы переспать с блондинчиком. Кудо был его типом - симпатичным и раскомплексованным. А теперь ему достался склонный к суициду, злобный и замкнутый девственник, с которым ему придется не расставаться весь следующий месяц, если не больше.

        Склонный к суициду, злобный и замкнутый девственник, который был при этом очень красив и тоже являлся телепатом. Одно его прикосновение, физическое и мысленное, заставляло все нервные окончания покалывать от удовольствия. В конце концов, возможно, что ему не так уж и не повезло. Шульдих обнаружил, что поглаживает свежевыбритую щеку. Он прижался к Айе чуть сильнее, но тот сразу же напрягся и оттолкнул его. <Достаточно.> Айя бросил очередной сердитый взгляд, излучая злость и смущение.

        - Шульдих... - маленькая фиалка ухитрялась ужасно соблазнительно произносить его имя. Для немца это звучало слаще любой музыки. Стерев последние следы крема для бритья, Шульдих неохотно сделал шаг назад и начал споласкивать бритву.

        - Да, пока я не забыл, - немец потянулся к аптечке и бросил Айе упаковку таблеток, предварительно взяв немного и для себя. - Прими парочку. Они должны уменьшить головную боль, оставшуюся после общения с Инициатором. Может, тебе-то на боль и наплевать, но о себе того же самого сказать не могу.
                         
        Шульдих передал Айе стакан воды. Он почувствовал, как перед приемом лекарства Фуджимия быстро сканирует его мысли, проверяя, что таблетки являются обыкновенным болеутоляющим. Для новичка он все схватывал просто на лету. Шульдих также принял таблетки, а затем телепаты пошли одеваться к ужину.

        Точнее, Шульдих пошел одеваться. Айя же просто стоял и сиротливо озирался, ища свою одежду. <Она в стирке. Вот, возьми что-нибудь из моих вещей, а твои мы перенесем сюда после ужина. Правда, нельзя сказать, что мы доставили сюда весь твой гардероб.> Видя удивление Фуджимии, Шульдих усмехнулся. <Ну да, мы теперь неразлучны, а моя комната намного лучше, так что поселимся здесь. Вот только придется заказать тебе новую одежду, моя тебе великовата.> Он кинул Айе джинсы и боксеры. Скептически разглядывая последние, Айя чуть сморщил нос.

        - Да ладно тебе. Они чистые, чего нельзя сказать о той твоей паре, которая осталась в ванной. Либо одевай их, либо ходи без белья, - Шульдих знал, что Айя не согласится на последнее. С некоторым разочарованием он смотрел, как молодой человек целомудренно натянул боксеры, не убирая обмотанного вокруг талии полотенца. Не отличавшийся такой скромностью немец скинул свое полотенце на пол прежде, чем начать одеваться. Донесшиеся до него смущение и легкая заинтересованность второго телепата заставили его впервые за день искренне улыбнуться. Итак, похоже, что он не был Айе совершенно безразличен. Над этим надо было поработать в будущем. Может быть, ему не так уж и долго придется воздерживаться от секса. А секс с другим телепатом…

        - Черт, больно! - Шульдих сердито посмотрел на Айю, который, ощутив исходящее от немца желание, сильно дернул его за волосы.

        Пять минут спустя они закончили одеваться. Перебрав имеющийся гардероб, Айя остановился на темной рубашке с длинными рукавами, мешком висевшей на его худой фигуре. Шульдих надел серую тенниску, которая, как он знал, ему очень шла. Немцу ужасно хотелось еще раз ощутить ту мимолетную заинтересованность. Хотя бы для того, чтобы с насмешкой указать на нее Айе. Впрочем, тот не доставил ему такого удовольствия.

        Одевшись, два телепата пошли ужинать. Шульдих ужасно проголодался. Ему требовалось срочно восстановить хотя бы часть энергии, потраченной в течение дня, в противном случае он не мог гарантировать эффективность собственных щитов. Айя молча шел за ним следом, внимательно изучая апартаменты. <Нам принадлежит целый этаж. Восемь спален, гостиная и столовая, кабинет, кухня и спортзал. Можешь передать своим друзьям, что мы живем слишком высоко, чтобы сигать в окно, а единственный способ спуститься вниз - это закрытый лифт. Он идет только на крышу, где нет других выходов, и в холл, полный агентами Эстет, которые постоянно следят за входящими и выходящими. Это чуть затрудняет побег, не правда ли?>

        Айя лишь чуть пожал плечами в ответ. Он прошел мимо закрытых дверей, за которыми держали Йоджи и Кена. Сам коридор был в холодных пастельных тонах с абстрактными картинами на стенах. Все вокруг говорило о роскоши и в то же время об отсутствии индивидуального стиля. Было видно, что декорированием этих апартаментов занимались вовсе не Шварц.
           
        Они прошли мимо большой гостиной, где стояло несколько стульев, два кожаных дивана и ультра-современный домашний кинотеатр. Айя мельком подумал, что Кен будет просто в восторге, заполучив идеальные условия для просмотра своих вечных футбольных матчей, но потом одернул себя. Пожалуй, спорт - это последнее, о чем будет думать Хидака в ближайшее время. Кен будет делать все, чтобы как можно быстрее вырваться на свободу. Вот только Айя знал, что это невозможно. Во время душа он тщательно обыскал разум Шульдиха, выискивая всю информацию, связанную с ним и его товарищами по команде. Как ни странно, второй телепат позволил ему это. Было понятно, что немец открыл далеко не все, но и увиденное позволяло получить достаточно ясную картину происходящего. В ближайшем будущем члены Шварц будут жизненно необходимы для Вайс, по крайней мере, до тех пор, пока последние не научаться контролировать свои способности. Кроме того, стоит совершить побег, как по их следу пойдут не только Шварц и Эстет, но и множество других организаций. Эстет первым удалось раскодировать файлы Персии, но сейчас аналогичная информация была уже в нескольких руках. Другие группировки скоро узнают об их существовании и сделают все, чтобы получить в свое распоряжение Вайс. Быть в бегах весь остаток жизни - не самая заманчивая перспектива. Да и потом, он уже стал убийцей. Какая разница, на кого работать? Его душа итак замарана кровью и смертью. Ничего не остается, кроме как снова взять меч и нести смерть до тех пор, пока она не найдет и его самого.

        Айя отвлекся от своих мрачных  мыслей, заметив, что Шульдих остановился около большого стола и смотрит на него со странным выражением на лице. Айя сел, чуть нахмурившись, когда немец пододвинулся поближе к нему. Он уже было приготовился запротестовать, но тут обнаружил, что бессознательно тянется поближе ко второму телепату, к комфорту его мысленных щитов. Айя так устал от постоянного гула чужих голосов, который был не в силах убрать. Единственное доступное ему облегчение заключалось в как можно более тесном физическом контакте с другим телепатом. Это было как-то неправильно. Потребность в прикосновении шла в разрез с глубоко укоренившимся страхом именно таких касаний. Причем самым странным была радость, наполнявшая его при каждом таком контакте. Почему касаться другого человека было так приятно? Только потому, что он тоже был телепатом? Что-то подсказывало Айе, что ответ на этот вопрос далеко не так прост.

        Шульдих вопросительно приподнял бровь, увидев, что Айя пододвинулся поближе.

        - Не хочешь сесть ко мне на колени, моя маленькая фиалка?

        <Как себя чувствуют твои яйца?> По примеру Шульдиха Айя бессознательно научился проецировать свои мысли. Это казалось таким естественным.

        Немец сердито посмотрел на него, явно недовольный напоминанием об утренних событиях, но сердитый взгляд скоро сменился усмешкой. <Массаж бы им не помешал. Не хочешь опробовать себя в качестве массажиста?>

        Айя раздраженно фыркнул и потянулся в область паха Шульдиха. Справедливо опасаясь возможности остаться калекой на всю жизнь, немец поспешно перехватил его руку и скрестил ноги.

        - Впрочем ладно. Им и так неплохо, - он все же подтянул Айю поближе, досадуя, что их разделяет одежда. Она мешала ощутить то восхитительное покалывание, которое возникало каждый раз, когда его кожа соприкасалась с кожей Айи.

        - Рад, что у вас все хорошо, - заметил Кроуфорд, входя в комнату в сопровождении Фарфарелло и Наги. Наги при помощи телекинеза переместил на стол несколько упаковок с едой, заказанной в соседнем ресторане. Он поставил две перед Шульдихом и Айей, добавив еще парочку после мысленной просьбы Шульдиха.

        Айя опасливо смотрел на других членов Шварц. Он почти не сталкивался с ними раньше, имея только полученную от Шульдиха информацию. <Расслабься. Они не причинят тебе вреда, ведь ты теперь один из нас.> Впрочем, у Шульдиха сложилось впечатление, что Айя ему не до конца поверил.

        Немец отметил также, что второго телепата беспокоило присутствие Фарфарелло. Он сам не мог полностью блокировать мысли штатного психа, поэтому они доносились и до Айи. Фуджимия напрягся, ощущая вкус безумия, с которым слишком хорошо познакомился раньше, утром. Шульдих скользнул левой рукой под рубашку Айи, обняв его за талию. Он порадовался, что выбрал себе рубашку с коротким рукавом, позволявшую добиться большего контакта с кожей Айи. Приятное покалывание вернулось, заставляя его пододвинуться еще ближе. Еще немного, и котенок будет просто сидеть у него на коленях. Этот образ неизбежно повлек за собой мечты, заработавшие ему еще одно болезненное дерганье за волосы. Чертыхнувшись, Шульдих решил в будущем лучше защищать подобные мысли. Отказываться от них полностью он не собирался.

        Немец взял палочки, пытаясь понять, почему они соединены вместе. Он вертел их в руках пару минут, раздраженно смотря на сидящего напротив Наги, который тихо посмеивался. Наконец, Айя не выдержал, тяжело вздохнул, отобрал у немца палочки, разломил их и послал Шульдиху ряд мысленных образов, описывающих методику их использования. Шульдих благодарно кивнул и начал открывать стоящие перед ним упаковки. Айя снова пришел на помощь, телепатически описывая содержимое каждой, заодно накладывая по чуть-чуть себе на тарелку. Этот рассказ перемежался язвительными комментариями о невежественных гайджинах. Шульдих показал язык и навалил кучу еды на тарелку рыжика, получив в ответ раздраженное ворчание. Неудивительно, что Айя редко говорил. Похоже, что его вообще вырастила стая волков, раз уж он прекрасно обходился ассортиментом ворчаний и фырканий. К сожалению, Айя уловил и эту мысль, ответив сильным ударом палочками по пальцам Шульдиха.

        <А что на правду обижаться? Ты на меня фыркал чаще, чем говорил что-то связное. И имей в виду - ты должен съесть это все. Восстановление щитов требует большого количества энергии, которого у тебя сейчас нет. Рассматривай еду как своего рода топливо.>

        <Шульдих, не надо считать меня слабым.>

        <Я этого и не говорил. Я сказал, что тебе потребуется энергия. Впрочем, как и мне. Поэтому завязывай с попытками организовать себе голодную смерть, и съешь что-нибудь, наконец.> Он застиг Айю врасплох - тот как-то не обращал внимания на свой уменьшившийся аппетит. Он списывал его на отсутствие голода, а вовсе не на тайное стремление к смерти. Шульдих подумал, что молодого человека ожидает еще не один сюрприз. В поведении Айи было множество черт, которые, по сути, являлись завуалированными попытками ускорить собственную кончину.

        <Мы не будем работать над твоими щитами до тех пор, пока ты не съешь все, что находится сейчас на твоей тарелке. Будь хорошим мальчиком, и мы подумаем насчет десерта. Как тебе я, покрытый взбитыми сливками и шоколадным соусом?>

        Ответом был еще один удар палочками. Услышав недовольное ворчание, Шульдих с удивлением понял, что на этот раз оно исходит от него.

        - Ты такой злобный котенок.

        Еще один удар.

        <Прекрати бить меня этими чертовыми штуковинами!>

        *******

        Наги нагнулся поближе к Кроуфорду и тихо спросил:

        - Ты уверен, что с ним все в порядке? Мне кажется, что с Шульдихом что-то не так. Он за весь ужин практически ничего не сказал.

        Обычно немец за ужином не столько ел, сколько доставал своих товарищей по команде. Теперь же он не сказал им ни слова - ни телепатически, ни обычным образом. Это было как-то странно, и Наги обнаружил, что даже волнуется за штатного надоеду. Его беспокойство ничуть не уменьшилось, когда он увидел на обычно бесстрастном лице Оракула легкую ехидную улыбку. Американец почти никогда не улыбался.

        - С ним все в порядке, Наги. Просто он получил чуть больше, чем рассчитывал, вот и все, - улыбка Оракула стала еще шире, когда Шульдих попытался отобрать у Фуджимии палочки. Немцу сильно мешал тот факт, что одна из его рук крепко обнимала Айю за талию и явно никуда не собиралась уходить с нагретого места. Фуджимия воспользовался своим преимуществом и в очередной раз ударил Шульдиха по руке. Затем он схватил свою тарелку и повернулся к немцу спиной, чтобы без помех закончить трапезу. Чтец усмехнулся и подтянул к себе на колени второго телепата. Аметистовые глаза вспыхнули от ярости, а зажатые в руке Айи палочки больно ткнули Шульдиха под ребра. Фарфарелло громко рассмеялся, глядя на разборки телепатов.

        - Шульдих, мне казалось, что ты имеешь представление о том, как вести себя за столом. Пожалуйста, отпусти Фуджимию.

        <Прежде чем он убьет тебя. Вы оба нужны мне живыми.>

        <Оба, говоришь? Ну, не знаю. За сегодняшний день мне выдернули волосы, ударили по яйцам, укусили, наставили несчетное количество синяков и царапин, а теперь чуть ли не проткнули насквозь. Лучше забери у меня это неблагодарное создание и дай взамен Кудо, черт побери!> Кроуфорд отметил, что во время всей этой тирады Шульдих только крепче прижал к себе второго телепата.

        <Ты знаешь, что этого не будет.> Кроуфорд заметил, что Фуджимия замер, глядя поочередно то на него, то на Чтеца. <Он может услышать наш разговор?>

        Шульдих покачал головой. Он воспользовался тем, что Айя отвлекся, чтобы выхватить несчастные палочки и отбросить их на другой конец стола, предварительно сломав от греха подальше. <Он знает, что мы разговариваем, но не может услышать, о чем. Я могу блокировать от него некоторые свои мысли.>

        <Хорошо.>

        Вслух Кроуфорд добавил:

        - Мне нужно, чтобы ты проверил Хидаку и Кудо и определил, уничтожил ли Инициатор и их щиты, - судя по тому, какой сильной была их боль после пробуждения, и как проявлялся талант Кудо, австриец явно убрал намного больше, чем должен был, но лучше знать наверняка.

        - Секунду, папочка.

        Шульдих положил свой подбородок на плечо Айи, быстро сканируя разум двух других членов Вайс. Он почувствовал, как Айя потянулся за ним следом, тоже проверяя самочувствие своих друзей. И Кудо, и Хидака сегодня были намного спокойнее, что не в последнюю очередь было связано со страшной головной болью. Кудо свернулся в комочек на своей постели, отказываясь вставать без крайней необходимости, чтобы не спровоцировать новые образы. Хидака отжимался, просто чтобы как-то занять себя.

        - У них не осталось никаких барьеров, как и у Айи. Сегодня я поработаю над его щитами, а завтра возьмусь за Кудо, - немец обнаружил, что ревнует, когда Айя задержался на образе Кудо чуть дольше, явно беспокоясь за него. <Ты бы сегодня мог заняться им…>

        <Сначала твоя очередь.> Это получилось чуть резче, чем планировалось. Шульдих спихнул Айю со своих коленей и встал.

        - Мы идем работать над щитами прямо сейчас, следующие несколько часов прошу нас не беспокоить.

        Кроуфорд с усмешкой смотрел, как раздраженный Шульдих чуть ли не силком тащит не менее раздраженного Фуджимию в их общую комнату.

        - С этой парочкой нам и телевизор не нужен, - отметил он.

        Фарфарелло рассмеялся, а затем к удивлению своих товарищей по команде пропел:

        - Молли, когда наша свадьба? Когда нам жениться? Когда нам в постели одной очутиться? Платьице красивое куплю тебе из ситца. Так скажи мне, Молли, когда нам жениться? - он снова рассмеялся, глядя на потрясенных Наги и Кроуфорда. - Да уж, скучать нам не придется. Но из них получится очень миленькая парочка, - сказав это, он снова вернулся к еде.

        - Я, пожалуй, пойду. Мне еще надо установить пару программ на комп, - осторожно сказал Наги, соскальзывая со стула. Он планировал весь остаток вечера провести в своей комнате. Молчаливый Шу с приступами ревности, улыбающийся Кроуфорд, а теперь еще и поющий Фарфарелло. На сегодня незабываемых впечатлений определенно было более чем достаточно.

        Оракул вздохнул, глядя на поспешно покидающего кухню Наги. Теперь ему придется мыть посуду и относить ужин Кудо и Хидаке. Впрочем, с ними сегодня никаких проблем не предвиделось. Игнорируя ирландца, затянувшего новую песню, он начал собирать со стола грязные тарелки.

        *******

        Айя не переставал гневно смотреть на немца, пока тот подталкивал его к кровати. <Почему бы тебе сначала не помочь Кудо?>

        - Потому что он не сведет с ума всех окружающих в радиусе ста метров, если еще какое-то время останется без барьеров.

        Телепат плюхнулся на постель и поерзал, устраиваясь поудобнее. В итоге он сел, опершись на спинку кровати, и тут же начал пристраивать на своих коленях Айю. Тот начал сопротивляться, почему-то не считая эту идею такой уж хорошей. <Проклятье, нам надо поработать над твоими щитами, а для этого необходим тесный контакт. Просто держаться за руки при этом мало.> Ничуть не успокоенный Айя заехал ему локтем по губе, и разозлившийся немец просто убрал свои щиты. Айя судорожно вдохнул через стиснутые зубы, когда на него снова нахлынула волна тысяч чужих голосов. Воспользовавшись его дезориентацией, Шульдих притянул Айю к себе на колени и снова накрыл своими щитами. <Мое терпение кончилось. Хватит сопротивляться. Чем быстрее мы создадим барьеры в твоей упрямой голове, тем быстрее ты сможешь жить без контакта со мной.>

        Айя прижался лбом к шее немца. Он испытывал к Шульдиху какую-то тихую ненависть, которая, впрочем, не помешала прижаться к нему еще теснее. У Айи не было выбора, кроме как подчиниться, - он не думал, что выдержит еще одну волну голосов. Немец одной рукой поглаживал его по волосам, другой слегка массируя напряженные мышцы шеи. <Мне очень жаль, но тебе ужасно легко удается вывести меня из себя.> Мысленный голос Шульдиха был чуть извиняющимся.

        Несколько минут они просто сидели, пока Айя не почувствовал, как ушла часть скопившегося напряжения.

        <Ну, пожалуй, начнем. Сначала вопрос - что ты знаешь о средневековых доспехах? Я имею в виду доспехи европейских рыцарей, а не самураев.>

        Айя некоторое время обдумывал свой ответ. <Металлические. Тяжелые, неэффективные, негибкие.>

        Он скорее почувствовал, чем увидел, усмешку Шульдиха. <Как полезны знания, почерпнутые из фильмов. Ты прав, именно такие доспехи и сыграли не последнюю роль в поражениях крестоносцев. Твои прежние щиты были чем-то в этом роде - слишком твердыми, но в то же время имеющими уязвимые места, которые могли быть пронзены мыслью, как клинком. Тебе нужно что-то новое, вроде кольчуги.> Шульдих послал образ, иллюстрирующий его мысль. <Это больше похоже на легкий и гибкий пластинчатый доспех. Он чуть более открыт, то есть ты не сможешь блокировать все мысли, но это даже хорошо. Так ты будешь иметь представление о происходящем вокруг. Именно такая защита есть у меня, и такую мы будем ставить тебе. Начнем с самого начала и будем создавать один ряд за другим. Это займет достаточно много времени, и даже когда такая защита появится, ее нужно будет существенно укрепить.> Айя чуть прикрыл глаза, поняв размер стоящей перед ним задачи.

        <Что произошло с ублюдком, по вине которого это случилось?>

        <С Инициатором? Кроуфорд отдал его Фарфи. Насколько я знаю, тот отрезал пальцы и губы, а потом вынул глаза. Он больше не может ни к чему прикасаться, улыбаться и видеть слезы своих жертв. Наш псих определенно ирландец - в нем в самые неожиданные моменты просыпается поэт. В общем, он еще чуть покромсал его, но оставил в живых. Фарфарелло хотел, чтобы наши работодатели закончили работу за него. Решил, что это больше оскорбит Бога и будет болезненнее для самой жертвы.> Шульдих ожидал, что это признание вызовет у Айи отвращение, но тот ощущал только удовлетворенность от того, что Инициатор заплатил за сделанное с его друзьями. Собственная судьба Айю мало волновала. На секунду обняв Фуджимию чуть крепче, Шульдих подумал, что надо будет как-нибудь заставить упрямца больше уделять внимание себе. <Ну ладно, начнем. Сначала нам необходимо создать прочный фундамент…>

        За работой над щитами Айи вечер прошел незаметно, и оба телепата, в конце концов, уснули прямо во время урока. Зашедший Кроуфорд укрыл их одеялом и выключил свет, а потом и сам пошел спать, предвкушая сны о своем будущем после того, как Шварц получат свободу.

        *******

        Когда дверь открылась, Кен поднял голову, думая, что снова пришел Наги. Пару часов назад мальчик принес ему завтрак, после чего остался с ним на некоторое время. Он даже рассказал последние спортивные новости. Кен обнаружил, что, несмотря на обстоятельства их знакомства, ему нравится мальчик, и он ждет его следующего прихода. По крайней мере, это было хоть какое-то разнообразие - вынужденное пребывание в маленькой комнате навевало смертельную скуку. С некоторым удивлением Кен увидел, что в комнату вошел длинноволосый человек, Шульдих, с двумя коробками под мышкой. Свободной рукой он крепко держал Айю.

        - Айя! С тобой все в порядке, да? Как они с тобой обращались? - Кен бросился к своему товарищу по команде, но тот только отшатнулся в сторону. Кен испытал настоящий шок, когда смог хорошенько рассмотреть Айю. Казалось, что тот не ел несколько недель; черная одежда мешком висела на его исхудавшей фигуре, а скулы неестественно проступали на лице. Под аметистовыми глазами залегли темные круги, а сами глаза слегка затуманивала боль. Прическа также ничем не напоминала прошлую аккуратную стрижку. Казалось, что волосы просто обкорнали тупым ножом. Чертыхнувшись, Кен повернулся и обвиняюще посмотрел на немца.

        - Что вы с ним сделали?!

        Тут перед глазами Хидаки все померкло, и он неожиданно увидел Айю и Шульдиха посреди какой-то битвы. Они стояли спиной к спине: Айя с катаной наперевес, а Шульдих с пистолетом в руке. Шульдих обернулся и нежно коснулся щеки Фуджимии, после чего с головокружительной скоростью они бросились в разных направлениях, уничтожая всех на своем пути.

        Мысленный голос его товарища по команде прервал непонятные видения. <О чем ты говоришь, Хидака? Он ничего не сделал мне, не считая того, что привел сюда.>

        Кен неверяще повернулся к своему другу.

        - Айя? Это твой голос только что звучал в моей голове?

        Айя кивнул.

        - Так ты телепат?

        Еще один кивок.

        - Проклятье! - выругался Кен.

        Новый кивок. Похоже, с Айей все было в порядке. Его обычная неразговорчивость явно не пострадала. Хидака без сил опустился на стул.

        Все произошло на самом деле. Он больше не мог отрицать этого. Кажущееся отсутствие таланта у самого Кена породило надежду на то, что их похитители ошиблись. Однако Айя оказался телепатом, а теперь еще и это странное видение, появившееся неведомо откуда…

        - Проклятье!

        У них действительно был дар. Только этого и не хватало.

