7

Наги приготовил себе чай, запихнул в камин пару поленьев, полил бензином и чиркнул спичкой. Пламя весело заполыхало, пожирая высушенную древесину. Газопровода в  стареньком доме не было, газовая плита питалась от баллона, и, чтобы не мерзнуть, нужно было топить камин. Наги покосился на Сибиряка. Он был уже вторым человеком, которого Наоэ привел сюда.
Сначала он решил познакомиться с другим собеседником из чата. "Лордом Х". При встрече тот оказался почтенным джентльменом обаятельной внешности. Но стоило ему оказаться наедине с Наги в домике, весь лоск со старика мгновенно слетел, и тот принялся стаскивать с него брюки… Телекинетик сломал старикашке шею и закопал в паре километров отсюда.
Наги передернулся от отвращения, вспомнив об этом инциденте.
Поэтому, когда на вторую встречу явился никто иной, как Сибиряк, то второй эмоцией, сразу после шока, стало облегчение. У них с Вайсс были нормальные, так сказать, отношения между врагами. Хидака попробует его убить, как освободится - несомненно, но вот в чем Наги был уверен на 100% - так это в том, что Сибиряк не станет лезть к нему в штаны. Насколько же хорошо он будет о нем заботиться во время приступа - сказать было сложно. Наоэ призадумался. Возможно, если он будет с Хидакой помягче, то у того разовьется что-то вроде "стокгольмского синдрома"? Это очень облегчило бы жизнь им обоим.
- Эй, "Любитель футбола", - негромко позвал он. - Так и будешь  сидеть в углу?
Хидака только бросил  на него злющий взгляд и отвернулся.
- Ну, дело твое. Хочешь сидеть голодным  - я не возражаю. Тебе же хуже. - Наги пожал плечами, скинул ботинки и курточку, выключил свет  и  залез под одеяло. Подумал, что футболист будет наутро чувствовать себя не очень хорошо, проведя ночь на полу, вздохнул и бросил ему одну подушку и одно из одеял.
- Можешь лечь на коврике у кровати.
В ответ из темноты раздалось злобное пыхтение, но назад постельные принадлежности не прилетели. Наги улыбнулся в темноту и закрыл глаза.

Ночь он провел, все же «спя вполглаза» - готовый в любую минуту отшвырнуть Хидаку, если то попытается напасть на него, но ничего подобного не произошло.
Утром же Наги обнаружил, что Сибиряк не стал "перебираться на коврик у кровати", но подтащил данный предмет интерьера к стене, где на нем и устроился, трогательно свернувшись клубочком и завернувшись в одеяло.
- Подъем, Вайсс.
Хидака медленно сел. Взъерошенный со сна, он выглядел довольно мило.
- Я надеялся, ты мне приснился, - грубо произнес Вайсс, нарушая очарование момента. Он  не выглядел хорошо выспавшимся - тоже, наверное, ожидал со стороны Наги какой-нибудь гадости.
Телекинетик только хмыкнул.
- Давай, готовь завтрак.
- Я же говорил - не умею я готовить!
- А придется. Тебе нужно привыкнуть: я-то готовить не смогу. И не думаю, что тебе понравится сидеть голодным.
Хидака тихо выругался, и принялся копаться в холодильнике и буфете, бросая на него злобные взгляды. Наги уселся за стол и принялся с интересом наблюдать за его манипуляциями. Спустя одно разбитое яйцо, одну разбитую тарелку и рассыпанную сахарницу, Сибиряк сумел заварить чай, и сделать яичницу с кусочками ветчины, которая не сгорела только чудом.
- Нда. - Наги покачал головой, ковыряясь в кусочках ветчины. - Даже Шульдих справился бы лучше.
- Ну так пусть бы он тебе и готовил! - раздраженно прошипел Хидака. - Я вам не прислуга! - Он вдруг нахмурился. - А почему, собственно, ты не просишь о помощи своих приятелей?! Я имею в виду - остальных Шварц?
Наги нахмурился. Отвечать - не отвечать? В конце концов, он решил, что немного честности  не повредит.
- Они не в Англии. Я здесь один.

Судя по странному взгляду, которым удостоил его Хидака, бывший футболист испытал немалое облегчение от этого известия. Похоже, перед Кеном забрезжила смутная надежда, что без жуткого влияния остальных Шварц мальчишка и в самом деле отпустит его после того, как  он выполнит то, что от него требуется.
- Вундеркинд. - позвал он. - Дай мне позвонить.
Мальчишка  иронически вскинул бровь.
- Если ты хочешь, чтобы я окончательно поверил, что ты меня не убьешь, - продолжал Кен. - Я хочу позвонить директору школы и предупредить, что меня не будет несколько дней. Иначе я потеряю работу.
Мальчишка, не говоря ни слова, вышел из домика. В окошко Кен видел, как тот копается в дупле старого дерева. Через минуту он вернулся с сотовым своего пленника, но не стал отдавать его владельцу.
- Какой номер, Сибиряк? - спросил он.
Кен хмуро назвал номер. Мальчишка сам набрал его, послушал ответ, и протянул телефон Хидаке, не выпуская из руки.
- Говори так.
Делать было нечего, и Кен подчинился, решив быть благодарным хотя бы за это. После разговора с директором школы он почувствовал себя несколько лучше.
- Любишь свою работу, а, Хидака? - язвительно поинтересовался шварцевский  вундеркинд.
- Тебе то что? - огрызнулся Кен. - Эй… - он замер. - Что-то я не помню, что называл тебе свое  настоящее имя!
- О боже, Сибиряк, ты такой смешной. - протянул мальчишка. – Конечно, я знаю твое  имя! Все мы знали все ваши имена после первой же встречи в Токио! Досье Критикер на вас, кстати, тоже внимательно прочитали. Прикольно было.
Мальчишка вышел из дома, спрятать  телефон назад в дупло, а Кен угрюмо уставился в свою тарелку, ковыряясь в ней пластиковой вилкой: мальчишка явно не собирался давать ему ни единого шанса сбежать. Ну конечно, с телепатом в команде у них  не было проблем с выяснением, кто их новые оппоненты. Поди, разнюхали о них все, что можно, вплоть до любимого одеколона или цвета белья! Но вот их досье… Кен вспомнил хакерский талант Оми и вздохнул. Похоже, сегодня он поставил рекорд по тормознутости.

В общем, можно сказать, их общение благополучно завяло, даже не расцветя толком. Кен, поев и сходив в маленький туалет-кабинку, снова забился в свой угол, где и остался, с тоской глядя в окно. Мальчишка  открыл свой ноутбук и принялся во что-то играть, не обращая на  Хидаку никакого внимания. Только один раз он оторвался от экрана.
- Забыл тебе сказать. Телефонная линия сюда не проведена, так что попросить помощи по Интернету ты не сможешь. А сотовый твой уже должен был разрядиться.
Кен  промолчал.

Ситуация изменилась где-то к обеду. Кен не знал точного времени - часы мальчишка у него тоже отобрал, хотя чего такого можно сделать с часами, Хидака представлял довольно слабо.
Когда раздался странный, непонятный звук, Кен машинально оглянулся и вздрогнул. Мальчишка уронил голову прямо на клавиатуру, да так и застыл, как-то весь обмякнув. Это явно было не нормально, хотя кто их знает, этих Шварц – какие у них привычки…
Сибиряк подождал несколько минут, но мальчишка все так же не шевелился, и Кен встревожился. Поднявшись и всем своим видом выражая недовольство, он осторожно подошел ближе к мальчику.
- В чем дело, Вундеркид?
Он слегка тряхнул его за плечо, и мальчишка принялся сползать со стула прямо на пол - Хидака еле успел подхватить его.
Юное личико было таким бледным и безжизненным, что недовольство мгновенно улетучилось, оставив только панику. Кен торопливо пощупал горло мальчика, и не сдержал облегченного вздоха, найдя слабый, но устойчивый пульс.
На окрики и осторожные похлопывания по щекам младший Шварц не отзывался, и Кен отнес его на кровать.
- Сестра-сиделка, а? – хмуро пробормотал он, устраиваясь с ногами на краю кровати.

Поскольку делать ему было особенно нечего, а смотреть телевизор в компании бессознательного шварцевского  телекинетика  - отдавало каким-то сюрреализмом, Кен принялся разглядывать  мальчика.
Нельзя сказать, чтобы тот слишком уж изменился с того раза, когда он видел его в рухнувшей цитадели Эстет, но если бы Кен увидел мальчика на улице мельком - то мог бы и не узнать, во всяком случае, с первого взгляда. Наоэ сменил прическу - теперь у него была стильная асимметричная стрижка, прикрывающая один глаз, прибавил пару сантиметров в росте, да и лицо его слегка изменилось, став скорее лицом юноши, а не мальчика. И если бы Кен не знал, что за человек лежит перед ним, он бы мог найти его очень и очень привлекательным.
Через несколько часов Кен захотел есть. Готовить ничего не хотелось, поэтому он просто вскрыл банку консервов, отхватил кусок батона и поставил на плитку чайник. Наверное, постукивание дверок  буфета и остальные издаваемые Хидакой звуки разбудили телекинетика: он открыл глаза и негромко застонал.
Кен белкой метнулся к кровати.
- Пришел в себя? - встревожено спросил он. - Что с тобой было?
Мальчик пробурчал что-то настолько тихо, что Кену пришлось нагнуться к самым его губам, чтобы услышать: "Дай воды…"
Он метнулся к плитке, обжег руку, неловко схватившись за чайник, зашипел, метнулся к холодильнику, и бросил Наги бутылочку минералки. К его удивлению, мальчик не перехватил бутылку в воздухе: она просто шлепнулась на кровать. На лице юного Шварц, как бы тот плохо себя не чувствовал, все равно можно было прочесть гневное: "Идиот".
Кен, настороженно поглядывая на мальчика, открыл бутылку и протянул ему.
Глаза мальчишки блеснули злостью и отчаянием, губы шевельнулись, и Кену снова пришлось наклониться.
- Напои меня.
- Какого черта?! - Возмутился Хидака. - Ты что, сам бутылку взять не можешь?!
Мальчик закрыл глаза и вздохнул.
- А твой телекинез?! Ты что, не можешь им пользоваться?!
Ресницы телекинетика дрогнули, и Кену показалось, что он вот-вот заплачет, но тот только крепче сжал губы и с вызовом посмотрел на Хидаку.
"Да, не могу, - читалось в его взгляде. - Но ты все равно пока зависишь от меня!"
Сибиряк вздохнул, приподнял Наги за плечи, подсунул ему под спину подушку, и, придерживая голову, поднес к губам бутылочку. Мальчик сделал несколько глотков, и, похоже, ему в самом деле стало чуть получше. - Есть хочешь? – Спросил Хидака.
Мальчик качнул головой и тихим, хриплым шепотом сказал:
- В туалет.
- О, боги…
Кен закатил глаза, и, подняв мальчика на руки, понес в кабинку. Там он опустил его на пол, прислонив к стене, и собрался уходить, но мальчик слабо вцепился ему в одежду. Кен удивленно обернулся и увидел, что щеки мальчишки заливает краска.
- Ну что еще? – раздраженно спросил Хидака. Щеки мальчишки вспыхнули еще
ярче, и он крикнул сорванным шепотом:
- Мне что, в штаны это делать??
Когда Хидака понял, наконец, ЧТО именно от него требуется - его собственное
лицо вспыхнуло даже ярче. Дрожащими от злости и смущения пальцами он неловко расстегнул джинсы мальчишки, спустил вниз вместе с трусами, и, поймав еще один
злобно-отчаянный взгляд, усадил мелкого на унитаз, оставшись рядом, придерживая за плечи и отводя взгляд. Ему было более чем не по себе, когда мальчишка закончил то, чем он там занимался, и снова посмотрел на него тем самым взглядом.
-Ты уверен, что сам не можешь это сделать? - почти умоляюще спросил Хидака,
накручивая на пальцы туалетную бумагу.
И снова последовал этот отчаянно-высокомерный взгляд: "Мог бы - тебя не просил!"
Кен  приподнял мальчишку, прижимая к себе грудью, и, закрыв глаза, неловко повозил между мальчишечьих ягодиц здоровенным мотком бумаги, потом натянул на мальчишку штаны и  отволок  в постель. После чего принялся остервенело мыть руки. Когда он вернулся к кровати, намереваясь забросать телекинетика  громкими возмущенными воплями и вопросами, тот уже снова уснул, склонив голову к плечу. Кен открыл было рот, собираясь начать разборку, вгляделся в бледное утомленное личико, и закрыл рот, не издав ни звука. Тяжело вздохнув, он прилег на край кровати, разумно решив, что лучше быть поближе к мальчику, пока тот в таком состоянии.

8

Мамору быстрыми шагами поднимался вверх по лестнице, стараясь не обращать внимания на идущего следом за ним Берсерка, который не отставал ни на шаг, и практически дышал ему в шею.
Он еще не только не придумал, как от него избавиться, но даже не решил, стоит ли разобраться с ним… Окончательно? С одной стороны, Фарфарелло был мощной боевой единицей и мог оказать ощутимую помощь в сложившейся ситуации. С другой - он был "темной лошадкой", и новоявленный Персия  не имел никакого понятия о том, как Шварц контролировали беловолосого, и контролировали вообще. Можно было попытаться заинтересовать его чем-то, но что предложить психопату, не ознакомившись предварительно с анамнезом его болезни, Мамору не знал.
Общие данные о Шварц, которые он когда-то вытащил из базы Эстет, подобной информации не содержали. Молодой человек постарался припомнить все, что он читал когда-то о Берсерке.
Ирландец. Не чувствует боли, великолепный боец - отсюда и кодовое имя. Ненавидит христианскую религию. Подвержен приступам  неконтролируемой ярости.  И что ему можно предложить, основываясь на столь скудной информации? Деньги? На эту удочку попадались многие, но Фарфарелло… Мамору оглянулся  на своего "провожатого", чтобы  измерить оценивающим взглядом. Конечно, ему были НУЖНЫ деньги, но вряд ли они были ему ИНТЕРЕСНЫ.
Что еще…
Женщины?
Мамору нервно хмыкнул.
Он даже не знал точно, кто интересует беловолосого в этом смысле: девушки, женщины, мужчины, мальчики… Это вообще могли быть животные.
Следующий крючок… Власть.
Но он сам сейчас не обладал никакой властью - любое его обещание будет только обещанием. Фарфарелло был опасным безумцем, но Мамору не думал, что слабоумие – в числе его диагнозов.
Хотя, что именно творится в этой беловолосой голове, он бы определить тоже не взялся.
Они, наконец, дошли до нужной квартиры. На двери не было замочной скважины, только кодовой замок. Мамору  приоткрыл дверь, собираясь пропустить Фарфарелло вперед, не желая, чтобы столь непредсказуемое существо находилось за его спиной на лишнюю пару секунд, но весьма не преуспел в этом намерении.
Фарфарелло схватил его за шиворот, и, не говоря ни слова, зашвырнул внутрь, точно щенка. Юноша даже не успел обернуться на щелчок закрывающейся двери – беловолосый убийца в один прыжок снова оказался рядом с ним, подтащил к батарее отопления, и пристегнул к ней за запястье теми самыми наручниками, которые одевал на него Мамору.
Персия выхватил пистолет, но Берсерк выбил его одним движением руки и отошел в центр комнаты.
Мамору  больно прикусил нижнюю губу, стараясь сохранить спокойное лицо. Безоружный, прикованный за одну руку, один на один с опасным психом… А ведь еще совсем недавно он думал, что ситуация не может стать еще хуже.
Впрочем, Фарфарелло не торопился нападать. Вместо этого он положил отобранное оружие и ключ от наручников  на стол и принялся раздеваться: скинул перепачканную кровью фуфайку - отчего из раны на его плече кровь заструилась еще быстрее, снял ботинки, выдернул из петель старых кожаных брюк ремень…
Мамору с расширившимися глазами подался назад, вжимаясь в стену. В голове у него вертелась одна-единственная мысль, которую он не осмеливался додумать до конца.
"Неужели он собирается… Неужели он собирается…"
Фарфарелло повернулся в его сторону, и, похоже, каким то образом догадался, ЧЕГО  боится его пленник. Он подошел совсем близко, наклонился к лицу юноши, протянул руку… Мамору рефлекторно отшатнулся в сторону, и перепачканные кровью пальцы всего лишь скользнули по его щеке.
- Глупый Бомбеец…
Мамору не смог сдержать нервной дрожи облегчения, когда  Фарфарелло снова отошел от него на несколько шагов.
Отвернувшись, псих стащил с глаза повязку.
Потом он медленно опустился на корочки, уперся ладонями в пол, опустив голову. По его телу прошла волна дрожи, плечи шевельнулись, голова опустилась еще ниже, на  какое-то мгновения очертания его тела словно разлетелись в разные стороны, чтобы снова собраться… в большую серовато-белую собаку.
«Нет, не собаку, - педантично поправил себя  Мамору  – …в волка!»
После чего, юноша позорно сполз на пол, замерев  на коленях с нелепо поднятой вверх прикованной  рукой. Ноги его не держали, сознание мутилось, и только приученный к анализу мозг лихорадочно вспоминал все, что когда-либо попадалось Бомбейцу на глаза о ликантропии.
Огромный белый волчище, поблескивая единственным желтым глазом, постукивая когтями по полу, медленно подошел к нему. Зверь чуть прихрамывал из-за раны на левой лапе, но в остальном выглядел вполне боеспособным… И голодным. Глаза юноши, и без того огромные, распахнулись даже больше, из-за пришедшей в голову новой мысли: "Он собирается меня съесть!!??"
Мамору открыл, было, рот, но парализованные страхом голосовые связки отказывались повиноваться, и вместо крика из его рта вырвалось жалкое попискивание. Волк распахнул пасть, блеснув клыками и вывалив наружу длинный темно-розовый язык, зевнул, облизнулся… И потянулся мордой к лицу юноши. Мамору зажмурился, поднял непослушную руку, прикрывая лицо.
Мокрый волчий нос ткнулся сначала в его ладонь, потом в лицо. Похоже, зверь к нему принюхивался. Юноша ощущал на  щеках горячее  дыхание и обонял сильный звериный запах. Ожидание  укуса стало совсем невыносимым, и он распахнул глаза, уперевшись огромными голубыми глазами в волчью морду, находящуюся в считанных миллиметрах от его носа.
Волк сморщил нос, словно ухмыляясь, чуть вильнул хвостом, уселся на пол и принялся вылизывать окровавленное предплечье.
Юноша наблюдал за ним широко распахнутыми глазами, не в силах пошевелиться, и еле дыша. Волк перестал вылизываться, отошел  и улегся у двери, прикрыв глаз. Мамору  перевел дыхание и вытер рукавом испачканную кровью щеку. Волк, похоже, действительно не собирался на него нападать, и юноша  кое-как сумел унять бешеное сердцебиение.

Мамору был уверен, что ночью не сомкнул глаз – но утром, когда он в очередной раз разлепил глаза и помотал головой, пытаясь отогнать опасную сонливость, он не увидел волка: около двери, прислонившись к стене спиной, сидел, опустив голову, Фарфарелло. Вполне одетый. Единственное, что напоминало о вчерашнем, так это его испачканная кровью фуфайка и перепачканный его же кровью рукав свитера Мамору.
Юноша засомневался: а был ли, собственно, волк? У него нервная работа, постоянные стрессы… Вполне возможно, что псих просто вырубил его, и все это ему просто приснилось.
Фарфарелло шевельнулся, поднял голову и взглянул на Мамору в упор, и юноша напряженно  замер, ощущая себя попавшей в паутину мушкой. Ощущение было… Неприятное.
-  Здесь есть вода… Или еда? - не вставая, хрипло поинтересовался Шварц.
-  Там душевая и туалет. – Мамрору мотнул головой в сторону  двери в ванную. - А
в шкафу есть вода и консервы.
-  Предусмотрительные котятки…
Фарфарелло подошел к стоящему у одной стены трехстворчатому шкафу – единственной, кроме стола  мебели в квартирке и распахнул одну дверцу. На полках, ровными, аккуратными рядами лежало упакованное в целлофановые пакеты разнообразное огнестрельное оружие, запасные болты и арбалеты, катушки со стальной леской, перчатки с лезвиями, несколько ножей. Никаких катан, конечно.
Фарфарелло взял один нож, вынул из чехла и провел пальцем вдоль лезвия.
- Неплохо…
Он засунул нож себе за пояс брюк, и открыл следующую дверцу. Там  на полках стояли ровными рядами консервы - в основном овощные и рыбные, хотя было и несколько упаковок с супами, пластиковые бутылки с водой и плитки шоколада.
Фарфарелло, похоже, решил исследовать шкаф до конца и открыл третью дверцу.
Там лежала упакованная в целлофановые пакеты обычная одежда: джинсы, рубашки, футболки, свитера, пара плащей и курток и несколько пар ботинок.
Внизу, в двух отдельных ящиках, Фарфарелло нашел  пачку денег,  небольшой ноутбук, надувные матрасы, внушительную аптечку и некоторое количество одноразовой посуды с электрочайником.
- Действительно, предусмотрительно… - Берсерк подошел к  Мамору, опустился перед ним на корточки. – А ты умнее, чем я думал.
Он провел  пальцем по полу, собрав на него изрядный кус  пыли. - Как давно ты приготовил это гнездышко, "Персия"?
Мамору угрюмо взглянул на него.
-  Это старая запасная квартира. - нехотя ответил он. - Еще… С того времени. Для Вайсс.
-  И ты решил приберечь ее для себя? Умно.
-  Чего тебе надо?
Мамору  невольно съежился, когда  Фарфарелло  коснулся его лица и кончиками пальцев приподнял за подбородок. Смотреть в покрытое шрамами одноглазое  лицо было жутковато.
Псих чему-то улыбнулся странной улыбкой, встал, уронил перед ним на пол ключ от наручников.
-  Можешь делать что угодно, Вайсс.
Повернулся к нему спиной и направился в ванную, на ходу стягивая через голову фуфайку. Юноша недоверчиво смотрел на его покрытую шрамами спину, пока за ним не захлопнулась дверь. Шварцевский псих отпускает его так просто?! Он торопливо отпер наручники, и охнул, когда в затекшую руку хлынула кровь, и принялся растирать плечо здоровой рукой.
Потом подошел к столу и сунул в карман пистолет.
Медленно оглянулся на дверь ванной - но Фарфарелло вовсе не торопился выпрыгивать на него оттуда с маньячным смехом и с ножом наизготовку.
Юноша прикусил губу, напряженно размышляя. Одна часть его разума требовала немедленно убраться отсюда, подальше от  непредсказуемого психа, до того, как подтянутся остальные Шварц.  С другой  стороны, Шварц были известным злом – как показал опыт, с ними даже можно было договориться, если предложить выгодные условия, конечно. Они могли бы заинтересоваться тем, что их ищут, и помочь ему вернуть свои позиции - в обмен на его покровительство, когда он снова встанет во главе организации.
Юноша бросил еще один неуверенный взгляд в сторону двери, из-за которой слышался шум воды. В конце концов, ему все равно больше некуда идти, а Фарфарелло не  казался невменяемым. Хотя, это его превращение в волка… Мамору  нахмурился. Все-таки, это наверняка был его собственный, нелепый кошмар. Бомбеец поклялся, что когда эта чехарда со сменой власти закончится, он непременно возьмет отпуск и уедет в какое-нибудь тихое, спокойное местечко. Надолго.

Приняв решение, он вытащил из шкафа ноутбук,  смахнул с него пыль и  подключил к сети и телефонному разветвителю,  потом уселся к столу на единственный табурет.
Некоторые программы довольно сильно устарели за пару лет, но  основные, наиболее важные функции действовали исправно.
Мамору набрал в броузере адрес закрытого сайта, и ввел в открывшееся окошечко пароль доступа. Однако спустя секунду окошко сменилось надписью "пароль неверен". Мамору нахмурился и ввел пароль еще раз: то же самое. Хмурясь все больше, юноша попробовал войти в базу данных и командные файлы Критикер, однако, куда бы он не вводил пароли, эффект был один и тот же: "пароль неверен".
Мамору  отключил интернет и опустил голову на руки.
Кто-то отменил его полномочия. Измена случилась на самом высшем уровне организации.
Мокрая рука почти ласково опустилась на его затылок, но спустя мгновение чужие  пальцы бесцеремонно сгребли  его волосы и потянули, заставляя поднять и запрокинуть голову.
- Почему ты еще здесь, Бомбеец? –  тихо поинтересовался Фарфарелло.
- Я думаю… - Мамору  с усилием  перевел взгляд с его мокрой груди, по которой  вниз, к не застегнутому поясу штанов стекали струйки воды, на бледное лицо и заставил себя прямо посмотреть в желтый глаз:  Я думаю, мне больше некуда идти.
9

Ран, не открывая глаз, потянулся, закидывая руки за голову. Он неожиданно неплохо выспался на диване. А ведь полагал, что всю ночь будет ворочаться, не смыкая глаз, но на самом деле, сон пришел, едва он смежил ресницы. Ему даже снилось что-то хорошее.
Молодой человек взглянул на  часы на стене. С некоторых пор ему не требовался будильник, он просыпался ровно за полтора часа до открытия магазина. Обычно, этого времени хватало, чтобы совершить утренний моцион, приготовить завтрак на всю команду, и спокойно посидеть за чашкой чая, с незаметной улыбкой наблюдая, как остальные  Вайсс, продирая заспанные глаза, плетутся на кухню.
Теперь, когда ему больше не надо было готовить на всех, не было необходимости и вставать так рано, но Айя не торопился избавляться от этой привычки. Первым делом он все-таки поднялся наверх. Американец, похоже, так и не просыпался, но теперь его сон был вполне нормальным. На всякий случай Ран осторожно потрогал его лоб, но, к собственному облегчению, не нашел признаков температуры или озноба.
Без очков, с закрытыми глазами и немного смягчившимся лицом, Оракул выглядел совершенно незнакомым человеком, молодым привлекательным мужчиной, и Ран позволил себе некоторое время просто смотреть на него. Спящий человек казался мирным и безобидным - ни следа ауры зловещей властности. Только красота, уязвимость, а еще такая трогательная, едва заметная морщинка на переносице…
Айя нахмурился. Какого черта он только что, пусть мысленно, счел Кроуфорда красивым?
Помотав головой, Абиссинец вышел из комнаты, осторожно прикрыл за собой дверь и отправился  в ванную.
Позже, когда он готовил завтрак и уже вываливал отварные овощи и рис на тарелку, раздумывая, стоит ли готовить еще и на приблудного Шварца, в дверь требовательно позвонили. Задаваясь вопросом, кто  и зачем мог прийти к нему в такую рань, Ран пошел открывать. В этот раз он посмотрел в глазок, и, удивленно дернув бровью, без дальнейших раздумий открыл дверь. На пороге стояла Мэнкс.
- Доброе утро, Фудзимия-сан. Прошу меня простить за ранний визит, но я хочу спросить кое-о чем…Это важно.
Ран молча пропустил женщину в дом и предложил пройти в гостиную. От него не укрылось, как она внимательно оглядела прихожую.
- В чем дело? - не размениваясь на приветствия, спросил он.
- Бомбеец…То есть, Мамору Такатори у тебя?
- Нет. С чего ему быть у меня?
- Ран, послушай! – Мэнкс драматически сцепила руки. - Даже если он просил тебя никому не говорить об этом – я должна знать! Я поклялась Персии, что присмотрю за его сыном…
- Я понимаю, - ровно ответил юноша. - Но Оми… Мамору в самом деле сюда не приходил.
- Тогда… - Мэнкс прикусила губу. - Может… Ты знаешь, куда он мог пойти?
Ран чуть прищурился. Он знал, куда мог бы пойти  Охотник Света Оми Тсукиено, если бы хотел спрятаться. Но…
- Мэнкс-сан, вы чего-то не договариваете. Вам должно быть прекрасно известно, что последний раз я получил от Мамору известие в виде открытки ко Дню Рождения, и больше ни в какие контакты с ним с момента роспуска Вайсс не вступал. И вот теперь Вы так внезапно появляетесь и начинаете о нем расспрашивать Что, все-таки, случилось?
Молодая женщина, отчаянно хмурясь, оглядела гостиную, и Ран тихо порадовался про себя тому, что по своей педантичной привычке сразу убрал постельные принадлежности с дивана, как только поднялся. Иначе у Мэнкс мог возникнуть вполне справедливый вопрос: с чего это он не спал в своей кровати. Объяснять, что в ней сейчас спит несостоявшийся труп  шварцевского Оракула как-то не хотелось.
- Сейчас я  не могу рассказать всего, - хмуро произнесла Мэнкс. - Но вчера вечером Мамору исчез из своего дома. Там была перестрелка… По свидетельским показаниям, похоже, в этом замешаны Шварц.
Абиссинец нахмурился, но ничего не сказал.
- Мальчика могли похитить, но он мог и сам сбежать: его телохранители оказались предателями. Или им «переписали» мозги. Поэтому, Ран, если ты знаешь, где Мамору, умоляю: скажи мне! - гостья прижала руки к груди и проникновенно заглянула Рану в глаза. - Один он в этом не разберется. Это слишком опасно.
- Сожалею, но я в самом деле ни чем не могу помочь. - Ран покачал головой. - Клянусь Вам жизнью своей сестры - я не знаю, где сейчас находится Мамору Такатори.
Мэнкс некоторое время пристально смотрела на него, потом тяжело вздохнула.
- Что ж, мне очень жаль… Извини. Но если он появится у тебя - свяжись со мной, пожалуйста. Это для его же блага.
Ран неопределенно хмыкнул, провожая гостью к двери.
Только убедившись, что машина с Мэнкс действительно уехала, Абиссинец отправился наверх с твердым намерением разбудить Оракула и выяснить, что происходит.

Кроуфорд открыл глаза, поморгал, приноравливаясь к окружающей темноте. Вздохнул.
Голова слегка побаливала, хотелось есть, пить, сходить в туалет… В общем, можно сказать, что он чувствовал себя нормально.
Оракул осторожно пошевелил руками и ногами, с облегчением выяснив, что никакими специальными средствами, кроме примитивных наручников, да и то на одной руке, не связан. Значит, можно допустить, что он все еще в доме Фудзимии, и тот никому не сообщил о его появлении.
Кроуфорд ощупал окружающее его пространство, чувствуя, что лежит явно не на полу, и даже, пожалуй, в постели. Простыни на ощупь  были хотя и не шелковыми, но из очень качественного льна, а наволочка пахла на редкость приятно: кажется, жимолостью. Так значит Фудзимимия каким-то образом переместил его из подвала в кровать, и даже… - свободной рукой Оракул скользнул по своей голой груди – раздел.
Кроуфорд поводил рукой за пределами кровати, насколько смог дотянуться: сначала слева, потом, приподнявшись на локте, справа. По идее, рядом с кроватью должно быть что-то вроде тумбочки или столика для лампы… Ага! Его  рука наткнулась на  угол тумбочки. Не отрывая от него пальцев, он повел рукой вверх, и очень скоро нашарил на ровной поверхности знакомые очки, а рядом с ними что-то холодное… гладкое… Его пальцы сомкнулись вокруг стакана с водой.
Несколькими судорожными глотками американец осушил стакан, и снова откинулся на подушку, натягивая на себя одеяло и сжав в ладони ненужные сейчас очки. В те прошлые два раза, когда он на время приступа терял зрение, его незримо преследовало ощущение того, что он похоронен заживо. Чтобы не впасть в истерику, он постоянно сидел рядом с Наги: присутствие кого-то живого рядом успокаивало. Слепой мужчина и неподвижный мальчик прекрасно дополняли друг друга: Кроуфорд переносил его куда требуется и кормил, а Наги помогал ему ориентироваться в пространстве.
Но здесь и сейчас у него почему-то не было чувства, что он заперт в гробу.
Дверь чуть слышно скрипнула, и кто-то подошел к его кровати.
- Я знаю, что ты уже не спишь, Оракул.
Даже если бы Кроуфорд не знал, где он находится, это спокойный, невыразительный голос он узнал бы из тысяч других.
Абиссинец… Ран Фудзимия.

С первого же взгляда Ран заметил изменения в комнате. Стакан с водой был пуст, а очки перекочевали с тумбочки в руку Оракула. Можно было подумать, что тот все еще спит: черные ресницы не дрожали, грудь  поднималась и опускалась так же равномерно, вот только костяшки пальцев, сжатых вокруг очков, были чересчур белыми.
- Я знаю, что ты уже не спишь, Оракул. - Ран подошел поближе. - Как ты себя чувствуешь?
- Просто замечательно. - Кроуфорд сел на постели, опустив голову, чтобы Абиссинец не понял, что сейчас он временно ослеп. Конечно, очень скоро он это поймет, но Кроуфорд не хотел приближать этот момент.
- Только что приходила Мэнкс. - Ран перешел прямо к делу. - Спрашивала, не знаю ли я, где находится  нынешний Персия. Довольно прозрачно намекнула, что в его исчезновении замешаны Шварц.
- Я так понимаю,  ты не сказал ей, что у тебя гости? – Кроуфорд, все еще пряча глаза, потер костяшками пальцев переносицу.
- Нет.
- А почему?
- Я ей не доверяю. - просто объяснил Ран. -  Уже то, что она допускает, что Оми мог сбежать и не поставить ее в известность, о многом говорит. Так это ваших рук дело?
- Шварц… больше нет. – Кроуфорд услышал тихий недоверчивый вздох, и чуть улыбнулся. - Извини, если я тебя разочаровываю. Но в этом вопросе я не могу быть тебе полезен… Ты нашел деньги в моем бумажнике?
- Да.
- Это для тебя.
- За что? - Ран был на редкость прагматичным парнем.
- Когда ты убьешь меня, постарайся уничтожить мой труп как можно лучше. Думаю, 50 тысяч долларов - вполне приличная сумма за такое дело.
- А кто сказал, - вкрадчиво спросил Ран, - что я собираюсь тебя убивать?
- А разве нет? - Кроуфорд позволил  себе удивление в голосе.
Абиссинец пожевал нижнюю губу, пристально глядя на Оракула. Что-то с ним, определенно, было не так. Американец, безропотно ожидающий своей смерти, был вещью такой же "естественной", как дождь из лягушек.
- Что с тобой происходит, янки? - спросил он, наконец.
Кроуфорд хмыкнул.
- Уж ты-то, как никто другой должен понимать, что излишнее любопытство - порок. Информация может тебя убить отнюдь не фигурально. Ты, по-моему, неплохо устроился после роспуска Вайсс. Зачем тебе лишние проблемы?
- Хн…
Ран всерьез задумался, глядя на сидящего в его постели мужчину. Одеяло прикрывало его только до пояса, и Ран немного отвлекся от раздумий открывшимся видом… Следовало признать, что шварцевский лидер весьма недурно сложен: широкие плечи, сильные руки с неожиданно изящными запястьями, безволосая, хорошо прокачанная грудная клетка…
Ран опомнился и покачал головой. Чертовски глупо.
- Долго ты еще будешь сопеть, Абиссинец?
Айя вздрогнул, наконец-то поняв, что именно казалось ему неправильным все это время. Раньше Оракул всегда прямо смотрел на собеседника, кем бы тот не был - вооруженным врагом в разгар битвы или его нанимателем. Теперь же он так старательно отводил взгляд… Абиссинец шагнул вперед, протянул руку, ухватил вздрогнувшего американца за подбородок, заглядывая ему в лицо.
- Что у тебя с глазами? - выдохнул он, когда янтарные глаза  слепо взглянули куда-то сквозь него.
- Не твое дело! - Американец резко отбросил его руку в сторону, гневно хмурясь. – Не трать свое и мое время, Фудзимия! Ты собираешься меня убить?
- А если я скажу "нет", что ты будешь делать?
- Пойду домой. - Буркнул американец, подергав прикованным к кровати запястьем.
- Извини, не получится. - Ран не смог совсем убрать из голоса ехидные нотки.
- Что, все-таки сдашь меня Критикер? - ядовито поинтересовался Оракул.
- Нет. Но вернуться домой у тебя не выйдет - твоя квартира  взорвана. Я так понял, что они намеревались проследить за тобой, если ты явишься на  развалины - и посмотреть, куда ты пойдешь.
- "Они"? - Переспросил Оракул, хмурясь. - Ты что, их видел?
- В некотором роде. - Ран склонил голову к плечу. - Давай меняться, Оракул. Я расскажу тебе то, что слышал, а ты расскажешь мне, что происходит.
- Тебя или твоей сестры это никоим образом не касается. - Сухо проинформировал американец. - Стоит ли тебе снова в это впутываться?
Ран скривился.
- Думаю, я впутался уже в тот момент, когда ты свалился мне под ноги. Согласен?
- Хорошо, но не говори потом, что я тебя не предупреждал. И, прежде чем мы начнем "обмен", будь любезен, верни мою одежду и покажи, где тут у тебя туалет.
- Хн. Хорошо.
Ран нашарил в кармане ключ от наручников, вложил в ладонь американца и покинул комнату. Куда он, черт возьми, свалил его одежду?
Скомканные брюки и рубашка обнаружились в бельевой корзине. Фуджимия с сомнением оглядел испачканное, мятое тряпье, но, в конце концов, решил, что Оракул не в том  положении, чтобы привередничать. А предлагать ему свою одежду было, по меньшей мере, смешно - гайдзин был раза в полтора шире его в плечах и выше ростом, к тому же.
Ран вспомнил, как  двигались под гладкой кожей мышцы на плечах Оракула, и ожесточенно затряс головой.
Не думать о посторонних вещах… Не думать о посторонних вещах …

10

С полыхающими щеками Айя смотрел, как его злейший враг (второе место, сразу вслед за  Такатори Рейдзи) одевается. Возможно, следовало соблюсти приличия и отвернуться, но после краткой борьбы со своей довольно сомнительной нравственностью он решил этого не делать. Во-первых, кто же поворачивается к злейшему врагу спиной? А во-вторых… Ему было просто приятно смотреть на американца. Тем более, когда он об этом не подозревает.
Свою одежду Оракул натягивал с видимым отвращением: аристократический нос сморщился, губы чуть поджались. Айя, сам обожающий одеваться аккуратно и непременно в хорошо выстиранную одежду, ему посочувствовал.
- Почему одежда такая… вонючая? - сердито поинтересовался Оракул. - Я понимаю:
мятая, но этот запах…
- Ты был весь в  поту, - пояснил Айя. - Даже одеяло промокло. Я могу постирать твою одежду, а тебе купить что-нибудь новое.
- Что, прямо сейчас? - С долей иронии поинтересовался Оракул.
- Нет, попозже. - невозмутимо ответил Айя. - Магазины еще не открылись.
Он взял американца за локоть и осторожно потянул за собой. В первое мгновение тот напрягся, но потом послушно пошел рядом с Абиссинцем.
- Туалет. - Айя положил пальцы Оракула на дверную ручку и отступил на шаг. - Полагаю, дальше ты сам справишься. Не дождавшись реакции американца, Фудзимия подошел к следующей двери.
- Ванна. - Он открыл дверь и машинально зажег американцу свет. Остановился у порога глядя, как  тот моет руки, закатав рукава, ополаскивает лицо и проводит мокрыми руками по растрепанным волосам.
- Ты мне дашь  полотенце, Фудзимия, или мне самому заняться его увлекательными поисками? - раздражено спросил Кроуфорд.
Айя безмолвно всунул в требовательно протянутую руку полотенце, подождал, пока тот вытрется, и повел за собой на кухню. Там он усадил американца за стол, поставил перед ним пиалу с холодным рисом с овощами, и задумался, доставая из ящика палочки из расписного дерева.
- Ты палочками пользоваться умеешь? – решил уточнить он. - Или дать тебе ложку?
- Конечно, умею. - высокомерно ответил тот.
Айя  коснулся палочками пальцев гайдзина, и тот взял их, к удивлению Рана, правильно. Тонкие пальцы пробежались по столу, нащупали пиалу, и американец принялся умело и даже довольно изящно поглощать еду.
Сам Абиссинец ел скорее по привычке, практически не замечая вкуса. Свои очки Оракул положил в нагрудный карман рубашки, и Ран то и дело переводил взгляд с них  на лицо своего гостя и обратно. Видеть его без очков было непривычно, но еще непривычнее было видеть несфокусированный взгляд этих хищных, тигриных глаз.
- Когда ты пришел ко мне вчера, твои глаза были в порядке. - Рука Оракула замерла в воздухе, не донеся очередную порцию риса до рта. - Я не сделал тебе ничего, что могло бы повредить твоему зрению. Ты знаешь, почему ты ослеп?
Американец медленно положил палочки на стол и поджал губы.
- С каких это пор ты стал добрым самаритянином, который печется о здоровье врага?
- Я не добрый, и не самаритянин. Поменяйся мы местами, разве тебя бы это не заинтересовало? - резонно возразил Айя.
- А ты не можешь заинтересоваться чем-то другим?
- Хн.
Айя встал, снял с плиты чайник и заварил себе зеленый чай. Потом с сомнением посмотрел на Ораула - и заварил ему в чашку пару ложек окаменевшего растворимого кофе, оставшегося еще с тех времен, когда его пил Йоджи.
- Тебе нужен доктор? - спокойно спросил он . - Я могу привести такого, который не будет болтать.
- Фудзимия, ты человек редкой настырности. - Американец вздохнул. - Но доктор мне не поможет.
- Ты это предвидел?
- Что-то в этом роде. – Кроуфорд нахмурился, на ощупь нашел чашку, глотнул кофе и скривился. - Боже, какая гадость!
- Йоджи это пил. – Айя пожал плечами.
- Я всегда подозревал за Кудо суицидальные наклонности. - пробормотал Оракул. Айя фыркнул. - У меня есть только зеленый чай.
- Ладно, давай свою зеленую траву…
- Оракул, почему ты не хочешь отвечать на мои вопросы? - Айя поставил перед ним новую чашку.
- Не называй меня Оракулом. - Американец вздохнул. - Мое имя - Брэд Кроуфорд. Цукиено наверняка раскопал наши досье, так что ты должен об этом знать.
- Брэд… Кроуфорд… - Айя покатал имя на языке. Американцу оно шло.
- Просто Кроуфорд. Вряд ли ты захочешь называть меня по имени.
- Хн. Хорошо, Кроуфорд. Зачем ты ко мне вообще явился?
- Я видел, что меня убьют или захватят.
- А я-то тут при чем?
- Ты - ни причем, - терпеливо разъяснил Кроуфорд. - Я не боюсь смерти, но не хочу, чтобы мое тело досталось им…
- Кому им?
Кроуфорд снова нахмурился.
- Если в общих чертах - меня ищут ученые прихвостни Эстет, им нужны таланты Шварц… Моей команды. Даже из моего мертвого тела они могли бы извлечь довольно много информации. Поэтому я  решил, что мой труп надлежит уничтожить как можно тщательнее.
- И ты вспомнил обо мне.
- И я вспомнил о тебе. Я полагал, что ты меня убьешь без угрызений совести, а труп тщательно уничтожишь - хотя бы из чувства самосохранения.
Айя внимательно посмотрел на Кроуфорда. Ни тени волнения не промелькнуло на красивом лице американца, и он чуть прикусил губу. А смог бы он сам вот так спокойно говорить о собственной смерти?
- Я тебя не убил, - напомнил он. - И что ты намерен теперь делать?
- Пока не знаю. Слишком мало информации для какого-то ни было решения. Теперь твоя очередь "меняться". Что ты видел?
- Я, скорее, слышал…
Айя  лаконично пересказал свое "приключение", по окончании которого Кроуфорд фыркнул почти по кошачьи.
- Твое счастье, что эти двое не были телепатами. Иначе они бы  тебя обязательно обнаружили, и… - Кроуфорд передернулся. - Тебе сказочно повезло, Фудзимия.
Айя тоже так считал, но не стал объявлять об этом вслух.
- Так, значит, от моей квартиры ничего не осталось… Прекрасно.
- Что же в этом прекрасного? - спросил шокированный Айя.
- Они не стали бы взрывать ее, если бы думали, что мне есть куда пойти. Они полагают, что я постараюсь связаться с кем-нибудь из моей команды. А это значит, что  никто из Шварц к ним в руки не попал. Замечательно.
У Айи были несколько иные представления о том, что можно описать этим словом, но он промолчал. Неожиданно он кое о чем вспомнил, сбегал в коридор, и, вернувшись, поставил на стол перед Оракулом фигурку дракона.
Кроуфорд нащупал фигурку и взял ее в руку, слегка поглаживая зверя.
- Прихватил сувенирчик, а?
- Случайно, - буркнул Айя. - Забирай.
- Спасибо.
- И что ты намерен делать дальше? - нетактично поинтересовался Абиссинец.
- Мне нужно, чтобы меня не смогли найти в течение ближайших трех-четырех дней.
- Почему так мало?!
- Потом все изменится. - Кроуфорд потер глаза. - То, что со мной произошло, это временное. Спустя пару дней ко мне вернется и зрение, и способность предвидеть.
- О… Так ты и талант потерял? - ляпнул Айя.
- Временно, Фудзимия, временно. - раздраженно напомнил Кроуфорд. - Если ты позволишь мне… Погостить у тебя… - американец сделал точно рассчитанную паузу.
- Хн. Хорошо, оставайся.
- Я серьезно.
- Я тоже. - Ран протянул руку и коснулся запястья  Оракула.  - Оставайся, Кроуфорд.
Американец поймал тонкие пальцы и чуть сжал.
- Хорошо.
Повисла неловкая пауза, во время которой Ран не знал, куда деваться от смущения, и стоит ли отбирать свою руку у Кроуфорда? Последний раз он держался  с кем-то за руки, когда ему было 16 лет… И это была девушка!
Первым тишину нарушил его гость.
-Ты не думаешь, что эта… Мэнкс могла оставить наблюдателей? Может быть, мне стоит спрятаться в подвале?
- Вряд ли. - Айя покачал головой. - Если Мамору все-таки явится сюда, то он легко заметит наблюдение и легко его обойдет. Мэнкс это знает. Потому так и старалась убедить меня позвонить, если он придет. Для нее это единственный способ узнать, что он здесь.
Ран, наконец, смог вытащить пальцы из ладони американца и почувствовал себя куда свободнее.
- А ты уверен, что  там не было кого-то из… твоих людей? - уточнил он, потирая  ладонь.
- Все может быть. - Кроуфорд пожал плечами. - Я только не представляю, зачем им это нужно.
- Вы злые парни, помнишь? И любите хаос. - не без ехидства напомнил Айя.
- "Злые", но не "безмозглые", Фудзимия. - Кроуфорд чуть улыбнулся. - Сколько уже времени?
Айя взглянул на  часы.
- Почти десять. Я съезжу в супермаркет, а ты… Хочешь, я приготовлю тебе ванну? Побудешь там, пока меня не будет… Я приеду быстро.
Кроуфорд даже не стал особенно задумываться - зимой в доме было отнюдь не жарко, и идея согреться казалась на редкость привлекательной.
- Звучит неплохо.