        <У Кудо тоже. Извини, Хидака.>

        - Все в порядке, Айя. Уж твоей-то вины в этом точно нет. Наверно, все дело в радиоактивных отходах, с которыми я любил играть в детстве, - он чуть улыбнулся своему другу и получил слабую улыбку в ответ. - Ты ужасно выглядишь. Сделай мне одолжение и съешь что-нибудь. А затем хорошенько выспись.

        Если бы Оми сейчас увидел Айю, он был бы просто в шоке.

        Стоп, а где же Оми?

        - Не имеет дара, поэтому и не здесь, - вмешался Шульдих, легко отследив цепочку умозаключений Кена. - Впрочем, это неплохо, поскольку ему нельзя доверять. Он отправлял Персии регулярные отчеты, где описывал случаи проявления ваших способностей. Малыш стучал на вас все то время, пока вы были в Вайс.

        Новый приступ ярости заставил Кена вскочить со стула.

        - Нет уж подожди. Оми - мой друг. Так и знай, придурок.

        Он бросился на самодовольного гайджина, но тут вмешался Айя. <Он не лжет. Я видел в его голове образы отчетов, которые писал Цукиено. Прежде чем ты спросишь - нет, он это не придумал. Я могу поручиться.> Айя показал изображения этих отчетов. Текст явно был составлен в стиле Оми и касался событий, произошедших до вступления Айи в команду. Да, это была не фальшивка.

        Просто замечательно - его предал еще один лучший друг. Если и есть люди с низкой обучаемостью, так это он.

        Шульдих протянул ему принесенные коробки.

        - Не думаю, что тебе от этого сильно полегчает в свете последних откровений, но здесь электробритва и какие-то туалетные принадлежности. И поздравляю, у тебя только что было первое нормальное видение. Похоже, что тебе повезло - у Кроуфорда от них всегда бывает жуткая головная боль.

        - Ну да, вот только у меня голова болит еще со вчерашнего дня, так что боюсь, что это нарушает чистоту эксперимента. А что вообще с вами такое? - Кен никогда не видел, чтобы кто-нибудь прикасался к Айе, а эта парочка вот уже пять минут держалась за руки.

        <Тот гайджин уничтожил наши щиты. Я не могу блокировать чужие мысли без помощи Шульдиха. Поэтому нам приходится все время быть в контакте друг с другом.> Скупое объяснение было окрашено нотками раздражения и смущения.

        Отложив коробку в сторону, Кен встретился взглядом с Айей.

        - Ты имеешь в виду, что…

        <Я не могу уйти, Кен. По крайней мере, пока мои щиты не станут так же крепки, как и раньше. И… наверное, даже потом.> Айя рассказал Кену то, что знал, ощущая, как усиливается его головная боль по мере того, как он все больше и больше пользуется своим талантом. Но Хидаку необходимо было убедить прежде, чем тот сделает что-нибудь безрассудное. Футболист всегда больше думал о друзьях, чем о себе. Он должен понять, что побег только ухудшит положение. По крайней мере, на данном этапе.

        Витиеватая трехэтажная фраза показала, что до Кена дошло.

        - Айя, а ты уверен? Может, это просто какой-то фокус?

        <Если бы.> Поддерживать беседу становилось все сложнее. <Это не так. Спроси у Наги.> Айя оперся о Шульдиха, не сопротивляясь, когда последний обнял его за талию. Простой контакт придал ему новые силы. Он ощутил ярость и удивление Кена от того, что он полагается на человека, являющегося их врагом, но слишком устал, чтобы испытывать по этому поводу какие-либо эмоции. Прошлым вечером Айя начал строить свои щиты, и это измотало его настолько, что ему было наплевать, когда сегодня утром в душе ухмыляющийся Шульдих крепко держал его за руку, не позволяя упасть.

        Немец начал подталкивать Айю к двери.

        - Хидака, мы оба говорим правду. Впрочем, тебе нужно время, чтобы самому в это поверить. Ты, главное, не причини вред Наги, а то я лично сниму твою голову. Доставать бишонена - исключительно моя прерогатива. <Я позабочусь о твоем друге, прекрати волноваться за него. И потом, именно ты бросил его ради какой-то группы подростков. Ты оставил его одного, и посмотри, что он с собой сотворил. Теперь уже немного поздно проявлять заботу.> Оставив за собой последнее слово, Шульдих вышел из комнаты и улыбнулся, когда даже через толстую дверь до него донесся поток ругательств. Вряд ли футболист станет его лучшим другом в ближайшем будущем.

        - Пойдем, фиалка моя, нужно немного отдохнуть. Не очень умно с твоей стороны так много использовать свою силу, по крайней мере, на начальном этапе обучения. Это как если бы ты только что научился ходить и решил сразу же бежать марафон. Все в свое время.

        <Перестань называть меня фиалкой. И потом, сначала мы навестим Кудо.>

        Господи, это уже входило в привычку - не могло пройти и дня, чтобы он не проклинал упрямство своего напарника. <Давно не падал в обморок от усталости?>

        - Мы идем к Кудо, - процедил сквозь зубы Айя и сделал шаг к комнате блондина, не преминув перед этим дернуть немца за волосы.

        Проклиная на все лады упорство Айи, Шульдих все же сдался, чувствуя себя одновременно рассерженным и полным ревности. Его самого потрясла интенсивность собственных эмоций. Ну и ладно, пусть Кудо вдоволь наглядится на Айю, не расстающегося с Шульдихом. Если подумать, это была не такая уж и плохая идея. Снова улыбаясь, немец набрал код и открыл дверь, предусмотрительно спрятав код от второго телепата.

        Йоджи поднял голову и вскочил с кровати, едва завидев Айю.

        - Айя! - воскликнул он и бросился вперед в стремлении выхватить своего друга у Шульдиха, по ошибке решив, что немец собирается его шантажировать.

        Когда Йоджи схватил его, Айя судорожно вцепился в руку Шульдиха, который также ухватился за него. В результате вся троица упала на пол. При падении незащищенная перчаткой рука Йоджи коснулась щеки Айи, и оба их разума переполнили картины прошлого и настоящего.

        Образы мелькали настолько быстро, что Йоджи ухитрялся ухватывать только отдельные обрывки: роскошный дом, любящие родители, веселая девочка, которая встречалась чаще всего. Взрыв, неподвижное тело девочки, больничная палата, странный зал, наполненный цветами, человек с мечом, какие-то незнакомцы - скорее всего, другая команда Критикер, а затем кровь. Много крови. Он сам, Оми и Кен. Происходящие с ними события, воспринимаемые с несколько другого ракурса. Они втроем, покидающие цветочный магазин и не собирающиеся возвращаться туда. Волна отчаяния и одиночества, изнуряющий труд и небольшая квартирка, где изо всей обстановки были только футон, стол и стопки книг. Тоска и апатия. Ближе к концу он ощутил ослепляющую боль, голоса в его голове, замолкавшие только благодаря присутствию надоедливого немца, который при всех своих недостатках все же заботился о его безопасности. Было беспокойство за него и Кена и обида на то, что его собственная судьба была им безразлична. Глубокая боль, когда Айя думал о нем...

        Образы резко прервались, когда немец дотянулся до Йоджи, оторвал его от Айи и оттолкнул к кровати. Шульдих рассерженно посмотрел на него и заботливо повернулся к Фуджимии, который немедленно обвил его руками за талию. Шульдих дотронулся рукой до щеки Айи, другая его рука зарылась в массу густых алых волос.

        - Не подходи к нему, кретин, - рявкнул немец, бросив на Кудо взгляд через плечо.

        Йоджи попытался понять, что же произошло. Головная боль была просто невероятна. Простонав, он с трудом сел и потянулся к своей упаковке болеутоляющего, трясущимися руками выдавил себе пару таблеток и проглотил их всухую.

        - Что это было, черт побери?

        Йоджи по-прежнему видел эти образы перед глазами и чувствовал сопровождавшие их эмоции Айи.

        - Ты дотронулся до него, и оба ваши таланта заработали на полную катушку. Он телепат, и ощущал то же, что и ты, слышал твои мысли. А ты при этом видел сцены из его прошлого и настоящего вкупе с сопровождавшими их эмоциями. По-прежнему считаешь, что тебе все мерещится, идиот-переросток? Надень свои чертовы перчатки и не снимай их, пока не научишься ставить щиты.

        Айя приоткрыл глаза и застонал. Он попробовал сесть, но Шульдих просто перетащил его к себе на колени. Немец обнял Айю за талию, а тот откинул голову ему на плечо.

        Блондин тупо смотрел на устроившуюся на полу парочку. Он никак не мог абстрагироваться от испытанных им эмоций Айи. Столько одиночества и боли. В конце было еще и что-то о самом Йоджи, но Шульдих оттолкнул его до того, как он смог понять, что именно там было.

        - Но почему?

        Его разум отказывался воспринять произошедшее. И без того было несладко воображать кучу всякой фигни, стоило дотронуться до любой безделушки, но это...

        <Да не мерещится тебе ничего! Это будет происходить каждый раз, когда ты прикоснешься к человеку, не имеющему никаких щитов. Ты окажешься у него в голове, получишь все его воспоминания. Обычно люди при этом ничего не замечают, но Айя - телепат, поэтому он оказался вовлеченным в то, что испытывал ты.>

        - Так то, что я видел, произошло на самом деле? Девочка и кровь, одиночество и потребность блокировать голоса?

        Айя неохотно кивнул.

        - Аллелуйя! Обращение еретика состоялось! Наконец-то до тебя дошло. Конечно, все было на самом деле. Равно как и все, что ты ощущал до этого. Как ты думаешь, зачем вообще Кроуфорд дал тебе эти чертовы перчатки?!

        Его голос поднялся до крика, и Айя поморщился. Он ухватился за длинную прядь рыжих волос, и дернул за нее, показывая Шульдиху, что не доволен завязавшейся перепалкой.

        Обиженный Йоджи резко ответил:

        - Ну прости пожалуйста, мне раньше не доводилось бывать паранормом! И вообще, я что, по-твоему, должен верить на слово похитившим меня маньякам?!

        - Нет, ты просто должен использовать мозги, которые у тебя предположительно имеются. Ну и детектив из тебя. Удивительно, что ты вообще узнал...

        <ЗАТКНИТЕСЬ.> Шульдих удивленно дернулся, а Йоджи в изумлении уставился на Айю. На несколько секунд они замолчали - что и требовалось Фуджимии. <Шульдих, научи его. Кудо, веди себя прилично и научись чему-нибудь.> Он выпустил воздух через сжатые зубы и закрыл глаза, склонив голову на плечо немца. Эмоции Йоджи переполняли его: ярость, шок, боль и ревность. Айя не хотел находиться в голове своего друга; это заставляло его чувствовать себя грязным. Он теснее прижался к немцу, стремясь укрыться за его щитами.

        Отведя длинные пряди, закрывавшие лицо Айи, Шульдих тяжело вздохнул. «Малыш, любишь же ты распоряжаться другими», - подумал он по-немецки. Он почувствовал отклик в мозгу второго телепата. Оказывается, этот неразговорчивый сукин сын знал немецкий, начав изучать его после того, как оставил Критикер. Хотя он и не владел иностранным языком свободно, но понимал почти все, что говорилось. <Ты же понимаешь, что я теперь заставлю тебя говорить на нем, да?> Вместо ответа Айя только еще раз дернул его за волосы. Фуджимия слишком устал и у него слишком болела голова, чтобы думать сейчас о чем-то еще. <Продолжай в том же духе, и у меня лысина появится.>

        - Кудо, брось мне свои таблетки, - попросил Шульдих.

        Йоджи выполнил просьбу. Он с беспокойством смотрел, как Айя принимает лекарство.

        <Начинайте, прямо сейчас.>

        Как же это раздражало - видеть Айю в чьих-то объятиях. Особенно если речь шла об одном из негодяев, виновных в создавшейся ситуации. Даже при том, что Йоджи теперь понял причину такой связи, он все же не мог примириться с нею. Рыжик просто не имел права так миловаться с врагом.

Шульдих ворвался в свою комнату, захлопнув дверь у себя за спиной. Он бросился к кровати и обнаружил, что Айя лежит, свернувшись калачиком, точно в такой же позе, в которой телепат его и оставил. Погладив его по щеке, немец довольно улыбнулся. Покалывание снова вернулось - причем долгое его отсутствие сделало ощущение только острее. Шульдих быстро снял с себя всю одежду, не глядя бросив ее на пол вместе с наплечными кобурами.

        Раздевшись, он залез в кровать, притянув к себе Айю. Приятное покалывание возникало везде, где соприкасалась их кожа. Недовольно заворчав, Шульдих сдернул хлопковые брюки с ног спящего. Хорошо, что Айя не собирался просыпаться ближайшее время, а то Шульдих мог бы считать себя покойником. Но он нестерпимо нуждался в контакте с Айей. Немец задумался над тем, что произойдет, когда у Айи появятся щиты, и у него больше не будет повода прибегать к прикосновениям Шульдиха. Мелькнула мысль сорвать занятия, но телепат быстро передумал. Если Айя и Кроуфорд узнают, то убьют его - а они непременно узнают через некоторое время, если Айя так и не научится блокировать чужие мысли.

        «Ты теперь мой, Кроуфорд пообещал отдать тебя мне».

        Шульдих просто не мог отпустить свою фиалку. Он понял это во время возвращения с операции, когда его впервые наполнили страстное желание и потребность быть рядом. Когда придет время прервать эту навязанную близость, он все равно не собирался расставаться с Айей, чего бы ему это ни стоило. В конце концов, он тоже заслужил свою толику счастья. Вне зависимости от того, как Айя бесил, оскорблял и раздражал его, вне зависимости от того, какие новые синяки у него появлялись, немец никогда не чувствовал себя более живым, чем когда их разумы сливались вместе.

        «Ты мой».

        А упрямый очаровательный идиот продолжал крепко спать. Поглаживая Айю по щеке, Шульдих скользнул в его разум. Мысленный контакт ему требовался ничуть не меньше, чем телесный. Потершись всем телом о неподвижного телепата, он снова растянул свои щиты, накрывая ими Айю. Хотя он и был без сознания, Шульдих все равно ощутил то чувство целостности и экстаза, которые неизбежно сопровождали мысленный контакт с Айей. Как если бы тот был создан специально для него. Немец хотел своего котенка так отчаянно, что выходил из себя при одной только мысли о том, что, проснувшись, рыжик отпрянет от него и постарается держаться хотя бы на расстоянии вытянутой руки, раз уж большее было не в его силах.

        Надо заставить Айю испытать не меньшее желание. Кое-что уже было - косые взгляды, мимолетные мысли, заставлявшие Айю краснеть и немедленно начинать думать о чем-то еще, сам факт, что Шульдих был единственным человеком, кроме умершей сестры, чье прикосновение приносило удовольствие, а не боль. Последнее само по себе являлось огромным доводом в его пользу. Просто требовалось развить имеющееся преимущество. Котенок принадлежал ему - и точка. Главное теперь заставить упрямца понять это, не убив самого Шульдиха в процессе. Айя должен был захотеть его в не меньшей степени. Все должно произойти по обоюдному согласию. Для телепатов изнасилование как вариант отпадало, если только это были не больные на всю голову люди вроде Инициатора.

        Впрочем, хватит размышлять. Сейчас Шульдиху требовалось как-то снять напряжение, и он не собирался упускать представившуюся уникальную возможность. Потребуется чертовски много времени и усилий, чтобы сделать Айю хотя бы вполовину таким покорным, как теперь. Опять же, можно постараться использовать благоприятную ситуацию. Да и потом - Айя ему должен. Надо же испытать немного радости при всех тех оскорблениях и тычках, которые постоянно сыплются на него. Схватив руку Айи, немец обернул ее вокруг своего члена. Шульдих судорожно вздохнул, когда прикосновение отозвалось волной наслаждения во всем теле. Он подумал, насколько же все будет лучше, когда Айя будет делать то же самое по своей собственной воле. Одна эта мысль чуть не довела его до оргазма. Шульдих зарылся лицом в шею Айи, покрывая поцелуями нежную кожу, одновременно продолжая движения их рук. Вкус его маленькой фиалки на языке, покалывание нервных окончаний везде, где их тела соприкасались - все эти ощущения постепенно дошли до пика, и Шульдих кончил. Усталый и довольный, он подтянул поближе послушное тело своего невольного любовника. Немец поднял испачканную спермой руку и провел ею по губам Айи. Затем он прочертил этот же путь своим языком, слизывая только что оставленные следы и под конец приникая к губам Айи в долгом поцелуе.

        Через несколько минут он неохотно встал с постели. Шульдих быстро принял душ и вернулся в кровать с влажным полотенцем, которым он протер Айю, заодно убрав пару пятен с одеяла. Натянув обратно черные брюки, Шульдих аккуратно уложил котенка под одеяло, а затем пристроился рядом. Стоило Айе оказаться у него в объятиях, как Шульдих уснул с довольной улыбкой на лице. Последней его мыслью было: «Теперь ты принадлежишь мне, моя фиалка».

        *******

        Оми потрясла скромность обстановки. Как Айя вообще ухитрился жить в таких условиях последние два с половиной месяца? В крошечной комнате был всего лишь небольшой футон, низкий стол, на котором стояла пара тарелок и чашка, пачка чая и несколько стопок книг. Одна дверь вела в стенной шкаф, где сиротливо висело немного одежды, другая - в небольшую ванну. И все.

        Оми потребовалось некоторое время, чтобы найти это место, и то только благодаря тому, что он наткнулся на фонд поощрительных стипендий имени Айи Фуджимии. Пришлось потрудиться, чтобы проследить деньги до их источника, но в результате ему все же удалось обнаружить, куда скрылся Абиссинец после роспуска Вайс. Сначала он зашел к Айе на работу, но там сказал, что Фуджимия отсутствует с прошлой среды. Затем он пришел сюда, до последнего надеясь застать своего друга дома. Надежда не оправдалась.

        Снова вернувшись к стенному шкафу, Оми пристально изучил его содержимое. Несколько вешалок были пусты. Стопка белья на верхней полке была не такой аккуратной, как другие стопки рядом. Похоже, что она чуть покосилась, когда кто-то схватил одну-две пары боксеров сверху. Возможно, Айя взял с собой смену белья и ушел, чтобы начать новую жизнь на новом месте, но вот только ни в коем случае он не оставил бы позади единственное яркое пятно в своем черном гардеробе. Айя бы никогда не бросил свой рыжий свитер.

        Точно также и Кен никогда бы не бросил свою работу, хотя его-то квартира как раз оказалась почти пуста, если не считать мебели, какого-то мусора и пары старых спортивных журналов. В квартире Йоджи все оказалось перевернуто вверх дном, а сам Кудо и его гардероб исчезли. Можно было подумать, что он переехал куда-то, но его автомобиль обнаружили на стоянке на другом конце города два дня назад. Блондин никогда бы не расстался со своей бесценной машиной - по крайней мере, добровольно.

        Что-то произошло с его друзьями - они были либо похищены, либо убиты. Пока ни в одном морге не появилось тел, соответствующих им по описанию, и Оми решил до последнего надеяться, что друзья живы. А раз так - он непременно найдет их. Кен, Йоджи и даже Айя были его семьей, и мальчик хотел, чтобы они вернулись назад целыми и невредимыми. Вот только как он не искал, он не смог найти в их квартирах никаких зацепок. Оми понял, что у него не остается иного выхода.

        Достав из кармана куртки сотовый телефон, Оми набрал номер, по которому когда-то решил никогда больше не звонить. Через несколько гудков в трубке послышался знакомый голос.

        - Манкс, это Оми. У меня возникла проблема. Я думаю, что ребята попали в беду, и мне нужна твоя помощь, чтобы найти их.

        Этим звонком Оми воскресил Бомбейца и снова вошел в Критикер.

Оми сидел на скамейке посреди парка Уэно, погруженный в свои мысли. Какое-то шестое чувство заставило его поднять голову, когда к скамейке подошла женщина с длинными рыжими волосами, одетая в темный деловой костюм.

        - Здравствуй, Манкс.

        - Добрый вечер, Оми. Не обижайся, но я надеялась, что мы никогда больше не встретимся.

        Голос Манкс был полон сожаления. В свое время она сделала все возможное, чтобы вывести мальчика из организации, на которую он работал большую часть своей жизни, но Оми одним телефонным звонком свел на нет все труды. В Критикер уже наверняка знали, что Оми связался с ней, или же узнают, как только проверят список входящих вызовов. Что ж, тут уже ничего не поделаешь.

        - Я должна признать, что твои страхи вполне оправданы. Насколько я понимаю, Кудо, Хидаку и Фуджимию действительно похитили.

        Несколько удивленный тем, что Манкс сразу же перешла к делу, Оми встал со скамейки и пошел рядом с ней.

        - Ты уверена?

        Она кивнула.

        - Я всю ночь проверяла имеющиеся данные. У меня сейчас несколько больше возможностей, чем у тебя. Нет абсолютно никаких следов их пребывания в Японии, и за последние полторы недели никто подходящий по описанию не покидал пределов страны. Их тела тоже не обнаружили, впрочем, я сильно сомневаюсь, что их убили. Кто-то приложил слишком много усилий, чтобы создать видимость их самостоятельного исчезновения.

        Оми и сам пришел к тому же выводу.

        - Но кто мог это сделать? Всех, кто хотел бы заполучить Вайс живыми или мертвыми, уже нет на этом свете. Шрайнт погибли во время пожара в имении моего брата. Их тела нашли и опознали. Моей семьи больше нет, как и команды Нахт. У кого из оставшихся группировок достаточно возможностей для похищения трех опытных убийц без каких-либо улик?

        - Если я скажу тебе это, Оми, ты уже никогда не сможешь покинуть Критикер. Возможно, даже сейчас уже поздно, но...

        - Пожалуйста, Манкс, они для меня как семья. Если для того, чтобы помочь им, мне придется вернуться, то пусть будет так.

        Оми умоляюще посмотрел на Манкс. Женщина почувствовала, как у нее защемило сердце. Юноша был слишком добрым для выбранной стези. Его любовь к бывшим товарищам обрекала его на жизнь убийцы, но все же Манкс не могла не отметить, что если бы Шуичи был жив, то гордился бы сейчас своим племянником.

        - Твой дядя говорил когда-нибудь об Эстет?

        Чуть нахмурившись, мальчик пытался вспомнить, при каких обстоятельствах он слышал это название.

        - Это было как раз перед его смертью... Мне очень жаль, но я не помню ничего особенного.

        - Неудивительно. Эстет - это организация, конкурирующая с Критикер. Именно они предоставили Такатори тех телохранителей - Нахт - в обмен на помощь твоего отца в ряде вопросов, преимущественно криминального характера. Эту организацию не интересует ничего, кроме достижения ее собственных целей. Критикер получили информацию, что Эстет прислали в Токио еще одну команду, которая должна завершить работу Нахт.

        Манкс молча смотрела, как Оми обдумывает ее слова, боясь возможных вопросов. После небольшой паузы Оми спросил:

        - Почему же их похитили? Если они хотели отомстить за смерть Нахт, то зачем похищать Йоджи, Айю и Кена? Почему сразу не убить их? И как насчет меня? Никто ведь не пытался убить или похитить меня. Пожалуйста, Манкс, я должен знать правду.

        - Оми, позволь сначала задать тебе один вопрос. Что ты думаешь о тех отчетах, которые отправлял своему дяде? О тех, где говорилось о твоих товарищах?

        Воспоминание об отчетах заставило Оми покраснеть. Ему ужасно не нравилась необходимость следить за своими друзьями и докладывать Персии обо всем происходящем.

        - Наверно, он просто хотел убедиться, что они не сделают ничего необдуманного. А почему ты спрашиваешь?

        - Тебя никогда не удивляли те необычные случаи? Странное поведение твоих товарищей по команде, их способность выполнять миссии при практически полном отсутствии информации? Они ведь всегда как-то узнавали, где именно окажется цель, так ведь?

        - Ну да, но... - Оми не хотел думать об этом, как и о том, что, по сути, предавал своих друзей. Да и потом, если все-таки имела место случайность, его подозрения были абсолютно необоснованны. - Им просто везло, - бросив взгляд на Манкс, Оми неожиданно усомнился в своем излюбленном оправдании странных событий, - Правда? - робко уточнил он.

        - Не совсем. Оми, я знаю, что в это может быть трудно поверить, но в мире действительно существуют телепатия и предсказание будущего. В Критикер потратили значительное количество времени и денег на исследования паранормальных талантов. Твой дядя знал об этом, и его выбор членов Вайс был отнюдь не случаен. Критериями для подбора были молодость, мужской пол, отсутствие других членов семьи или хотя бы прекращение контакта с ними. Кроме того, он не хотел набирать в команду бессердечных преступников, поскольку это не соответствовало бы самой цели создания группы. Но, самое главное, ему нужны были молодые люди с необычными способностями. Что-то такое, что можно было бы противопоставить сюрпризам со стороны его брата. Поэтому он выбрал Хидаку, который предположительно был провидцем или телепатом, судя по специфике его игры. Он выбрал Кудо из-за его невероятной способности находить потерянное. И Фуджимию, который, скорее всего, также был эмпатом или телепатом. Те отчеты, которые ты готовил, были призваны не только фиксировать их успехи и поведение в рамках группы, но и отслеживать проявления их способностей.

        На несколько минут воцарилась тишина. Затем Оми медленно сказал:

        - Это все объясняет. Уж очень много случайностей было в нашу пользу. Ты считаешь, что это как-то связано с похищением?

        - Да, - Манкс положила руку на плечо мальчика, пытаясь хоть как-то подбодрить его. - Твой дядя ухитрился скрывать наличие таланта у трех членов Вайс из четырех ото всех других членов Критикер, кроме меня. Но это держалось в тайне только до его смерти. Когда в Критикер начался разброд, сразу несколько организаций взломали файлы Персии и нашли данные о твоих друзьях. Одной из них были Эстет - у них всегда было множество паранормов, и они постоянно стремились найти все новых и новых. Я думаю, что это - одна из причин, по которой они прислали сюда свою специальную команду. Насколько я могу сказать, эта команда прибыла как раз перед исчезновением твоих товарищей. Скорее всего, их держат в заточении и пытаются сломать - и все ради того, чтобы использовать их способности. Команда Эстет по-прежнему находится в Токио, так что есть вероятность, что Кудо, Фуджимия и Хидака тоже еще здесь, - Манкс не хотела добавлять, что если ребят нет в городе, то шансов получить их назад практически не остается.

        Снова воцарилось молчание. Обдумав новую информацию, Оми задал всего один вопрос:

        - Что я должен сделать, чтобы вернуть их?

        Этого вопроса Манкс боялась.

        - Критикер хотят реформировать Вайс. Ты кажешься им оптимальным лидером, поскольку уже занимал эту должность. Они искали тебя и остальных последнюю пару месяцев, даже до того, как узнали о сверхъестественных способностях твоих друзей. Ты вернешься и поможешь собрать новую команду, а возвращение твоих друзей станет вашим главным приоритетом, - Манкс молилась, чтобы Оми не поинтересовался, какая судьба ждет его товарищей, если их все-таки удастся освободить. Наверно, какой-то бог услышал ее молитву, поскольку мальчик ничего больше не спросил, уйдя в свои мысли. - Оми, пожалуйста, подумай об этом. Ты опять будешь убивать для Критикер, и на этот раз я не смогу тебе помочь, если ты решишь снова отойти от дел. Работа должна будет стоять для тебя на первом месте, она станет важнее, чем твоя сводная сестра и школа. Предстоит многое сделать, чтобы восстановить Вайс, а у тебя даже нет гарантии, что ты вернешь своих друзей. Может быть, ты все-таки передумаешь?

        - Мне очень жаль, Манкс, но я не могу их бросить. Они спасли меня, когда я попал к Хирофуми. Они оставались рядом, даже когда узнали, кто мой настоящий отец. Если бы Персия не умер, мы бы до сих пор были вместе. Я просто должен это сделать.

        Манкс грустно взглянула на него.

        - Что ж, хорошо, тогда начнем. Посмотрим, что надо сделать, чтобы восстановить «Конеко».

        *******

        - Господи, Хидака, почему бы тебе не заткнуться? - пробормотал Йоджи и потянулся за плеером. Кроуфорд Великий и Ужасный преподнес ему эту игрушку вчера в качестве «награды» за то, что Йоджи мужественно провел завтрак и обед в компании Шварц. Он пообещал подкинуть еще несколько дисков, если Йоджи продолжит присутствовать на совместных трапезах и вести себя «хотя бы относительно прилично».

        - Я знаю, как тяжело тебе будет вести себя прилично, - высокомерно произнес Йоджи, стараясь скопировать непривычный акцент гайджина и его манеру разговора. - Да уж, - фыркнул он, - я вовсе не собираюсь быть пай-мальчиком после всего, что вы сделали с моей жизнью.

        Еще один вопль Кена заставил Йоджи побыстрее надеть наушники. Он не хотел получать лишнее подтверждение того, что его бывший товарищ по команде, забыв обо всем, прекрасно проводит время. И каким образом?!! Смотря футбольный матч в компании их похитителей.

        По крайней мере, теперь, когда он надевал наушники, его не захлестывала волна образов. Похоже, плеер уже достаточно пропитался его «аурой», или как там это называется. Йоджи обнаружил, что для относительно новых вещей требовалось всего несколько прикосновений, чтобы перестать получать от них кучу информации о методике их изготовления. А вот сидеть в столовой было достаточно неприятно - стоило забыться, и он случайно задевал разные предметы. Странные чувства и образы уже надоели до чертиков, но Йоджи считал, что если начнет работать над своими щитами, то тем самым смирится со сложившейся ситуацией. Тогда он будет делать именно то, что хотят от него эти ублюдки.

        Бррр. Он даже прошерстил свой гардероб, чтобы найти одежду, полностью закрывающую тело. Теперь вместо привычных коротких топов и низко сидящих на бедрах джинсах  приходилось носить водолазки и слаксы. Да Шварц только за одно это убить мало!

        Хотя дверь его спальни отперли еще вчера, Йоджи продолжал упрямо сидеть в комнате, выходя только для того, чтобы поесть с остальными в столовой. Он старался как можно реже приводить в действие свои способности, а также по возможности не смотреть на милующегося с мелким чертенком Кена и Шульдиха, постоянно прикасающегося к Айе. Последняя мысль заставила блондина сильнее стиснуть зубы. Он полез в тумбочку за каким-нибудь из своих журналов. Йоджи уже просмотрел каждый не меньше десятка раз, периодически мастурбируя, - больше заняться все равно было особенно нечем. Но сейчас ему отчаянно требовалось отвлечься, а то желание что-нибудь сломать станет неодолимым. Слишком многое из происходящего заставляло Йоджи выходить из себя. Такими темпами еще немного, и он сможет спокойно взять себе фамилию Фуджимия и кричать «ши-не» по поводу и без.

        Мысли об Фуджимие потянули за собой череду воспоминаний. Было ужасно трудно видеть, как кто-то вообще касается Айи, тем более эта наглая рыжая тварь. Весь тот год, пока неразговорчивый рыжик был частью Вайс, он держал своих товарищей по команде в буквальном смысле на расстоянии вытянутой руки. Черт, да для того, чтобы его перевязать, парня приходилось обкалывать обезболивающим и чуть ли не висеть на нем вдвоем. Он уклонялся от любых, даже случайных прикосновений, и всегда старался носить плотную одежду с длинным рукавом. И это даже в летнюю жару.

        Теперь-то все встало на свои места. Айя тогда просто защищал себя от мыслей других людей, которые не мог блокировать при касании. Точно также и Йоджи сейчас приходилось носить эти нелепые перчатки и стараться не контактировать с другими людьми и даже с неодушевленными предметами. Теперь он понял, через что пришлось пройти его товарищу в свое время. Через это придется пройти и ему, пока он не научится создавать свои собственные щиты.

        Эти ублюдки пытались научить его именно этому - и Кроуфорд, и вечно ухмыляющийся Шульдих, который в присутствии Йоджи всегда старался прижимать к себе Айю особенно крепко. Немец знал, что сам плейбой готов отдать практически все за возможность оказаться на его месте - крепко держать в своих объятиях Айю, который даже не может никуда деться. Неудивительно - Фуджимия был красив и недостижим, а значит - вдвойне привлекателен. Влечение появилось давно и сохранилось до сих пор, если судить по приступам ревности, которые Йоджи испытывал каждый раз, когда видел двух телепатов вместе. Черт, да он бы ничего не пожалел, чтобы трахнуть рыжика.

        Это было нечестно - он знал Айю дольше, дрался бок о бок с ним, защищал его, целый год мирился с отвратительным характером. Но при этом именно Шульдих получил эксклюзивную возможность прикасаться к Айе, пусть даже тот и постоянно пытался отыграться за это. Именно чертов немец мог постоянно чувствовать на ощупь гладкость кожи Айи. По опыту того дня, когда Йоджи обнаружил нового члена Вайс, лежащего в его кровати без сознания, он помнил, что кожа Айи была гладкой, как шелк. Черт, надо было взять его прямо тогда. В конце концов, рыжик не причинил бы ему серьезного вреда, если бы понял, сколько удовольствий может испытать в его объятиях.

        Решив, что вспомогательные материалы в виде порножурналов ему сейчас совершенно не требуются, Йоджи застонал и начал стаскивать перчатки. Лучше еще раз представить себе, как могли бы развиваться события в тот день. Тогда он просто снял с бесчувственного Айю ботинки и толстый свитер. В своих фантазиях Йоджи на этом не останавливался.

        Он расстегнул слаксы и потянулся за бутылкой лосьона, неизменно стоявшей на тумбочке около кровати. Водя рукой по вставшему члену, Йоджи откинулся на подушку, вслушиваясь в негромкую музыку. Он представил обнаженное тело Айи, фиолетовые глаза, лениво приоткрывающиеся, когда руки Йоджи начали поглаживать белоснежную кожу. Чем хороши собственные мечты - здесь Айя не злился на него и не выскакивал из комнаты. Напротив, он глубоким чарующим голосом просил Йоджи взять его. Плейбой с удовольствием выполнял эту просьбу, ложась на Айю и поудобнее устраиваясь между раздвинутых ног.

        Дыхание Йоджи сбилось, а рука начала двигаться быстрее. Он закрыл глаза, чтобы лучше представить себе, каково это - раз за разом вонзаться в тесное тело, слушая стоны и вскрики рыжика. Черт, он просто знал, что вся ярость Айи найдет выход в обжигающей страсти.

        - Боже, даааа, - с ним будет невероятно хорошо. Айя будет умолять взять его сильнее, быстрее. Это стало одной из любимых фантазий Йоджи - представлять себе, как холодный Фуджимия упрашивает трахать его сильнее. Этого образа оказалось достаточно, чтобы Йоджи кончил, громко застонав от острого удовольствия. Да, это было именно то, что нужно. Забыть обо всем, пусть даже и на краткое мгновение. Поскольку спиртное ему не давали, то других возможностей разрядки не оставалось.

        Медленно приходя в себя, Йоджи потянулся к коробке салфеток, которая теперь всегда стояла рядом с лосьоном. Вся процедура была расписана с точностью до мелочей, что просто выводило из себя. Кого бы он не представлял - обнаженные тела из порножурналов, прежних любовников, Аску или Айю, Йоджи обнаруживал, что проблемы исчезают только до того момента, пока он не приходит в себя и не осознает, что опять занимался онанизмом в пустой комнате, служащей по совместительству тюрьмой. Впрочем, это его не останавливало. Скука и раздражение заставляли искать любую возможность хотя бы на время забыть об окружавшей реальности. Больше всего бесили слова Шульдиха и Кроуфорда, что он не сможет заниматься нормальным сексом, пока его щиты не достигнут нормального уровня. Да уж, они не забыли сказать ему об этом. Только Йоджи не совсем верил в правдивость их слов.

        Бесспорно, прикосновения к другим людям приносили боль и кучу странных образов. Йоджи понял это, когда дотронулся до Кена и Айи, после чего его захлестнули их эмоции и воспоминания.  Но прикосновение тогда длилось всего несколько секунд. Может быть, чем чаще он будет дотрагиваться до одного человека, тем меньше будет этих чертовых образов. Как с плеером. Впрочем, пока он заперт здесь, большого простора для экспериментов не будет. Мелкий, псих, айсберг, немецкий ублюдок, Кен и Айя. Нет, он не имел ничего против секса с Айей. Подтверждение этому он сейчас как раз устранял со своих простыней. Но вполне очевидно, что желание не было взаимным. Йоджи до сих пор чувствовал боль, которую Айя испытал, прикоснувшись к нему.

        Итак, он снова оказался там же, где и был - эти ублюдки похитили его и теперь требовали примерного поведения и умения строить эту гребаную стену вокруг своих мыслей. Йоджи же хотел только одного - вырваться отсюда. Но нужно было придумать, как обойти препятствие в виде заблокированного лифта. К тому же чем дольше они оставались здесь, тем больше эта ситуация начинает устраивать его друзей. Кен подружился с этим подростковым недоразумением. Черт, да прошлым вечером футболист был готов убить его, своего друга, только за то, что он назвал мальчика «мелким паршивцем». Айя же был убежден, что нет никакой возможности для побега.

        Ужасно бесило, когда сдавался человек, для которого одержимость была просто второй натурой. А еще больше раздражало, что Айя не смирился бы без очень веских на то оснований. Впрочем, сам Йоджи пока не собирался сдаваться. Он наконец-то зажил нормальной жизнью, и отказываться от нее так легко вовсе не входило в его планы. Пусть даже вся «нормальная жизнь» заключалась в ежевечернем принятии огромных доз алкоголя, снятии незнакомых людей на одну ночь, а затем работе в полубессознательном состоянии, когда требовалось за кем-то проследить или снабдить ревнивого мужа доказательствами измены его жены. По крайней мере, тогда он был сам себе хозяин, а сейчас никакой свободы вообще не наблюдалось. В отличие от некоторых, Йоджи не собирался лизать руки похитителям за то, что те наконец-то разрешили выходить из комнаты и относительно свободно передвигаться по квартире.

        Душу Йоджи наполнили злость, раздражение и отчаяние. Он пообещал себе, что любой ценой найдет выход и заберет с собой двух своих неблагодарных друзей. Выход должен быть. Обязательно должен.

        *******

Ощутив легкое прикосновение к своему разуму, Айя вышел из транса, необходимого для работы над ментальной защитой. Он открыл глаза и обнаружил, что Шульдих мягко поглаживает его лицо. Они оба лежали на кровати в их общей комнате. Поза была достаточно компрометирующей - Айя прижимался ко второму телепату, они обнимали друг друга за талию, а их ноги переплетались. К сожалению, это было самое удобное положение для работы над щитами.

        Единственное, что утешало Айю - все эти страдания были не напрасны. Он наконец-то научился не пускать немца в некоторые из своих мыслей, и мог оставаться один, пусть даже и очень ненадолго. Теперь этих бесценных минут одиночества будет становиться все больше.

        Айя отстранил руку Шульдиха, прекращая ласку. Не то чтобы ему не нравилось - совсем напротив - но он уже знал по опыту, что стоит дать слабину, и немец сразу же постарается зайти еще дальше. И так он уже постоянно гладил и целовал Айю, как только тот терял бдительность. Как Айя не пытался показать, что отнюдь не в восторге от подобного обращения, Шульдих упорно не понимал намеков. А с недавнего времени все прикосновения не столько злили Айю, сколько порождали какое-то странное предвкушение. Он сам не мог понять, почему испытывает такое разочарование, когда Шульдих прекращает свои ласки.

        <Извини, что прерываю занятие. Кроуфорд только что сообщил, что сегодня вечером будет еще одна миссия. Это означает, что мне сейчас надо идти и работать над щитами этого упрямого кретина, а потом тебе снова придется принять снотворное.> Шульдих на всякий случай чуть повернулся, готовясь отразить удар в пах, но Айя на сей раз выказал свое неудовольствие тычком локтем в бок.

        Самому Айе казалось очень естественным выражать свои чувства именно так - действиями, а не словами. Это было намного быстрее и эффективнее. Тем более что он как никто другой понимал, насколько редко сказанное отражало истинные эмоции говорящего.

        Шульдих демонстративно застонал от боли и схватился за бок, но Айя знал, что тот притворяется. Тычок был скорее формальным выражением неудовольствия, нежели реальным желанием причинить боль. Он отстранился и недовольно посмотрел на немца.

        <Я не хочу снова пить таблетки.>

        Шульдих вздохнул и откинул челку со лба. <Понимаю, но ты пока недостаточно силен, чтобы держать барьер самостоятельно несколько часов. Для этого потребуется еще пара недель, не меньше.> Айя готов был поклясться, что в привычной смеси желания, иронии и легкого раздражения, излучаемой Шульдихом, промелькнула толика удовлетворения. <Если только не хочешь сойти с ума.> Айя не ответил. Сумасшествие таило в себе определенную привлекательность. В нем можно было бы затеряться, и никогда больше не страдать от боли и потерь. Уловив эту мысль, Шульдих недовольно фыркнул и еще крепче обнял Айю.

        <Даже не думай об этом. Ты примешь снотворное, или мне придется попросить Наги зафиксировать тебя, пока я лично буду проталкивать таблетки тебе в горло.>

        Немец блокировал очередной удар, перекатился на Айю и поцеловал. Это неизменно шокировало Айю. Поцелуи приносили наслаждение настолько острое, что на несколько секунд он терял способность связно мыслить, не говоря уже о том, чтобы оказывать какое-то сопротивление.

        Шульдих освободил его до того, как Айя пришел в себя и получил возможность нанести удар - на этот раз в полную силу. Немец встал и потянул второго телепата за собой - прочь из комнаты. Идя по коридору, Шульдих старательно игнорировал наполнявшие его разум образы того, что Айя сделает с ним, когда его щиты станут совершенными, а в руках окажется катана. Около комнаты Йоджи Шульдих дернул Айю к себе и снова поцеловал, быстро прижавшись к его губам. В ответ тот схватил прядь рыжих волос и сильно дернул.

        На звук открывающейся двери Йоджи поднял глаза от журнала, который лениво перелистывал, и увидел входящих в комнату недовольного Шульдиха и сердитого Айю. Последний разозлился еще больше, увидев в руках Кудо один из тех порнографических журналов, которыми немец дразнил его прежде, чем передать всю стопку Йоджи. Итак, у Кудо не было лучшего занятия, чем изучение порнографии? Айя не меньше Шварц устал от упрямства блондина и его нежелания чему-либо учиться. Особенно при том, что каждый раз, когда он и Кудо находились на расстоянии нескольких метров друг от друга, его разум переполняли мысли Йоджи. Айе ужасно не нравилось, что, пусть и не по своей воле, он вторгается в личную жизнь друга. Шульдих уловил его дискомфорт и чуть плотнее укрыл своими щитами. Айя недоуменно посмотрел на немца, не понимая, почему тот так заботится о нем.

        - Знаешь, блондинчик, тебе надо дать своей руке чуть отдохнуть, а то так и запястье вывихнуть недолго, - издевательски заметил Шульдих. - Если бы ты тратил столько времени на свои щиты, они бы уже давным-давно были идеальны.

        Шульдих занял свое обычное место на полу, Айя сел рядом. Немец примостил руку у него под рубашкой. На несколько секунд рука спустилась чуть ниже, под ремень брюк, но потом все же устроилась на бедре. Айя решил не наказывать Шульдиха за эту вольность, так как каждое прикосновение второго телепата приносило желанное облегчение, заставляя мысли Йоджи звучать все тише.

        - С общей схемой ты уже знаком, так что вперед, - обратился немец к Йоджи.

        - Я сейчас не в настроении, лучше иди портить жизнь кому-нибудь еще, - Кудо демонстративно откинулся на подушки и продолжил рассматривать обнаженную девушку, которую изучал как раз перед приходом двух телепатов. - У меня тут свиданка с Наоми. Кстати, как считаете - они у нее настоящие? Я вот уже минут двадцать пытаюсь понять, и никак не могу прийти к определенному мнению. Пока сам не пощупаешь, не узнаешь.

        Плейбой начал в подробностях расписывать анатомию фотомодели, а Айя ощутил, что его терпение на исходе. Ему уже чертовски надоело приходить сюда и погружаться в эмоции Кудо с его вечными перепадами настроения. Господи, и как Йоджи не понимает, что не сможет освободиться, пока не научится экранировать свой разум. В противном случае стоит ему шагнуть в людской поток Токио и прикоснуться к другим людям, как он сразу же отключится от элементарной перегрузки. Это-то уж Айя знал точно из мыслей и воспоминаний Шульдиха. У Кудо не было ни единого шанса, если только обученный телепат не станет следить за его успехами и контролировать правильность формирования щитов. В противном случае у него будет еще больше проблем, чем у Айи до того, как удалось активировать его талант. <Кудо, заткнись и начинай работать. Этот детский сад мне уже надоел.>

        Йоджи недоуменно моргнул пару раз и посмотрел на Айю. До того донеслась волна ярости и раздражения с примесью желания. Вкупе с этими эмоциями шел мысленный образ его самого, занимающегося сексом с плейбоем. Айя почувствовал, как горят его щеки, когда его аналог начал умолять Йоджи взять его прямо сейчас, крепко вцепившись при этом в плечи блондина. «Черт, да что вообще Айя о себе думает... с какой это радости он может диктовать мне, что делать... боги, он выглядит просто замечательно, как бы я хотел взять его прямо сейчас... уже так давно никого не было... как бы я хотел показать ему, кто здесь главный, услышать, как он выкрикивает мое имя... черт, а чего это он так на меня смотрит?» Передернув плечами, Айя постарался прижаться еще ближе к Шульдиху, старательно работая над собственными барьерами и пытаясь сконцентрироваться на более знакомых и спокойных эмоциях немца.

        Очень больно было знать, что для Йоджи он являлся всего лишь еще одним возможным завоеванием на одну ночь. Желание постоянно присутствовало в мыслях плейбоя во время их пребывания в Вайс. Насколько мог судить Айя, Йоджи не чувствовал ничего подобного к Оми или Кену, а вот самого его это желание обжигало каждый раз, когда Йоджи прикасался к нему. Айя старался всегда держать Кудо на расстоянии, постоянно напоминая себе о судьбе бесчисленных любовников плейбоя. Йоджи видел в нем всего лишь привлекательного парня, по воле случая оказавшегося с ним под одной крышей, то есть доступного в любое время. Боль, которую он ощущал, думая о Йоджи, была всего лишь неосознанной реакцией на яркие мысли и эмоции, пробивающиеся через его слабую защиту.

        Айя неожиданно заметил, что, пока он отвлекся, Шульдих решил еще раз проинструктировать Йоджи о том, как создавать щиты.

        - Да у тебя не барьер, а решето - одни дыры. Слушай, блондинчик, сколько раз нужно повторять одно и тоже? Это надо делать ТАК, - в очередной раз телепат передал Кудо описание методики создания барьера. Айя ощущал недовольство немца, которое сопровождалось не меньшим раздражением самого Йоджи. <Знаешь, фиалка моя, было время, когда я радовался, что моим учеником стал этот светловолосый кретин, а не Хидака. Как же я ошибался.>

        Айя почувствовал, что невольно улыбается, ощущая излучаемую Шульдихом смесь недовольства и досады. Он перевел мысленный фокус на своего бывшего товарища по команде, и увидел, что тот собирается сделать еще одну ошибку. Прежде чем Шульдиху представилась возможность исправить упущение, Айя вмешался сам. <Да не так, Кудо. Смотри.> Усилив свою мысль, он отправил ее Йоджи. Тот, похоже, что-то понял, поскольку, когда вернулся к созданию своего барьера, то наконец-то стал делать все правильно. Айя одобрительно кивнул.

        «Черт, Айя, да это ты должен учить меня, а не этот самовлюбленный кретин».