Айя быстро приготовил ванную, подождал, пока Кроуфорд разденется, и, краснея и благодаря небо за то, что американец этого не видит, помог ему  перебраться через бортик.
- Я мог бы сделать это и сам. Я не настолько беспомощен. – Провидец сердито нахмурился.
Айя  только хмыкнул, молча плюхнул ему на голову полотенце и вышел из ванной.

Кроуфорд  подождал, пока  за Абиссинцем не закроется дверь, и, встав из ванной, вслепую нашел свою одежду и взял отданный ему назад пистолет, потом опустился назад в горячую воду. Теперь, когда на бортике рядом лежало оружие, он чувствовал себя спокойнее. Не то, чтобы он не поверил Фудзимии, но в жизни не все поддается предсказанию, и он хотел иметь возможность застрелиться, если что-то пойдет не так.
Кстати, о Фудзимии… Он совершенно не ожидал, что Абиссинец вне своей роли "Охотника света" окажется таким… Чутким почти до нежности, тактичным и одновременно прямолинейным, и еще… добрым. Отсутствие предвиденья здорово осложняло жизнь. Конечно, он не думал, что  мальчишка возьмется избивать его до потери сознания, но вот то, что он не захотел сдавать его Критикер… Похоже, у него не было иллюзий относительно своих бывших нанимателей. Это хорошо. 
Кроуфорд закрыл глаза, стащил с головы полотенце, и, сунув себе под затылок, откинул голову на бортик. Когда-то он решил, что не стоит убивать четырех мальчишек  - они были отличным отвлекающим фактором для Такатори и Эстет. С Вайсс можно было сражаться, не раскрывая полный потенциал команды - иначе это привлекло бы внимание Критикер, и, что много хуже, Старейшин.
Для не-талантов Вайсс были очень даже не плохи, а благодаря своим дурацким кошачьим кличкам  – даже забавны, и Шварц обходились с ними и вполовину не так жестоко, как могли бы. Тепрь Кроуфорд был искренне рад этому - иначе его пребывание в доме Абиссинца могло быть не таким комфортным.

Ран шел по пустому в такой час (если не считать зевающих кассирш) супермаркету, толкая пред собой тележку. Не то чтоб он торопился, но оставлять Оракула в доме одного  как-то не хотелось, и если раньше он делал покупки быстро, то теперь и вовсе  еле смотрел на то, что покупает.
Мясо - большой кусок говядины и свинины. Овощи, батон, зеленый чай с жасмином, и… Ран нерешительно снял с полки  пакет молотого кофе. Он понятия не имел, какой сорт предпочитает  Кроуфорд… Хотя, почему это должно его волновать? Какое не возьми, наверняка это будет лучше той субстанции, которая осталась после Кудо. Бегло оглядев  названия пакетиков, Ран выбрал один из наиболее дорогих, на котором было написано Blue Mauntain.
Потом он зашел в отдел одежды. Конечно, костюмы от Армани тут не продавались, но на какое-то время сойдут и обычные брюки. Ран, постаравшись припомнить размеры Оракула, положил в тележку пару черных джинсов,  футболку, водолазку, серый свитер подходящего размера. Немного подумав, добавил большое полотенце и зубную щетку. Уже  двигаясь к выходу, он, неожиданно ухмыльнувшись, вернулся и кинул в тележку большие пушистые тапки с беленькими заячьими мордами на мысках.

Следующую паузу, заполненную поглощением пищи, нарушил Айя.
- Почему ты предал Эстет, Кроуфорд? – спросил он.
Оракул хмыкнул. Ох уж эта фудзимиевская прямолинейность.
- Они стремились к власти над миром, так? - продолжал настырно допытываться его собеседник. - Тебе ведь это должно было нравиться. Ты как раз…Подходящий тип.
- Мне нравилось. - согласился американец. - Но я не участвую в заведомо провальных делах.
- У них бы не получилось вызвать то, что они хотели? – решил уточнить Абиссинец.
- Да нет, наоборот. Получилось бы. - равнодушно ответил Кроуфорд. - Но ни к чему хорошему это не привело бы.
- Почему тогда ты их не предупредил?
- Не хотел умереть. - просто ответил провидец. - Они всю жизнь положили на то, чтобы провести этот ритуал. Без него они не видели смысла в своей жизни. Да и время было отнюдь не на их стороне. Когда могила не за горами, любая возможность продлить их никчемные жизни воспринималась единственным возможным выходом. И плевать на то, какие будут последствия для других. Если бы я заговорил о неудаче, они бы обвинили меня в саботаже и ликвидировали. Я видел этот вариант событий. И он мне, естественно, не понравился. Так что я решил выбрать вариант будущего, в котором не было немедленной смерти меня и моих людей. И вместо призрачной "власти над миром", в которую, я, кстати, никогда и не  верил, стал бороться за свободу. Для себя и для тех, кто мне дорог.
Фудзимия ничего на это не сказал. Встал, собрал тарелки, а спустя пару минут перед Кроуфордом оказалась большая кружка с кофе. Сварено было не очень умело, но старательно, да и вкус был явно лучше. Намного.
Американец прикрыл глаза, наслаждаясь. Рядом Фудзимия деликатно пил чай, и, наверное, глазел на него. Ну и пусть… Не самое плохое времяпрепровождение.
- А что бы случилось, если бы у них получилось? - внезапно спросил молодой человек.
Прежде чем ответить, Кроуфорд помедлил, отпив еще кофе.
- Они считали, что тело твоей сестры позволит их… "хозяину" жить вечно и «быть выше царей земных», - наконец ответил он. - Не спрашивай, почему они сочли ее "волшебной принцессой". Не знаю. Скорее всего, им просто хотелось в это верить и воплотить свой план в жизнь. Но я видел, что очнувшись от комы, твоя сестра  быстро стала бы выглядеть на свой биологический возраст. В коме она не старела, но когда проснулась…
- Она очень быстро повзрослела. Месяцы за годы. – подтвердилл Абиссинец.
Кроуфорд кивнул.
- Вот именно. И дальше она бы старела как обычный человек, а вместе с ней старела бы и тварь, поселившаяся в ее теле. Конечно, есть множество способов продлить жизнь и молодость, но, тем не менее, демон был бы заточен в смертном, ограничивающем его могущество теле. И, можешь мне поверить, тварь была бы в ярости от этого обстоятельства. И эта ярость сначала обрушилась бы на его ближайших слуг. Я видел это.  Старейшины умерли бы первыми… Потом мы и другие выпускники Розенкройц, работающие на Эстет. Затем, смерть распространилась бы на всю Японию и дальше, на весь мир… Вот если бы Колыбель не была потеряна более 50 лет назад, у старых маразматиков могло бы получиться…
- Колыбель? - переспросил Фудзимия. - Очередная мистическая ерунда?
- Можно и так сказать. - Кроуфорд чуть улыбнулся. – Начало этой истории было положено во времена Второй Мировой. В 1944 году Гитлер  отправил экспедицию в Тибет, надеясь найти там что-то, что поможет ему переломить ход войны. Экспедиция действительно нашла кое-что в одном из тамошних храмов. Они привезли оттуда плитки, и… Колыбель. - На мгновение Кроуфорд с потрясающей ясностью вспомнил старые фотографии, откопанные Наги в архивных файлах Эстет. На них было изображено что-то, отдаленно напоминающее спеленатого младенца со сморщенным, злым  личиком. Жуткие фото. Просто мороз по коже. - Изначально тварь обитала именно в Колыбели, но после того, как им помешали провести ритуал ее воскрешения, демоническое существо оказалось отброшено в свой мир. Или в ад, кто знает. Если верить данным архива, то прямо из Колыбели было бы рождено бессмертное существо. Буквально. Выращенное в колыбели тело обладало бы достаточной силой для вмещения темного духа, и при этом, по слухам, регенерировало, даже если бы от него осталась всего одна клетка. Плюс, таланты, рядом с которыми лучшие экземпляры Эстет были бы жалкими  приготовишками. Но для… созревания этого тела нужен  был особый ритуал. Который и прервали местные «борцы с тварями тьмы», – усмехнулся Кроуфорд.
- И кто это был, ты не знаешь? - поинтересовался Фудзимия. Похоже, мальчишка был захвачен рассказом. Оракул пожал плечами.
- Точно не известно. В бункер, где должен был проходить ритуал, ворвались семеро человек. Они все погибли, но сумели сделать невозможное: уничтожить колыбель и ее содержимое, прихватив с собой на тот свет большую часть состава Старейшин, причем самых могущественных из них. Эта «великолепная семерка» состояла, на первый взгляд, из совершенно случайных людей. Как показало расследование уцелевших Эстет, это были: православный священник, двое офицеров КГБ, священник-синтоист, американец из племени навахо, англичанин - единственный, чью личность удалось установить по меткам на белье – некто Роберт Джайлз, и девочка лет 16. Кстати, судя по всему, именно девочка уничтожила Колыбель, которую, вообще-то, принципиально невозможно было уничтожить. - Кроуфорд допил остывший кофе. - Тебе понравилась эта история,  Абиссинец?
- Зачем им вообще понадобилось кого-то призывать? - Голос Фудзимии был тих и задумчив. - Разве они не понимали, что эта… - Он замолчал, пытаясь, наверное, отыскать менее патетическое определение, чем «тварь тьмы», да так и не найдя, закончил – Зло во плоти?
- Я тоже злобный. - услужливо напомнил Кроуфорд.
- Не настолько, - парировал Абиссинец.
Кроуфорд смутился и удивился одновременно, хотя ухитрился этого не показать.  "Не настолько", ха. Надо же. Впрочем, котенок, похоже, прав. Он всегда был умнее старых пердунов. А уж по сравнению с тем, что могло родиться… Объяснить что ли, мальчишке еще кое-что?
- Эстет, собственно, члены  той самой экспедиции, - медленно произнес он. – Тогда им всем было по 30-40 лет. Спустя 50 лет они выглядели на 70. Плюс, именно после экспедиции у них появились необычные таланты. Думаю, тварь пообещала им, что вернет молодость и подарит бессмертие… Ну и власть над миром, конечно. Стоять по правую руку от трона и все такое. Возможно, выданный им аванс подошел к концу, и они лихорадочно пытались найти Твари подходящий сосуд. Чистые гены, здоровое, молодое тело, измененное по лучшим технологиям Эстет… Но возобновить эффект колыбели, похоже, так и не удалось. Иначе я не увидел бы того, что увидел: смерти этого мира.

16

Поиски Шульдиха не заняли много времени. Спустя полчаса Йоджи нашел телепата на одном из дальних причалов. Тот как-то уместил свою задницу на  столбике для швартовочных  канатов, и так и сидел, нахохлившись, опустив голову  и глядя  на воду, не обращая внимания на треплющий волосы холодный  ветер. Кудо встал рядом, и некоторое время молчал, пытаясь подобрать слова, способные выразить его чувства, но так и не смог, и,  наконец, просто спросил:
- Разве это не я должен был убежать как испуганная девственница, которую обманом отымели?
Шульдих тихо вздохнул.
- Ты теперь меня ненавидишь.
- Да не то что бы… - Йоджи потер затылок. - Я просто… удивлен. Что на тебя нашло?
- Просто воспользовался случаем. - Шульдих все еще не смотрел на него. - Я давно этого хотел. А сейчас… Решил, что ты не станешь меня отталкивать, когда мне плохо. И  не ошибся. Тем более, что ты тоже хотел секса.
- Давно хотел? – Кудо поежился. - Ты пытаешь сказать, что… это самое… ты в меня… ты… мечтал обо мне? - он слегка покраснел.
- Ну да…- Шульдих тяжело вздохнул. - Я знаю, ты натурал. Но когда я поправлюсь, то смогу создать иллюзию получше… Я смогу стать любой девочкой, которую ты захочешь! - Шульдих наконец обернулся к Йоджи и вцепился в его рукав. - Ты сможешь получить любую девчонку своих фантазий: Памелу Андерсон, Анджелину Джоли или эту вашу… как ее там? Ману,  кажется…
- Ману…? - ошарашено переспросил Йоджи.
Шульдих кивнул.
- Кого угодно… Только позволь мне  быть рядом.
Балинез был, мягко говоря, потрясен.
Не то чтоб он никогда не слышал похожих предложений, но от парней - пока не доводилось. А услышать такое от представителя конкурирующей группы убийц… Он сглотнул, глядя в отчаянные  синие глаза. Вариантов у него было не так уж много: с криком убежать, начать мямлить, или… Он вздохнул.
- К твоему сведению, Шу, Мана - парень. Просто оставайся самим собой, хорошо? Не надо больше никаких иллюзорных девиц.
Шульдих неуверенно улыбнулся. Губы у него чуть дрожали, и Йоджи  наклонился и нежно поцеловал их. Потом выпрямился, слегка ошеломленный собственным поступком. Ведь теперь он поцеловал не какую-то девушку, пусть даже иллюзорную девушку, он поцеловал парня, несносного, рыжего, невероятно привлекательного парня. Никакого самообмана. И ему это понравилось.
Глаза у рыжего были счастливые. И виноватые. Йоджи смущенно отвернулся, не совсем представляя, что делать дальше. Будь на месте Шу девушка - он бы не растерялся. Обнял бы и начал нести всякую ласковую дребедень, отвел бы к себе, и занялся бы с ней восхитительным сексом…
- Пойдем, а? - несколько грубовато предложил он, положив руку на плечо немца. – Я… Проголодался.
Рыжий поднялся.
- Да. Я тоже.

Шульдих жевал рамен, который Йоджи быстро приготовил прямо в номере,  и задумчиво смотрел в окно.  Неистребимо романтичный белый котенок, как и предполагалось, легко проглотил вранье насчет долгой безответной любви. Остался всего один вопрос: какого черта беспринципный негодяй по имени Шульдих терзается чувством вины по этому поводу? И вообще, откуда взялось чувство вины у него, любимого?
Впрочем, не все еще потеряно. По крайней мере, рыжий еще мог себя контролировать и не лезть к котенку с покаянием. Рассказать пушистику правду о его способностях целителя было бы самоубийством. Тот наверняка разозлится за такую попытку им манипулировать. Еще и Критикер нажалуется. Хотя последнее маловероятно. Но вот если он столкнется с другим телепатом, и его просканируют… Йоджи теперь очень ценная… добыча, а Шульдих пока не в форме, чтобы сражаться за свое новое приобретение. Так что, пока повременим с признаниями. И котенку спокойнее: что человек не знает, то его и не волнует… Успокоив таким образом свою вдруг объявившуюся совесть, Шульдих перевел взгляд на валяющегося на кровати блондина. Тот поедал лапшу, просматривал газету и ухитрялся коситься в сторону работающего телевизора. Шульдих никогда не понимал любви некоторых людей, в том числе и Кроуфорда, к печатным изданиям. И к выпускам новостей. Напечатать можно было все что угодно, как и сказать все что угодно перед камерой, и зачастую не было никаких возможностей проверить сказанное. Черт возьми, даже выпуски погоды были насквозь лживыми!
Внезапно кадры в выпуске новостей привлекли его внимание. Сообщалось о взрыве квартиры в Токио. Никто серьезно не пострадал, снимающий квартиру человек пропал без вести. С фотографии, выведенной на экран, на Шульдиха меланхолично смотрел Брэд Кроуфорд.
Йоджи тоже мгновенно узнал лидера Шварц.
- Да, рыжий, похоже, неприятности не только у тебя. - задумчиво протянул он. – То, что взорвали его квартиру – не удивительно, а вот что фото Оракула просочилось в эфир…
Шульдих почувствовал, как его желудок сворачивается в болезненный узел. Во рту стало кисло от подкатившей к горлу желчи, и он торопливо отставил в сторону плошку с лапшой. Йоджи протянул руку, ухватил его за запястье и заставил сесть на кровать.
- Успокойся, - приказал он. - Это повторение вчерашнего выпуска новостей. Уже поздно метаться. В любом случае, это ничего  не значит. Он не обязательно мертв или захвачен.
Шульдих глубоко вздохнул.
- Мне все равно, что с ним.
- Врешь, - беззлобно упрекнул Кудо.
- Вру, - согласился немец. - Но… ты прав. Это ничего не значит.
- Оптимизм, - наставительно произнес Балинез, - здорово экономит нервные клетки.
Шульдих криво улыбнулся и улегся на кровати, свернувшись калачиком. Йоджи растянулся рядом с ним, по-прежнему  щелкая пультом телевизора. Телепат придвинулся  поближе, положил голову ему на бедро и закрыл глаза, позволив нечленораздельному гулу телевидения вползти в его сознание. Спустя еще пару мгновений он ощутил, как рука Балинеза начала слегка массировать и поглаживать его затылок, и удовлетворенно вздохнул. Прекрасно. Еще немного, и котенок окончательно привыкнет к его присутствию. А потом Шульдих позаботится, чтобы Кудо не наскучило его общество. Как он там сказал? «Просто будь собой»? Ну-ну…