        Айя отрицательно покачал головой. Улучив миг, когда Шульдих был занят отслеживанием прогресса Йоджи, он ответил:

        <Я едва могу разобраться со своими щитами, поэтому смирись с тем, что твоим учителем будет Шульдих. Сделай мне одолжение, Кудо, и начни относиться к этому серьезно. Мне сейчас больно находиться рядом с тобой даже с той защитой, которую я получаю от Шульдиха.>

        Услышав это, Йоджи недовольно поморщился. «Немецкий ублюдок почти наверняка так или иначе связан с этим. Он пытается разделить нас, заставляя тебя страдать каждый раз, когда ты оказываешься рядом со мной или с Кеном. Нам надо серьезно поговорить».

        Айя хотел было поспорить, сказать, что именно яркие мысли и эмоции Йоджи, не спрятанные за мысленным щитом, и заставляли его самого страдать, а вовсе не некие действия Шульдиха. Вот только Шульдих обратил внимание на их мысленный диалог. Блокируя по мере возможности второго телепата, Айя отправил Йоджи краткое послание:

        <Не сейчас, поговорим об этом завтра.>

        «Договорились».

        Шульдих коснулся его разума, пытаясь понять, что он пропустил во время проверки щитов Йоджи. Айя положил голову на плечо немца. Это сработало как прекрасный отвлекающий маневр. Кроме того, удовольствие, неизменно сопряженное с физическим контактом со вторым телепатом, заставило Айю расслабиться и ощутить столь непривычное умиротворение. <Я собираюсь сейчас поработать над щитами. Кудо в комплекте со своим упрямством поступает в твое полное распоряжение.> Айя закрыл глаза и ощутил, как нахальный немец целует его в висок, одновременно чуть запуская руку за пояс джинсов.

        Айя еле слышно фыркнул, но все же решил игнорировать этот жест, лишь бы уйти от смеси злости и ревности, излучаемой Йоджи. Вернувшись к своему мысленному упражнению, Айя на секунду задумался, почему желание Шульдиха не обжигало его так же, как желание Йоджи. Может, потому, что Шу тоже телепат? Мысли и эмоции немца не приносили никакой боли; скорее, ощущение было прямо противоположным. Причем странно то, что от Кудо поступал достаточно простой набор эмоций: злость и ярость с легкой примесью желания. В случае с Шульдихом палитра чувств была богаче: доминировало желание, затем шли легкое раздражение, ирония, привязанность и отчаянная надежда. Причем больше ни к кому таких чувств Шульдих не испытывал.

        Окончательно запутавшись, Айя решил подумать об этом позже, а пока заняться своими щитами. Шульдих искажал его восприятие, здесь сомнений быть не могло. Нужно было срочно создать щиты, чтобы обеспечить хоть какую-то дистанцию между собой и немцем, а уже потом попробовать спокойно оценить ситуацию.

        *******

        Шульдих отвел в сторону алые пряди, упавшие на лицо спящего Айи. Вот уж кому не помешало бы постричься. Странно, что Фуджимия вообще что-то видел с такой занавеской перед глазами. Впрочем, это делало его внешность еще более эффектной. Светлая кожа, оттененная кроваво-красными волосами, и искры фиолетовых глаз. «Я никогда не видел никого, красивее тебя». Шульдиху хотелось уйти, запомнив Айю именно таким: раскинувшимся на его кровати, одетым только в черные хлопковые брюки. Но картина была настолько привлекательной, что сил оставить котенка просто не было.

        - Чтец. Мы получим возможность добраться до цели только в течение ограниченного промежутка времени, - строго заметил Кроуфорд.

        Шульдих встал, но все-таки не смог удержаться от соблазна и еще раз пропустил шелковистые волосы сквозь пальцы. Немец напомнил себе, что чем быстрее закончится операция, тем быстрее он вернется. А потом он окажется в одной кровати с Айей и сможет не только снова прижать его к себе, но и воспользоваться его временной беспомощностью.

        - Ну, папочка, чего мы тогда ждем? Пошли, - Шульдих уже было направился к двери, когда Оракул остановил его, положив руку на плечо.

        <Слушай меня внимательно. За завтраком Фуджимия на некоторое время заблокируется от тебя. Не обращай внимания и не пытайся прочитать его мысли. Это очень важно. Ты понял?>

        <А с какой стати? И вообще, ты уверен, что это такая хорошая идея - позволить Кудо и Хидаке спокойно разгуливать по квартире в наше отсутствие?>

        <Нужно, чтобы они начали доверять нам. Мой кабинет, твоя комната и комната Наги заперты, а телефон отключен. Они не смогут ни с кем связаться в наше отсутствие, и у них не будет возможности сбежать.> Американец вышел из комнаты и направился к ожидающим его Наги и Фарфарелло.

        <Брэдли, подожди. Ты так и не ответил на первый вопрос. Почему мне нельзя будет читать мысли Айи? Кудо что-то задумал, и наверняка попытается втянуть котенка в это.>

        Кроуфорд окинул свою команду оценивающим взглядом, не торопясь ответить на вопрос телепата.

        - Все готовы? - ответом ему были два кивка и одно недовольное ворчание. - Тогда пошли.

        Он пропустил остальных в лифт впереди себя, по-прежнему игнорируя Шульдиха, а затем набрал код, запирающий дверь квартиры.

        <Чтец, Фуджимия на тебе плохо сказывается. Имей в виду, я не собираюсь сейчас объяснять подоплеку моих приказов, но могу пообещать одно. Если ты завтра воздержишься от сканирования разума Фуджимии и его товарищей, то ты об этом никогда не пожалеешь.>

        Проклятье, Кроуфорд всегда выполнял свои обещания. Придется поверить ему и на сей раз. Кроме того, попытки угадать, что именно произойдет завтра, должны помочь скоротать время до воссоединения с котенком.

        *******

        Йоджи с видом полного пофигизма зашел в столовую и плюхнулся на стул напротив Кроуфорда. Блин, теперь придется провести весь завтрак под пристальным взглядом карих глаз.

        Как только он сел, к нему подплыла чашка с кофе. Йоджи взял ее, и к нему тут же пролевитировал поднос, где стояли миска с рисом, яичница и суп мисо. Благодарно кивнув Наги, Йоджи окинул взглядом сидевших за столом. Кен был одет в один из своих бесчисленных джемперов. Его каштановые волосы торчали во все стороны. Похоже, их не расчесывали несколько дней. Рядом с ним примостился Наги, тоже одетый в джемпер, сползавший с его худых плеч. Эта парочка сидела подозрительно близко друг к другу. Господи, кто бы мог подумать, что Кен окажется таким извращенцем.

        Одетый в один из своих неизменных деловых костюмов Кроуфорд бросил на Йоджи мимолетный взгляд и погрузился в изучение утренней газеты. Фарфарелло в комнате не было; похоже, ирландцу требовалось один-два дня, чтобы вернуться к «норме» после миссии.

        Йоджи недовольно сузил глаза, посмотрев на телепатов. Сегодня немец выглядел особенно самодовольным. Он прижимал Айю к себе еще крепче, чем обычно, уговаривая того съесть свой завтрак. Судя по сонному виду последнего, тот больше всего хотел вернуться в кровать и доспать. Похоже, он до сих пор не оправился от снотворного. Айя раньше никогда не пил спиртное и старался минимизировать прием лекарств. Теперь-то было понятно, что, зная о своем даре, он стремился сохранять максимальный контроль над собой. Интересно, как легко сейчас объяснялись все те странности, которые Йоджи отмечал раньше в поведении своего товарища по команде. Он бы дорого дал, чтобы знать все это тогда, во времена Вайс.

        Похоже, Шульдих снова телепатически сказал что-то не то, потому что Айя сверкнул глазами, повернулся к немцу и отвесил ему легкий подзатыльник. Шульдих пробормотал какое-то ругательство на немецком, а затем дернул Айю к себе на колени, при этом крепко обхватив его руками за талию, чтобы рыжик уже никуда не делся. Йоджи почувствовал, как растет его ярость при виде Айи, как ни в чем не бывало сидящего на коленях у Шульдиха и занятого своим завтраком.

        Немец медленно повернулся к нему и ехидно улыбнулся. Самоуверенный ублюдок считал, что достиг большого успеха в своих отношениях с Айей. Что ж, посмотрим, что произойдет, когда щиты его друга снова станут прочными. Йоджи знал, что Айя ждет не дождется того дня, когда вернет свою независимость. Похоже, Шульдих прочитал эту мысль, потому что неожиданно нахмурился и покрепче обнял Айю. Черт, как же тяжело было смотреть на все это и вспоминать времена, когда Айя всегда держался поодаль от остальных членов Вайс, вечно говоря, что ему нужно побыть одному.

        Йоджи допил свой кофе.

        «Эй, Айя, нам не пора поговорить?»

        <Не сейчас, Кудо.> Блондина пронзила ностальгия по низкому голосу друга. Все-таки мысленным проекциям не хватало мелодики настоящего голоса. Пожалуй, Айю надо будет каким-то образом заставить больше говорить вслух. Вообще тот как-то подозрительно легко свыкся со своими способностями и начал все чаще их использовать. Недовольно поморщившись, Йоджи даже не удосужился поблагодарить Наги, который забрал у него чашку и наполнил ее свежим кофе.

        Уже приканчивая свой рис, Йоджи почувствовал чье-то мысленное касание. <Так, он сейчас отвлекся. О чем ты хотел поговорить?> Он поднял глаза и столкнулся со взглядом Айи. Шульдих и Кроуфорд смотрели друг на друга, очевидно, увлеченные другой мысленной беседой.

        «Слушай, а Кена к нам подключить нельзя? Это касается всех нас».

        Айя чуть прикрыл глаза. <Сделано. Давай быстрее. Если мы втроем будем слишком долго молчать, другие что-то заподозрят.>

        «Кен?»

        «Привет, Йоджи. Кстати, тебе бы не помешало следить за своими манерами. Наги, в конце концов, у нас не домработница. Он налил тебе кофе. Ты мог бы и сказать «спасибо». Мальчик вовсе не обязан это делать».

        Йоджи потер виски. «Хидака, не сейчас. Я отблагодарю мелк... мальчика попозже. Пока же я хочу сообщить Айе то, о чем мы договорились прошлым вечером».

        «Йоджи, я не уверен, что твой план сработает. У меня плохое предчувствие». Кен тоскливо уставился в свою миску.

        Йоджи ощутил раздражение, похоже, принадлежащее Айе, а затем обнаружил, что невольно вспоминает состоявшееся прошлым вечером обсуждение. Он говорил с Кеном о том, как получить код доступа к лифту. Хидака признался, что Наги известен лишь код, ведущий на крышу, и тот отказался сообщать даже его. Фарфарелло исключался - никто из них не собирался добывать информацию у психопата. Оставались Шульдих и Кроуфорд. То есть, иными словами, оставался один только Шульдих, поскольку способов получить информацию от американца они не видели.

        А раз уж нужно иметь дело с телепатом, самым простым вариантом было попросить Айю проникнуть в его разум и считать коды.

        <Кудо, ты что, спятил? Похоже, что плен и сексуальное воздержание негативно сказались на твоем рассудке.>

        Йоджи раздраженно посмотрел на Айю. «Я пока еще в здравом уме, знаешь ли. Ты у нас телепат, вот и залезь к нему в мозги и найди там код. Или ты хочешь остаться здесь навсегда?»

        <У нас нет выбора. Кстати, как там твои щиты?> Айя даже не стал дожидаться ответа на свой вопрос, потому что и без того его знал. <Кроме того, если я попробую получить у него информацию, то он сразу же поймет это.>

        «Черт побери, Айя, ты что, и пытаться не собираешься? Отвлеки его как-нибудь и достань коды. Как только наши щиты станут крепче, мы используем полученные знания. А затем просто заберемся куда-нибудь подальше, в малолюдное захолустье, и поработаем над щитами еще немного».

        Айя сделал глоток чая. <А что если они периодически меняют коды?>

        «Так вот и выясни это». Йоджи вздохнул и сделал глоток кофе. Черт, неужели Айя не понимает такие прописные истины? Ничуть не помогало неодобрение Кена, просачивающееся через их общую мысленную связь. Хидака протестовал против предложенного плана еще прошлым вечером. Он повторял снова и снова, что его видения не показывали им никакой альтернативы, кроме как присоединиться к Шварц. Хидака, видите ли, считал, что если бы у них была возможность вырваться на свободу, он бы ее обязательно увидел. Нет уж. Йоджи не собирался больше сидеть сложа руки и смотреть, как его друзьям промывают мозги.

        <А как, по-твоему, я должен отвлечь Шульдиха? Он и так большую часть времени проводит в моих мыслях. Мне будет непросто утаить от него даже этот разговор.> Айя закрыл глаза в явном изнеможении. Пожалуй, следующую блестящую идею надо будет преподнести как-нибудь поосторожнее.

        «Ну, есть один прекрасный способ». Честно говоря, самому Йоджи он не очень нравился, но ничего другого он придумать не смог. Узнав о его предложении, Айя раздраженно заворчал по их телепатической сети.

        <Ты действительно спятил. Чтобы я соблазнил Шульдиха?>

        «Айя, поверь, он от тебя без ума. Чуть пококетничай, отвлеки его и получи коды. Я же не прошу тебя на самом деле спать с ним. Просто пусть он подумает, что ты готов к этому». Йоджи ощущал нежелание Айи. «Разве ты не стремишься освободиться? Они никогда нас сами не отпустят. Или ты хочешь, чтобы Шульдих сидел у тебя в голове до конца жизни? Пожалуйста, Айя, я-то точно с катушек съеду, если мне придется доживать остаток дней таким образом. Ну пожалуйста».

        Воцарившееся молчание, казалось, длилось целую вечность, но потом Айя все же согласился. <Ладно, договорились. Хотя я все равно думаю, что это ошибка.> Кен выразил свое согласие с Айей. <Кудо, только не рассчитывай на многое. Я сомневаюсь, что это сработает.>

        «Просто попытайся».

        <Сегодня вечером. Я попробую один раз, и если не добьюсь успеха, то так тому и быть. А пока работайте оба над своими несчастными щитами.> Айя резко разорвал связь и устало откинулся на плечо Шульдиха, не в силах пошевелиться даже тогда, когда немец зарылся носом в его волосы. Йоджи был вынужден напомнить себе, что скоро Айя освободиться от нахала, так что сейчас задушить чертового немца будет неразумно. Бросив взгляд на Кена, он увидел, что тот скептически качает головой. Да пошел Хидака к чертовой бабушке вместе со своими «видениями». Его план сработает. Наверняка.

        *******

Глава 4

        Шульдих проснулся, и его губы сами собой расплылись в улыбке, стоило только вспомнить события прошлого вечера. Он открыл глаза и посмотрел на лежащего в его объятиях рыжика. Там, где они касались друг друга, ощущалось привычное покалывание, но теперь немец знал, что это лишь бледная тень того, что может подарить ему Айя. Шульдиху ужасно захотелось снова ощутить экстаз, испытанный им от глубокого контакта с разумом и телом второго телепата. Черт, да одно только воспоминание об этом заставило его член снова ожить.

        Зарывшись носом в копну алых волос, Шульдих мягко погладил спящего котенка по спине. Он честно хотел ограничиться легким прикосновением, но его рука сама собой направилась ниже, пока не устроилась на заднице Айи. Он прижался к своему любовнику, свободной рукой приподняв его лицо для поцелуя. Секунда - и он почувствовал, как длинные ресницы скользнули по его щеке, знаменуя пробуждение спящей красавицы. Спросоня Айя сначала не вполне понял, где он и что происходит. Затем нахлынули воспоминания, и рыжик замер в ожидании расплаты за вчерашнее.

        <Глупыш, я вовсе не планирую убивать тебя>. Ощутив разочарование Айи, Шульдих перекатился на спину, притянув сопротивляющегося котенка на себя. <И я не собираюсь разбивать твой разум на мелкие кусочки, превращая тебя в раба. Впрочем, эта идея не лишена некоторой привлекательности, о неблагодарный представитель семейства фиалковых. Вот только ты не сможешь так просто от меня избавиться>. Взяв Айю за подбородок, он начал целовать его, ожидая, что тот вот-вот укусит язык, скользнувший ему в рот. Но нет, котенка никогда не привлекали очевидные решения. Он схватил Шульдиха за мочку и сильно ущипнул.

        - Уй, больно же! - некоторое время Шульдих и Айя обменивались сердитыми взглядами.

        Впрочем, немец видел, что злость его фиалки была всего лишь маской, скрывающей целую бурю эмоций. Разочарование, сожаление и некую толику стыда.

        <Отпусти меня>.

        <Ни за что>.

        Шульдих возобновил поцелуй, предусмотрительно крепко прижав руки Айи к кровати, справедливо опасаясь новых синяков. Уже испытанное наслаждение становилось все интенсивнее, лишая обоих способности здраво соображать. Впрочем, это и к лучшему, а то Айя слишком много думал о том, как он хочет забвения. Шульдих удвоил свои старания, отчаянно пытаясь напомнить упрямому дурачку обо всех прелестях земного существования. Неужели тот забыл, как здорово они чувствовали себя в объятиях друг друга, в слиянии разумов и тел? Немец с трудом воздержался от торжествующего мысленного вопля, когда Айя расслабился и начал отвечать на поцелуй. Отпустив его руки, Шульдих снова погладил спину рыжика, остановившись на соблазнительном изгибе ягодиц. Это прикосновение вернуло Айю к реальности, и он оттолкнулся от немца, прерывая поцелуй.

        - Эй, ты куда? Я еще с тобой не закончил.

        <Отпусти, Шу>. Нотки паники в голосе котенка удивили Шульдиха, но, вместо того, чтобы послушаться, он только крепче прижал Айю к себе. Замешательство и страх второго телепата все больше увеличивались. <Оставь меня. Просто побыстрее переходи к той пытке, которую запланировал>. Айя отчаянно надеялся, что Шульдих солгал и что для него все так или иначе закончится. Ему было наплевать, что именно произойдет - смерть или полное стирание личности. Айя устал жить, он сделал все, что мог, для своих товарищей по команде, а прошлой ночью сумел наконец-то на какое-то время забыть о боли. Котенок считал, что сейчас - идеальное время для того, чтобы поставить точку.

        Шульдих откинул со лба рыжика  длинные алые пряди и цветисто выругался по-немецки. <Немедленно прекрати страдать фигней. Ты будешь жить, Айя. Хотя бы для того, чтобы постоянно выводить меня из себя. Мне не следовало даже на минуту позволять тебе думать, что я могу причинить тебе вред. Кроуфорд знал, что ты что-то предпримешь, и шансов сбежать у вас все равно не было. А сейчас постарайся вбить то, что я скажу, в свою очень красивую, но неописуемо упрямую голову. Ты не умрешь, а будешь работать на Шварц. И вообще, твоя тяга к суициду меня уже достала. Вспомни обещание, данное своей сестре. Самое время начать его выполнять>.

        Похоже, что кое-то был не в восторге от напоминания о том обещании. Впрочем, Айю также не порадовало известие о том, что прошлой ночью у них не было ни единого шанса на побег. Шульдих стиснул зубы, поняв, что котенок был с самого начала уверен, что сумасшедший план Йоджи не сработает. Он принял в нем участие только по просьбе плейбоя. От приступа ревности Шульдиха отвлек мысленный голос Айи.

        <Ублюдок, у тебя нет никакого права говорить о ней. Отпусти!!> Попытки Айи вырваться только распалили Шульдиха. Он быстро перевернулся так, что котенок теперь оказался снизу.

        - И не надейся, - Айя постарался достать его коленом в пах, но немец ухитрился примоститься у него между ног, одновременно перехватив обе руки и заведя их над головой. - Ты... ты... - Шульдих тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок. Он чувствовал крайнее раздражение, которое ничуть не уменьшалось при взгляде в негодующие фиолетовые глаза. - Ты меня просто выводишь из себя. Кроме того, хотя я не собираюсь уничтожать твой разум или убивать тебя, это вовсе не значит, что наказания не будет. Нужно преподать урок, чтобы ты понял всю бесплодность попыток побега, - удерживая обе руки Айи одной рукой, он мягко дотронулся до лица рыжика.

        Айя дернулся от этого прикосновения, ожидая, что теперь наконец-то последует наказание. Шульдих же только нежно погладил его по щеке. Он почувствовал, как рыжик проникает в его разум, пытаясь понять, не играет ли с ним немец. Снова улыбнувшись, Шульдих наклонился и начал посасывать шею Айи.

        <Да ты шутишь. Ударь меня, и давай с этим закончим>.

        Похоже, такой выбор наказания кому-то не понравился. Впрочем, разочарование котенка быстро уступило место другим чувствам. Все тело Айи наполнили тепло и эйфория, как тогда, прошлой ночью.

        <Я совершенно серьезен>. Язык Шульдиха очертил контуры голубой жилки, бившейся под белоснежной кожей. <Это ты начал данное сражение, а я всего лишь не даю тебе проиграть>. Котенок упорно не хотел сдаваться. Он упрямо твердил про себя, что раньше поддался просто в качестве компенсации. Шульдих разозлился и еще глубже погрузился в разум второго телепата, окончательно переплетая их эмоции.

        <Айя, почувствуй, какова на вкус страсть. Как это приятно, когда я прикасаюсь к тебе вот так... и так... и так. Я же знаю, что ты помнишь все ощущения прошлой ночи. Теперь так будет каждый раз. Впрочем, нет - будет еще лучше. Мне так понравилось то, что было между нами, что отпускать тебя я отныне не намерен>. Это собственническое заявление взбесило Айю, но ярость быстро померкла, уступая место удовольствию. <Ты не окажешься в проигрыше. Мы оба испытываем одно и то же. Хотя бы для разнообразия отдайся на волю собственных чувств, ощути что-то еще, помимо боли и одиночества>. Шульдих позволил беспокойству за Айю и желанию отразиться в своем мысленном голосе. <Я никуда тебя не отпущу. По-моему, тебе впервые за последние несколько лет пора признать парочку простых истин. Все меняется. Пойми это, и прими то, что я предлагаю. Отныне будет только удовольствие, и ничего больше>. Шульдих прекрасно знал, через что пришлось пройти Айе из-за его таланта и вынужденной изоляции. Он в свое время испытал то же самое, просто в его случае это заняло меньше времени.

        Уже более-менее разбираясь в настроении Айи, он понял, на что именно следовало давить, чтобы заставить того сдаться. <Айя-тян хотела, чтобы ты жил. Неужели ты действительно считаешь, что она была бы счастлива, увидев, как ты отказываешься от такой прекрасной возможности?>

        Айя продолжал сопротивляться, правда, он делал это без особого энтузиазма, скорее, из чистого упрямства. Желание и страх боролись в его душе. Экстаз, пусть даже и единожды испытанный, было нелегко забыть. Айе хотелось повторения вчерашних ощущений, но он боялся снова оказаться один, как это уже случилось после смерти сестры и распада Вайс.

        <Шу, я не имею права жить. Я всего лишь убийца>.

        Шульдих подавил желание вылезти из постели, подойти к стене и немного побиться о нее головой. Стоило ему решить, что он избавил Айю от одного невроза, как котенок тут же переключался на другой. Все, чего хотелось немцу, так это немного фантастического секса с рыжиком. Разве он так уж многого просил?

        <Точно так же, как и я, Кудо, Наги и все остальные здесь. Но это не мешает нам стремиться к счастью и радости наряду с другими обитателями данной планеты. Сколько бы крови не было на моих руках, мне нужно то же, что и другим людям. Это относится и к тебе, малыш. Просто раньше у тебя не было возможности пойти навстречу собственным желаниям, а сейчас она появилась. Так зачем же отказываться от нее? Я не брошу тебя, моя фиалка. Я слишком хочу тебя. Ну, пожалуйста, Айя…>.

        На какую-то долю секунды ему показалось, что упрямец собирается сопротивляться до конца, но затем Айя откинул голову назад, позволяя Шульдиху припасть с поцелуем к своей шее. Немец мягко скользнул в разум второго телепата, пытаясь понять причину столь неожиданного смирения, и обнаружил, что его собственные желание и одиночество нашли отклик в душе Айи. Котенок испытывал новое чувство, столь же сильное, как и его стремление к смерти и страх одиночества. Для разнообразия малыш решил плыть по течению.

        Впрочем, каким бы ни было объяснение, для Шульдиха сейчас главным был тот факт, что он снова близок к получению желаемого. Немец отпустил руки Айи и скользнул рукой по его телу, лаская белоснежную кожу. Приподняв ногу Айи, он закинул ее себе на талию и начал плавно двигать бедрами, не выпуская котенка из объятий.

        Вырвавшийся у его любовника стон был музыкой для его ушей. Шульдих  приник к губам Айи в глубоком поцелуе. Они оба почувствовали слабую ноющую боль, когда Айя поднял и вторую ногу, скрестив щиколотки за спиной немца. <Шу… аааах>. Котенок еще не вполне оправился после прошлой ночи, поэтому Шульдих взял часть неприятных ощущений на себя, забирая их до тех пор, пока Айе не осталось ничего, кроме наслаждения. <На этот раз я буду осторожнее. Обещаю>.

        Айя качнул бедрами вверх, заставив немца застонать. <По-моему, меня можно официально считать окончательно спятившим>.

        Айя верил, что Шульдих сдержит свое слово - факт, удививший их обоих. Шульдих прижал руку к щеке рыжика и медленно перевел поцелуй из страстного в нежный, пытаясь показать, что не нарушит данное обещание. Ни одно из них. Он всегда будет с Айей, не позволит никому и ничему причинить ему вред или уничтожить то наслаждение, которое неизменно захлестывало с головой, когда их тела сплетались воедино.

        <Мне ужасно нравится твое сумасшествие>. Это была последняя связная мысль в течение долгого времени.

        *******

        Айя попробовал встать, но дрожащие ноги отказывались поддерживать его тело. Он недовольно покосился на Шульдиха.

        <Я пообещал, что буду с тобой нежен, а не то, что у тебя потом ничего не заболит>. Даже в мысленном голосе второго телепата чувствовалась легкая насмешка и толика злорадного удовлетворения. Да уж, Айя мог поклясться, что немец был просто в восторге от того, что, для разнообразия, болевые ощущения принадлежали кому-то другому. Пока Айя раздумывал, как лучше поступить - ударить Шульдиха или дернуть его за волосы - немец мысленно дотронулся до него и опять забрал себе часть боли. Впрочем, это не помешало Айе схватить за длинную прядь рыжих волос и с силой потянуть.

        - Эй! Неблагодарный котенок, я же тебе помогаю! - Шульдих надулся, а его зеленые глаза часто замигали, как будто с трудом сдерживая слезы.

        <Учитывая то, что данная боль - практически полностью твоя заслуга, ты вполне заслужил то, что получил. И не пытайся изображать святую невинность, я целый год прожил с мастером по этой части. До уровня Цукиено тебе еще работать и работать>. Айя хмыкнул и пошел в ванну, чувствуя настоятельную потребность принять душ. Теперь-то он понял, почему Йоджи, возвращаясь в Конеко под утро, первым делом заваливался в ванную. Неожиданно для себя Айя ощутил легкую ностальгию по старым временам. Тут до него донеслась вспышка ярости немца, причем она была настолько сильна, что он недоуменно сощурился. Шульдих соскочил с кровати и попытался проскользнуть в ванную вслед за Айей. Фуджимия остановил его ледяным взглядом. Ему сейчас нужно было побыть несколько минут одному, разобраться со своими мыслями и понять, насколько изменится его жизнь в свете последнего принятого им решения.

        Шульдих прочитал его желание и, для разнообразия, решил не настаивать на своем.

        - Только помни, твои щиты долго не выдержат, - предупредил он.

        Айя кивнул в ответ и закрыл за собой дверь. Вряд ли он вообще мог забыть такое; голоса в его голове, звучавшие еле слышно, когда он проснулся в объятиях Шульдиха, теперь становились все громче с каждым новым глотком воздуха. Еще десять-пятнадцать минут, и щиты рухнут. Во что бы то ни стало надо закончить с водными процедурами до этого.

        Айя подумал, что лучше побриться сейчас, пока руки еще не дрожат, подошел к раковине и потянулся к висевшему рядом шкафчику за бритвой. Бросив взгляд в зеркало, он заметил несколько синяков на шее, и какое-то время не мог понять, откуда они появились. Вспомнив, как Йоджи в свое время с гордостью демонстрировал засосы и долго рассказывал об очередной сексуальной эскападе, послужившей причиной каждого из них, Айя покраснел. Он быстро побрился, стараясь не смотреть на свою шею, и перешел к душу. Открутив до конца кран с горячей водой, Айя в последний момент добавил чуть-чуть холодной, как будто лишь случайно вспомнив про нее.

        Горячий душ был очень кстати, тем более что Айе казалось, что чуть ли не все его мышцы ноют и напряжены до предела. Это напомнило о событиях прошлого вечера и сегодняшнего утра. Нет, нужно все-таки разобраться с собственными чувствами именно сейчас, пока присутствие немца не так явно ощущалось в голове.

        Он обрадовался тому, что перестал быть один, и сначала просто не подумал о последствиях своего решения. Расплата казалась закономерной концовкой, и Айя сомневался, что доживет до того, чтобы пожалеть о своем опрометчивом поступке. Вот только у Шульдиха были совершенно другие планы. Похоже, одним разом тот ограничиваться явно не собирался. Айя до сих пор не мог до конца поверить в то, что немец все еще хотел его. Странной казалась и настойчивость Шульдиха, когда тот всеми силами пытался не дать Айе уйти в себя. Все это вместе с наслаждением, к которому оказалось так легко привыкнуть, не позволило ему сегодня сказать «нет».

        Теперь Айя понял, что согласился на нечто большее, чем просто однократный утренний секс с Шульдихом. Пойдя на это во второй раз, он создал опасный прецедент, которым немец не преминет воспользоваться. Он ожидал, что мысль о том, что он фактически согласился стать любовником Шульдиха, наполнит его душу страхом или волнением, но этого так и не произошло. Может быть, он действительно спятил, что принял слова немца за чистую монету? Но тот был настолько убежден в своих словах, что Айе тоже захотелось поверить. Немаловажную роль в его решении сыграло и то, что он никогда не чувствовал себя настолько живым, как во время физического и ментального контакта со вторым телепатом. Айя очень устал быть один и не испытывать ничего, кроме боли. Он впервые в жизни поддался своим желаниям, и если впоследствии за это придется дорого заплатить, то он готов к этому.

        Все имеет свою цену. Его совершенно не радовала упрочившаяся связь с Шульдихом. Даже сейчас, стоило лишь чуть отвлечься, как он чувствовал, что немец с нетерпением ждет его в спальне, торопливо меняя постельное белье и все это время не расставаясь со своей неизменной сигаретой во рту, которую так и не удосужился зажечь. Присутствие Шульдиха в его голове ощущалось так сильно, как никогда раньше, а они ведь даже не касались друг друга.

        Айя поднял голову, позволяя воде бить прямо в лицо. Есть и еще один фактор - его товарищи по Вайс. С Хидакой вряд ли возникнет много проблем, учитывая его растущую привязанность к Наги, но вот Йоджи... Айя был абсолютно уверен, что Кудо ни в коем случае не одобрит его выбор. Во-первых, Айя фактически переспал с их врагом. И неважно, что за последние несколько недель именно этот вышеназванный враг не дал Айе окончательно сойти с ума. Неважно, что Шу оказался единственным человеком, не считая его сестры, чье прикосновение не приносило боли. Нет, на все это Йоджи наплевать. Он будет думать только о том, что у Айи теперь есть любовник - роскошь, отныне недоступная самому Кудо. Он выйдет из себя от того, что рыжик занялся сексом с кем-то, кроме него.

        Айя потребовалось некоторое время, чтобы понять, что неожиданная вспышка ярости принадлежала не ему. Голоса становились все громче, и было все сложнее сохранять связность мыслей. Он уже начал сползать по стене, когда Шульдих отдернул занавеску ванной и вытащил его из душа. Немец обнял Айю, и знакомые щиты обволокли разум, блокируя голоса. Наступила блаженная тишина. Не было даже присутствовавшего ранее шепота на задворках сознания - еще одно доказательство увеличения интенсивности связи с немцем. Айя прижался щекой к плечу Шульдиха и довольно вздохнул. Немец взял полотенце и мягко провел им по спине Айи, вытирая мокрого рыжика.

        - Ты ужасно упрямый котенок, - с притворным недовольством сказал Шульдих на немецком.

        <Учусь у лучших>. Также по-немецки ответил Айя, почувствовав удивление и радость Шульдиха от того, что он в первый раз обратился к нему на родном языке. Немец поцеловал его в лоб, а затем начал энергично вытирать волосы Айи полотенцем. <Что, черт побери, ты делаешь?>

        - Не даю своей маленькой неблагодарной фиалке простудиться. Тебя нужно обязательно высушить, а то еще завянешь, чего доброго. Мокрые фиалки - ужасно хрупкие существа, - Айя недовольно поморщился, услышав свое прозвище, но на самом деле оно пробуждало в нем приятные воспоминания. Шион в свое время называл его «маленькой орхидеей», делая исключение только во время тренировок. Теперь, после смерти учителя и отказа от своего собственного имени Айя с удивлением обнаружил, что ему нравится новое прозвище. Это была единственная причина, по которой Шульдиху сходило с рук такое обращение.

        Немец обернул полотенце вокруг талии Айи, а затем притянул его к себе для страстного поцелуя. <Да ладно, ты и так постоянно находишь, за что на мне отыграться>.

        <Шу... но ты же заслужил каждый из этих ударов>. Не до конца уверенный, что нужно делать дальше, Айя положил руки на плечи немца. В ответ Шульдих притянул его еще ближе, запустил руку в волосы и углубил поцелуй. Через несколько минут Айя, тяжело дыша, отстранился. <Нам пора идти, если мы хотим успеть на завтрак>. У них был выбор - прийти вовремя на завтрак, неизменно начинавшийся в девять тридцать, или же довольствоваться полуфабрикатами из холодильника. Готовить дополнительно никому не хотелось.

        <Прими душ>. С некоторым сожалением Айя направился к двери, остро ощущая потерю контакта с Шульдихом.

        <Ты снова перенапрягаешься>. В мысленном голосе немца звучали раздражение и беспокойство. <Подожди. Всего пара минут, и я приду>.

        Оказавшись в спальне, Айе подошел к шкафу и попытался решить, что именно одеть из своего скудного гардероба. У него защемило в груди при воспоминании о свитере, который подарила ему сестра и который остался на прежней квартире вместе с большей частью одежды.

        <Извини. Если бы я знал, что ты так привязан к этому оранжевому кошмару, я бы забрал его с собой>.

        Выбрав одну из своих водолазок, Айя недовольно заметил:

        <Шульдих, дай мне подумать спокойно>.

        Это ужасно раздражало. Он не мог больше закончить ни одной мысли, чтобы второй телепат как-то не прокомментировал ее. Айя привык к одиночеству и тишине, и его подчас очень раздражало, что теперь он лишен и того, и другого. Несколько недель постоянного присутствия Шульдиха в голове кого угодно выведут из терпения. Последнее время им удавалось поддерживать какое-то равновесие, но события прошлой ночи снова перевернули все с ног на голову.

        Быстро одевшись, Айя сел на кровать, решив поработать над укреплением своих щитов. Сегодня утром он слишком истончил их, дважды оставшись один за такой короткий промежуток времени. Айя закрыл глаза и услышал, как немец входит в комнату. Кровать почти сразу же просела под тяжестью еще одного тела. Шульдих обнял Айю, скользнув рукой под водолазку.

        - Ты такой упрямый.

        <Ты мне об этом говоришь по десять раз на дню>. Айя положил голову на плечо Шульдиха, наслаждаясь покоем и тишиной.

        - Повторенье - мать ученья. А теперь нам пора завтракать, потому что на твои кости определенно нужно нарастить хоть немного мяса. У меня уже синяки от твоих костлявых бедер, - за этот комментарий он заработал раздраженный взгляд Айи, но котенок все же послушно встал. - И еще, пожалуй, надо будет убедить папочку отпустить нас в поход по магазинам. Мне уже надоело видеть, как ты день ото дня одеваешь одно и то же. Чего я не могу понять, так это почему бы тебе не позаимствовать что-нибудь из моего гардероба?

        И он еще спрашивает! Практически вся одежда немца была яркой и очень открытой. Айя же предпочитал темные тона, позволяющие ему раствориться в тенях  и спрятаться от чужих взглядов и прикосновений.

        <Мне в ней неудобно. И я очень сомневаюсь, что Кроуфорд решит выпустить нас на прогулку в ближайшее время, раз уж он знал о нашем плане побега>. Эта мысль неизменно приносила горечь и злость. Ему и его друзьям позволили мечтать о свободе, но все их попытки были изначально обречены на поражение.

        <Я думаю, что если бы он был серьезно обеспокоен вашими действиями, то сразу же сделал что-нибудь, а не просто приказал мне игнорировать ваши мысли на начальном этапе. Похоже, он считал, что вы должны извлечь из этого урок>. Шульдих подтолкнул Айю в сторону столовой. <В конце концов, этого и следовало ожидать. Вы не такие люди, чтобы смириться со своей судьбой. Если бы вы решили напасть на нас, тогда другое дело. Да и потом... лично я крайне признателен Йоджи за его гениальный план>.

        Из мыслей Шульдиха Айя узнал о разговоре немца с Оракулом перед последней миссией. Чертов Кроуфорд в очередной раз оказался прав, и теперь Шульдих ни капельки не жалел о своем обещании не прислушиваться к телепатическому разговору Вайс. Реакция Айи - удар локтем по ребрам немца - была уже практически автоматической. Вот только на этот раз он ударил в полную силу, просто чтобы показать Шульдиху, насколько раздражен подобными играми. За этим последовали длительные мысленные и устные стенания немца об одном ужасно вредном котенке. По привычке не реагируя на причитания, Айя направился в столовую, где их давно уже ждали.

        И действительно, стоило только войти, как четыре пары глаз тут же уставились на них. Равнодушным остался один Фарфарелло, который в этот момент увлеченно вылизывал ложку. На лице ирландца было написано некоторое разочарование, так как, несмотря ни на что, наглый столовый прибор упрямо не собирался резать ему язык.

        Айя впервые возблагодарил небо за усилившуюся связь между ним и Шульдихом, поскольку укрепившийся барьер позволял блокировать большую часть мыслей Фарфарелло. Он сел на свое место, сразу же инстинктивно пододвигаясь поближе к немцу.

        С момента их прихода в столовую Кудо не отрывал от Айи пристального взгляда. Глаза Йоджи расширились, когда он увидел отметину на шее рыжика.

        «Айя, что, черт побери, произошло? Что этот ублюдок сделал с тобой? И вообще, как далеко ты зашел в своих попытках отвлечь его?»

        <Кудо, не сейчас>. Айя не сомневался, что Шульдих прислушивается к их разговору. Он чувствовал себя неудобно, оказавшись в центре ярости, веселья и ревности немца и злости, ревности и замешательства, исходивших от Йоджи.

        «Я хочу знать, что произошло. Ты тогда сказал, что ничего не получилось. Он что, раскрыл наши планы? Клянусь, если этот чертов немец тронул тебя хоть пальцем...»

        <Кудо, НЕ СЕЙЧАС. Он тебя слышит. Меня поймали, я же говорил тебе, что план не сработает. Мне не причинили никакого вреда>. Если боль и была, то несильной и носила, скорее, приятный характер. <Они знали, что мы что-то предпримем. Вот и все>.

        Йоджи определенно не собирался оставлять эту тему. Он раздраженно посмотрел на Шульдиха. который лишь ухмыльнулся в ответ. Айя нервно сделал глоток чая. Ему ужасно не нравилось развитие событий. Он чуть не застонал вслух, когда до него донеслась следующая мысль Йоджи, приправленная злостью и ревностью.

        «Ты не говоришь, что эта сволочь сделала в отместку. Это наверняка было что-то ужасное. Я убью его».

        <Блондинчик, все, что я сделал, так это оттрахал твоего друга до беспамятства, причем он не особенно сопротивлялся. Этим утром мы повторили. Доволен? Кстати, огромное спасибо за такой замечательный план>.

        Если кто-то в комнате еще не почувствовал напряжения между Йоджи и Шульдихом, то теперь неосведомленных не осталось. Две вещи произошли одновременно. Шульдих громко вскрикнул, когда Айя ударил его в пах, а Йоджи прыгнул через стол, намереваясь во что бы то ни стало удушить немца. К счастью, Наги удалось перехватить его и с силой усадить обратно на стул. Все это время Йоджи осыпал Шульдиха ругательствами. Немцу же сейчас было слишком плохо, чтобы отвечать на это чем-то, кроме разъяренного шипения. Айя серьезно обдумывал возможность спастись бегством и позволить этим двум кретинам самим разбираться друг с другом, но обнаружил, что не может пошевелиться под ледяным взглядом Кроуфорда. Оракул холодно обратился к Наги.

        - Пожалуйста, заткни Кудо.

        Йоджи осекся на полуслове, поскольку какая-то сила сдавила его горло.

        Кен неуверенно посмотрел на Айю, явно смущенный таким развитием событий.

        «Айя, что происходит? Почему Йоджи так взбеленился и что с тобой случилось? У тебя шея выглядит так, как будто...»

        Айя стиснул зубы. Черт, если еще хоть кто-нибудь выскажется о состоянии его шеи, он за себя не ручается. <Я знаю, как она выглядит. План провалился, а Шульдих наговорил Кудо такого, что тот вышел из себя>. Он опять ударил Шульдиха. На этот раз удар пришелся по почкам, заставив немца снова вскрикнуть от боли.

        «А что он сказал?» Судя по лицу Хидаки, тот явно не собирался бросать тему до тех пор, пока не получит удовлетворительного объяснения. Лучше уж объяснить все самому, прежде чем Шульдих сможет связно думать о чем-то кроме того, чтобы отшлепать Айю так, чтобы его ягодицы стали одного цвета с волосами. Как будто он сам не кастрирует немца за одну только попытку. <Все пошло наперекосяк, и мы... занялись сексом. Шульдих поведал об этом Кудо>. Было почти весело смотреть, как спортсмен сидит с открытым ртом, лишенный дара речи. Почти.

        Кроуфорд откашлялся.

        - Так, если начальные объяснения уже закончены, то я добавлю кое-что от себя. Во-первых, Кудо, если ты не успокоишься, я прикажу вколоть тебе транквилизатор, - Йоджи разгневанно посмотрел на американца, но, встретившись с ледяным взглядом карих глаз, сник и кивнул. - Спасибо. Теперь я хотел бы сообщить вам то, что пока известно только Фуд... Айе. Ваш план для меня давно уже не секрет. Вчера вечером я сменил коды лифта, так что хочу сообщить просто для вашей информации, что старые коды в любом случае ничем бы вам не помогли. Что касается инцидента в целом... Я понимаю, что вы недовольны потерей свободы, и закрою глаза на это досадное происшествие. Считайте это предупреждением - вы ничего не сможете предпринять тайком от меня. Так что, Кудо, даже и не думай, что тебе удастся прокрасться в мой кабинет или комнату Наги, чтобы послать сообщение или позвонить. Для работы с телефоном и компьютером нужны специальные коды доступа. Если вы попробуете подкупить кухарку или обслуживающий персонал, то это тоже не сработает - они все агенты Эстет. Они немедленно сообщат об этом нашим работодателям, и последствия этого, можете мне поверить, вам ничуть не понравятся. Спросите Айю. Он имеет очень хорошее представление о том, на что способны Старейшины и их прихвостни.

        Слова Кроуфорда были встречены пораженным молчанием. Кен и Йоджи пытались переварить тот факт, что любой их план будет легко раскрыт. Добившись желаемого эффекта, Оракул продолжил:

        - Мне кажется, что сейчас настало время сообщить вам пару вещей, которые мы ранее держали в тайне. Так, например, на кого вы отныне будете работать. Эстет - это крайне влиятельная организация, которая по какой-то причине особенно заинтересована в Японии. Мы не первая команда, которую они сюда посылают. Как я понимаю, вы уже знакомы с нашими предшественниками, Нахт.

        В эмоциональном фоне Кена и Йоджи доминировали ярость, ненависть и неверие. Кроме того, Айя ощутил потрясение Наги и Шульдиха от того, насколько открытую игру решил вести их лидер. Сам Айя вчера вечером узнал, что судьба двух команд теперь связана, но, по правде говоря, первый в жизни секс заставил его это забыть. Ирония и насмешка Шульдиха, донесшиеся в ответ на эту мысль, принесли немцу тычок в бок, который, впрочем, тот успел блокировать. Голос Кроуфорда вернул внимание Айи к происходящему.

        - Команды и отдельные оперативники Эстет размещены по всей Японии, в чем в свое время существенно помог Такатори. Далеко вам сбежать все равно не удастся, а по возвращении вас ждет что-то вроде избирательной лоботомии. Причем само водворение обратно произойдет в рекордные сроки. Пожалуйста, поймите это сейчас, и не создавайте подобных проблем в будущем.

        - Чертовы ублюдки, да как... - Наги снова заткнул Йоджи рот.

        - Спасибо, Наги. Кудо, я хотел бы, чтобы ты все же дослушал меня до конца. Я очень рискую, сообщая эту информацию. Самое меньшее, что вы можете сделать в ответ, это выслушать и принять к сведению сказанное, - Кроуфорд обвел всех сидящих за столом серьезным взглядом. - Мне прекрасно известно, как вы ненавидели Такатори и Нахт. Не думаю что здесь, за этим столом, есть хоть один человек, который жалеет об их смерти. Лично я крайне благодарен Вайс за проделанную работу - именно она позволила Шварц оказаться здесь, в Токио, и получить возможность вырваться на свободу.

        Айя был удивлен тем, что Оракул сообщает вещи, которые, как он знал, хранились в глубокой тайне. Похоже, Шульдих был удивлен не меньше.

        - Брэдли, что ты делаешь, черт побери? Да этот светловолосый кретин просто растрезвонит такую новость направо-налево, а пострадаем в результате мы все.

        - Шульдих, они должны четко себе представлять, что на кону, - Кроуфорд поправил очки. - Мы надеемся избавиться от власти Эстет и, благодаря моему видению, знаем, что это возможно только при расширении команды. Вы должны усвоить две вещи. Первое, любая попытка вырваться из Эстет карается смертью. В лучшем случае. Второе, я не отпущу никого из вас. По крайней мере, пока мы не освободимся от Эстет. Если кто-то откажется сотрудничать, - Кроуфорд смерил взглядом Йоджи, - то я прикажу Шульдиху стереть его личность и заменить на нечто более послушное. Вопросы есть?

        Кен и Йоджи уставились на Айю, который понял их безо всякой телепатии. <Да, для Шульдиха это не проблема. Вообще Эстет с самого начала хотели, чтобы Шварц поступили именно так, а не пытались переманить нас на свою сторону>. Для его товарищей это явно стало откровением.

        Айя ощущал легкое удовлетворение, исходившее от Кроуфорда. Это была самая сильная эмоция, которую он когда-либо чувствовал от Оракула.

        - На самом деле все очень просто. Вы соглашаетесь сотрудничать с нами, и, в конце концов, получаете долгожданную свободу. Поймите, мы - ваша единственная надежда. Если даже побег увенчается успехом, и вы вернетесь в Критикер, то ничего не выиграете, поскольку они теперь знают о ваших талантах и используют их точно так же, как и Эстет. Пожалуй, там будет даже хуже, потому что у них не хватает паранормов, и они рады любым подопытным кроликам. У Критикер собрано достаточно данных, чтобы психоломка не заняла много времени. Даже сейчас ваш бывший товарищ по команде Бомбеец собирает новый Вайс, планируя разыскать вас. У мальчика самые лучшие намерения, но он не знает о том, что у двух его новых товарищей по команде есть иной приказ. Если они смогут вас заполучить, то такие люди как Фуджимия Айя, Хидака Кен и Кудо Йоджи просто перестанут существовать. Это я видел совершенно однозначно.