За окном становилось все темнее, и не только из-за наступающих сумерек. Небо покрывалось тучами, закрывавшими собой краски заката.
«Наверное, опять шторм будет…» - лениво подумал Йоджи.
Он обнаружил, что может проваляться на кровати довольно долго, гладя Шульдиха по голове, и теперь не знал, к какому разряду отнести свою новую привычку: забавному, пугающему или странному? Или к чему-то настолько естественному, что даже не нужно об этом задумываться?
Какой-то шум за дверями номера привлек его внимание. Йоджи насторожился и прислушался. Какая-то возня, возбужденная брань вперемешку с короткими злыми выкриками, и, наконец, стрельба.
Балинез соскользнул с кровати, осторожно придержав голову Шульдиха, подошел к двери, чуть-чуть приоткрыл и посмотрел в тоненькую щель.
Его самые худшие ожидания оправдались. В коридоре витал ощутимый запах пороха, у дверей одного из номеров  толпились люди, кто-то куда бежал, визжала женщина. И, что самое худшее: то и дело возникало слово «полиция».
Йоджи закрыл дверь и, на всякий случай, подпер ее стулом.
Немец никак не реагировал на попытки разбудить его. Похоже, что он опять впал в бессознательное состояние, и теперь проснется нескоро. Вайсс расстроено вздохнул, присев на край кровати. Все лучше и лучше…
Судя по тому, как Шульдих противился идее с больницей, встреча с полицией также не входит в его планы. Да и ему самому следовало держаться подальше от… общественных организаций. Но возможность смыться незаметно полностью отпадала: если он потащит Шульдиха на плече - в подобных обстоятельствах это будут более чем подозрительно. Возможно, люди в коридоре и не кинутся его задерживать, но они его запомнят и опишут полиции… Ксо. Балинез посмотрел в окно. Затем открыл створки и выглянул наружу.
Что называется, повезло: им достался самый последний в коридоре, угловой номер, и рядом с окном проходила пожарная лестница.
Сам Йоджи спустился бы по ней за пару секунд, но проделать этот трюк с крепко спящим телепатом? К такому фокусу следовало подготовиться. Для начала он натянул на немца ботинки и пальто. Ему еще никогда не приходилось одевать людей (раздевать - это пожалуйста!) И это оказалась неожиданно сложным делом. Потом вытряхнул из сумки  деньги, документы и оружие, распихал по собственным карманам. На всякий случай. Потом выкинул сумку в окно.
Теперь начиналось самое сложное: транспортировка «спящего красавца» вниз.
Усадив спящего парня на подоконник, Йоджи одел на него наручники, а потом закинул его руки себе на шею так, чтобы одна рука Шульдиха проходила под его собственной подмышкой, через грудь, к шее, а вторая - через спину. Теперь он готов был нести Шульдиха без риска быть задушенным.
Придерживая немца одной рукой, Йоджи встал на подоконник, дотянулся до лестницы другой, уцепился за нее пальцами и сделал глубокий вдох. И перескочил на лестницу. Обутые в ботинки ноги Шульдиха больно ударили его по лодыжкам, и каждый мускул в его теле протестующее завопил, когда вес телепата обрушился на его спину и плечи.
Балинез вздохнул еще раз, и, цепляясь за перекладины, медленно стал спускаться. Все его тело дрожало от напряжения. Когда лестница закончилась, Йоджи сцепил зубы, чтобы не прикусить язык, перетянул Шульдиха со спины поближе к груди и спрыгнул вниз. Конечно, высота в полтора метра - не сложная для преодоления, но только не для прыгуна с безвольным телом в качестве нагрузки. Так что Йоджи, можно сказать, повезло: приземлился относительно благополучно, спиной вперед, довольно больно ударившись лопатками и прижимая к себе телепата.
Тихо выругавшись, он несколько секунд пролежал неподвижно, убеждаясь, что ничего не повредил, потом поднялся, прихватил сумку,  взвалил Шульдиха на плечо и неуклюже заковылял к виднеющемуся вдалеке мосту.
Не самое лучшее место для ночлега, конечно, но он не испытывал ни малейшего  желания бродить под дождем в поисках еще одной гостиницы. Тем более, что не все из них были неразборчивы в клиентах, так что попытка снять номер в компании бессознательного парня наверняка привлекла бы ненужное внимание. Усевшись прямо на сумку (все лучше, чем задом в мокрую грязь) Йоджи прислонился спиной к металлической опоре и принялся устраивать бесчувственного спутника на своих коленях.
Лицо немца было мокрым и усталым. Балинез попытался вытереть его, но только размазал по щекам парня грязь со своих испачканных ладоней. Чуть улыбнувшись, Йоджи натянул ему на голову капюшон, покрепче прижал к себе  и прикрыл глаза, стараясь не обращать внимания на пронизывающий ветер, неприятный запах, и изредка залетающие под мост холодные капли.
В конце концов, он бывал в гораздо худших ситуациях.

Первой мыслью Шульдиха при пробуждении было: «Кто-то сдох».
Он наморщил свой чувствительный нос и открыл глаза.
И почти не удивился, когда понял, что сидит на коленях вайссовского плейбоя. Черт возьми, еще немного, и просыпаться в таком положении станет для него привычкой…
Он огляделся из-под полуприкрытых век.
Они были где-то под мостом. Было сыро, сумеречно, пахло рыбой, бензином и еще чем-то не слишком приятным.
- Проснулся?
Шульдих поднял голову и встретился взглядом с задумчивыми зелеными глазами.
- Почему мы здесь? - спросил он, не утруждаясь подтверждать очевидное.
- Ну, можно сказать, у нас были проблемы. - Йоджи указал большим пальцем назад. - В гостинице возникла перестрелка. Кого-то убили. А ты знаешь, как действует полиция, когда речь идет об убийстве, так что я счел за лучшее слинять. - Йоджи хмыкнул. - Но ты опять впал в свой «сон красоты», что, как понимаешь, осложнило дело. Тащить чье-то бесчувственное тело мимо кучки возбужденных граждан, толпящихся у места преступления - один из самых простых способов привлечь к себе внимание. Так что я покинул гостиницу довольно оригинальным образом.
- Как?
- Через окно.
Шульдих поднял брови.
- Ты взял меня на руки и вылетел в ночь, Супермен?
Йоджи хихикнул.
- Именно, Лоис. Мне пришлось спускаться по пожарной лестнице, и, поверь, я проявил чудеса ловкости.
- Ты бы мог просто оставить меня там, - задумчиво протянул Шульдих.
- Даже не шути так. - серьезно ответил Балинез.
Телепат  поднял голову, изучая его лицо.
Йоджи не смотрел на него: его взгляд был устремлен на океан, и обычно веселые глаза были грустны и задумчивы. Шульдих почувствовал, как в его груди начинает стремительной  теплой спиралью разрастаться  давным-давно забытое чувство.
Он тихо охнул и уткнулся лицом в плечо Кудо. Как глупо. Его так давно и качественно отучили от этой непозволительной слабости, и он уже забыл, каково это… Да и не хотел вспоминать подобное, если честно. Влюбленного человека легко использовать – ему ли не знать. Но всего-то и понадобилась капелька чужой бескорыстной доброты, заботы и нежности, и готово: недавнее вранье стало правдой. Он влюбился в Балинеза. Можете брать некогда грозного, а ныне размякшего телепата голыми руками. Желательно голыми… сильными, нежными руками…
- Шульдих? - Он почувствовал, как  его лба касается прохладная ладонь. - С тобой все в порядке?
- Не обращай внимания, - немец чуть улыбнулся. - Я в норме. Какие у тебя планы?
- Планы? - Йоджи потер лоб. - Я мог бы связаться с Критикер. Возможно…
- Нет! - резко перебил Шульдих.
- Почему?
- Кроуфорд считал… считает, что Критикер были как-то связанны если не с Эстет, то с Розенкройц точно. - Шульдих прикусил губу. – Он не слишком-то распространялся на эту тему, а я не вслушивался, но не хочу проверять, насколько он мог быть прав.
- Я могу связаться  лично с нынешним Персией.
- С мелким? - Шульдих вздохнул. - Ну… Попробуй. Если ты ему настолько доверяешь. Но учти, высокие посты меняют людей. Кроме того, его может использовать его нынешнее окружение.
Йоджи вздохнул. Достал сотовый телефон, погладил гладкие кнопочки. Оми сумел бы помочь им обоим. Как глава Критикер, он обладал большой властью и обширными связями. Но возможно, Шульдих прав и…
- Ладно,  - произнес он, наконец. - Попытаемся прорваться самостоятельно. Оставим Оми… На крайний случай.
Шульдих облегченно вздохнул.
- И куда будем прорываться? - спросил он.
- Для начала, попытаемся покинуть страну. Куда бы ты хотел отправиться?
- Америка, Канада  или Россия, - быстро ответил немец. Было ясно, что эту идею он уже обдумывал. - У Эстет никогда не было достаточно агентов, чтобы держать под наблюдением такие огромные территории. Самая тонкая агентурная сеть у них в России. Но там холодно…
- И по улицам ходят белые медведи. – ехидно добавил Йоджи.
- Бурые. – поддержал шутку Шульдих.  – Белые водятся только в зоопарках и на Северном полюсе… Еще можно в Италию. Тамошняя мафия не любит конкурентов, так что у Эстет там даже постоянной базы нет.
- Мммм… - протянул Йоджи. - Ну, посмотрим, куда раздобуду билеты. И визы, конечно. Поддельные документы, опять же…
Шульдих поднялся с его коленей, протянул руку, помогая Йоджи встать.
Балинез со вздохом потянулся, попрыгал на месте, разгоняя кровь, подхватил одной рукой изрядно замурзанную сумку, другой - руку Шульдиха, и они отправились искать стоянку такси.

Балинез сумел воспользоваться старыми связями, оставшимися от «детективного» прошлого, и за короткий срок раздобыл комплект новых документов, визы и билеты в Торонто. 
- Не слишком-то мы похожи на туристов, - скептически заметил он.
Шульдих хмыкнул.
- Думаешь, нам для убедительности стоит переодеться в шорты и гавайские рубахи?
- Зимой?  В Канаде? - Йоджи тоже хмыкнул. - Обойдемся.

Они перекусили в ресторанчике аэропорта, и уже пошли к очереди на посадку, когда Шульдих заметил рядом с пропускным пунктом двоих мрачных мужчин, которые внимательно изучали всех улетающих.
- Ох, черт…
В это мгновение взгляд одного из них скользнул по нему, и Шульдих торопливо нырнул за газетный киоск, потащив за собой и Йоджи.
- В чем дело? - нахмурился блондин.
Немец настороженно выглянул из-за угла киоска, и почувствовал, как сердце ухнуло в пятки: один из мужчин остался у пропускного пункта и что-то говорил в телефон, а второй медленно шел по залу, пристально рассматривая окружающих.
Шульдих обернулся и посмотрел на выход - там тоже замер какой-то мужчина с мрачной физиономией штатного убийцы.
- Похоже, ты засветился. И вывел их на меня. - сдавленно пробормотал Шульдих. – Или они просто выставили свои посты наблюдения в аэропортах. Теперь они знают, что я жив, и что я здесь. Сейчас подтянут подкрепление, прочешут зал…
Йоджи мгновенно оценил ситуацию.
- Где они?  - спросил он.
- Один у пропускного пункта, один у выхода, один рыщет по залу… - Шульдих ссутулился. - Ни улететь, ни уйти…
- Улететь действительно не получится… - Йоджи взглянул на часы. Посадка вот-вот должна была закончиться. И даже если бы им и удалось попасть на самолет, в Торонто им бы организовали «торжественную встречу». Значит, полет отменяется. Надо смываться.
Он посмотрел на Шульдиха. Немец снова побледнел: похоже, новый приступ головной боли был не за горами. Балинез попытался ободряюще ему улыбнуться.
- Не дрейфь, рыжий. У меня есть план.
Глаза Шульдиха расширились.
- Какой?!
- Долго рассказывать. У них есть какие-нибудь удостоверения вроде полицейских?
- Не должно быть… Что ты хочешь сделать?!
Йоджи подмигнул ему, покопался в сумке, достал бумажник: тот самый, который Шульдих вытащил у мужика в переулке, вытащил из него деньги, оставив кредитки. Деньги сунул в сумку, которую тут же вручил Шульдиху, а сам направился прямо к полицейскому патрулю. Телепат вытаращил глаза. Что задумал этот ненормальный?!

Йоджи нацепил на лицо одну из своих самых легкомысленно-обаятельных улыбочек и приблизился к полицейским.
- Прошу прощения, офицеры. Это, конечно, глупо, беспокоить вас по такому поводу, но я только что видел в туалете, как один тип выкинул в урну вот этот бумажник. Мне показалось это… несколько странным, нэ?
Один из полицейских взял протянутый Йоджи бумажник, заглянул внутрь.
– Накамура Михару, - прочитал он имя на одной из визиток в кошельке. - А Вы, случайно, не видели, куда потом пошел тот мужчина?
Йоджи для вида повертел головой, потом указал на того типа у входа, которого ему показал Шульдих пару минут назад. – А, вот он!
Агент Эстет стоял у дверей аэропорта. Мимо него постоянно проходили люди, то и дело толкая его, и это сыграло с ним дурную шутку: полицейские, сложив два и два (его месторасположение и Йоджину байку) пришли к выводу, что он - карманник.
Один из полицейских направился к нему, второй обратился к Кудо:
- Большое спасибо за бдительность. Можно узнать Ваше имя? Возможно, нам потребуются Ваши показания.
- Шиничиро Мики. – с нежной улыбкой ответил Йоджи.
Полицейский принялся было записывать его имя и уже собирался спросить адрес и водительские права, но тут его напарнику потребовалась помощь: мужчина у дверей отказывался отвечать на вопросы, предъявлять документы, и более того - полицейский заметил у него оружие.
В общем, спустя пару минут он был  арестован и отконвоирован в полицейский участок, а Йоджи и Шульдих под шумок молниеносно покинули аэропорт через освободившуюся  дверь, и спустились в подземку.
- Ты продержишься на ногах еще немного? - спросил Йоджи, с беспокойством оглядывая все еще бледного немца.
- Могу. Если немного. А что?
- Надо покрасить тебе волосы. А то ты слишком приметный.
Шульдих  вздохнул и провел рукой по рыжим прядям. Котенок был прав…

Балинез купил в  магазинчике краску для волос, и они с Шульдихом уединились в ближайшем общественном туалете.
Пока немец, склонившись над раковиной, втирал в волосы краску, Йоджи пытался дозвониться  до Оми, но личный номер мальчика не отвечал, а звонить в Критикер экс-вайсс не хотел. Он мог довериться своему боевому товарищу, но не тем, кто его теперь окружал.
Шульдих смыл с волос краску, и, морща нос, принялся вытирать голову.
- Не слишком ли ты быстро? - с сомнением спросил Йоджи. Он не был специалистом в этом вопросе, но, кажется, Аска красила волосы гораздо дольше.
- Эта краска так воняет, - пожаловался Шульдих. - Куда теперь пойдем? Ты связался с Персией?
- Он не отвечает.  - Йоджи слегка пожевал нижнюю губу. - Останавливаться в гостиницах рискованно, знакомых у меня теперь нет… Хм. - Он задумался. - Хотя нет, есть…
Шульдих прислонился к стене, потер виски пальцами, и начал медленно оседать вниз. Йоджи прекратил размышлять, мгновенно оказался рядом, поднял, прислонил к себе и положил ладонь ему на лоб. Шульдих благодарно улыбнулся и закрыл глаза, расслабившись. Блондин только вздохнул.
- Йоджи Кудо, многофункциональная персональная подушка… - пробормотал он. Еще раз вздохнув, он вышел из туалета, поддерживая Шульдиха за талию и поднял руку, подзывая такси.
17

Кен раздраженно пнул попавшую под ноги палку, поудобнее перехватил руль мотоцикла, и, чертыхаясь, покатил его дальше: туда, где виднелся просвет между деревьями и угадывалась серая лента шоссе.
Спустя день, Наги действительно пришел в себя. Телекинез к нему еще не вернулся, но физически он почти восстановился. Даже смог доковылять до дерева у дома, взять ключ от замка и освободить Хидаку, держа его под прицелом небольшого пистолета. После чего  без  лишних слов выставил упомянутого Хидаку за дверь. Только и сказал, где находится его мотоцикл.
С одной стороны, Кен понимал, что ему невероятно повезло. Похищенные редко жили в комфортных условиях, и еще реже - уходили живыми и не покалеченными. С другой, он  был… обижен. Это было глупо: надо бы просто радоваться, что Наоэ сдержал слово, и отпустил его, но Кен ничего не мог поделать. Он был обижен на телекинетика за то, что тот выставил его из дома без всяких объяснений и даже без «Спасибо» напоследок!
За деревьями  промелькнула  машина: шоссе было совсем близко, и Кен обрадовался. Машина между тем свернула на заброшенную, еле заметную дорогу, по которой он сам три дня назад подъезжал к охотничьему домику.
Кен проводил ее чуть удивленным взглядом. Кому и что могло понадобиться в этой глуши? Хотя, возможно, это приехали остальные Шварц. Если так, то он вовремя оттуда убрался. Кен вздохнул и потащил мотоцикл вперед с удвоенным усилием. Возможно, он и был несколько простодушен и наивен, но не настолько, чтобы безоружным вступать в героический поединок с четырьмя  убийцами. Через несколько минут он, наконец, поставил  мотоцикл на твердый асфальт, и принялся проверять  его. Колеса были в порядке, бензина маловато, но до города должно хватить. Сиденье мотоцикла за время стояния в лесу покрылось обледеневшей корочкой снега, и Хидака принялся  старательно счищать его затянутыми в перчатки ладонями.

Снова раздался шум мотора. Кен обернулся: машина, которая недавно свернула на заброшенную дорогу, теперь ехала назад, причем довольно медленно, что неудивительно: назад надо было ехать в гору.
Первое, что отметил Кен - это была машина очень старой марки. Из тех, которые непонятно почему так любят англичане. Сначала, когда он видел на улицах Лондона эти старые машинки, словно сошедшие с картинок  30-х годов, он искренне удивлялся - как можно ездить на механическом анахронизме, самое место которому  в музее? Но, спустя какое-то время, это перестало его удивлять. Он догадался, что это старье было частью английской эксцентричности, и, в какой-то степени, старомодности. В конце концов, некоторые современные японцы до сих пор носят устаревшие кимоно и даже неудобные гэта…
А потом вид машины мгновенно перестал иметь для Кена какое то ни было значение.
На заднем сиденье, рядом с мужчиной, он увидел Наги. Его спутник по хозяйски прижимал к себе парня, а его пальцы блудливо ползали по груди Наги, забираясь под пуговицы рубашки. Второй мужчина за рулем равнодушно смотрел на дорогу, явно не находя в поведении своего напарника ничего заслуживающего внимания. Лицо у Наое было застывшее, бледное, с неестественно блестящими, расширившимися  глазами.
Во рту у Кена пересохло.
Он не заметил, когда и как завел мотоцикл и когда успел вытащить из кошеля с инструментами отвертку. Он не замечал бьющий ему в лицо ветер и мелкие осколки стекла, когда разбил стекло рядом с водителем и воткнул эту отвертку ему в горло.
Машина  вильнула, и тот ублюдок, что лапал Наги, с воплем бросился вперед, перегибаясь через сиденье, пытаясь оттащить дергающееся тело от руля. Но торчащая из горла отвертка зацепилась за руль и изрядно этому мешала.
Пропустив машину вперед, Кен направил мотоцикл к машине теперь уже со стороны Наги. К этому времени, мальчишка уже успел открыть дверь, и, едва Кен поравнялся с дверцей - молча и отчаянно прыгнул вперед.
Когда вес Наги обрушился на него, а острые коленки пацана наподдали несчастному Кену прямо в живот, Сибиряк практически потерял управление. Спасла хорошая физическая форма и отменные навыки вождения данного транспортного средства. Справившись с вильнувшим мотоциклом, Кен прибавил скорости, стремясь уйти от машины как можно дальше. Было бы слишком оптимистично надеяться, что машина похитителей врежется в дерево и взорвется, избавив их от проблем. Наги скорчился на сидении впереди него, вцепившись ему в воротник куртки скованными руками.

К огромному сожалению Кена, ему не удалось оторваться на большое расстояние: в зеркальце заднего вида было видно, как из машины вылетело окровавленное тело, после чего  машина заметно прибавила скорости и стала нагонять мотоцикл. И, что хуже всего, водитель начал стрелять.
Дорога впереди разделилась, и Кен, наконец, понял, что они едут не в Лондон, а в прямо противоположном направлении, но уже не было возможности повернуть назад. Впереди  показалась расходящаяся надвое дорога, на одном из ответвлений которой стояла табличка с надписью «Дорожные работы». Кен, не долго думая, свернул туда, решив, что у него будет больше  шансов проскочить мимо ям, или чего там еще, чем у неуклюжей машины. Увы, сегодня удача явно была не на их стороне: впереди был наполовину разрушенный мост.
Человек в машине перестал стрелять, сообразив, что Кену теперь некуда деваться. Разлом был довольно велик: шансы перескочить через него на мотоцикле  были примерно пятьдесят на пятьдесят. Но Кен никогда не был силен в математике. Действовать он предпочитал основываясь на интуиции. Или, скорее, по принципу «как повезет», Сейчас же Хидака решил, что с мостом ему повезет больше, чем с преследователем.  Так что он велел Наги держаться покрепче, и, выжав из мотоцикла максимально возможную скорость, хотя, казалось, что больше уже некуда, устремился прямо к разлому.
Он не видел, как машина рванулась следом, тоже надеясь перескочить за ним через мост…

…Когда заднее колесо мотоцикла оторвалось от моста, Кен на какое-то мгновение понял, почему некоторые люди  так любят щекотать нервы экстремальным спортом. Это не было чудесно, и это уж тем более нельзя было сравнить с экстазом или оргазмом. Но, на какое-то крохотное мгновение, последовавшее за бешеным всплеском адреналина  в крови, Кен ощутил себя… как же это назвать… цельным. Завершенным.
А потом он понял, что долететь до края моста не удается, и он падает…

В голове Кена мелькнули мысли о Токио, о Вайсс… Он зажмурился, готовясь к удару о землю и взрыву. Сильно тряхнуло, так что на мгновение у него перед глазами заплясали цветные пятна. Потом он уловил краем сознания грохот и взрыв – похоже, упала, как и он, не долетев до края, машина преследователя. А потом Сибиряк с удивлением отметил, что мотоцикл хоть и вихляет из стороны в сторону, но едет по твердому асфальту. Если, конечно, Хидака не взорвался и сейчас не разъезжает по раю для чокнутых мотоциклистов.

Кен распахнул глаза и машинально остановил мотоцикл. Оглянулся. Позади не было никакого моста, только длинная серая лента шоссе. И деревья по бокам дороги совсем не походили на обычные английские деревья.
- Ничего себе… - пробормотал Кен. После этого его словарный запас катастрофически обнулился, и он только и смог, что издать длинный протяжный свист. Потом, с некоторым трудом отказавшись от идеи «райских кущ» (не за что, по правде говоря), Хидака поднапрягся и сделал правильный вывод.
- Я и не знал, что ты ТАК умеешь… - Он перевел  взгляд на темно-коричневую макушку под своим подбородком.
Наги дрожал, намертво вцепившись в края  воротника его куртки, и что-то чуть слышно бормотал.
- Наоэ? - Кен встревожено коснулся его плеч, потом  волос. Наги вскинул голову. Глаза у него были сухие, хотя худенькое тело и тряслось от беззвучных рыданий, а дрожащие губы все время повторяли одно и то же слово: «Аригато, аригато, аригато…»
Кен не был профессиональным психологом, но даже ему было ясно, что у мальчика шок.
В таких случаях хорошо помогает пара пощечин, но Кен не мог найти в себе сил ударить это бледное личико с огромными глазами.
Когда несильное встряхивание за плечи не помогло - Наги все так же цеплялся за него, дрожал и чуть слышно бормотал свое бесконечное «спасибо», - Кен решился на отчаянную меру. Он ухватил Наги за подбородок, приподнял его голову  и поцеловал.
Этот поцелуй не был ни нежным, ни  страстным. Да и поцелуем это нельзя было назвать. Кен просто прижался губами к чужому рту… Просто, чтобы остановить рыдания подростка. Ну… По крайней мере, он постарался убедить себя в этом.
Спустя несколько ударов сердца, губы Наги перестали шевелиться, пытаясь произнести очередное «Аригато». Мальчик судорожно вздохнул и отстранился. Глянул на него потемневшими глазами, наконец-то отпустил его воротник и вытер рот тыльной стороной запястья.
- Спасибо, - произнес он наконец-то нормальным голосом.
Кен встревожено улыбнулся.
- Ты  в порядке? Кто это был? - Он посмотрел на наручники. - Подожди, я сейчас постараюсь их снять.
- Похитители? Боевики Розенкройц, конечно. - Наги, чуть сощурив глаза, следил за тем, как его спаситель возится с извлеченными из сумки плоскогубцами. Через пару минут Кену удалось перекусить одно из звеньев короткой цепи. От браслетов  избавиться не удалось, но то, что Наги мог, по крайней мере, развести руки, было неплохим достижением. А «браслеты» под длинными рукавами рубашки и не видать…
Наги со вздохом сполз с мотоцикла.
- Спасибо,  – снова сказал он. - Я  пойду.
Кен нахмурился.
- И куда это ты пойдешь? - поинтересовался он.
Наги огляделся.
- Туда… - Он кивнул в одном направлении дороги. Кен скептически посмотрел на него. И впереди, и позади, насколько хватало глаз, по обе стороны шоссе простирался лес. Наверное, Наги и сам понимал, что так уж далеко он не уйдет – но, тем не менее, упрямо смотрел в сторону, поджав губы. А еще он начал дрожать, но уже не от истерики, а от холода. То, в чем его вытащили из домика - тонкая рубашка и брюки - плохо защищали от пронизывающего  ветра, мокрого и холодного.
Кен вздохнул, снял свою куртку и набросил на худенькие плечи телекинетика.
- Мне не холодно! - возмутился тот.
- Да, я вижу, - хмыкнул Кен. – А синеешь ты просто от скуки.
Наги опустил глаза и принялся засовывать руки в рукава.
- А ты? - тихо спросил он.
- У меня еще водолазка под свитером. И свитер шерстяной. - Кен улыбнулся. - К тому же, я закаленный. – Он снова завел мотоцикл и посмотрел на Наги. - Давай добираться до цивилизации вместе? - предложил он.
Наоэ чуть прикусил нижнюю губу, напряженно глядя на него, но, наконец, кивнул и устроился у Кена за спиной, обхватив руками за талию и прижавшись к его спине, как тогда, когда он «пленил» его. Но теперь его присутствие не было угрожающим, и Кен не был испуган. 

К счастью, когда  топливо в бензобаке  подошло к концу, перед ними замаячили какие-то строения. Кен вздохнул. Посмотрел на Наги.
- Ну, могло быть и хуже, - пробормотал он. – Знаешь, я схожу за бензином, а ты подождешь меня здесь, хорошо?
Наги мотнул головой.
- Я пойду с тобой.
-Я не убегу, - усмехнулся Кен.
- Я хочу с тобой. - Наги опустил глаза. Кен пристально посмотрел на него, и, наконец-то, понял: Наги панически боится оставаться один.

Где-то на полпути к строениям, Наги окончательно ослаб, и Кен со вздохом подставил спину в качестве транспортного средства для измученного бисенена.
- Извини, - тихо произнес Наоэ, когда Кен подхватил его под коленки, поднялся и зашагал вперед. Тот лишь улыбнулся: губы мальчика касались его уха и волос, и ему  было довольно щекотно… И приятно.
- Ничего, ты легкий, - бодро ответил он, лихорадочно вспоминая чемпионов мира по футболу с 1930 года, дабы избежать хентайных мыслей по поводу своей приятной ноши. - К тому же, здесь уже недалеко топать. Интересно, куда это ты нас переправил?
- Я не уверен, что это я, - помедлив, ответил Наги. - Думаю, это ты нас телепортировал.
Кен рассмеялся.
- Да брось ты! Это было бы слишком круто, если бы у меня обнаружился такой дар! Увы,  я всего лишь футболист и… убийца. А талант у нас ты, так что не сваливай с больной головы на здоровую.
- Ну не знаю… Я все еще не в форме даже для телекинеза, а тут такое… - пробормотал мальчик.

Они, наконец, подошли к небольшому поселку, и Кен остановился у  дорожного указателя.
"Такарадзука. Округ Токио.» - Гласила лаконичная надпись.
- Круто. - Кен машинально  почесал затылок. - Далеко ты нас закинул…
- Это не я, - упрямо повторил подросток. - Это ты.
Кен вспомнил себя в возрасте Наги, и спорить не стал: бесполезно.
- Ладно, потом разберемся, - примирительно произнес он, шаря в карманах в поисках бумажника.
Найдя ближайший банк, Кен поменял имеющиеся у него фунты на йены, после чего повел Наги в местный магазин, внутри которого было и крохотное кафе. После третьей чашки чая с пирожками щеки Наги чуть порозовели, он расслабился и откинулся на спинку диванчика, умиротворенно глядя за окно. Кен тем временем изучал купленную в магазине карту.
- Здесь электричка до Токио останавливается, - сообщил он Наги. - Поедем на ней.
- А твой мотоцикл?
Кен пожал плечами.
- С лондонским номером я далеко не уеду. Так что перебьюсь. - Он внимательно посмотрел на мальчика. - Наги, поедешь со мной? 
Подросток молча кивнул, опустив глаза.

В ожидании электрички они молчали: каждому было о чем подумать. Но когда электричка подошла, и народ повалил туда-сюда, Кен заметил, что Наги снова напрягся и  старается держаться  рядом - насколько позволяют приличия. Он приобнял бисенена и повел за собой внутрь вагона. Наги, при этом, не только не отшатнулся - наоборот, чуть расслабился, а на скулах яркими фонариками вспыхнули розовые пятна.
«Кавай» - подумал Хидака.
Народу в вагоне было довольно много, но Кену удалось отыскать  свободное сиденье. Он сел так, чтобы  Наги оказался между ним и окном: невооруженным глазом было видно насколько сильный дискомфорт испытывает телекинетик в присутствии других людей.
Что интересно: он забыл убрать руку с его плеч, а Наоэ не торопился ему напоминать. И даже устроился рядом, уютно прижавшись к нему и устремив взгляд в окно.
В поезде Кен попытался дозвониться до Оми или Айи, но его сотовый окончательно разрядился, а Наги, когда отдавал телефон, и не подумал предложить зарядить его.

Токийский вокзал встретил их еще большей суетой огромных толп, гулом сотен голосов и треньканьем неисчислимого количества сотовых телефонов. Кен отвел Наги в более-менее тихий уголок рядом с журнальным павильоном, и, вытащив из кармана бумажник, принялся шелестеть йенами. Отсчитав изрядную долю своих капиталов, он протянул бумажки Наги.
- Держи. Хвати добраться до твоих… друзей?
Наги неловко взял деньги, пожал плечами.
- Наверное.
Кен слегка нахмурился. «Наверное?»
- Ты ведь знаешь, где они живут?  – подозрительно уточнил он.
Наги помотал головой.
- Как-нибудь отыщу, - буркнул он, не встречаясь с ним глазами.
Кен тяжело вздохнул и решительно отобрал у него деньги.
- Ладно, подождем с этим, пока ты окончательно не поправишься.
Наги нахмурился.
- Я в порядке.
- Да ну? - хмыкнул Кен. - На тебя дунь, ты и улетишь. Кого и как ты будешь искать в таком состоянии?
Наги исподлобья посмотрел на него.
- Почему ты все еще возишься со мной, Хидака?
Кен пожал плечами.
- Стокгольмский синдром? Нереализованный отцовский инстинкт? - предложил он на выбор несколько неопасных вариантов. Наги с чуть заметной улыбкой покачал головой. - Ладно, не бери в голову. Считай, что я хочу тебя совратить и будь готов дать мне по мозгам. А пока пошли. - Он потянул Наги к автобусной остановке.
- К-куда это? - поинтересовался слегка шокированный парень.
- В «Конеко». Думаю, Айя нас не прогонит. А потом что-нибудь придумаем.
- Абиссинец? - Наги остановился. - Он же меня убьет!
- Не, не волнуйся. Вайсс больше нет, какой ему интерес тебя убивать? Да и я заступлюсь, если что.
Наги вздохнул и, покорившись судьбе, позволил втащить себя в автобус.

18

К тому времени, когда Оми вернулся с одеждой, Фарфарелло успел вылезти из ванной, и теперь, обнаженный и мокрый, аккуратно развешивал на сушилке свои кожаные брюки.
- Гомен, - пробормотал бисенен, краснея и отводя глаза.
Фарфарелло грубо выдернул у него из рук сухое полотенце и принялся вытирать голову, не сводя с Цукиено хищного взгляда.
- Какие мы стеснительные, - издевательски заметил он. – Ну, как, нравлюсь?
Оми  бросил взгляд на худощавое, бледнокожее, словно выточенное из мрамора  тело Берсерка. Под покрытой шрамами кожей перекатывались тугие жгуты мышц, а на груди двумя яркими пятнышками выделялись  коричневые соски. Во впадинке между ключицами, словно драгоценность, блестела капелька воды. А с длинных мокрых волос на плечи скатывались точно такие же капельки. Даже исполосованное шрамами тело Фарфарелло… притягивало.
Напуганный этой мыслью, Оми отвел взгляд, торопливо  положил принесенную одежду на край ванны и выскочил за дверь. Он слышал за спиной фырканье шварцевского боевика, но оборачиваться не стал: хватит с него смущающих обстоятельств на сегодня.
Когда Фарфарелло вышел из ванной, бисенен сосредоточенно стучал по клавишам ноутбука и решительно не собирался смотреть в его сторону.
Блондин снова фыркнул и опустился на матрас.
- Это МОЙ матрас, - сухо проинформировал Оми, бросив на него короткий взгляд.
- Расстелешь еще один.
- Почему бы тебе самому это не сделать?!
- Не хочу.
Мамору стиснул зубы и снова впился взглядом в несчастную клавиатуру, борясь с желанием уйти, громко хлопнув дверью.
- Если ты думаешь, что компьютер поможет тебе в нынешней ситуации - ты глупее, чем я думал. - Неожиданно заявил Фарфарелло.
- Я так не думаю, - огрызнулся Оми. - Я всего лишь пытаюсь узнать, насколько глубоко проникла коррупция. Выясняю, какие из подразделений отрезаны от моего командования.
- Если в Киото осталось хоть одна подконтрольная тебе группа - я  очень удивлюсь.
Оми прекратил мучить клавиатуру и удивленно посмотрел на Берсерка. Тот выглядел… задумчивым. Безумцы, как предполагается, не умеют связно мыслить. Но если так, то Фарфарелло был на редкость нестандартным безумцем.
Если подумать, то за время, проведенное с белокурым убийцей из Шварц, широко известный психопат не сделал ничего безумного. Не пытался его убить, не устраивал религиозные споры (с ножом в качестве аргумента), и даже не разразился ни разу своим маниакальным смехом.
- Для сумасшедшего ты слишком… - Оми  вовремя опомнился и прикусил язык.
- Слишком разумен, да? - Закончил за него Фарфарелло.
Новый Персия настороженно посмотрел на своего визави. Он был готов к вспышке ярости, но открытое пренебрежение застало врасплох. 
- Извини, – пробормотал он, наконец.
И шокировано вскинул голову, когда Берсерк расхохотался.
- Однажды Шульдих сказал, что японцы потому такие вежливые, что всего боятся, - сквозь смех проговорил он. - Еще немного, и я начну в это верить!
Оми оскорблено поджал губы.
Его собеседник склонил голову к плечу.
- Ну, Бомбеец, разве ты не хочешь сказать, что ты меня не боишься?
Оми  исподлобья посмотрел на него.
- Боюсь, – негромко признался он.
Фарфарелло склонил голову к другому плечу и некоторое время пристально рассматривал новоявленного Персию.
- Хорошо,  - в конце концов, резюмировал он.
После чего растянулся на матрасе, прикрывшись шерстяным одеялом, и повернулся к Цукиено спиной.
Оми потер лоб. Разговор этот, надо признать, был весьма… странным. Он еще раз мысленно проанализировал все сказанное. Получалось, Фарфарелло не отрицал своего сумасшествия, что, несомненно, могло быть первым признаком выздоровления. Опять же, поведение Берсерка вот уже два дня оставалось стабильным… Практически, нормальным. Пожалуй, стоит рассмотреть возможность симуляции безумия неуравновешенным убийцей из Шварц. А заодно, понять, на кого могла быть рассчитана подобная «оскорбим Бога» игра…

Оми отодвинул компьютер в сторону и глубоко задумался, положив голову на сплетенные на столе руки. Как ни грустно признавать, но Фарфарелло попал в точку: в Киото не осталось  ни одной подконтрольной ему группы Критикер. То есть, если бы он обратился к ним напрямую и сказал что-то вроде: «Я Персия, мне нужна ваша помощь» - они бы ему помогли. Но он не мог с ними связаться по обычным каналам связи, а придти лично… Оми на секунду представил себя на месте этих неведомых агентов: вот к ним заявляется незнакомый сопляк, заявляет, что он Персия и требует помощи в наведении порядка ни много ни мало - внутри Критикер.
Допустим даже, что агенты не пристрелят его в первую же минуту знакомства, но вот что они сделают дальше? Правильно: свяжутся со своими посредниками с Критикер. А те, в свою очередь, с вышестоящим начальством. А дальше два варианта:
- Они попадут на верных ему людей. Те постараются связаться с Персией, неминуемо привлекая внимание тех, кто за ним охотится. И отправят пару агентов для выяснения личности «неизвестного, отрекомендовавшегося Персией». Разумеется, с агентами придут наемные убийцы.
- Они сразу обратятся к врагам Мамору Такатори, и наемные убийцы придут по его душу еще быстрее.
Также, следует учесть «розыск особо опасного преступника, выдающего себя за известного политика Мамору Такатори», запущенного его врагами в полицейские сводки. Ему теперь заказан даже обычный выход на улицу. В случае задержания полицейским патрулем, его убьют прежде, чем он успеет подтвердить свою личность.
Кто же мог стоять за столь широко организованной облавой?
Это должен быть  кто-то, очень хорошо осведомленный о его делах. Кто-то, имеющий допуск  к компьютерной сети Критикер, к агентам в полицейских департаментах Японии, к личному досье Мамору Такатори, наконец.
Если подумать, таких людей немного. Но, увы, с десяток наберется, так что без раздумий ткнуть пальцем и закричать: «Вот предатель!» не удастся.

От невеселых размышлений Цукиено отвлек тихий стон его невольного товарища по несчастью. Фарфарелло скатился с матраса, и теперь корчился на полу, прижимая руки к лицу и комкая в кулаке свою наглазную повязку. Между пальцами у него проскальзывали тонкие струйки крови.
Оми прихватил со стола аптечку и опустился перед ним на колени. В это мгновение он не думал о том, что перед ним  опасный враг. Сказалась  въевшаяся в кровь привычка, приобретенная за время работы в Вайсс: комната-раненый парень-надо перевязать.
Он обхватил пальцами запястья Фарфарелло и потянул вниз, пытаясь открыть лицо своего подопечного. Тот, похоже, ничего не соображал от боли, т.к. не оказал сопротивления. Оми  посмотрел на его лицо и тихо охнул. На месте старого шрама зияла рваная рана, за которой угадывалось на удивление неповрежденное глазное яблоко. Вид был… ужасающий.
Он  захватил из аптечки  изрядный клок ваты и потянулся к лицу  Берсерка, но тот отшатнулся, оскалив зубы. Его тело завибрировало и начало изменяться.
Цукиено облизнул враз пересохшие губы.
– Послушай, я хочу  только остановить кровь. И наложить повязку. Ты и так потерял много крови… Ты не должен изменяться. Обработать рану с шерстью будет сложнее.
- Если ты сделаешь что-то не так, я тебя убью, - хрипло предупредил Фарфарелло, прекратив трансформацию.
Оми глубоко вздохнул и принялся за дело. Вытерев всю кровь, он наложил несколько стежков по краям раны. Глазницу, не будучи хирургом, тронуть не решился. Фарфарелло  вздрагивал и дышал сквозь зубы, но молчал, не сводя с Цукиено здорового глаза. Наконец Оми наложил повязку из бинтов  и отстранился, оставшись сидеть на полу.
Эта работа не была тяжелой, но, Ками-сама, как же он вымотался!
Почти безучастно он наблюдал, как Фарфарелло сбрасывает одежду и снова превращается в волка. Повязка каким-то чудом осталась на голове теперь уже зверя.
Посмотрев на тяжело дышащего, растянувшегося на полу волка, юноша с силой потер лицо, заставил себя встать на ноги и отправился в ванную комнату. Тщательно отмыв ее от следов крови, он включил бойлер и наполнил ванну горячей водой. Откинув голову на бортик и вытянув ноги, Оми принялся машинально катать в ладошках кусок дешевого мыла…

По  идее, он должен спросить у Берсерка, что с ним происходит. Чтобы хоть немного понять все эти… чудеса. Но проще сказать, чем сделать. Фарфарелло не похож на человека, готового поделиться своими секретами. Как раз наоборот: он выглядит человеком, способным убить за интерес к своей персоне. Впрочем, почему выглядит? Он на самом деле такой человек.
Так что Оми воздержится от выведывания чужих секретов. Ему хватает своих. Не так давно он сполна оценил мудрость поговорки: «Меньше знаешь - крепче спишь». С другой стороны, если он собирается использовать Фарфарелло как союзника, ему необходимо знать больше. Чтобы учесть все сильные и слабые стороны своего предполагаемого оружия. Дилемма. Но есть ли у него выбор? Бывшие соратники по Вайсс наверняка под наблюдением. Там его будут искать в первую очередь. К тому же, если… Нет, КОГДА он вернет свое положение в Критикер, информация о Шварц будет совсем не лишней. Тем более, что Такаши хотел увидеть файлы, содержащие информацию именно о Шварц. Файлы, основанные скорее на слухах, нежели на достоверной информации. Возможно, его несостоявшиеся убийцы хотели просто отвлечь его внимание, с уважением относясь к его прошлому боевика Вайсс. Но следует принять во внимание все возможности. В том числе и то, что его высокопоставленный враг ищет Шварц. Чтобы уничтожить опасных конкурентов или наоборот, предложить работу – это только предстоит выяснить. Кстати, почему именно Шварц? Есть и другие  паранормы: с не такой подмоченной репутацией, и менее дорогие для найма. Может, и не такие сильные, как Шварц, но более… доступные. Значит, либо кому-то нужны очень сильные, трудно управляемые паранормы, либо в этой «великолепной четверке» есть что-то, что не могут предоставить другие псионы.
Оми вздрогнул, как от озноба, и поглубже опустился в горячую воду. Выстраивать дальнейшие умозаключения невозможно, в виду отсутствия мало-мальски достоверной информации. К тому же, самому молодому в истории Критикер Персии отчаянно хотелось, чтобы все его предыдущие логические построения также оказались несостоятельными. Поскольку саботаж в Критикер плюс снова раскидывающая свои щупальца в Японии организация  Розенкройц, идущая за ним по пятам - это явно не ситуация  его мечты.
В довершение всего, Фарфарелло, оборачивающийся волком, в качестве бонуса… по меньшей мере, расстраивал. Оми ненавидел все, что выходило за рамки его представлений о мире. И, стало быть, выходило из-под контроля. А Мамору Такатори ненавидел неконтролируемые явления: будь то люди или социальные процессы. Одно только существование телекинетиков, телепатов, ясновидцев и прочих «Людей Х» лишало душевного равновесия. Увиденное же в лаборатории Масафуми Такатори, отрывочные сведения о целях Эстэт и прочие «Х-файлы», к которым он получил доступ, став Персией,  и вовсе выбивало из колеи.
А самое плохое то, что в нынешней ситуации ему не остается иного выхода, как положится на… тварь тьмы. 
- Тварь - недостойное жизни создание… - забормотал Оми. Но увы, привычная мантра не выдержала столкновения с пугающей и такой… привлекательной реальностью.
- Тварь - всякое живое существо, - пробормотал Оми, ныряя в спасительную глубину горячей ванны.
Только когда перед его глазами начали плавать цветные пятна, а  в ушах зазвенело от нехватки воздуха, он вынырнул из воды, чувствуя себя очень юным и очень несчастным.
Возможно, он и в самом деле не подходил для должности главы Критикер?