        Айя почувствовал, как окружающие разум американца щиты чуть ослабли.

        <Ты должен подтвердить им мою правоту>.

        Он скользнул в разум Кроуфорда, мысленно поеживаясь от непривычных ощущений. Холодный аналитический, почти нечеловеческий, ум. Он увидел себя и двух своих друзей, стоявших в каком-то кабинете с ничего не выражающими лицами. Бирман и какой-то новый агент зачитывали им очередной приказ. Айя сам не заметил, что дрожит, пока Шульдих не прижал его к себе и не спросил, что именно его так потрясло. Он узнал этого агента из видения, который сейчас смотрел на того, другого Фуджимию. Тонкие губы изогнулись в кривой улыбке, рука взметнулась и погладила его по щеке. В этот момент в фиолетовых глазах Айи, до этого таких же пустых, как и у его товарищей, наконец-то отразились какие-то эмоции. Боль и страх.

        Затем Кроуфорд вытолкнул его из своего сознания, и Айя благодарно отступил обратно в мысли Шу. Ему сейчас требовалось снова ощутить эмоции второго телепата, как-то избавиться от странного привкуса разума Кроуфорда. Прийти в себя. Игнорируя вопросы, которыми засыпал его немец, Айя передал Йоджи и Кену увиденные только что образы, за исключением последнего, а также свою личную уверенность в том, что Оракул не лжет. За столом воцарилась тишина.

        Как ни странно, именно Кен первым прервал молчание.

        - Допустим, что мы согласимся сотрудничать с вами. И как скоро вы заставите нас принимать участие в своих операциях? У меня нет особого желания убивать ни  в чем не повинных людей.

        - А как насчет всех тех охранников, которых вы... ой! - Шульдих перетащил Айю к себе на колени - единственный способ удержать котенка от агрессивных действий. Схватив рыжика в охапку, немец закинул ногу на колени Айи, подавляя всяческую возможность сопротивления в зародыше. Нельзя сказать, что котенок был в восторге. Он до сих пор ощущал боль Кена от того, что юноше напомнили о не слишком белых страницах их биографии.

        - Ну, тогда мы... То есть... - Кен был в полном замешательстве. Наги, похоже, заметил это, поскольку начал утешающе гладить его по спине. Айя с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться, когда благодаря мысленному контакту с Шульдихом почувствовал, как телекинетик отвесил немцу солидный подзатыльник. <Проклятье, котенок! Скоро малыш по твоему примеру станет таким же злобным>.

        Кроуфорд кивнул, показывая, что понимает Кена.

        - Твои миссии можно ограничить теми, которые будут связаны с преступными организациями. Следующие несколько месяцев нам все равно предстоит много работы по восстановлению порядка в криминальном мире Токио.

        Айя подумал, что Шварц будут устранять созданный Вайс хаос. Хорошо хоть Шульдих для разнообразия решил не комментировать эту мысль.

        Кен поблагодарил Кроуфорда, встал из-за стола и вышел, так и не доев свой завтрак. Наги сразу же отправился вслед за ним. Потом слинял и Йоджи. Остались только Шульдих, Айя, Фарфарелло и Кроуфорд. Считая разговор законченным, Кроуфорд уткнулся в утреннюю газету. Фарфарелло бросил взгляд на двух телепатов и начал весело напевать по-английски:

        - Был в Лондоне под вечер, подругу навестил.

        Горели ярко свечи, и месяц нам светил.

        Меня она впустила, спросила про дела,

        А после дверь закрыла и крепко обняла.

        Похоже, что ирландец считал выбор песни крайне остроумным, но у Айи не было ни малейшего желания залезать к нему в мысли и узнавать всю соль шутки. Он скорее был готов оказаться голышом в комнате, полной незнакомцев, нежели иметь дело с мыслями Фарфа. <А нельзя уйти прямо сейчас?>

        <Нет. Ты еще и не притронулся к завтраку>. Шульдих демонстративно посмотрел на стоявшую перед Айей тарелку с уже остывшей едой. <Что-то, а худеть тебе не надо. Съешь все, или я скажу Фарфарелло, как именно ты стонешь во время секса>.

        Айя сейчас готов был отдать все что угодно за то, чтобы одна из его рук была свободна. <Только попробуй, и я убью тебя>. Затем его любопытство победило. <А о каких стонах ты говоришь? Я и звука не издаю>. Шульдих прижался губами к шее Айи, и Фуджимия почувствовал, что немец улыбается. А затем была череда образов в оригинальном звуковом сопровождении из стонов, вздохов и вскриков. Чувствуя, как его щеки краснеют все больше, Айя поклялся поквитаться с несносным немцем при первой же возможности. Шульдих тем временем осторожно отпустил одну его руку, на всякий случай продолжая придерживать локоть другой.

        Фарфарелло пропел:

        - Тебя мне нет милее, и часто говорю:

        «Не будет мне покоя, я так тебя люблю».

        Дороги все под снегом, одни мы здесь, в глуши.

        Меня в объятья заключи и свечи потуши.

        Отложив газету, Кроуфорд встал и вышел из комнаты. Айя с тоской посмотрел на закрывшуюся за ним дверь, тоже отчаянно желая смыться. Фарфарелло продолжал петь, а Шульдих излучал довольство оттого, что впервые выиграл спор, не заработав при этом ни одного синяка. Айя серьезно задумался, а будет ли действительно хуже, если он попадет в руки Критикер и полностью утратит свою личность. В настоящий момент этот вариант казался не лишенным определенных плюсов.

        *******

- Айя, где ты там застрял?! - крикнул Йоджи. Он стоял около лифта в компании немца уже минут пятнадцать, и хотя они оба молчали, Йоджи показалось, что эти пятнадцать минут длились целую вечность. Господи, и чем там рыжик занимается столько времени? Тут, наконец-то, Айя вышел в коридор, на ходу убирая в карман список покупок. Следом за ним шел Кен, перечислявший все новые и новые вещи, которые считал абсолютно необходимыми.

        - Кен, ты же пойдешь в магазин завтра, вместе с Наги. Неужели нельзя дождаться своей очереди? - раздраженно спросил Йоджи. Кен бросил на него недовольный взгляд, развернулся и направился обратно в столовую. - Ладно. Сейчас-то мы уже можем идти?

        - Конечно, - язвительно протянул Шульдих, набирая код лифта и делая приглашающий жест рукой. - Карета подана.

        Йоджи занял стратегически выгодную позицию в углу, стараясь оставить побольше места для Айи.

        После инцидента с Фарфарелло все, кроме Шульдиха, были крайне осторожны с рыжиком, стараясь не подходить к нему слишком близко. Йоджи пропустил основные события, но ему рассказали о произошедшем. Да и потом, он видел Айю позже тем вечером. Рыжик выглядел полностью измотанным и таким невероятно хрупким, как будто был сделан из тончайшего стекла. Когда Йоджи узнал, что теперь только Шульдих сможет дотрагиваться до Айи, то стал с особым упорством работать над своими щитами. Во-первых, он не собирался снова причинять Айе боль, ну а во-вторых... у него были планы, где без щитов просто не обойтись... Йоджи оборвал эту мысль и усилием воли заставил себя подумать о чем-то другом. В этой квартире следовало быть осторожнее со своими мыслями. Проще обратить внимание на то, с чего он и так редко сводил глаза, а именно на Айю.

        Рыжик был одет в серое полупальто и черные джинсы. Его руки закрывали перчатки из черной кожи, а волосы были убраны под черную фетровую шляпу. Шульдих откопал полупальто с высоким воротником и шляпу где-то в недрах своего гардероба. Они служили одновременно для защиты от чужих прикосновений и для маскировки, позволяя Айе не так выделяться в толпе своими яркими волосами.

        Йоджи тоже не надел ничего открытого. На нем были замшевые перчатки, голубые джинсы и свитер. Высокий ворот чуть прикрывал шею, а сам свитер заканчивался гораздо ниже, чем привычные топы. Нельзя сказать, что это был самый сексуальный наряд из возможных, но стоило выйти из лифта, как Йоджи возблагодарил Бога за свой выбор. Холл был полон, и пройти через эту толпу, ни до кого не притрагиваясь, было явно непростой задачей. Стремясь поскорее оказаться на улице, Йоджи быстро направился к выходу, но Шульдих резко дернул его за руку. <Эй, поосторожнее. Ты же не хочешь, чтобы в Эстет решили, что ты собираешься сбежать?> Только сейчас Йоджи заметил, что несколько человек пристально наблюдают за ними. Окинув компанию паранормов цепким взглядом, один из таких наблюдателей кивнул Шульдиху, подошел к дверям и учтиво распахнул их.

        Снаружи лучше не стало. Айя теснее прижался ко второму телепату, а Йоджи пристроился с другой стороны рыжика, стараясь, чтобы никто на него случайно не натолкнулся.

        - Кто-нибудь может сказать, почему мы не поехали на машине? - осведомился он.

        - Я бы не удержался от соблазна, - расплывчато объяснил Шульдих. Йоджи не совсем понял, к чему именно относился этот комментарий, зато до Айи явно дошло, потому что он сверкнул глазами и ткнул немца локтем в бок. - Уй! Мы поймаем такси метров через триста.

        Йоджи подумал, что, возможно, ему и Айе просто хотели преподать урок, показать, насколько неуютно они будут чувствовать себя в толпе. Если это действительно было так, то урок увенчался успехом. Йоджи поймал себя на том, что постоянно дергается и нервно оглядывается по сторонам, стремясь избежать любого случайного контакта. И это при том, что его одежда полностью закрывала все тело. Йоджи был чертовски признателен Шульдиху, когда тот наконец-то остановил такси. Еще пара минут, и пришлось бы унизиться до того, чтобы умолять немца это сделать. Бррр!

        Йоджи сел в машину первым. Шульдих влез сразу за ним, а Айя устроился последним. Кудо откинул голову на спинку сиденья и недовольно зашипел, когда чужие воспоминания и впечатления хлынули в его разум. Затем он почувствовал, как его накрывает чужой щит. <Ты что, совсем дурак? Тебя же предупреждали>. Бросив ненавидящий взгляд на спасителя, Йоджи поднял воротник свитера повыше, стараясь не дотрагиваться ни до каких частей машины. Как же его все это достало.

        Сорок минут спустя они остановились на небольшой улочке с магазинами одежды. Наметанный взгляд Йоджи отметил, что это были очень дорогие бутики. Плейбой присвистнул.

        - А что, мы теперь можем себе позволить одеваться в таких местах? - поинтересовался Йоджи. Он никогда раньше не бывал в подобных магазинах. Это было не по карману даже при гонорарах Критикер. - Надеюсь, ты не ожидаешь, что мы будем платить за себя сами?

        - Расслабься, Кудо, сегодня мы гуляем за счет компании. На, держи, - Шульдих протянул толстую пачку банкнот по десять тысяч иен. - Увидишь что-нибудь хорошее, покупай, не стесняясь. Если деньги закончатся, могу добавить - у Кроуфорда был приступ щедрости, так что финансовый кризис нам сегодня не грозит. В общем, часа четыре у тебя есть, можешь себе ни в чем не отказывать.

        С этими словами немец потянул Айю в сторону ближайшего магазина. Рыжик оглянулся и пристально посмотрел на Йоджи. <Только не делай глупостей>.

        Крайне удивленный тем, что ему позволили ходить по городу без присмотра, Йоджи решил для начала нанести материальный урон врагам, то есть потратить как можно больше денег за как можно меньше времени. Выбрав бутик, который выглядел наиболее дорогим, он вошел в зеркальные двери. Его сразу окружило несколько симпатичных продавщиц, готовых оказать посильную помощь в трате вышеозначенных денег. Йоджи описал то, что ему требовалось - нечто сексуальное и облегающее, но при этом полностью закрывающее тело - и уже через несколько минут оказался в примерочной с охапкой самой разной одежды в сопровождении пары консультанток.

        Смерив взглядом одну симпампушку, Йоджи пожалел, что флирт не удастся довести до логического конца. Ужасно обидно. Девушка явно была не прочь поразвлечься, судя по тому, как она прикладывала брюки к заднице Йоджи, как бы невзначай проводя при этом по ней пальцами.

        - Эти смотрятся просто здорово. Пожалуй, попробую их, - Йоджи выгнал продавщиц и приступил к примерке новой одежды. Выглядело все очень даже неплохо, а на нем наверняка будет смотреться еще лучше. Эйфория длилась до тех пор, пока он не начал натягивать на себя черные кожаные брюки. Стоило материалу прикоснуться к его коже, как Йоджи захлестнули чужие образы и чувства.

        Продавщицу из бутика звали Мики и она действительно увлеклась Йоджи. Девушка надеялась, что он пригласит ее куда-нибудь вечером, желательно, в дорогой ресторан, а потом в клуб. Она решила, что раз уж он может позволить себе купить столько одежды, то денег у него больше чем достаточно. После нее шли эмоции мужчины, мерявшего эти брюки перед Йоджи. Тот был расстроен тем, что сильно располнел за последний год, и в итоге решил взять более свободную модель.

        Видения шли одно за другим. Прижав ладонь ко лбу, Йоджи подождал, пока они не закончатся, затем бросил взгляд в зеркало, убедился, что выглядит прекрасно, и поспешно вылез из брюк.

        Возбуждение при мысли о поездке в город заставило его на время забыть, в какой кошмар превратилась его жизнь. Похоже, перемерить всю одежду явно не удастся. Может, на пару свитеров его еще и хватит, но через десять-пятнадцать тряпок он точно слетит с катушек. Натянув свои джинсы, Йоджи начал внимательно просматривать отобранную одежду.

        К счастью, у него был достаточно наметанный глаз, чтобы по одному виду вещей понять, подойдут они ему или нет. Йоджи прикладывал к себе брюки и бросал критический взгляд в зеркало. В итоге он остановился на классической модели с высокой талией. Эти брюки хотя бы не будут сидеть так низко, как те, что надеты на нем сейчас. Затем наступила очередь рубашек. Йоджи выбрал модели из мягкой облегающей ткани с длинными рукавами. Потом вспомнил инцидент в такси и добавил пару водолазок с высоким горлом. Если уж нельзя открывать свое тело, то пусть люди хотя бы видят, ЧТО скрывается под этой одеждой.

        Определившись с выбором, Йоджи сообщил Мики, какие именно цвета ему нужны. Затем он занялся аксессуарами, а потом заглянул в отдел перчаток, где, скрепя сердце, приобрел две пары. Не удержавшись, Йоджи выругался при мысли о том, насколько эти чертовы перчатки будут необходимы ближайшие несколько лет, пока он не разберется с собственным талантом. Сейчас ему больше всего хотелось придушить того старикашку, который активировал его способности. Впрочем, избавиться от Шварц тоже было бы неплохо. От Шульдиха в первую очередь.

        Отобрав понравившиеся вещи, Йоджи направился к кассе. Там он сильно порадовался щедрости своих тюремщиков, так как количество нулей в итоговой сумме весьма впечатляло. Выписывавшая счет Мики просто светилась от радости. В какой-то момент Йоджи хотел поддаться соблазну пройтись по магазинам еще, но решил все же следовать своему плану. А для этого ему еще пригодится некоторая наличность в кармане. Йоджи поинтересовался у Мики, нет ли здесь поблизости какой-нибудь забегаловки. Она с удовольствием объяснила, где находится ближайший бар, и надула губки, когда Йоджи попрощался и вышел, так и не пригласив ее с собой.

        «Эй, Айя!» Йоджи не научился проецировать свои мысли, поэтому просто сконцентрировался на том, чтобы докричаться до своего друга. Всего пара минут, и у него разыгралась нешуточная мигрень. Наконец, Айя откликнулся.

        <Что?>

        «Шоппинг успешно закончен, и я хочу немного выпить. Освобожусь через часок, хорошо?»

        Почувствовав мысленное прикосновение, Йоджи постарался как можно сильнее укрепить свои щиты.

        <Не уверен, что это хорошая идея. Ты правда уже все купил? Поверить не могу, что обход магазинов занял так мало времени>.

        «Да ладно, Айя. У меня и так много одежды. Я бы предпочел воспользоваться благоприятной возможностью, и немного выпить».

        Вместо Айи ему ответил Шульдих.

        <Давай, развлекайся. А я пока попытаюсь убедить одного упрямого котенка, что в мире есть и другие цвета, кроме черного>. Йоджи почувствовал негодование Айи, а затем мысленная связь была прервана, и он остался один.

        По дороге к бару Йоджи подумал, что, возможно, Кроуфорд в курсе его планов. Но почему он тогда не пытается остановить его? И вообще, что именно видит Оракул? В конце концов, он - всего лишь человек. Даже Кроуфорд может совершать ошибки. Что ж, есть всего один способ узнать это наверняка.

        Войдя в бар, Йоджи поставил пакеты с покупками около одного из столиков и прошел к телефону. Он набрал сотовый Оми, молясь про себя, чтобы мальчик за это время не сменил номер. После нескольких гудков кто-то снял трубку.

        - Эй, малыш, это ты?

        Молчание. Хотя нет... Йоджи готов был поклясться, что на заднем плане слышались голоса нескольких девушек, обсуждавших новые букеты.

        - Оми?

        - Цукиено сейчас занят. Могу оставить для него сообщение. Кто говорит?

        Голос принадлежал кому-то намного старше Оми. Йоджи вспомнил слова Кроуфорда о том, что у малыша теперь появились новые товарищи по команде. Наверняка это один из них. Похоже, цветочный магазинчик возобновил свою работу. Черт.

        - Да нет, все в порядке, я перезвоню. Просто хотел узнать домашнее задание. - Ну конечно. Как будто его голос можно было принять за голос школьника. - Пока.

        Повесив трубку, Йоджи прошел к облюбованному столику. Мда. Неудивительно, что Кроуфорд не остановил его. Если уж он и был в курсе замыслов Йоджи, то наверняка знал, что из его попытки ничего не выйдет. Йоджи не доверял Оракулу, но новым товарищам Оми он доверял еще меньше. Вот малыш - совсем другое дело. Кроме того, Йоджи понимал, что попытка сбежать в одиночку обречена на неудачу. Он надеялся, что Оми поможет ему найти укрытие, а заодно разработать план спасения Айи и Кена.

        Йоджи достал из кармана расческу, которую прихватил из спальни телепатов сегодня утром. В пластмассовых зубьях застряло несколько волосков. Стоило алым нитям коснуться щеки, как немедленно начала болеть голова и появилось чувство дискомфорта, раздражения и беспокойства. Кажется, поход по магазинам не вызывал у Айи особого энтузиазма, кроме того, его мысли постоянно возвращались к Йоджи. Кудо почувствовал намерение Айи просканировать его разум и убедиться, что он не предпримет никаких опрометчивых шагов. Донеслась также странная смесь желания, сожаления и раздражения, неизбежно сопровождавшая все мысли Айи о нем. У Йоджи перехватило дыхание. Черт, несмотря ни на что он был небезразличен Фуджимии. Теперь-то Кудо уже твердо решил любой ценой отобрать Айю у Шульдиха.

        Йоджи осторожно убрал расческу в один из пакетов. Он не был уверен, сколько времени у него получится считывать эмоции рыжика, а лучше, чтобы ощущение Айи сохранялось как можно дольше. Он был не прочь еще несколько раз почувствовать воспоминания и мысли Айи, пусть даже и не сможет использовать расческу для его отслеживания, как надеялся ранее.

        Йоджи рассчитывал, что Оми поможет подыскать ему подходящее укрытие, и пока он будет работать над щитами, они вместе придумают, как освободить Айю и Кена. Затем, возможно, им придется покинуть страну. Лучше уехать куда-нибудь, где их никто не будет знать. Черт, и все рухнуло просто потому, что Оми не подошел к телефону. Йоджи не хотел звонить еще раз из опасения, что трубку снова снимет тот же незнакомец. Конечно, план с самого начала не был идеален, но Йоджи чувствовал настоятельную потребность предпринять что-нибудь как можно скорее, пока его друзья еще не завязли в Шварц настолько, чтобы перестать думать о побеге.

        Сейчас Кен отказывался и говорить на эту тему, а стоило Йоджи обмолвиться о побеге, как Хидака смотрел на него, как на полоумного. Айя всегда был рядом с Шульдихом, хотя теперь им уже не нужно было постоянно прикасаться друг к другу. Когда Айя обнаружил, что никогда не сможет дотрагиваться ни до кого, кроме немца, с ним что-то произошло.  Он стал отключаться от мира, существовавшего вне квартиры Шварц. Перестал смотреть телевизор или читать газеты. Черт, да от него теперь и слова не дождешься! Йоджи было очень больно видеть, как его друг с каждым днем все больше уходит в себя. Он заметил, что Шульдих также начинает беспокоиться. Тот стал буквально осыпать Айю различными смешными ласкательными прозвищами, пытаясь добиться ответной улыбки или хоть какой-то реакции.

        Когда к столику подошла официантка, Йоджи заказал сразу несколько видов спиртного. Она странно посмотрела на него, но, стоило показать пару крупных банкнот, пожала плечами и отправилась выполнять заказ. Йоджи откинулся на стуле, в самый последний момент вспомнив, что не следует все же облокачиваться головой о его высокую спинку. Он пожалел, что не выбрал какой-нибудь традиционный ресторанчик, где можно уютно устроиться на татами.

        Некоторое количество бокалов спустя Йоджи таки удалось напиться. Теперь он лениво размышлял, не остаться в этом уютном барчике до прихода Шульдиха и Айи. Йоджи было в лом тащиться обратно по бутикам в поисках телепатов. Если уж Шварц так хотели заполучить его, то могли бы и расстараться, подобрав его прямо здесь. Причем, возможно, что «подбирать» придется в буквальном смысле слова, если он продолжит уничтожать текилу теми же темпами.

        - Господин, с вами все в порядке? Вы слишком много выпили...

        Йоджи заметил, что почему-то закрыл глаза и, с трудом разлепив веки, улыбнулся официантке.

        - За меня не беспокойтесь. Я профессионал.

        Просто сейчас не в форме. Он отдал деньги за еще один коктейль и, как только его принесли, мгновенно осушил бокал.

        Официантка, женщина лет сорока, печально улыбнулась ему.

        - Юноша, я бы хотела дать совет. Вы еще слишком молоды, чтобы спиваться. Что бы ни заставило вас прийти сюда сегодня, это вряд ли так страшно, как кажется. Все образуется. - Она потянулась и потрепала его по щеке.

        Йоджи стиснул зубы, ощутив ее заботу и грусть, что такой красивый молодой человек попусту тратит время в баре. До него донеслось не только это. У нее болели ноги и спина. Она волновалась, что не сможет заработать достаточно денег, чтобы оплатить частную школу для своего сына. Все ее проблемы и неурядицы заполнили голову Йоджи, и он был чертовски благодарен, когда официантка наконец-то направилась к другому клиенту. Кудо отметил свою удачу еще одним бокалом.

        Куда бы он ни отправился, где бы ни спрятался, от своего дара теперь уже никуда не деться. До тех пор, пока Йоджи не научится полностью контролировать свой талант, у него не будет ничего похожего на нормальную жизнь. Даже при том, что последние две недели он работал над своими щитами как проклятый, до заветной цели оставалось еще очень и очень далеко. Если он не хочет спятить от случайных прикосновений, то придется жить отшельником, а такая перспектива плейбоя не устраивала. Он знал, что не может без общения. В отличие от Айи, Йоджи не был создан для одиночества.

        Кудо полез в сумку и снова достал расческу. У Айи ужасно болела голова, но он отказывался возвращаться домой, не закупив все необходимое. Повторный поход по магазинам в ближайшее время не входил в его планы. Айя злился на Шульдиха и волновался за Йоджи. Кудо вдруг заметил, что отпущенный ему час уже почти истек. А, впрочем, ладно. Его все равно найдут при помощи телепатии и заберут домой. Сам Йоджи в таком состоянии никуда не доберется. Все, что ему сейчас хотелось, это проспать пару суток в кровати. Причем желательно обойтись без впечатлений последней сотни людей, спавших там до него. Его мечта - свобода от Шварц - оказалась недостижимой. Что ж, на некоторое время можно отказаться от попыток побега и заняться тем, чтобы не дать Айе окончательно уйти в себя.

        Он неохотно засунул расческу обратно в один из пакетов, а затем собрал покупки. Делать было определенно нечего. Чтобы как-то занять себя, Йоджи заказал ликер, вылил полбокала на стол и начал рисовать узоры, размазывая получившуюся лужицу по столу. Он недовольно заворчал, когда кто-то навис над столом и слегка толкнул его. Получавшийся «шедевр» был безвозвратно утерян для потомков.

        Чья-то рука легла ему на плечо.

        - Собирайся, Кудо. Нам пора.

        Йоджи поднял глаза на стоявшего рядом человека. Что-то заставило Кудо вглядеться пристальнее. Высокий. Очень высокий. Больше всего почему-то выделялись ледяные серые глаза.

        - Прости, дружище, но ты не в моем вкусе.

        До затуманенного алкоголем разума Йоджи постепенно доходило, что мужчина откуда-то знает, как его зовут.

        - А ты кто такой, черт побери?

        - Друг друга. Цукиено очень волнуется, и послал меня на твои поиски.

        Ага. Как бы не так. Оми бы пришел сам. Есть вещи, которые Йоджи схватывал вне зависимости от степени опьянения. Кроме того, он наконец-то узнал голос мужчины. Именно этот незнакомец снял трубку в «Конеко». Черт, а ведь и мысли не было, что могут проследить звонок. Мда. Определенно он потерял хватку. И ведь еще и не пьян был в то время...

        - Мне и без тебя неплохо. Передай малышу мои наилучшие пожелания, - Йоджи встал из-за стола, собрал сумки и попытался пройти мимо незнакомца. Тот схватил его за локоть и дернул на себя.

        - Черт, отвали! - отбросив пакеты в сторону, Йоджи резким движением вырвался из захвата.

        Вот только мужчина, отпустив его руку, быстро схватил за горло. Рефлексы пьяного Йоджи сильно уступали реакции незнакомца.

        - Ты пойдешь со мной. Будешь сопротивляться, и я вырублю тебя, - послышался низкий гул, сопровождаемый запахом озона. Похоже, у ублюдка был шокер. Черт, надо же так попасться.

        - Иди к дьяволу.

        Рука сжалась на горле поверх высокого ворота свитера. Йоджи погрузился в пучину чужих эмоций: ярость, отвращение, ненависть, ревность и предвкушение. Были и отдельные образы. Конеко. Квартира, где раньше жил Айя. Манкс. Здание в традиционном японском стиле, наполненное цветами. Мужчина с длинными волосами с катаной в руках, подозрительно смахивающей на Айину. Жажда смерти. Сам Айя. Ненависть, ревность и предвкушение концентрировались именно на нем, причем были настолько сильны, что мурашки поползли по коже. Йоджи рефлекторно передернул плечами, когда следующая череда образов показала, что этот мерзавец собирался проделать с Айей. Он хотел узнать местонахождение рыжика, а потом уже сполна насладиться законной добычей. Йоджи также понял, что Оми не знает о звонке и о том, что его «товарищ по команде» отправился на встречу с Йоджи.

        Неожиданно связь разорвалась, а негодяй пошатнулся и выпустил его горло. Серо-черная тень метнулась слишком быстро, чтобы проследить за ней взглядом. Раздался звук удара, и незнакомец упал. Приподняв голову и взглянув на нападавшего, он прорычал: «Фуджимия», - но после следующего удара потерял сознание. Айя какое-то время стоял над неподвижным телом, затем пнул еще раз и повернулся к Йоджи. <Я говорил тебе, что это плохая идея>.

        - Ну да, ты же меня знаешь. Должен во всем убедиться на собственном опыте, - увидев усмешку Шульдиха, собиравшего его пакеты, Йоджи с трудом удержался от раздраженного вздоха. - Только не надо говорить, что ты все предвидел. Второго Кроуфорда я не переживу.

        - Да уж, и одного более чем достаточно. Похоже, он знал о том, что будет, вот и отправил тебя с нами, - Шульдих оглядел бар, где около десятка человек уставились на них в потрясенном молчании. - Котенок, теперь смотри внимательнее. Благодаря Кудо тебе представился шанс узнать, как именно стирается память.

        Йоджи с изумлением наблюдал за Шульдихом. Ничего сверхъестественного не происходило, если не считать того, что немец замолчал, а затем собравшиеся зеваки начали расходиться. Люди вернулись к своим столикам или к своей работе. Похоже, теперь никто не замечал ни их троицу, стоявшую прямо посреди бара, ни человека, без сознания лежащего на полу.

        - Ну вот, - довольно сказал Шульдих, - а сейчас нам действительно пора.

        *******

Глава 5

        Едва проснувшись, Шульдих придвинулся поближе к своему любовнику. Айя чуть слышно хмыкнул и зарылся поглубже в одеяло. Не в силах сдержать улыбку, Шульдих медленно подтянул его к себе, ухитрившись попутно перевернуть на спину. Пожалуй, пора немного поразвлечься.

        Немец склонился над котенком, покрывая поцелуями висок и щеку. Рыжие волосы непокорными прядями упали вниз, щекоча кожу Айи. К тому моменту, когда Шульдих дошел до губ, уже окончательно проснувшийся Айя прижимал его к себе.

        <Доброе утро, моя фиалка>.

        <Доброе утро, Шу>. Промурлыкал Айя. Шульдих снова невольно улыбнулся. Уже почти привычное эхо чужого желания и удовольствия ощущалось все явственнее. Если это был не рай, то нечто очень и очень похожее на него.

        Айя схватил немца за прядь волос и притянул к себе для поцелуя. Впрочем, Шульдих не особенно и сопротивлялся. Сейчас контакт был почти полным - не прерывая поцелуя, они крепко обнимали друг друга, причем их возбужденные члены плотно соприкасались. <Господи, как же я тебя хочу>. Шульдих оторвался от котенка, чтобы перевести дыхание, и посмотрел Айе в глаза.

        Получив от немца образ желаемой позы, Айя перевернулся на живот. Шульдих начал легонько поглаживать котенка по спине, двигаясь от шеи вниз, а затем повторил этот же путь губами, довершая тактильные ощущения прикосновениями своих длинных волос. Айя застонал, а затем судорожно вздохнул, когда язык Шульдиха нырнул в расщелину между ягодицами. Чуть разведя руками два полушария, немец лизнул маленькое отверстие, наслаждаясь стонами Айи. Когда его язык скользнул в кольцо мышц, ему пришлось удерживать бедра рыжика. Шульдих тоже застонал, когда до него донеслись ощущения, испытываемые вторым телепатом.

        Немец отстранился и потянул Айю на четвереньки, а затем схватил с тумбочки тюбик смазки. Выдавив достаточное количество на пальцы, он ввел их в тело своего любовника, одновременно языком рисуя узоры на его спине. Айе не потребовалось много времени на подготовку. Шульдих поцеловал котенка в шею, а затем одним движением оказался внутри. <Шу, о… да>. Айя подался ему навстречу. <Еще>.

        - Ты такой нетерпеливый. - Фраза планировалась как насмешка, но голос немца оказался неожиданно хриплым от обуревавшего желания. Как и Айе, Шульдиху сейчас требовалось больше, и он качнул бедра вперед, стремясь как можно глубже погрузиться в тело своего любовника. Не в силах сдерживаться, немец все ускорял свои движения, не думая ни о чем, кроме возраставшего наслаждения. Ощущения двух телепатов смешались, и уже невозможно было понять, кто сверху, а кто снизу. Все это уже было неважно. Остался только экстаз - уже непонятно чей, только движения - обоих одновременно. Первым, не выдержав, кончил Айя. Шульдих отстал от него всего на несколько секунд.

        Немец рухнул на бок и тут же притянул к себе котенка, отодвигая от мокрого пятна на простыне. Айя мягко поцеловал его в губы и уютно устроился, положив голову Шульдиху на плечо. Немец прижал его еще ближе и довольно сощурился.

        - Ну как тебе такая побудка?

        <Ты просто пытаешься оправдать свою нездоровую любовь к спящим>. Айя достаточно сильно укусил Шульдиха за плечо, и тот вскрикнул, правда, больше от неожиданности, чем от боли. Рыжик тут же поцеловал место укуса. Немец пробормотал что-то про злобных котят и снова вскрикнул, получив ощутимый тычок под ребра.

        - А это еще за что? - Он вошел в мысли второго телепата, пытаясь понять, в чем провинился на сей раз. И криво усмехнулся при напоминании о тех двух случаях, когда он воспользовался беспомощностью одурманенного снотворным котенка. <Извини, малыш, просто не смог устоять. По крайней мере, теперь я тебя предварительно бужу>. У Шульдиха сложилось впечатление, что Айя был не в восторге от его действий в прошлом и еще заставит немца поплатиться за них. Что ж, это сделает жизнь еще более интересной. Правда, нельзя сказать, что сейчас в ней было много места для скуки.

        Айя встал с постели, потянув за собой сопротивляющегося Шульдиха.

        <Пошли, нам надо принять душ. И я ужасно хочу чая>.

        - Только не говори мне, что фантастический секс со мной вызвал лишь сушняк во рту. Ты должен либо отключиться в полном изнеможении, либо ужасно проголодаться, и хотеть съесть кучу всего, чтобы запастись энергией на второй раунд, - Шульдих остановился в дверях ванны и притянул Айю к себе, целуя в губы и похлопывая по чуть ноющей заднице. <Может, стоит попробовать еще раз?>

        Реакция Айи была вполне предсказуема - тот оттолкнул немца и направился в ванную.

        - Знаешь ли, ты все-таки ужасно неблагодарное создание, - пожаловался Шульдих, направляясь следом.

        <Ну, тебе виднее. Я просто хочу принять душ. Ты со мной или сначала сменишь простыни?>

        Шульдих некоторое время смотрел, как Айя стоит под струями горячей воды, а затем присоединился к нему. Как будто он мог отказаться от возможности лишний раз прикоснуться к своему котенку. Кроме того, он обожал, когда Айя мыл ему голову.

        - Почему именно мне всегда приходится перестилать постель? В конце концов, простыни пачкаешь именно ты.

        Айя раздраженно посмотрел на него, а затем толкнул под душ сильнее, чем требовалось. Шульдих откинул голову, недовольно ворча, но когда умелые пальцы, нанеся шампунь, стали массировать его голову, застонал от удовольствия. <Именно ты провоцируешь действия, приводящие к пачканию простыней. Так что справедливо, что убираться тоже приходится тебе>.

        Ну да, безупречная логика. Почувствовав легкое самодовольство, сопровождавшее эту мысль, Шульдих лукаво прищурился и, развернувшись, прижал Айю к кафельной стене. <То есть ты хочешь сказать, что именно по этой причине никогда не выступаешь с инициативой первым?> Похоже, он угадал. Айя знал, что немец все равно не упустит случая заняться с ним сексом, вот и не торопился предпринимать что-либо сам, чтобы переложить уборку на Шульдиха. <Ах ты, ленивый котенок>.

        <Знаю>. Айя неожиданно наградил его глубоким поцелуем и выскользнул из ванной. Улыбаясь до ушей, Шульдих выключил воду и последовал за ним. Похоже, у котенка прорезалась тяга к манипулированию людьми, что ж, это не самая худшая черта. Шульдих быстро вытерся, обернул полотенце вокруг бедер, вернулся в спальню и достал свежий комплект постельного белья.

        Он начал было перестилать простыни, но застрял на середине процесса, наблюдая, как Айя одевается. Тот натянул зеленые боксеры и черные брюки. Затем рыжик задумался над чем-то, старательно пряча свои мысли, после чего достал с полки красный пуловер и, смущенно отвернувшись от немца, натянул его через голову.

        <Видишь, нет ничего страшного в том, чтобы одеть что-нибудь поярче>.

        Шульдих подошел к Айе и поцеловал его, прежде чем самому начать одеваться.

        Натянув выцветшие голубые джинсы и легкую зеленую рубашку, Шульдих немного пригладил непослушную шевелюру и подтолкнул Айю к двери. За последнюю пару недель немец научился рано просыпаться, чтобы успевать на завтрак после утреннего секса. Если бы только Айя перестал притворяться, что мир за пределами квартиры не существует! Тогда они могли бы периодически есть в ресторанах. Вот только красноволосый упрямец с того памятного похода в магазин больше не покидал их этаж. Конечно, теперь Шульдих мог на несколько часов оставлять котенка одного, но у него не было ни малейшего желания бродить по Токио в одиночку. Это уже совершенно не то.

        Как ни странно, на завтрак они пришли далеко не последними, скорее, даже одними из первых. В столовой сидел один только Кроуфорд, флегматично перелистывавший утреннюю газету. Фарфи видно не было, а поскольку Шульдих не чувствовал близкого присутствия разума ирландца, тот был либо накачан лекарством под завязку, либо пошел гулять. Заняв свое место, Айя сразу же потянулся за стоящим рядом чайником с зеленым чаем. Две женщины из обслуживающего персонала поставили перед ними пиалы с рисом и мисо и большую тарелку с яичницей с беконом. Хотя прислуга редко попадалась на глаза и благодаря ей команда была избавлена от готовки и уборки, немцу не нравилось присутствие посторонних, пусть даже и кратковременное. Еще хуже было знать, что прислуга совмещала свою работу с шпионажем, донося обо всем руководству.

        <Эй, папочка, а почему бы нам не послать всю эту братию куда подальше и не взять все в свои руки? Я бы предпочел жить в свинарнике и питаться подгоревшей яичницей или ресторанной едой, чем терпеть их присутствие>.

        Американец ответил, даже не поднимая глаз от газеты.

        <Потому что нашим работодателям станет интересно, что же мы скрываем, и они начнут обращать на  нас больше внимания. А это крайне нежелательно. Так что оставь свои рацпредложения при себе>.

        Шульдих уже был готов достойно ответить на этот выпад, но ему помешало появление Кена и Наги. Они вошли в столовую, хохоча во все горло. Оба были одеты в обычные джинсы и футболки. Немцу нравилось, что Наги наконец-то отказался от своей старой школьной формы, вот только совсем не обязательно было руководствоваться вкусом Хидаки в выборе нового гардероба. Неопрятность давно уже вышла из моды. Айя уловил эту мысль и перехватил палочки, готовясь ткнуть ими Шульдиха, если тот продолжит так уничижительно думать о Кене. Айя вот только одно не мог понять - неужели болевые ощущения действительно доставляли немцу удовольствие? Ничем иным постоянные провокации объяснить было просто невозможно.

        Едва сев, Кен сразу же начал накладывать еду на тарелку.

        - Всем доброе утро. Кроуфорд, можно мы с Наги сегодня вечером пойдем в кино? А потом мы бы заскочили в пару магазинов - хотим купить несколько новых фильмов.

        - Не возражаю. Только не забывайте о некоторых простых правилах: вы не должны посещать те заведения, куда ты ходил раньше, пока еще работал в Вайс. А когда будете тайком играть в футбол в парке, постарайтесь обыграть соперников не с очень разгромным счетом, - в голосе Оракула прозвучали нотки иронии, а Кен и Наги смущенно покраснели.

        - Ты прав - и пытаться не следовало, - пробормотал Кен, посмотрев на Наги. - Спасибо за разрешение. Мы действительно хотели сходить в кино и заглянуть в магазин после пары игр. Никому ничего купить не надо? Айя, Шу, пойдете с нами?

        <Нет>. Айя даже не поднял глаз от миски с рисом, в которой равнодушно ковырялся палочками. Шульдих покачал головой и с трудом подавил вздох. Интересно, существовал ли способ заставить котенка выйти на улицу, не считая экстремальных методов, наподобие хватания в охапку и принудительного выгуливания упрямца. Впрочем, если бы немец попробовал нечто в этом роде, то мстительный котенок наверняка лишил бы его доступа к собственному телу на год или два. Вообще, Айя стал удивительно замкнут. Он не только не выходил из квартиры, но и не говорил ни с кем, кроме Шульдиха, не считая редких односложных ответов, которыми он удостаивал остальных. Это затворничество нужно было немедленно прекратить, вот только непонятно, как именно.

        - Доброе утро всем. Мммм, завтрак пахнет просто восхитительно.

        Блин, а вот и еще один человек, которого Айя удостаивал иногда парой слов. Шульдих стиснул зубы, старательно пряча свою ревность и злость за щитами. Вошедший в столовую Йоджи был одет в облегающие джинсы и еще более облегающий топ. Шульдих подумал, что в следующий раз, когда он потащит Айю по магазинам, надо будет обязательно зайти туда, где закупается Кудо.

        Йоджи повернулся и посмотрел на Айю.

        - Доброе утро, Айя. Ты отлично выглядишь, красный цвет тебе идет.

        Рыжик едва заметно кивнул.

        - Доброе утро, Айя. Ты отлично выглядишь, красный цвет тебе идет, - снова сказал Йоджи, а затем повторил приветствие и в третий раз, улыбаясь все шире. Когда он пошел на четвертый заход, Айя поднял глаза. На его лице читалось недовольство.

        - Доброе утро, Йоджи. Спасибо. Ты выглядишь так, как будто только что с панели. - Его голос был хриплым и глухим, так как теперь Фуджимия очень редко говорил вслух. Он сдавался лишь перед настойчивостью Йоджи, который повторял свои вопросы до тех пор, пока Айя не отвечал. Телепатическое общение Йоджи игнорировал. Так продолжалось уже около недели. Плейбой все еще вызывал у Айи только раздражение, но Шульдих с великой неохотой был вынужден признать, что выбранная тактика работала. Сам он никак не мог заставить Айю говорить вслух - да и не было достаточного стимула, поскольку удовольствие от мысленной речи было слишком велико.

        Впрочем, любая благодарность, которую он мог испытывать в отношении блондина, испарилась без следа, когда тот протянул руку и убрал упавшую на лицо Айи прядь. Тот факт, что котенок не отпрянул от этого прикосновения, заставил Шульдиха предостерегающе зарычать. Хотя Йоджи и носил перчатки, он все равно не имел права прикасаться к тому, что ему не принадлежало. Немца ужасно бесило, что Айя всего лишь хмыкнул и продолжил есть.

        Черт, ну какого дьявола блондинчик оказался тем, кто тоже мог дотрагиваться до Айи? Шульдих никогда раньше не задумывался о том, что талант Йоджи по своей природе очень близок к телепатии; основная разница заключалась в том, что для установления эмпатической связи требовался какой-нибудь проводник. Похоже, этого небольшого отличия было недостаточно, чтобы прикосновения приносили Айе боль - он испытывал лишь легкий дискомфорт, который уменьшался по мере того, как Йоджи все больше совершенствовал свои щиты. А уж плейбой трудился над ними денно и нощно.

        Его мотивы не были загадкой. Йоджи хотел Айю, и по мере укрепления их щитов уменьшалась опасность, что они затеряются в разуме и таланте друг друга. Одновременно возрастали гипотетические шансы чертового плейбоя. Хуже всего - Шульдих ощущал, что Айя хотя и воспринимает действия блондина с некоторым недоумением, но в глубине души тоже хочет его. Он просто слишком боится, что Йоджи причинит ему боль или просто воспримет как игрушку на одну ночь.

        Что ж, так или иначе - теперь Айя принадлежал ему. И Шульдих вовсе не планировал его терять. Только не сейчас - когда рыжик наконец-то оказался с ним в одной постели, да еще и постоянно излучал теплую привязанность, которая не уменьшалась даже когда немец выводил Айю из себя. У Шульдиха никогда не было ничего подобного - чтобы кто-то заботился о нем, а он мог заботиться в ответ. Единожды заполучив котенка, немец не собирался отдавать его без борьбы.

        *******

        Йоджи посмотрел на Айю, который уже пять минут нянчил в своих руках чашку с чаем. Стоявшая перед ним тарелка с завтраком была практически нетронута. Этому упрямцу ничего не стоило снова сбросить вес, который он и так с трудом набрал. Йоджи решил поговорить со своим другом телепатически. <ЭЙ! Ой!> Айя и Шульдих одновременно повернулись к нему, один с недоуменным выражением лица, а другой - с недовольной гримасой. <Я бы хотел немного поговорить с Айей>.

        Шульдих, похоже, намеревался что-то сказать, но Айя ударил его локтем в бок, и немец угрюмо промолчал.

        <Очень впечатляет, Кудо. Наконец-то освоил мысленную речь? Но почему ты хочешь разговаривать со мной именно так, хотя постоянно заставляешь общаться с тобой вслух?>

        <Я не думал, что тебе будет приятно, если я отчитаю тебя перед всеми за пренебрежение завтраком. Между прочим, он просто изумителен. Почему бы для разнообразия его не попробовать?>

        Фиалковые глаза сузились от гнева.

        <Я не понимаю, что...>

        <Он прав, моя маленькая фиалка>. Шульдих вмешался в беседу, недовольно глядя на Йоджи. <Нескольких чашек чая отнюдь недостаточно. Ты все еще работаешь над своими щитами, да и потом, мы сейчас ведем очень активный образ жизни, так что тебе нужны все силы>. Немец злорадно улыбнулся Йоджи, всем своим видом показывая, что он имел в виду под «активным образом жизни».

        Йоджи сохранил улыбку на лице и просто кивнул, не реагируя на провокацию. Такая выдержка была вознаграждена тем, что Айя с силой дернул Шульдиха за волосы, бросил недоуменный взгляд в сторону Йоджи и потянулся за бутербродом.

        Довольный миром и собой, плейбой устроился в кресле поудобнее и попросил Наги передать ему кофейник. Он даже сказал «пожалуйста», чем заработал еще один недоуменный взгляд - на этот раз от телекинетика. Тот, похоже, уже и не ожидал от Кудо ни малейших проявлений вежливости. Кен лучезарно улыбнулся, радуясь тому, что Йоджи ладит с мальчиком. Черт, Хидака стал педофилом, в этом уже не оставалось сомнений.

        Снова посмотрев на Айю, Йоджи улыбнулся, поспешно скрыв улыбку за чашкой с кофе. Его план прекрасно работал. Последние несколько дней он доставал рыжика, заставляя его периодически говорить вслух и не пользоваться своим талантом. Йоджи был единственным, кому удалось подобное чудо; и Шульдих, и Кроуфорд потерпели неудачу. Теперь он еще и уговорил Айю поесть. Все шло просто великолепно.

        Йоджи удалось-таки добиться желаемого. Пусть даже пока Айя считал его раздражающим сукиным сыном, постоянно сующим нос не в свои дела. Это уже ломало сложившийся стереотип. Главное - заставить Айю видеть в нем нечто иное, чем просто плейбоя, равнодушно разбивающего сердца, а уж потом можно будет утащить его у Шульдиха из-под носа.

        Поймав недовольный взгляд соперника, Йоджи сладко улыбнулся и начал разглядывать товарищей по команде. Кен без умолку болтал о фильме, который они с Наги пойдут смотреть, и о тех кассетах, которые они планируют приобрести в магазине. Наги периодически тоже вставлял короткие реплики - в основном, когда Хидака отвлекался на еду. Фарфи этим утром за столом не было, что Йоджи только устраивало. Приятно для разнообразия спокойно поесть без постоянных историй о том, как различные вещи оскорбляют личного Бога ирландца. Кроуфорд периодически отрывался от газеты, чтобы долить кофе, откусить кусочек тоста или просто бросить взгляд на сидящих за столом. Йоджи готов был поклясться, что Оракул был крайне доволен собой: ему наконец-то удалось полностью подавить стремление Вайс к свободе. Они больше не планировали совершить побег, и Кроуфорд, похоже, знал об этом.

        По тем или иным причинам они решили разделить судьбу Шварц и оставаться в новой команде до тех пор, пока не сумеют завоевать свободу уже все вместе. Немного помогла наглядная демонстрация того, на какие крайности готовы пойти Критикер, чтобы вернуть их обратно.

        Что ж, теперь оставалось лишь работать над щитами и пытаться добиться расположения Айи. Йоджи просто был обязан заполучить того в качестве любовника. Ощущения от их немногочисленных прикосновений были настолько невероятными, что Йоджи не мог дождаться продолжения. Неудивительно, что Шульдих шипел на него всякий раз, когда Кудо приближался к Айе. Вот только немцу ничего не поможет. Рыжик будет его, и точка.