Когда Оми вышел из ванны, Фарфарелло  все еще  спал на полу в своем волчьем воплощении, свернувшись в клубок. Юноша уселся на матрас и принялся подозрительно рассматривать спящее… животное. Ему действительно необходимо поговорить с Фарфарелло. Причем сейчас, когда его новоприобретенная решимость не улетучилась.
Но с чего начать? Да еще когда он в таком… эээ… виде? Он его поймет? Или сразу укусит, чтобы спать не мешал?
- Извини, не мог бы ты поговорить со мной? – произнеся это, Мамору аж застонал мысленно: настолько неуверенно и неуклюже это прозвучало.
Волк приподнял голову, сел. И принялся искать блох в своей… пояснице.
Оми почувствовал себя идиотом.
- Нам действительно необходимо поговорить, - настойчиво продолжил он. - Это важно. И касается не только Критикер, но и Шварц тоже! - Юноша  прикусил губу. Что он делает? пытается говорить с волком? И его до сих пор не порвали на ленточки? Но и признаков понимания пока не продемонстрировали.
- Ты знаешь, что вас, возможно, ищут?! - в отчаянии выпалил он.
Волк перестал шастать носом в своей шерсти, и искоса глянул на него, прижав уши к голове. И, вроде бы, тяжело вздохнул. А потом (Оми так и не смог понять, как это происходит) превратился в сидящего на пятках голого парня.
- Кто нас ищет? - холодно спросил он, стремительно придвинувшись к Оми так близко, что почти касался своим носом его. Юноша ошеломленно моргнул. Он как-то отвык от общения с паранормами.
- Не знаю,  - признался он. - Но те, кто приходил за мной, хотели получить файлы с информацией о вашей группе.
- Ты собирал о нас информацию? - Фарфарелло прищурился. - Хотел отомстить?
- У меня хватало и других забот, - чопорно ответил Оми. - Эти файлы достались мне от прежнего Персии, и информации там было не слишком много.
Фарфарелло хмыкнул.
- Могу представить. Это все, что ты хотел мне сказать?
Бисенен недоверчиво уставился на своего собеседника. Что значит «Это все?» Этого что, мало?!
- Но… Разве ты не хочешь мне рассказать о том, что происходит?!
- Нет.
- Почему?!
Фарфарелло пожал плечами и потянулся за одеждой.
- А зачем?
Оми устало помассировал виски: разговор явно заходил в тупик.
- Послушай, вам ведь может понадобиться помощь. Особенно, если вас ищут люди из Розенкройц.
Седой убийца замер, держа в руках одежду, но не обернулся.
- Если…. Если ты мне поможешь разобраться с моими проблемами, то, как глава Критикер, я обещаю Шварц защиту. – выпалил Оми на одном дыхании.
- Понятно… - пробормотал Берсерк. - Но на меня не рассчитывай.
- Но почему?! - Оми подался вперед. - Ты же помог мне недавно! Тебе безразлично, что тебя и твоих товарищей могут  преследовать? Или ты так меня ненавидишь?
- Не обольщайся на свой счет, Цукиено. - Фарфарелло чуть повернул голову, и теперь Оми мог видеть часть его профиля. - Ты мне безразличен. Я бы помог тебе в обмен на помощь Шварц, если они еще живы, конечно…Но вот беда: в ближайшие пару дней я буду  не состоятелен  как боец, и для тебя совершенно бесполезен. Так что отвали.
- Почему не состоятелен?
Фарфарелло наконец-то повернулся к нему всем корпусом, чуть приподняв брови.
- Разве ты еще не понял? У меня открываются старые раны, и если я не буду превращаться в волка, чтобы они зажили - то просто сдохну. А так, через пару дней даже шрамов не останется.
Юноша вытаращил глаза.
- Но… У тебя до сих пор полно старых шрамов! Почему они не исчезли?
- Это очень старые шрамы, - терпеливо пояснил Фарфарелло. – Когда я их получил, способности к такой регенерации у меня еще не было.
- Ну, извини, что не догадался, - обиделся Оми. – Я, знаешь ли, не каждый день сталкиваюсь с оборотнями. И вообще я думал, что это детские сказки… - Он покусал нижнюю губу, обдумывая то, что сказал Фарфарелло и сопоставляя с тем, что увидел сам.
- А шрам на лице… Ну ты еще видеть не мог одним глазом из-за него? Я думал, он старый…
- Старый, - сумрачно подтвердил Фарфарелло. – Это меня и беспокоит. Никогда раньше процесс регенерации не касался настолько старых ранений… - Он оборвал фразу и свирепо уставился на Цукиено, явно обвиняя его в своей излишней разговорчивости.
Оми постарался отвлечься от множащихся на глазах загадок его странного спутника, и сосредоточился на текущих проблемах.
- Ты сказал «ближайшие пару дней». Значит, потом ты придешь в форму?
Одевающийся Фарфарелло кивнул.
- Тогда… Думаю, смогу подождать пару дней, прежде чем начать действовать.
- Разве ты не хочешь уйти отсюда побыстрее? - раздраженно спросил Берсерк.
- Тебя кто-то должен перевязывать, когда ты волк. Как бы быстро ты не залечивал раны – существует риск умереть от потери крови. – резонно заметил Оми.
- Не изображай себя благородного рыцаря, Бомбеец. - фыркнул Фарфарелло. - Просто признай, что один ты мало на что способен, и отчаянно нуждаешься хоть в каких-то союзниках.
Оми прикусил губу.
Последняя фраза шварцевского боевика попала точно в цель.
Он собрал остатки самообладания и прямо спросил:
- Так ты поможешь мне, когда  эти твои припадки закончатся?
Фарфарелло пристально смотрел на него в течение нескольких секунд, которые растянулись для юноши почти в вечность, и, наконец, по губам беловолосого скользнула тень кривой улыбки.
- Да.

Если бы несколько дней назад кто-нибудь сказал ему, что он будет скучать в обществе волка-оборотня, он же Фарфарелло – невменяемый убийца Шварц, Оми, разумеется, не поверил бы.
Тем не менее, по прошествии следующих за поучительной беседой, двух полных суток, состояние юноши служило наглядной иллюстрацией к слову «скука». Фарфарелло позволял ему заботиться о его ранах, когда он был волком - но и только. В остальное время он просто молчал, лежал на матрасе, отвернувшись к стене. А на все робкие попытки заговорить с ним, отвечал каменным молчанием. Но Оми не отчаивался и пробовал снова и снова,  рассудив, что раз Берсерк не убил его сразу - то можно и рискнуть.
Вот и сейчас, когда Фарфарелло превратился в человека и потянулся за сложенной на матрасе  одеждой, Оми приготовился к очередной попытке разогнать скуку и, кто знает, получить хоть какую-нибудь информацию о своем загадочном спутнике.
- Тебе не надоело все время одеваться и раздеваться? – с капелькой ехидства в голосе спросил он с противоположного конца комнаты, где окопался ранее на другом матрасе в обнимку с ноутбуком.
- Не нравится - не смотри, - холодно предложил Берсерк.
- А в кино я видел, что оборотни трансформируются вместе с одеждой, - не унимался бисенен, проигнорировав предложение «не смотреть». - Раз туда, раз обратно! А ты все время переодеваешься. Это же неудобно!
Фарфарелло фыркнул.
- Здесь  почти все синтетическое.
- А? Что? – растерялся Оми. Он не ожидал серьезного ответа.
- Синтетику невозможно трансформировать в живую материю, - терпеливо пояснил Фарфарелло. - Только натуральную шерсть и кожу. Меньше смотри кино, Цукиено.
Вот  оно что! Кусочек головоломки в голове Оми занял пустующее место. Действительно, он же видел, как шварцевский головорез превращался, не снимая кожаных брюк, прежде, чем сменил их на одежду из запасника Вайсс. Минуточку, у него что, вся одежда из натуральных тканей? А пуговицы как же? Неужто костяные?
- Так вот почему ты все время носил все кожаное… - задумчиво проговорил он.
- Отчасти, - согласился Фаррфарелло. - Но еще и потому, что с кожи удобно смывать кровь… - Он улыбнулся совершенно волчьим оскалом.
- А еще это сексуально… - пробормотал Оми. И покраснел.
Его собеседник  ничего на это не ответил, только снова фыркнул и отвернулся, скрывая полыхнувший в уцелевшем глазу огонь.

На исходе третьего дня Фарфарелло заявил, что он в порядке, и они могут покинуть эту дыру.
- Прекрасно! - обрадовался Оми, натягивая пальто. – Но нам надо кое-что еще сделать перед уходом. Подожди меня здесь.
- Если ты не вернешься через полчаса – считаю тебя трупом и ухожу. - равнодушно проинформировал Фарфарелло, даже не думая поинтересоваться, куда отправляется парень, объявленный в розыск. И не слишком ли это опасно.
Оми прикусил губу.
- Я постараюсь побыстрее… Но все же, подожди меня, пожалуйста!

Через 45 минут он, запыхавшись, влетел в квартиру с охапкой пакетов и тревожно огляделся. К его огромному облегчению, беловолосый парень его все-таки дождался. Сидел на захваченном матрасе и пытался расчесать пальцами отросшие спутанные волосы.
Оми застенчиво улыбнулся, надеясь, что реакция на его предложение не будет слишком… убийственной.
- Фарфарелло…
- Ну? – Берсерк неприветливо посмотрел на него.
- Мы должны замаскироваться.
Он достал из одного пакета коробку с краской для волос, расческу и ножницы.
- Это тебе. Подстригись и… покрась волосы, пожалуйста.
Фарфарелло начал, было, хмурится, глядя на коробку с краской, и Оми автоматически сделал «щенячьи глазки». Безотказный прием, когда дело касалось Вайсс.  Берсерк явственно скрипнул зубами, но ничего не сказал и скрылся в ванной. Оми облегченно вздохнул. Вариант «я маленький чибик – не обижайте меня (а то убью на фиг)» подействовал и на представителя Шварц. И почему он раньше об этом не подумал? Можно было бы в бою… Да нет, с Наоэ этот фокус не прошел бы: возраст не тот. Стараясь отвлечься от непродуктивных мыслей вроде: «А Наоэ приходилось строить Кроуфорду  «щенячьи глазки», выпрашивая новый системник?», Цукиено принялся за собственное преображение. Достав из пакетов новые вещи, он еще раз оглядел их, тяжело вздохнул и принялся переодеваться.
Первым делом он натянул белые хлопковые колготки, и, с трудом застегнул на спине лифчик с поролоновыми вкладками, принялся запихивать в него вату. Покончив с этим неприятным делом, Оми натянул белый свитер и длинную плиссированную юбку в красно-белую клетку. Зашнуровал на ногах высокие ботинки из розовой замши, влез в отделанное мехом приталенное бело-розовое пальто с капюшоном, украшенное большими блестящими белыми пуговицами. Потом вокруг шеи несколько раз обмотал длинный пестрый шарф с бахромой. На голову натянул такую же пеструю забавную шапочку с кисточками на двух «ушках». Довершала «образ» удобная вязаная сумка-торба, в которой очень хорошо поместился не только ноутбук, но и небольшой арбалет. Дротики Оми предусмотрительно спрятал в специальных чехлах на запястьях.
И, наконец, последний штрих: небольшой мазок ароматным блеском по губам.

- Миленько выглядишь, Бомбеец. - раздался сзади насмешливый голос. - Тебе бы следовало родиться девчонкой. Розовое тебе идет.
- Я торопился и брал первое попавшееся. - огрызнулся Оми. - А розовый сейчас популярен…- Он замолчал, разглядывая преобразившегося Фарфарелло.
Тот обкорнал волосы, и теперь они, как и прежде, топорщились в разные стороны неровным клочковатым ежиком. Правда, теперь не белым, а темно - рыжим. Но это было еще пол - дела. Психованный убийца снял с головы бинты, и теперь смотрел на мир двумя диковатыми, золотисто-желтыми глазами. И пусть через веко левого глаза тянулся шрам со свежими швами, сам глаз был явно дееспособен.
- Твой глаз… - пробормотал Оми, зачарованно разглядывая Берсерка.
Фарфарелло коснулся края века кончиками пальцев.
- Да уж, непривычно, - признал он к удивлению Оми. - Не думал, что смогу им видеть… Снова.  Похоже, мои способности к восстановлению сильно возросли, раз уж коснулись настолько старой раны…
- О… А сколько ей лет? Этой ране? – Юноша испуганно прикрыл рот рукой. - Ой, извини.
Фарфарелло снова коснулся шрама под глазом.
- Много. - кратко ответил он

22

По какой-то иронии судьбы, из всего доступного для угона токийского автотранспорта Фарфарелло предпочел угнать мотоцикл. Новенькая «Ямаха» сверкала чистеньким желтым бензобаком и безумно напоминала Бомбейцу мотоцикл Кена.
Возвращение в Токио… Город, с которым у Цукиено Оми были связаны одновременно и лучшие, и худшие воспоминания жизни.
- Ты так и будешь стоять и таращиться? – недовольно спросил Фарфарелло – его голос без видимых усилий перекрыл шум байка.
Оми вздрогнул.
- О… Прости,  - он оторвал зачарованный взгляд от мотоцикла и несколько неуклюже уселся на сиденье позади другого убийцы. Пристроив торбу с ноутбуком между собой и спиной оборотня, мальчик несколько нерешительно обвил одной рукой талию ирландца.

Когда суматоха, вызванная состоянием волос Шульдиха, немного улеглась (хотя Наги все еще не мог отвести зачарованного взгляда от зеленой макушки телепата), Айя посмотрел на часы. У него еще было время, чтобы поговорить с Кроуфордом перед открытием магазина.
Абиссинец заглянул на кухню, прихватив с собой кое-какую еду, и отметил, что не только Кен вел себя исключительно дружелюбно с представителями Шварц. Если глаза Айю не обманывали - Йоджи Кудо практически ухаживал за Шульдихом.
Сверхъестественно.
Блондин не торопился  рассказывать о том, как именно они с телепатом провели последние три дня - и Фудзимию это не особенно удивляло. В конце концов, он тоже не слишком рвался расписывать в деталях свое общение с Кроуфором.
Но такое…
Абиссинец еще раз бросил взгляд на Кудо, который, сидя слишком близко к телепату и весело улыбаясь, подкладывал лакомые кусочки на тарелку немца.
Фудзимия покачал головой. Это была даже не дружба, а… он поискал подходящее определение - близость?
Айя развернулся с подносом к двери, и чуть не налетел на Кроуфорда, который соизволил лично спуститься вниз.
- Что, уже прозрел? - неласково поинтересовался Абиссинец.
- Благодарю за заботу о моем здоровье, - бархатно-вкрадчивым голосом отозвался Оракул, забирая из рук Айи поднос и устраиваясь за столом. - Доброе утро, Кудо, Хидака, – Кроуфорд слегка кивнул двум другим Вайсс.
Кен застыл с раскрытым ртом, так и не донеся до него бутерброд, а Йоджи закусил костяшки пальцев и отвернулся, имитируя приступ кашля. Наги молча оглядел Оракула с ног до головы, пожал плечами и снова уткнулся в тарелку. В конце концов, даже пушистые тапочки могли быть частью какого-то зловещего плана - если их носил Кроуфорд.
Игнорируя очевидный шок котят и широкую улыбку Шульдиха, Брэд занялся завтраком, искоса поглядывая на Фудзимию.

…В данный момент чувства Айи можно было описать всего одним словом.
Конфуз.
Когда он задумывал эту шутку с тапками, Фудзимия не предполагал, что кто-то еще кроме него будет лицезреть великого Оракула в таком недостойном виде. Тем более - бывшие Вайсс. Даже если ребята и воздержатся от комментариев (хотя, зная Кудо, шансы на это невелики), все равно у Оракула достаточно оснований для страшной мести.
Впрочем, не похоже, чтобы Брэд был в бешенстве… И это беспокоило Фудзимию больше всего. Айя рискнул краем глаза посмотреть на американца, и наткнулся на ответный, весьма пристальный взгляд.
Абиссинца прошиб холодный пот.
Как он и думал, Оракул вовсе не собирался спускать ему с рук эти тапки. Было совершенно очевидно, что Кроуфорд просто выжидал подходящего для мести момента. Брэд отодвинул тарелку, оглядев всех присутствующих, и снова перевел задумчивый взгляд на Фудзимию. Айя чуть заметно вздрогнул и вцепился пальцами в рукава своего  свитера. Он не станет убегать и встретит бурю с гордо поднятой головой!
- У кого-нибудь есть предложения насчет дальнейших действий? - вежливо спросил Оракул.

Отнюдь не праздный вопрос. В какой-то момент Кроуфорд пришел к выводу, что им потребуется помощь Вайсс, и желательно, не только Балинеза. А значит нужно незаметно втянуть остальных котят в командную работу и дать им почувствовать свою значимость… Для начала.
Наоэ задумчиво нахмурился, а Шульдих отвлекся от накручивания на палец зеленых прядей.
- Мы пока не восстановились на все 100 процентов, - робко заметил телекинетик.
- Верно, чиби, но прятаться вечно мы тоже не можем. Планировать нужно заранее. - телепат выглядел непривычно серьезным без своей вечной ухмылки. - Нам нужны союзники… Брэд, как ты считаешь, стоит связаться с Цукиено?
- Это невозможно, - перебил его Фудзимия.
- Я, кстати, пытался дозвониться до малыша - не вышло… - Йоджи нахмурился. - С ним что-то случилось?
Айя оглядел собравшихся.
- Ко мне приходила Мэнкс. Она думала, что Оми может прятаться у меня.
- Прятаться? - пробормотал Кен. - Какого черта… От кого?!
- Мэнкс сказала, что на него было совершено нападение в его собственной резиденции, после чего Персия скрылся… И похоже, что в нападении замешаны Шварц. Это было три дня назад.
Шульдих и Наги ошеломленно переглянулись и уставились на Кроуфорда, который только чуть заметно повел плечом, отметая безмолвные обвинения и вопросы.
- Это был не я, - отрекся телекинетик.
- И не я, - эхом отозвался немец. - И если это был не наш Мистер Всезнайка…  - они с Наги снова удивленно переглянулись.
- Фарфарелло? – задумчиво пробормотал Наги. - Зачем ему это?
- Знаете,  если бы нападавшим был Берсерк, ваш мелкий сейчас был бы не в бегах, а в могиле. Ну, то, что от него осталось бы, - пробормотал Шульдих. – И вообще, с чего вдруг ваша кошечка решила, что в этом замешан кто-то из нас? - он уставился на Айю.
- Мне сложно сказать, потому что она не вдавалась в подробности, а я не спрашивал. У меня в тот момент были несколько другие проблемы, - Абиссинец бросил взгляд на Кроуфорда. - Но, возможно, Мэнкс упомянула вас в надежде, что я встревожусь и уговорю Оми вернуться, если он действительно прятался у меня.
- А ты точно не в курсе, где укрывается Бомбеец? - въедливо поинтересовался немец.
Айя только вздохнул, покачав головой.
- Я не слишком удивлюсь, если чиби тоже появится в «Конеко», - Йоджи добродушно усмехнулся, зажигая сигарету. - Это, должно быть, судьба – старые друзья снова вместе… - он драматическим жестом прижал руку к сердцу.
- Тут дети, так что никакого дыма, - Кен решительно отобрал у него сигарету и затушил в горшочке с геранью.
- Я не ребенок… - сердито сказал Наги.
Подозрительно, но все старшие парни заулыбались – кто в открытую, кто украдкой. Наги оглядел их и насупился.
Айя, в свою очередь, поджал губы и внимательно осмотрел незваных гостей.
Не то чтоб он не одобрял вдруг возникших хороших отношений между бывшими врагами, но Абиссинцу хотелось задать Кроуфорду пару действительно серьезных вопросов, а в такой компании это было невозможно. Вызывать же Оракула на личный разговор при всех было бессмысленно – Фудзимия был на сто процентов уверен в том, что их будут подслушивать.
Следовало дождаться более удобного момента.
- Я пойду открывать магазин, - сухо сказал Абиссинец.
- Я помогу! - подскочил Кен.
- Не надо, - Фудзимия покачал головой. - Будет лучше, если никто не узнает, что вы тоже здесь. Я не заметил наблюдения, но вдруг Мэнкс опять зайдет… Так что вы все лучше не высовывайте носа из дома и не показывайтесь в магазине.
- Айя приказывает нам бездельничать, пока он будет вкалывать? - Йоджи расплылся в широкой счастливой улыбке. – Я, наверно, умер и попал в рай.
Абиссинец раздраженно фыркнул, покидая кухню.
Кудо как был лодырем, так лодырем и остался.

Как всегда по утрам магазин пустовал. Айя предпринял попытку почитать книгу, но довольно скоро понял, что листает страницы, даже не вчитываясь в текст. Его голова была слишком занята размышлениями о разношерстной компании наверху.
Интересно, чем они сейчас занимаются? Что произошло между Йоджи и Шульдихом? Насколько Кроуфорд рассердился и что он планирует делать дальше…?
Колокольчик над дверью звякнул, и Фудзимия автоматически поднял глаза от книги, однако в дверях никого не  увидел. Потом в тишине магазина раздался негромкий звук – нечто среднее между цоканьем когтей и шлепаньем по кафелю. В памяти юноши сразу всплыли кадры из виденных урывками по телевизору фильмов ужасов…
Айя фыркнул, раздражаясь из-за собственной глупости и, приподнявшись со стула, сразу же увидел «посетителя». Огромная серовато-белая псина с рыжеватой башкой внимательно разглядывала помещение, стоя к нему боком.
-Эй! - возмутился Фудзимия. - Ты как сюда попал? Брысь!
Он принялся огибать прилавок, собираясь выгнать пса на улицу. Зверь медленно повернул голову, встречаясь взглядом с Абиссинцем - и Айя замер, чувствуя, как встопорщиваются тоненькие волоски на его шее. Пронзительно-желтые глаза пса были пугающе разумными и странно знакомыми, хотя Фудзимия мог поклясться, что никогда раньше не видел эту зверюгу.
Пес чуть приподнял верхнюю губу, но не в рычании, а словно усмехаясь, и невозмутимо протопал к задней двери. Толкнув ее лобастой головой, зверь заглянул внутрь, поводя носом и принюхиваясь, а потом коротко фыркнул, повернул назад и вышел из магазина так же внезапно, как и вошел.
Айя потряс головой, все еще ошеломленный.
- Что это было? - пробормотал он тихо, обращаясь к пустому магазину.
Конечно, никто ему не ответил, и Фудзимия счел за лучшее вернуться к книге. Но видно почитать ему сегодня было не суждено: с грохотом по лестнице свалился Шульдих, чуть не выбив собою дверь, ведущую в жилые комнаты «Конеко». Вид у него был подстать «торжественному выходу»: взъерошенный, зеленоволосый псих лихорадочно обшаривает помещение безумными глазами.
- В чем дело?! - рассердился Айя. - Мы же договорились, что вы не будете высовываться! - Фудзимия тревожно огляделся, но, к счастью, в магазине все еще никого не было. На улице, на первый взгляд – тоже.
Шульдих фыркнул.
- Остынь, Абиссинец. Я кое-что почувствовал… Присутствие.
- Но здесь никого не было, - соврал Айя.
- Совсем никого? - недоверчиво спросил Шульдих.
- Ну, кроме собаки… - нехотя признался юноша, все еще не уверенный, что странная псина – не его галлюцинация на нервной почве. Вспоминать про жутковатого барбоса ему совершенно не хотелось.
- Собаки?! - глаза Шульдиха хищно сузились. - Так, так….
Колокольчик над дверью звякнул снова.
Айя сделал страшные глаза, намекая немцу, что пора бы ему убраться, и развернулся к посетителям. Первая волна возбужденных школьниц по хозяйски ворвалась в свои охотничьи угодья. Фудзимия, выпихивая Шульдиха назад на верхний этаж, почти затосковал о четвероногом посетителе. Но, делать нечего: открыл магазин – изволь общаться с покупателями. Через пару часов «общения» и совсем небольших продаж, Абиссинец готов был бежать наверх за катаной. Чудовищным усилием воли  держа себя в руках, Айя выпихнул последнюю «покупательницу» и закрыл магазин на обеденный перерыв. После чего обессилено опустился на стул, в очередной раз задумавшись, какого XXXXX ему показалось хорошей идеей вновь открыть магазин.
Как будто мало ему текущих проблем…
На этой тягостной ноте ход  его мыслей был прерван очередной «диверсанткой». Озабоченные школьницы и раньше ухитрялись просочиться в подсобку и затаиться там до закрытия, чтобы остаться наедине с «прекрасным Фудзимией-саном» и хвастаться потом этим обстоятельством перед замирающими от ужаса подружками. Но никогда раньше малолетние хулиганки не озабочивались личной охраной в виде здоровенной собаки. Минуточку! Знакомый песик…
Абиссинец вскочил со стула и немного попятился. Не то, чтобы он боялся собак, но конкретно это животное… нервировало. Тягостное молчание было нарушено повторным («Не иначе на ‘бис’» - подумал несчастный Айя) не менее шумным явлением телепата. С грохотом  преодолев входную дверь, немец принялся радостно тискать неопределенной масти дворнягу. «Еще и зоофил» - вяло удивился Абиссинец, решив, что сегодня его ничего уже не сможет удивить. И напрасно.
Девочка, с трудом перестав таращиться на немца, подошла к Фудзимии и слегка потянула его за рукав свитера.
- Ран, ты меня не узнаешь? – робко поинтересовалась она.
Айя перевел на девочку сердитый взгляд.
- Мы никогда не… - он умолк, еще раз внимательно оглядел ее, и сощурился, пристально глядя в огромные, такие обманчиво-невинные голубые глаза.
- Оми? - пробормотал он.
- Йау! - мальчик неожиданно сильно обнял его. - Я уж думал, ты меня не узнаешь! Я что, так сильно изменился?
- Нет… - Абиссинец невольно приобнял его за плечи и еще раз оглядел с ног до головы. - Но твоя одежда… - он уважительно покачал головой. – Умно. Так это твоя собака? - Фудзимия кивнул на пса, который сидел перед все еще смеющимся телепатом и слегка порыкивал.
Шульдих же, услышав слова Абиссинца, бессильно привалился к магазинной стойке, не в силах совладать с приступом веселья.
- Э-ээ… - Цукиено смутился. - Айя… Это не моя собака… и не совсем собака… нам надо поговорить. Может, ты закроешь магазин не только на обед?
- Да… конечно, - Айя со вздохом повесил на дверь табличку «закрыто на учет» и поправил жалюзи. Потом снова повернулся к Оми - и оцепенел. На его глазах жуткая псина превращалась в не менее жуткого Фарфарелло. Не смотря на рыжий цвет волос и два глаза в наличии, не узнать боевика Шварц было невозможно.
Оми протянул Берсерку извлеченные из сумки ботинки. Псих взял их, и, грубо оттолкнув все еще смеющегося телепата, бесцеремонно пошел наверх.
Айя рефлексивно сглотнул и уставился на закрывшуюся за Берсерком дверь круглыми от удивления глазами. Цукиено даже слегка занервничал, опасаясь за свою монополию на «большие глаза».
- Может, все-таки галлюцинация? – с надеждой вопросил Абиссинец.
- Ну что, хороша наша собачка, а, Аечка? - Шульдих хохотнул в последний раз и фамильярно обвил рукой плечи оторопевшего Фудзимии. - Вообще-то, это волк… Ну, да ладно, сейчас есть дела поважнее классификации. Пошли к нашим. Чибик, шевелись! Мы ждем подробного рапорта о происшедшем.
Оми с немного виноватой, но в то же время довольной мордашкой, пошел за ними.
Фарфарелло вольготно расположился на диване, и теперь натягивал и зашнуровывал свои ботинки. Он не казался слишком удивленным тем, что встретил тут телепата.
- Где остальные? - мрачно спросил Берсерк у немца.
Айя не смог даже удивиться осведомленности Фарфарелло… Он вообще уже устал удивляться.
- Наверное, все еще на кухне, - Шульдих махнул  большим пальцем назад. - Хочешь пообщаться?
Фарфарелло ничего не ответил, просто встал и направился в сторону кухни. Айя инстинктивно посторонился, когда псих прошел мимо него.
- Оми, как ты с ним встретился? - шепотом спросил он, придержав Цукиено за плечо, когда они втроем двинулись вслед за Берсерком.
Маленький блондин только вздохнул.
- Долгая история… А кто здесь еще?
Айя раздраженно фыркнул.
- Все.
- Все? - Оми непонимающе сдвинул брови.
- И Вайсс, и Шварц… сам увидишь. И, знаешь, Мэнкс приходила ко мне – тебя искала.
- Мэнкс? - мальчик вдруг прикусил губу и опустил голову, пряча глаза. - Вот как…
- Что точно с тобой случилось? - серьезно спросил Айя.
- Меня хотели убить, - коротко ответил Цукиено. - Но мне удалось спастись. Я потом все расскажу, хорошо? Мне многое надо обдумать.
Абиссинец оценивающе оглядел его, и кивнул.
- Хорошо, Такатори-сама.
- Ой, Айя, пожалуйста, - Бомбеец по-детски сморщил нос. - Я сам до сих пор не полностью привык к этому имени. Пусть уж будет Оми Цукиено.

В кухне как раз начался новый виток  допроса.
Фарфарелло сидел за столом и наворачивал за обе щеки, в то время как Шварц толпились вокруг и с переменным успехом вразнобой задавали вопросы, а двое Вайсс тихонечко стояли у стенки и таращили глаза.
- Что ты сделал со своими волосами, Фарфи?! - приставал Шульдих. – Ну, скажи-иииии….
- А откуда у тебя второй глаз?! - вторил ему тихий голосок Наги.
- Отстаньте, - огрызнулся Фарф. - Я же не спрашиваю, почему рыжий косплеит елку?!
- Это маскировка! - обиделся Шульдих. - Чтобы меньше выделяться.
- Да ну-уу?! - язвительно протянул Фарфарелло. – Ну, теперь на тебя точно никто не обратит внимание. Хорошо замаскировался, ЗЕЛЕНОВОЛОСЫЙ. А ты, мелкий, немедленно убери пальцы от моего глаза, пока я их не отгрыз… Да, настоящий… Отрастил, представь себе.
Кроуфорд ничего не говорил, только внимательно разглядывал объявившегося психа с чуть заметной одобрительной улыбкой.

- О боги мои… - бурчал в углу Йоджи, дергая себя за прядку волос. - Не могу поверить. Только вот этого тут и не хватало для полного счастья…
- Шшшшш! - Кен торопливо зажал ему рот. - Пока он на нас не кидается, все нормально…
- Мне бы твой оптимизм, Кенкен. - Балинез остановил свой взгляд на замершем в дверях Абиссинце. - Как Фарфарелло сюда попал?! - возмущенно прошипел он.
- Они пришли вместе, - Айя мотнул головой, указывая на вошедшего следом за ним Оми. На мгновение Абиссинец задумался, рассказать ли Кену о том, что Фарфарелло может превращаться в волка, и решил, что пока не стоит. Вряд ли Хидаку это порадует.
Йоджи и Кен некоторое время напряженно разглядывали девочку. Первым Цукиено опознал Кудо – недаром он был детективом.
- Оми, малыш! - Балинез сгреб мальчика в охапку. - И в моем любимом прикиде! Ну, порадовал ты дядюшку Йоджи!!!
Цукиено, казалось, испытывал облегчение, что блондин ничуть не смутился при виде нового Персии. Но в то же время…
- Отпусти меня, извращенец, - пропыхтел он, извиваясь в цепких руках Балинеза.
- С каких это пор обнимать юных леди - извращение? - Йоджи слегка дернул мальчика за ухо. – Ай, чиби, ты так каваен!
- Оми?! - пискнул Кен, который узнал бисенена только после того, как Кудо его назвал по имени. - О… А почему ты одет как девочка?!
- Полагаю, это маскировка, - сухо ответил за чибика Айя.
Кен поморгал, перевел взгляд с Цукиено на Фарфарелло, и сложил два и два.
- Они что, пришли вместе? – дошло до него, наконец.
Айя молча кивнул. По правде говоря, он не понимал, как Оми ухитрился  встретиться с Фарфарелло, провести с ним – интересно, сколько времени? - и при этом остаться целым и невредимым. Абиссинец тихо надеялся, что переодевание чибика в женское платье не имеет к этому факту никакого… абсолютно никакого отношения.
И все равно, это было слишком уж… причудливо. Ран мог с легкостью представить, что Цукиено удалось ускользнуть от убийц и провести где-то три дня. Фудзимия прекрасно понимал, зачем и почему Оми пришел в «Конеко». Но как, черт возьми, во все это вписывается Фарфарелло??! 
Айя оглядел свою небольшую и обычно аккуратную кухню, которая теперь была переполнена  людьми. Даже во времена Вайсс тут не собиралось более четырех человек одновременно, а теперь их было сразу восемь.
Вайсс и Шварц.
- Судьба. - иронически пробормотал он, повторяя слова Йоджи.
Фудзимия снова оглядел вопящих парней: Кен старался вытащить потного, взъерошенного и недовольного Оми из рук Йоджи, который вцепился в бисенена, как гигантский кальмар; Шульдих настойчиво домогался от крайне мрачного Фарфарелло ответа на вопрос, какой именно краской для волос он пользовался; а Наги, возбужденно  попискивая, уточнял у Берсерка подробности выращивания дополнительного глаза в домашних условиях. Короче говоря, на кухне было ШУМНО.
Айя перевел взгляд на американца, который наблюдал за творящимся вокруг бедламом с едва заметной снисходительной улыбкой. Следовало воспользоваться моментом, пока остальные заняты друг другом, и поговорить с Оракулом – у Абиссинца было странное предчувствие, что такого шанса ему еще долго не представится.
Он молча коснулся плеча Кроуфорда и, кивнув на дверь головой, вышел из кухни.
Несколько секунд спустя Оракул присоединился к нему в гостиной комнате.
Айя глубоко вздохнул, заставив себя игнорировать доносящиеся даже сюда возбужденные вопли незваных гостей, и серьезно посмотрел на американца.
- У меня есть вопросы, - без обиняков сказал он. - И в первую очередь я хочу знать, что это у вас за приступы потери талантов?
Кроуфорд подавил  вздох. Что ж, этого следовало ожидать.
Фудзимия мог быть застенчивым как Ран или отмороженным, как Абиссинец, но ни в одной из своих ипостасей он не был глуп. К тому же, у него была масса возможностей увязать между собой все факты.
Оракул рассеянным жестом нацепил на нос очки и скрестил руки на груди.
- Что конкретно ты хочешь знать? - прохладно спросил он.
- Не считай меня за идиота, пожалуйста, - резко ответил Айя. - Вы все потеряли свои способности одновременно, и продолжительность приступа у Шварц была примерно одинаковой, насколько я могу судить. Если ты попытаешься убедить меня, что все это никак не связанно, и вы все «случайно заболели, а, может, съели чего-нибудь» - я тебе не поверю.
Кроуфорд фыркнул.
- Ты, конечно, не идиот. Но ты должен понимать, что я не могу болтать о наших секретах с каждым любопытствующим.
- Не каждый любопытствующий предоставляет вам убежище.
- Вообще-то, мы уже можем…
- Расскажи ему, Брэд.
Они оглянулись.
В дверях стояли Шульдих и Йоджи, а за их спинами толпились остальные. Все-таки бегство лидеров не прошло незамеченным.
Немец выглядел убийственно серьезным, а блондин - крайне заинтригованным.
- Я попросил, было, Фарфа подержать мелких там, - телепат махнул рукой в сторону кухни. - Ни Такатори, ни Хидаке знать подробности ни к чему, по-моему… Но если мы все же хотим заручиться их помощью, надо делиться планами, нет?
Кроуфорд удивленно посмотрел на Шульдиха. Уж он-то прекрасно знал, насколько недоверчивым и подозрительным был немец. Откуда такая лояльность к посторонним? Посмотрев на Балинеза, Брэд понимающе хмыкнул. Телепат был прав: возможность привязать к их группе целителя стоила некоторых… потерь. Мгновенно проанализировав изменившиеся обстоятельства, Кроуфорд решил приоткрыть часть правды и сыграть на честности и сострадании «белых». Попытаться, во всяком случае.
- Ну, хорошо, - Оракул старательно вздохнул.
- Видите ли… Три года назад, как раз перед прилетом в Токио, мы приняли участие в проекте Розенкройц «Прыжок». Если отбросить малопонятные научные термины, то суть сводилась к повышению уровня способностей паранормов. По планам Розенкройц, это должно было сделать нас намного сильнее.
- И сделало? - недоверчиво спросил Айя.
- Как сказать… Дело в том, что еще до участия в проекте мы значительно занижали свои способности перед организацией…
- Я не понимаю, – не удержался прорвавшийся-таки в комнату Цукиено. - Зачем? Ведь чем сильнее группа, тем выше ее ценят, нет?
- Не всегда, - мягко сказал Кроуфорд. - Положение сильных паранормов в Розенкройц было довольно двойственно. С одной стороны – привилегии и некоторая свобода, с другой… Эстет не доверяли никому, кто не входил в их Круг. Впрочем, друг другу они тоже особо не доверяли. Поэтому слишком прыткие и способные новички в организации не задерживались. Благодаря постоянному, жесткому контролю и телепатическому шпионажу самые талантливые псионы исчезали в недрах лабораторий Эстет. Безвозвратно. Как бы не промывали ученикам мозги, подобный слушок всегда циркулировал в школе. Так что не удивительно, что мы скрывались. Удивительно, что нам это удалось. Участие в «Прыжке» формально должно было открыть нам путь в элиту Розенкройц. На самом деле – мы были очередными подопытными свинками и знали это.
- Ваши способности действительно повысились? - Фудзимия все еще не слишком верил в услышанное.
- Мы не были первыми. Уровень способностей тех, кто проходил эксперимент до нас, действительно повышался. Что касается Шварц… - Оракул пожал плечами. - Поскольку наши способности изначально были намного выше заявленных, мы просто стали сдерживаться чуть меньше.
- Так в чем проблема-то? - не выдержал Йоджи.
Кроуфорд нахмурился.
- Именно в том, что наши способности с самого начала были высоки, а эксперимент поднял их еще выше… мы паранормы, верно, но мы все еще люди. А человеческие тела не слишком приспособлены для сосредоточения подобных сил. Поэтому раз в год, в одно и то же время срабатывает «эффект бумеранга», и после полного солнечного оборота, мы ненадолго теряем свои способности. Совсем. Наши организмы таким образом избавляются от напряжения и излишков всего того, что мы накопили внутри себя.
- Избавляются от напряжения? - Йоджи бросил взгляд на Шульдиха. - Гм… - еще один острый взгляд на сей раз предназначался Кроуфорду. - Если вы были не первые в этом  эксперименте… чем бы он ни был… почему гоняются именно за вами?
- Потому что мы единственные, кто прожил после него больше двух лет, - просто сказал Кроуфорд. - Эстет начали интересоваться причиной нашей… живучести. Но, к счастью, Ритуал был для них на первом месте, что дало нам возможность сыграть по-своему. Но теперь остатки Розенкройц хотят любой ценой вернуть нас в лабораторию, чтобы понять, в чем они ошиблись. Или наоборот, преуспели. Возможно, мы теперь их единственный шанс стать сверхлюдьми.
- Ано… - неожиданно сказал доселе молчащий Кен.
- Да? - Оракул внимательно, но в то же время снисходительно посмотрел на него.
- Розенкройц… знают об этом «эффекте бумеранга»?
Кроуфорд едва заметно вздрогнул.
- Нет. Во всяком случае, не должны. Мы скрывали это - если бы стало известно, что Шварц теряют… эффективность - пусть даже ненадолго - нас гарантированно отловили бы. Пока они боятся – а теперь они нас очень боятся, мы в состоянии держать их на расстоянии.
- Но разве это не странно, - тихо спросил Кен. - Что они начали активные действия против вас именно сейчас, когда вы практически беззащитны?
23

- Об этом ли сейчас надо думать? - Кроуфорд чуть пренебрежительно пожал плечами. - Даже если теперь Эстет знают - они упустили время, когда могли нас захватить. Мы возвращаемся в норму… если это можно так назвать. И теперь в равном с ними положении - можем ответить ударом на удар, а не только прятаться.
Кен упрямо покачал головой.
- Но КАК они это узнали? Если не от вас… Значит, они провели через этот эксперимент кого-то еще. У них ведь было полно паранормов под рукой для опытов?
- Дерьмо, - пробормотал Шульдих. - У меня не было возможности подумать об этом раньше, но, похоже, Хидака прав… - он с некоторым уважением взглянул на Кена.
Кроуфорд раздраженно провел рукой по волосам.
- Так ли это важно? В словах Сибиряка есть резон, но вряд ли эти паранормы сильнее нас. Таких как мы все равно больше не существует.
- Охотно верю, - пробормотал Оми, бросив короткий взгляд на Фарфарелло. - Но… - он перевел взгляд на Кроуфорда – Если вы хотите, чтобы мы были на вашей стороне, предоставьте всю имеющуюся у вас информацию о предполагаемых противниках. Мы не можем сражаться вслепую.
- «Мы»? - пробормотал Айя.
Кроуфорд пристально посмотрел на бисенена.
- Значит, ты согласен на союз?
- Если вам нужна защита Критикер - сначала придется помочь мне. - Оми пожал плечами. - Как Оми Цукиено я для вас, скорее всего, бесполезен, но как Персия - могу многое. Мы договорились?
Кроуфорд и Шульдих посмотрели друг на друга, явно обмениваясь мыслями. Наконец Оракул чуть вздохнул и кивнул.
- Согласен. Но нам тогда потребуется помощь остальных Вайсс.
- Я понимаю, - Оми оглядел своих товарищей, словно только сейчас заметив, что они тоже находятся в комнате.
Айя выгнул бровь и молча направился наверх. Цукиено тяжело вздохнул, прикусил губу и направился следом. Кен и Йоджи молча переглянулись, и, не сговариваясь, рванули за ним.
Фарфарелло проводил их оценивающим взглядом и развернулся к Оракулу.
- Ты уверен, что котята нам нужны? - прямо спросил он. - Да еще всей… корзинкой?
- Мы не разоримся на молоке, - пробормотал Кроуфорд.
Шульдих фыркнул.
- Какой-то свой интерес, а, Брэдли?
Тот пожал плечами.
- Кто знает… - негромко отозвался он.
- А если они не согласятся? - поинтересовался Наги. - Что тогда?
- Они согласятся, - уверенно ответил Оракул.