        Но сначала надо как-то убедить Айю, что мир не ограничивается четырьмя стенами. Рыжик должен открыться, а не уходить в себя еще больше.

        - Айя, а Кен говорил тебе о книжном магазине неподалеку? Я уверен, что ты там найдешь много чего интересного.

        Сначала в глазах рыжика мелькнул интерес, но потом он покачал головой и налил себе еще чая. Впрочем, Йоджи не собирался так легко сдаваться.

        - Ну да, конечно, у тебя есть куча более важных вещей - например, шататься по квартире или спать. Ну, или что-нибудь в том же роде. Я понимаю, что проще отдать Кену список нужных книг и не утруждаться походом в магазин, - Так, пора переходить к тяжелой артиллерии. Главное - остаться в живых после этого. - Ты вообще очень изменился. Тот Айя, которого я знал, всегда делал все сам и не был таким лентяем.

        Один... два... три...

        - Кудо, - предостерегающе прошипел Айя. <Я не ленюсь. Я работаю над своими щитами, точно так же, как и ты>.

        Йоджи проигнорировал тот факт, что Айя ответил ему мысленно. В конце концов, надо сначала выиграть одно сражение, а уже потом ввязываться в другое.

        - Ну и каким образом твои щиты улучшатся, если ты отказываешься выходить? Может, ты просто боишься боли? - Похоже, удар попал в цель. Йоджи понял, что достал Айю - нахмуренные брови были тому лучшим доказательством. Теперь надо просто вывести Айю из себя настолько, чтобы он прекратил заниматься тихим мазохизмом. Почему он вообще решил, что не заслуживает нормальной жизни? Так дело не пойдет. Впрочем, стоит перестараться, и Фуджимия, пожалуй, сочтет, что лучшим выходом из ситуации будет устранение раздражителя в лице самого Йоджи. Что ж, пятьдесят на пятьдесят - это еще не самый плохой расклад.

        Айя резко встал из-за стола и вышел из комнаты. Шульдих было хотел последовать за ним, но Кроуфорд остановил его.

        - Шульдих, оставь Айю в покое.

        Немец недовольно посмотрел на Оракула, но все же остался на месте. У Йоджи сложилось впечатление, что ему не очень понравилось такое развитие ситуации. Ах, бедняжка.

        - Кудо, - Йоджи осторожно поднял глаза на Кроуфорда, гадая, что последует теперь - нагоняй или лекция. - Код лифта четыре-два-семь-девять. Я хочу, чтобы вы вернулись не позднее, чем через три часа, и прошу не забывать, что за вами будут постоянно следить. - Кроуфорд отхлебнул кофе, не обращая внимания на явное изумление Кудо. - И еще... спасибо.

        Йоджи не знал, что на это ответить. К счастью, в этот момент вернулся Айя, надевший черную шляпу Шульдиха и перчатки.

        - Кудо, пошли, - Господи, даже самые простые слова, сказанные этим чуть хрипловатым голосом, заставляли мурашки бегать по спине Йоджи.

        - Осталась одна мелочь - у нас нет наличных.

        Шульдих пробормотал что-то неласковое и полез за бумажником. Когда Айя подошел к нему, немец взял его за подбородок и притянул к себе для поцелуя, который продолжался несколько минут.

        <Запомни, Кудо, ты для него - всего лишь дружок-плейбой. Если с Айей хоть что-нибудь случится, пока он с тобой, я устрою в твоих мозгах такое короткое замыкание, что ты станешь еще более сумасшедшим, чем Фарфи>.

        <Как тебе угодно. Но помни - в отличие от тебя, я могу уговорить его выйти на улицу>. Зная, что он снова выиграл, Йоджи встал с улыбкой на лице.

        - Пошли, Айя. Мы скоро вернемся, - с этими словами он подтолкнул друга в сторону лифта.

        Йоджи набрал код, не до конца веря в его правильность. Было непросто привыкнуть к такому доверию Оракула. Пожалуй, это являлось лучшим подтверждением того, что они приняты в качестве членов Шварц. Впрочем, сейчас ситуация не казалась столь уж безнадежной. Им доверяют и предоставляют больше свободы. Да и потом, Йоджи теперь знал, что может касаться Айи.

        - Не возражаешь, если мы зайдем за сигаретами, раз уж все равно вышли? Не люблю просить Кена - ему только дай прочитать лекцию о вреде курения.

        Айя кивнул. Он явно нервничал из-за необходимости покидать квартиру. Все-таки как бы плохо ни чувствовал себя Йоджи, когда его талант начинал проявляться при любом случайном прикосновении, это были цветочки по сравнению с тем, через что приходилось пройти Айе.

        - Все будет в порядке.

        За попытку приободрить Йоджи заработал раздраженный взгляд. Впрочем, когда двери лифта открылись, и они оказались в холле первого этажа, Фуджимия инстинктивно придвинулся ближе. Йоджи просто не смогу удержаться от соблазна и взял его за руку.

        - Куда именно мы идем?

        - Ну, Кен, кажется, говорил, что это за кафе-мороженым, так что сейчас нужно повернуть налево. - Удерживая руку Айи в своей, Йоджи направился в нужную сторону. Дорога заняла около двадцати минут, включая короткую остановку в супермаркете для покупки сигарет.

        Когда они вошли в книжный магазин, Айя чуть расслабился. Он сразу же направился в раздел поэзии, по дороге прихватив корзинку для книг.

        - На, держи, - Айя сунул корзинку в руки Йоджи и, взяв плейбоя за руку, продолжил свой путь между стеллажей. Йоджи с усмешкой смирился со своим статусом носильщика и последовал за ним с широкой улыбкой на лице. Пожалуй, никогда прежде пребывание в книжном магазине не было таким приятным.

        ********

Оми обнял свою сестру и попрощался, но та и не думала уходить. Что бы сам Оми не думал по этому поводу, у девочки были свои планы.

        - Оми, разве ты не хочешь поужинать со мной и с мамой? Вряд ли там, куда ты пойдешь со своими друзьями, будут готовить вкуснее, - Оука насмешливо фыркнула, демонстрируя свое презрение ко всем забегаловкам оптом.

        Оми виновато улыбнулся, жалея, что не сможет принять приглашение.

        - Уверен, что еда не будет и наполовину так вкусна, как приготовленная твоей мамой, но я уже пообещал ребятам, что сегодня ужинаю с ними. Нам действительно это нужно, чтобы получше узнать друг друга.

        - А что вообще нужно узнавать о них? Даю ужасно стеснителен, Джу - неисправимый ловелас и приколист, а Кай еще холоднее Айи. Неужели нельзя перенести ваше братание на какой-нибудь другой вечер? - Оука бросила на брата молящий взгляд. Если бы не настоящая причина, Оми бы уже сдался.

        - Прости, Оука. Давай договоримся: сегодня я занят, а на выходные поступаю в твое полное распоряжение. Сходим на фильм, о котором ты рассказывала. Идет?

        Оука импульсивно обняла мальчика и чмокнула в щеку.

        - Ладно, так уж и быть, соглашусь. Но ты должен еще ужин лично мне. Мне понадобятся все силы, чтобы дать достойный отпор всем девчонкам, которые попытаются украсть тебя у меня в тот вечер. - Еще раз поцеловав Оми, она развернулась и пошла к двери, улыбнувшись, когда Джу послал ей вслед воздушный поцелуй.

        - Рад видеть, что ты все-таки настоял на своем, и для разнообразия не уступил ей, - с легкой усмешкой сказал Джу. В ответ Оми показал ему язык и поручил подмести зал «Конеко». Кай тем временем стал убирать в холодильник цветы, оставшиеся после составления икебан. Даю вызвался ему помочь. Ребятам понадобилось всего несколько минут, чтобы совместными усилиями привести магазин в порядок.

        Стоило убрать последнюю охапку роз, как раздался мелодичный звон дверного колокольчика, и в магазин вошла Манкс.

        - Похоже, я как раз вовремя. - Она прошла вглубь магазина, а Джу быстро закрыл жалюзи. - У меня для вас новая миссия. Пойдемте в комнату для брифинга.

        Четверка Вайс вслед за Манкс спустилась в цокольный этаж. Оми почувствовал странное предвкушение. Интересно, что будет на этот раз? Команда Вайс сформировалась относительно недавно, и пока у них было только три совместные операции. Впрочем, ребята быстро учились эффективно драться бок о бок друг с другом.

        Свет погас, и на экране появились фотографии людей, тесно набитых в какие-то помещения, по виду очень напоминающие трюмы судов. Речь шла о транспортировке незаконных иммигрантов. На этот раз целью были контрабандисты, специализировавшиеся на живом товаре. Людей привозили в Японию из Китая, Северной Кореи и ряда других стран. Больше половины нелегальных иммигрантов погибала в пути из-за ужасных условий перевозки, а выживших продавали в рабство. Миссия заключалась в уничтожении контрабандистов и получении как можно большей информации о группе, стоявшей за ними. Судно с "товаром" должно было прибыть следующей ночью.

        Времени на подготовку почти не оставалось. У Оми и так уйдет вся ночь на изучение схем дока и склада, где располагались контрабандисты. Похоже, завтра опять придется пропустить занятия в школе. По крайней мере, если на миссии все пройдет нормально, то он сможет выполнить обещание, данное своей сестре.

        Неожиданно свет зажегся снова, заставив мальчика на секунду зажмурить глаза.

        - Кто возьмется за миссию?

        - Я, - сказал Оми. Трое его товарищей также выразили свое согласие. Манкс выдала им несколько папок и попрощалась.

        - Будьте осторожны. За этой группировкой водится что-то еще, но мы не смогли получить исчерпывающую информацию. Оми, ты меня не проводишь до выхода?

        Мальчик с готовностью согласился. Когда они поднялись на первый этаж, он дотронулся до руки Макнс.

        - Тебе удалось что-нибудь о них разузнать? - Было понятно, о ком он говорит.

        - Прости, Оми, но я так и не выяснила ничего конкретного. Мы уверены, что они сейчас в руках Эстет и что их прячут где-то здесь, в Токио. В Критикер подозревают, что Эстет замешаны в деле с контрабандистами, которое вам сегодня передали. Возможно, что во время миссии тебе и удастся что-нибудь обнаружить. - Манкс грустно вздохнула и крепко обняла Оми на прощание. - Будь осторожен. Я волнуюсь за тебя, особенно теперь - когда ты должен работать с такой неопытной командой. Не делай глупостей, мы сейчас проводим самый широкий поиск, и раньше или позже найдем твоих друзей.

        Оми смотрел вслед Манкс, прокручивая в голове полученную информацию. Прошло уже несколько месяцев с момента похищения, и он знал, что чем дольше ребята будут оставаться в плену, тем меньше вероятность, что они вернуться такими, какими он их помнил. Это ужасно действовало на нервы - ничего не делать и только ждать информации, которой все равно оказывалось недостаточно. Что ж, если есть хоть какие-то шансы узнать что-то новое завтра вечером, то нужно сделать все, чтобы миссия прошла идеально.

        Оми повернулся и пошел обратно в комнату для брифингов, где Даю и Джу лениво препирались о том, из какого ресторана лучше заказать еду на ужин. Кай молча сидел в кресле, наблюдая за перебранкой. Цукиено положил конец спору, сообщив, что уже заказал на ужин суши, и сел разбирать оставленную Манкс информацию, спиной чувствуя пристальный взгляд Кая. Что-то в Тонкинезе Оми определенно не нравилось, но он никак не мог понять, что именно.

        *******

        Кен посмотрел в зеркало. Сейчас он выглядел совсем по-другому. Теперь это был уже не тот бесшабашный пацан в бесформенной куртке и оранжевой рубашке. Он казался… настоящим профессионалом. Не до конца уверенный в том, что такие перемены к лучшему, Кен все же улыбнулся своему отражению и вышел в коридор, где его уже ждали остальные.

        Фарфарелло, одетый во все белое, стоял у лифта, всем своим видом выражая нетерпение. На Кроуфорде был темный костюм, а Шульдих красовался в белых брюках и темно-зеленой куртке. Рядом стоял Айя - настоящий островок черноты - в своем длинном черном плаще. Единственными цветными пятнами был серебристый отблеск ножен и красная прядь волос, выбивавшаяся из-под капюшона. Йоджи также был одет во все черное, хотя, глядя на его костюм, можно было подумать, что он направляется в эксклюзивный ночной клуб, а вовсе не убивать людей.

        Последним подошел Наги, одетый в свою серую школьную форму.

        Кроуфорд набрал код лифта и поторопил всех внутрь. Оказавшись в холле, они направились по коридору, ведущему в гараж, где их уже ждали две черные БМВ.

        - Мунин, ты поведешь вторую машину. Чтец и Вихрь отправляются с тобой. Берсеркер, Вундеркинд и Баньши, вы со мной, - Кроуфорд передал Йоджи ключи и сел за руль стоящей справа машины. Уже через минуту гараж опустел.

        По дороге Кен почувствовал легкий мандраж и приказал себе успокоиться. Сегодня вечером его ждала просто очередная операция, ничем не отличающаяся от сотен тех, в которых он принимал участие будучи Вайс. В конце концов, они же сейчас спасут невинных. И не важно, что теперь он представляет как раз «плохих парней», главное - конечный результат. Да и потом, Шварц сделают все для свержения Эстет, так что, в конце концов, все будет нормально.

        Вот только Кену категорически не нравилось, что придется выступать против Оми - он очень сдружился с мальчиком за последнюю пару лет.

        Из тяжелых раздумий Хидаку вывел Наги, улыбнувшийся и успокаивающе похлопавший его по плечу.

        - Все будет в порядке.

        Улыбка Наги удивительно шла. Все грустные мысли Кена как-то сами собой отодвинулись на второй план. Он нерешительно улыбнулся в ответ и взял мальчика за руку, ощущая исходящую от того заботу.

        - Я знаю.

        Остаток дороги прошел в молчании.

        Кроуфорд остановил машину в темном закутке у причала, и они вчетвером вышли. Йоджи припарковался неподалеку, и скоро вся команда собралась вокруг Оракула, ожидая дальнейших указаний.

        - Вихрь,  ты будешь обеспечивать основную связь между нами. Я знаю, что ты уже практиковался в этом.

        На лице Айи была написана некоторая неуверенность, и Шульдих положил руку ему на плечо, как бы придавая силы. Секунду спустя Кен ощутил легкое мысленное касание.

        <Отлично. Я хочу, чтобы ты поддерживал этот контакт в течение всей операции>.

        <Хорошо>.

        Ощущение было очень непривычным. Кен чувствовал сосредоточенность Айи, гордость Шульдиха за успехи рыжика, предвкушение Йоджи, странное нетерпение, которое, как он догадался, принадлежало Фарфи, заботу Наги. Было еще и ровное нейтральное присутствие Кроуфорда - эмоции Оракула были единственными, не представленными в общей палитре.

        <Отлично. Вихрь  будет отслеживать видения Баньши и передавать их остальным. Вихрь, Мунин и Баньши займутся людьми здесь, на причале, и отвлекут Вайс, пока мы будем выполнять основную часть операции. Берсеркер и Вундеркинд, вы идете со мной. Нам нужно устранить всех на складе и уничтожить всю информацию о связи этой группировки с Эстет. Все ясно?> Все подтвердили свое согласие с планом.

        Айя сосредоточился, сканируя окружающий район.

        <Их там  двадцать три человека>. Последовала цепочка образов, показывающих местоположение контрабандистов на складе и на причале.

        Потом наступила очередь Шульдиха, не собиравшегося отдавать Айе все заслуги по рекогносцировке.

        <Еще одиннадцать человек на корабле, который причалит через восемь минут. Они окажутся в нашем секторе, и мы тоже берем их на себя>.

        <Отлично>. Кроуфорд направился к складу. Фарфи и Наги последовали за ним. Прежде чем войти внутрь, Наги обернулся и посмотрел на Кена. <Будь осторожен>.

        Кен кивнул и мысленно пожелал своему другу того же. Шульдих чмокнул Айю на счастье. Они медленно пошли в ту сторону, где засели несколько контрабандистов.

        Кен почувствовал привычный приток адреналина в крови, сопровождавший видения. Айя считывал образы из его мыслей и передавал остальным.

        В первую очередь следовало обратить внимание на пятерых контрабандистов с полуавтоматическими пистолетами. Команда разделилась, практически слившись с густыми тенями.

        Кен напал на намеченного им охранника со спины. Резкий удар багнаком - и человек упал, как подкошенный. Благодаря общей мысленной связи Кен знал, что Йоджи одновременно с ним задушил другого охранника проволокой, а Айя стоит над обезглавленным телом третьего контрабандиста. В этот момент Шульдих двумя выстрелами, слившимися практически в один, убрал последнюю пару вооруженных охранников. Кен бросился вправо, туда, где вот-вот один из контрабандистов должен был попытаться вырваться из окружения и броситься за помощью. Он вспорол ему живот быстрым ударом и обернулся как раз вовремя, чтобы справиться с очередным нападающим. Видения подсказывали Кену, как будут действовать оставшиеся, а Айя немедленно передавал соответствующие предупреждения. Это была самая эффективная операция изо всех, в которых Кен когда-либо участвовал, и он не мог не восхищаться слаженностью их совместной работы.

        Наги форматировал компьютер в складском офисе. Один из контрабандистов неподвижно лежал на пороге. Ломаные очертания его фигуры позволяли предположить, что встать ему уже не суждено. Фарфи развлекался с последним из оставшихся в живых. Он наносил один удар ножом за другим, наслаждаясь медленным умиранием жертвы. Кроуфорд тем временем уничтожал все документы, связанные с Эстет, скармливая их в стоявший в углу шреддер.

        Изо всех контрабандистов, изначально находившихся на пристани, в живых не осталось никого. Кен посмотрел на море и заметил приближающийся корабль. Странно, что его видения не предупредили о его появлении. Он недовольно поморщился - матросы, расхаживающие по палубе, вот-вот должны были заметить мертвые тела на пристани.

        <Не волнуйся. Моя маленькая фиалка не дает им заметить трупы>. В мысленном голосе Шульдиха слышались восхищение и забота. Кен тоже был поражен, что талант Айи позволял делать такое количество различных вещей одновременно. Мало того, что телепат поддерживал связь внутри команды, так теперь еще и это. <О, мы уже не одни>. Кен хотел уточнить, что же Шульдих имел в виду, когда к нему пришло еще одно видение, на этот раз касающееся Вайс. Вторая команда прибыла на место и и должна была объявиться на пристани с минуты на минуту.

        *******

        Передав видение Кена остальным, Айя развернулся в ту сторону, откуда появятся Вайс. Слева от него стоял Шульдих, наблюдавший за швартовкой корабля, а справа Йоджи - меланхолически вытягивающий новый кусок лески из часов.

        Оценив ситуацию, Кроуфорд дал несколько новых команд.

        <Расчистите нам путь. Я с Вундеркиндом и Берсеркером позабочусь о корабле, а вы вчетвером возьмете на себя Вайс. Займите их чем-нибудь, пока мы все не закончим>.

        Немец кивнул и передал Кроуфорду местоположение контрабандистов на корабле. Кен встал у края причала рядом с Айей, Шульдихом и Йоджи. Они должны задержать Вайс здесь и не дать им проникнуть на корабль. Еще одно видение Кена подсказало, откуда именно подойдут Вайс, и Айя немного скорректировал их положение. Потом Шульдих выстрелил в воздух.

        Айя почти физически почувствовал момент, когда Вайс услышали выстрел. Он чувствовал беспокойство Цукиено о невинных людях на корабле и желание Ясукавы побыстрее встретиться с ним. Остальные два Вайса, Яванец и Ангорец, немного нервничали, что было только естественно перед очередной миссией. Вот только в мыслях Яванца было что-то странное, как будто в этой миссии его интересовала не только непосредственно поставленная задача. За такой короткий промежуток времени прочитать что-то большее не удалось, но, похоже, Яванец не так прост, как казался. Айя предупредил об этом Шульдиха, которому тот должен был достаться в качестве соперника.

        Тут Оми узнал двоих стоявших на причале. Первый шок быстро сменился радостью, и мальчик неосторожно бросился вперед, оставив свою команду позади.

        - Йотан! Кенкен! А где же Айя?

        Шульдих снова выстрелил, и пуля срикошетила от асфальта в метре от Бомбейца, заставив того резко остановиться.

        - Я тоже здесь, - Айя откинул капюшон одной рукой, другой крепко сжимая рукоять катаны. Видение Кена показало, что через несколько секунд Тонкинез вступит в схватку с Айей. Тот уже обнажил свое оружие и оценивающе смотрел на Фуджимию. Айя передернул плечами, прочитав основные эмоции Кая: ревность, ненависть, одержимость и желание. - Будь умным мальчиком, забери своих котят и отправляйся домой. Тут вам ловить нечего.

        - Но... - Голубые глаза неверяще уставились на бывших членов Вайс. - Разве вы меня не помните? Что они с вами сделали?

        Кен и Йоджи напряглись, готовясь к неизбежному сражению.

        - Чибик, мы прекрасно знаем, кто ты. Лучше прислушайся к хорошему совету и иди домой. - Голос Йоджи был необычно тих, как будто он знал, что его совету все равно не последуют. Как только он договорил, Тонкинез бросился на Айю.

        Айя парировал удар, одновременно продолжая передавать видения Кена остальным членам команды. Кроуфорд сообщил, что им нужно еще несколько минут. Йоджи выругался, в последний момент увернувшись от копья Ангорца. Доносился голос Бомбейца, умоляющего Кена прекратить сопротивление. Шульдих уходил от ударов Яванца, заставляя того преследовать себя по всему причалу.

        - Ты присоединился к врагу, Абиссинец? Что, не мог упустить возможность предать еще одну команду? - спросил Тонкинез, нанося жесткий удар и пытаясь выбить катану из рук Айи. Прочитав его мысли, Айя понял, что Ясукава считает его виноватым в произошедшем с их учителем в Сендае.

        Все попытки убедить Кая в том, что не предавал Шиона, были заведомо обречены на неудачу, так что Айя просто продолжал отбивать атаки Тонкинеза. Длинные руки и большая сила давали тому преимущество, но на стороне Айи были скорость и более высокое мастерство. Айе приходилось прилагать усилия, чтобы замедлить свои парирующие удары и не показать свою настоящую скорость. Это было не менее сложно, чем абстрагироваться от мыслей соперника, от которых Айю определенно тошнило. Тот хотел победить Фуджимию и доказать, что именно он по праву является наследником Шиона, а затем вернуть Айю в Критикер и принять участие в его ломке. Тонкинез просто мечтал сделать из него послушную игрушку. Клинок Айи он тоже был не прочь заполучить.

        <А тебе никогда не приходило в голову, что существовала причина, по которой Шион отдал меч мне, а не тебе? Ты же совершенно ненормален>.

        Тонкинез нахмурился, услышав голос в своей голове, а затем презрительно сощурил глаза.

        - Ах, так ты, оказывается, телепат? Теперь понятно, каким образом ты заставил Шиона отдать тебе предпочтение.

        Айя ударом ноги отправил стоящий рядом деревянный ящик в Тонкинеза, и тот был вынужден отпрыгнуть назад. Эти несколько секунд передышки позволили Айе проверить состояние друзей. Йоджи с усмешкой разглядывал Ангорца, опутанного проволокой, а Шульдих издевался над тщетными попытками Яванца нанести ему хоть один удар своей цепью. Бомбеец по-прежнему пытался уговорить Кена прекратить сражение, причем Хидака чувствовал все больший и больший дискомфорт от необходимости выступать против своего старого друга. Айя просканировал разум Оми и поделился с Кеном полученной информацией.

        <Баньши, не дай ему отвлечь себя. Он планирует убить всех остальных и усыпить нас, чтобы отвезти в «Конеко». Оми свято верит в то, что нам промыли мозги>. Затем Кай снова бросился на него, и Айе пришлось переключиться на свое сражение.

        *******