Наверху, в комнате Айи, Цукиено вовсе не испытывал такой уверенности. Он оглядел своих товарищей. Йоджи выглядел чуть возбужденным, Кен - задумчивым, а Ран… Всегда сложно было сказать, какие эмоции он испытывает - и то, что сейчас он стоял спиной к Оми, глядя в окно, ничуть не помогало.
- Айя… - Цукиено прикусил губу. - Ран, ты с ребятами согласен мне помочь?
- Я больше не командую Вайсс, - ответил Фудзимия, не оборачиваясь. - Почему ты меня спрашиваешь? Прежней команды больше нет.
Оми подавил вздох.
Все верно.
Группы Вайсс больше не существовало, и стечение обстоятельств, которое снова свело их  здесь, вовсе не значило, что они снова начнут действовать как команда. И у экс-Вайсс не было серьезных причин снова влезать в дела Шварц и Критикер.
На плечо юноши легла чья-то рука, и, обернувшись, Оми увидел Кудо. Балинез чуть улыбался - насмешливо и в то же время печально.
- Вайсс больше нет, это верно. Но на меня можешь рассчитывать.
- На меня тоже, - негромко сказал Кен.
- Вам придется действовать совместно с Шварц, - мрачно напомнил Айя, все еще не оборачиваясь. - Судя по всему, вы неплохо поладили, общаясь один на один, но вместе Кроуофрд, Шульдих, Наги и Фарфарелло – безжалостная команда наших противников. И они уже далеко не беспомощны.
- Да брось, Айя. Не такие уж Шварц и страшные, - фыркнул Йоджи. - Ты же не думаешь, что они какие-нибудь демоны?
- «Охотники света, уничтожьте тварей тьмы»? - Айя фыркнул. – Для начала, я никогда не верил в эту чушь. Дело в другом: с Критикер нас связывали определенные обязательства. Шварц же просто используют в своих интересах, а затем… - он, наконец, обернулся и посмотрел по очереди на бывших товарищей по команде. - Сейчас мы им нужны, верно. Но потом, как владельцы самой полной, на сегодняшний день, информации о Шварц – мы станем для них помехой.
Йоджи скривился.
Ему неприятно было об этом думать, но… Ран прав.
- Ано… - Кен хотел что-то сказать, но Айя ему не дал.
- Они, конечно, помогут Оми вернуть свой пост. В это я верю. Им ведь выгодно, чтобы Критикер помогли им избавиться от остатков Эстет. Но что будет дальше? Что помешает Шварц избавиться от нас и переписать Персии мозги?
- Это не так легко сделать, Фудзимия.
Все Вайсс обернулись к дверному проему, в котором стоял Кроуфорд.
- Оставьте нас одних, - мягко попросил Брэд, не сводя взгляда с Абиссинца.
Айя сердито фыркнул и снова отвернулся к окну. Остальные Вайсс удивленно переглянулись, но потянулись к двери, оставляя наедине лидеров двух некогда враждебных группировок.

- Не поздновато ли для истерики, Абиссинец? - негромко спросил Кроуфорд, когда убедился, что все остальные котята действительно спустились вниз. - И что за бред насчет  «переписывания мозгов»?
- С Сакурой вы же такое проделали? - огрызнулся Ран.
- Ах, это… - Кроуфорд скривился. - Шульдих не переписывал ей память. Он всего лишь взял под контроль ее тело, и то не полностью. А уж полностью переписать память человека, подчистив все воспоминания, практически невозможно. Да и как быть с людьми, которые его окружают? Чистить мозги и им тоже - и так до бесконечности? Шульдих может управлять людьми, читать их мысли и намерения, внушать им разные вещи, но для нас он не панацея от всех неприятностей. Неужели ты не захочешь с нами работать только из-за того давнего инцидента с Сакурой?
- Я вам не доверяю.
- Ты и Критикер не доверял, - спокойно сказал Кроуфорд. - Или, скажешь, не так? Если бы не дружеские отношения с нынешним Персией, вряд ли вас отпустили бы живыми. А мы - не секретная организация, нам не надо беспокоиться, что о нас узнают - в определенных кругах мы и так известны. Что касается наших слабостей… - Оракул чуть пожал плечами. – Ну да, ЭТУ информацию Шульдих заставит вас забыть. Но не более того.
- К чему ты клонишь? - мрачно спросил Айя.
- Я хочу, чтобы ты понял – живыми и здоровыми вы нам полезнее. И можно мне верить, если я скажу, что мы не станем вас убивать, когда все закончится.
- Какого черта… - Ран резко развернулся к Кроуфорду. - Я хочу жить нормальной жизнью. Я устал от этих  игр! Я помог тебе, но не хочу и дальше в этом участвовать... - он опустил голову. - Назови меня трусом, если хочешь. Но у меня нет ни одной причины снова лезть в это болото.
- Понимаю, - голос Оракула прозвучал странно мягко. - Я действительно понимаю. Но уже поздно отказываться.
- Почему? - устало спросил Фудзимия. - Я не настолько незаменим, чтобы остальные без меня не справились. И уж ты-то точно знаешь, что я не побегу рассказывать прессе и Критикер о том, что произошло.
- Конечно, - согласился Кроуфорд. - Не побежишь. Но дело в другом.
- В чем? - Ран посмотрел на него из-под длинной челки.
- Когда Критикер узнают, что остальные Вайсс тоже исчезли, они не оставят тебя в покое.  - Кроуфорд на мгновение зло сжал губы. - Ты и сам это понимаешь, только не хочешь себе в этом признаваться, не так ли? И, учитывая, что сейчас Критикер управляет отнюдь не Цукиено - они не ограничатся наблюдением, - теперь он смотрел словно сквозь Фудзимию, как будто видел что-то невидимое за его спиной. – Они… да, они захватят тебя. И допросят. А когда вытянут из тебя все, что можно… убьют.
- Так пусть ваш телепат прочистит мне мозги, - холодно предложил Айя. - Тогда Критикер точно ничего о вас не узнают. И, может, даже оставят меня в живых.
- Даже если «ваш телепат» и прочистил бы тебе мозги, тебе все равно не удастся остаться в стороне. Тебя могут использовать как заложника.
- Против Шварц? Не смеши меня, - Ран фыркнул.
- А как насчет Вайсс? - напомнил Оракул.
- Шиматта… - Айя потер лицо ладонями. - Почему ты так стараешься убедить меня присоединиться к вам?!
- Почему? - Кроуфорд внезапно наклонился к нему, оказавшись так близко, что их носы почти соприкасались. Айя машинально подался назад, но замер, когда пальцы Оракула поймали длинную прядь у его виска, заставляя оставаться на месте. Кроуфорд нагнулся еще ближе, неожиданно их губы оказались совсем рядом - и Айя понял, что нервно облизывает свои вмиг пересохшие губы…
И так же внезапно Оракул отстранился, и наваждение развеялось.
Кроуфорд несколько секунд смотрел на него этим своим пронзительно-непроницаемым взглядом, который всегда бесил Фудзимию еще со времен Вайсс.
Возможно, потому, что этот Взгляд вполне мог конкурировать с его собственным. Вот только сейчас в глазах лидера Шварц не было ни иронии, ни превосходства.
Наверное, Оракул увидел во взгляде Абиссинца то, что хотел - потому что улыбнулся краешком губ и покинул комнату.
Айя растерянно уставился на закрывшуюся за Оракулом дверь, пытаясь выровнять дыхание. Какого черта это было? Шутка? Но для шутки слишком уж… нереально и совсем не смешно. Да и тема разговора совсем не располагала к шуткам. Или… это и был ответ на вопрос? Оракул давал понять, что если Абиссинец присоединится к ним, то Фудзимия сможет получить то… что несколько секунд назад было так близко?
Юноша расстроено скривился и растрепал челку, усилием воли унимая слишком уж разбушевавшуюся фантазию. В конце концов, у него же не было на лбу написано, что он хочет Кроуфорда?
Он вспомнил пристальный и непонятно самодовольный взгляд  брюнета - и покраснел.
Или было?
Ран с раздраженным вздохом прикрыл глаза и покачал головой. Шварц. Ну почему они всегда ТАК выводят из равновесия?

Оми, Йоджи и Кен остановились внизу лестницы, и, не сговаривались, озадаченно посмотрели вверх.
- О чем они могут говорить? - пробормотал Хидака.
- Обсуждать стратегию? - Цукиено пожал плечами. - Думаю, Кроуфорд будет Айю уговаривать. Но это… - он досадливо сморщил нос. – Не представляю, как можно уговорить Абиссинца.
- Понимаю твои сомнения, - Йоджи рассеянно взлохматил волосы Оми. - Но они провели вместе три дня. Кто знает, что между ними могло случиться?
Кен фыркнул и уселся прямо на ступеньку, опершись локтями о колени и положив подбородок на кулаки.
- Честно говоря, когда я об этом начинаю думать… - он снова фыркнул, - Каждый раз представляю, как Фудзимия, размахивая катаной, бегает за Кроуфордом по всему дому с криком «Шине!». И меня удивляет, что я не вижу этого наяву, - с улыбкой закончил он.
Йоджи тихо засмеялся, прикрыв рот ладонью.
- Живое же у тебя воображение, Кенкен.
- Брэд справился бы с Фудзимией в два счета, - вынырнувший из ниоткуда Шульдих облокотился на перила, и насмешливо улыбнулся. - Катана там или не катана…
Кен немедленно ощетинился и открыл рот, явно собираясь отстаивать честь командира, но Оми целенаправленно наступил ему на ногу.
Ссора сейчас была бы совсем не кстати.
- Ой-ей-ей… - взвыл бедный Хидака.
Дверь наверху открылась, и из Айиной комнаты вышел Кроуфорд. Спускаясь вниз, он бросил взгляд на несчастного Сибиряка, который тряс пострадавшей ногой и шипел что-то явно скабрезное сквозь зубы, но ничего не сказал. Возможно, такое поведение вполне укладывалось в какие-то представления Оракула о Вайсс.
Оми тяжело вздохнул.
- На два слова, Бомбеец, - Оми вздрогнул и уставился на Кроуфорда, который кивнул головой в сторону кухни.
Кен и Йоджи проводили их ничего не понимающими взглядами.
- Кроуфорд что, собирается уговаривать нас всех по одному, согласно списку? - попытался было пошутить Йоджи, но наткнулся  на неожиданно серьезный взгляд немца, и увял.

Когда они остались одни, американец тщательно прикрыл дверь и развернулся к мальчику.
- Ты ведь видел, как Фарфарелло изменялся? - без преамбулы спросил он.
Оми молча кивнул.
- Будет лучше, если ты никому не будешь говорить об этом.
- Я и не собирался, - честно сказал Цукиено. - Но Айя тоже это видел.
- Меня не волнует, если эти… сведения останутся в пределах команды Вайсс, - Кроуфорд сузил глаза. - Им просто не с кем будет говорить об этом - их сочтут врунами или сумасшедшими.
Персия задумчиво склонил голову к плечу.
- Тогда как под моим началом есть лаборатория с учеными, которые проводили разработки по заданиям моего дорогого дядюшки.
- Вот именно. И кто-то из них вполне может быть связан с Эстет.
- Хм, а разве не Эстет превратили вашего психа в это… существо? - удивился Оми. - Фарфарелло сказал, что он такой «по-настоящему», но я не совсем уверен, как это трактовать.
Американец удивленно оглядел юношу от макушки до пяток.
- Он с тобой разговаривал? Удивительно. Но ты ошибаешься в своих предположениях - Фарфарелло вовсе не создание ученых Розенкройц. Фактически, его способность превращаться в волка была наиболее опасной тайной, которую мы хранили, работая на Эстет.
- О? - брови  мальчика поднялись в непритворном удивлении. - Почему?!
- Фарфарелло - настоящий оборотень. Не просто берсерк, который воображает себя зверем – он действительно им становится. Ты и сам видел. При этом, Фарф получает некоторые дополнительные качества - слух, обоняние у зверей куда выше. Плюс, пока он в своей второй ипостаси, его фактически невозможно ранить. Люди не носят собой пистолеты с серебряными пулями. А как человек, он великолепный убийца, который может блокировать боль. Соедини все это - и что ты получишь?
- И что же? - в замешательстве спросил мальчик.
- Идеального солдата, разумеется.
- Идеального… солдата? - переспросил Оми, даже не притворяясь, что уловил из сказанного хотя бы часть.
Кроуфорд посмотрел на его озадаченное личико и утомленно вздохнул:
- Вижу, Цукиено, планы по завоеванию мира никогда не посещали твою голову.
- Я что, похож на сумасшедшего? - оскорбился Оми.
- На твое счастье, нет, - успокоил его Оракул. – А вот наши бывшие хозяева… - он скривился. - Они были не то, чтобы сумасшедшими… скорее сильно сумасшедшими, зато и планы по завоеванию у них были соответствующие.
- И? - нажал Цукиено.
- Бомбеец, ну подумай сам. Допустим, что ты хочешь завоевать мир. Что тебе для этого понадобится?
- Э-э… Ядерная бомба? - предположил Оми.
- Мир, Цукиено, - ядовито напомнил Оракул. - А не выжженную пустыню. Для того, чтобы захватить хотя бы такую небольшую страну как Япония, нужны две вещи. Как минимум пара своих фигур на важных постах, и хотя бы небольшая армия для захвата стратегически важных точек. Своей армии у Японии нет, так что перетянуть на свою сторону полк-другой и генштаб Эстет не могли. К тому же, обычные солдаты вряд ли стали бы драться за их сверхчеловеческие цели и идеи.
- Они могли использовать вас, - предположил Бомбеец. - Я имею в виду, таких, как вы. Паранормов.
- Совершенно верно. Эстет пришли к этой же идее. Но для такой операции, как захват власти в стране с последующим ее удержанием, паранормов должно быть много. А мы - явление редкое.
Оми сощурился и попытался поставить себя на место Эстет.
- Они… тогда они должны были как-то увеличить количество паранормов, - наконец сказал он.- Клонирование?
- Именно, - американец кивнул. - Эстет даже добились успехов в ускоренном созревании клонов. За пять лет - от оплодотворенной яйцеклетки до подростка.
Персия нахмурился.
- Я не специалист, но разве у них все равно не должен быть детский разум?
Американец скривился и отвернулся к окну.
- Эстет такие вещи не волновали, - глухо сказал он. - Абсолютно. Дети были всего лишь инструментами в их планах.
Оми поджал губы.
Все это, конечно, очень трагично - но он до сих пор не понимал, как в схему грандиозных планов спятивших нацистов вписывался Фарфарелло.
- Если бы дело было лишь в том, чтобы наштамповать кучу клонов, проблем бы не было. - Оракул все еще смотрел в окно. - И у Эстет давно была бы своя армия. Но дело в том, что клоны в 95 процентах случаев не имели способностей оригиналов. У остальных 5 процентов способности были довольно слабые.
Кроуфорд снова повернулся к нему, поправил очки.
- Паранормальные способности - в сущности, еще очень плохо изученная  вещь. Может быть, это простое совпадение генов или случайная мутация, или еще бог знает что еще. Даже у настоящих паранормов дети далеко не всегда наследуют таланты.
Оми широко распахнул глаза.
- Эстет что, и эту возможность проверяли?
- Конечно, - Оракул безразлично пожал плечами, хотя в его глазах и мелькнуло что-то похожее на неприятие. - Один из первых их проектов.
Оми передернуло.
- Так что насчет Фарфарелло? - раздраженно спросил он, злясь на свою реакцию.
- Видишь ли, дети оборотней всегда наследуют их способности, - просто ответил Кроуфорд. - И я почти уверен, что клоны - тоже. А если нет – достаточно вывести женскую версию Фарфарелло, и скрестить их в звериной ипостаси…
Перед мысленным взором Оми неожиданно возникло видение нескольких десятков мини-Фарфарелло с ушками на белобрысых макушках и выглядывающими из шортиков хвостиками… Но скоро эта пасторальная картина сменилась другой, гораздо более неприятной - сотни и сотни психопатических убийц-оборотней в одинаковой, черной форме. Мда…
- Тогда я не понимаю, почему вы скрывали его способность  вместо того, чтобы просто убить, - прямо заявил он. - Если предположения верны хотя бы на половину - для Шварц было крайне опасно держать это в тайне от Эстет. Или я не прав?
- Фарфарелло нам полезен. Из-за своей природы он совершенно не восприимчив к телепатическому воздействию, им невозможно управлять, как и предвидеть то, что он сделает. Я, например, ни разу не видел его будущего. И, пока он был с нами, действия Шварц тоже невозможно было предвидеть. Эстет списывали все на его безумие - и не особенно им интересовались. Их промашка.
- Понятно… - пробормотал Цукиено. – Хорошо. Я буду молчать о его возможностях. Так Фарфарелло на самом деле не безумен?
Кроуфорд  посмотрел на него как-то странно.
- Не знаю. Спроси у него сам. Хотя у меня создалось впечатление, что он действительно очень сильно не любит католических священников.
Оми криво улыбнулся. Легко сказать - спроси. Фарфарелло не спешил разговаривать с ним раньше, так с чего Берсерк захочет делать это теперь? И почему он сам так хочет узнать что-нибудь еще о желтоглазом  парне? Почему вообще его так тянет разговаривать с невероятным ирландским убийцей?
Юноша проводил покинувшего кухню Оракула крайне недовольным взглядом. Он вовсе не жаждал получать так много относящейся к Шварц информации - это значило, что в будущем Шварц будут наблюдать за ним… весьма пристально. Лестно, конечно, но лучше уж как-нибудь без этого.
И то, что Цукиено узнал об Эстет…
Оми внезапно испытал короткий прилив мрачной гордости за то, что Вайсс хоть немного  приложили руку к краху этой организации. Некоторые вещи, пожалуй, не стал бы делать даже его темной памяти дядюшка.

Требовательный звонок в заднюю дверь «Конеко» отвлек вайссовского чибика от мрачных размышлений. Машинально пересчитав всех присутствующих, Оми задался вопросом, не принесла ли нелегкая сюда еще и кого-то из Шрайнт? Было бы совсем некстати. Если со Шварц, по мнению Цукиено, еще можно было иметь дело, то боже упаси от этих чокнутых баб…
И как дядюшка Масафуми ухитрялся заставлять их работать и, более того, делать что-то полезное? Тайна, покрытая мраком.
Так что он осторожно приоткрыл дверь и украдкой выглянул в щелку.

Мрачный, как в лучшие времена «отомщу за сестру» Ран прошел к двери, заглянул в глазок, и, едва удержавшись от нецензурного выражения, открыл. Мэнкс буквально ворвалась в прихожую, даже не спрашивая разрешения, и впилась в Айю пронизывающим взглядом.
- Абиссинец, ты в порядке?
- Почему нет? - раздраженно поинтересовался Ран. - Чего еще вам от меня надо?!
- Магазин закрыт. Почему?
Айя нахмурился.
Так. Наблюдение все-таки есть, но, слава богу - только дневное, раз они не заметили пришедших ночью Кена и Йоджи со спутниками. Вот не было печали…
Глупо было думать, что Критикер в самом деле забудут про его скромную персону.
- И как давно вы наблюдаете за мной? - холодно поинтересовался он.
- С тех пор, как пропал Персия, - прямо ответила Мэнкс. - Я… мы все еще думаем, что он может прийти к тебе.
- Почему ко мне? - Ран раздраженно уставился на женщину. - Я не настолько непобедим, чтобы в одиночку помогать ему! Почему, допустим, не к Йоджи?!
- Кудо нет на Хоккайдо! А в его офисе обнаружили двух покойников. И там видели кого-то похожего на телепата из Шварц.
- Ах, поня-атно, - сказал Ран со всем доступным ему сарказмом. - И теперь вы думаете, что и Йоджи тоже «придет ко мне». Может, вы еще и кого-нибудь из Шварц планируете тут найти? – ядовито поинтересовался он.
- Не надо скандалить, Фудзимия-сан, - примирительно сказала Мэнкс. - Мы просто заботимся о твоей безопасности.
Айя фыркнул. В своей нелепой попытке выглядеть заботливой,  Мэнкс явно перебарщивала с патетикой. 
- Может, ты хотя бы пригласишь меня на чай, и мы поговорим в более мирной обстановке? - она обогнула остолбеневшего Айю и решительно направилась на кухню.
- Нет, нам не о чем разгова… - он обреченно прикрыл глаза.
Мэнкс дернула дверь на себя и ошеломленно уставилась на испуганного Оми.
- Так ты все-таки здесь! - вырвалось у нее.
Айя в два шага нагнал ее, и аккуратно ударив ребром ладони по верху шеи, мягко опустил на пол. Цукиено уставился на него круглыми глазами.
- Ничего себе… - пробормотал он.
За плечом Абиссинца бесшумно, точно привидение, возник Брэд Кроуфорд.
- Полагаю, нам лучше покинуть магазин. Немедленно, - подумал и добавил:
- Фудзимия-сан.
Айя чуть слышно скрипнул зубами. Да уж, теперь, когда Мэнкс увидела Оми…
- Ты доволен, не так ли?
- Не особенно, - прохладно ответил Оракул. - Я бы предпочел, чтобы это было твоим собственным выбором, а не давлением обстоятельств.
Ран раздраженно фыркнул и отправился наверх за пальто и катаной.
Оми сконфуженно уставился на тело своей помощницы.
- О, знаменитая Мэнкс, - Шульдих вышел из своего укрытия, где бы он там не прятался, и присел рядом с телом. - Мертва? Нет, вроде дышит… - он озадаченно поскреб макушку. - И что нам с ней делать? Может, я ей мозги прочищу?
- Расчленить, - Фарфарелло возник словно из ниоткуда, впрочем, подобная манера появления, похоже, была характерна для всех членов Шварц.
- Ээээээ… - Оми судорожно вздохнул.
- Надо ее допросить, - рассудительно сказал Оракул. - Она наверняка многое знает, так что придется забрать с собой.
- Женщина на корабле - к несчастью! - гнусаво заявил Шульдих.
- А рыжие немцы - к цунами, - мрачно съязвил Айя, бросая рядом с лежащей женщиной веревку. Он уже переоделся, и теперь в одной руке сжимал катану, в другой - ключи от машины. - Свяжите Мэнкс и положите в багажник. Кроуфорд прав - надо уходить, пока наблюдатели не явились выяснять, почему ее так долго нет.

26

Оми очнулся в месте, которое подросток мог бы назвать «темницей»: маленькая, темная комната без окон, со слабо мерцающей неоновой лампой под потолком - и он сам, растянутый на какой-то скамье, с надежно зафиксированными руками и ногами.
И - что самое противное, - с кляпом во рту. Когда участвуешь в подобном хентае, а не смотришь со стороны – возбуждение катастрофически убывает. Странно, что голова не болит, и вообще самочувствие отличное - если не считать беспомощного положения и ноющих ссадин на запястьях и щиколотках, конечно.
Интересно, сколько времени он пробыл без сознания?
Оми подергал поднятыми руками, пытаясь определить, что его удерживает. Не металл, и не веревки… Больше всего путы походили на широкие ремни. Тогда зачем…
Дедушка, зачем???
Он закрыл глаза, чувствуя, как из-под ресниц выкатываются непрошенные слезинки – давящее ощущение злости и беспомощности требовало хоть какого-то эмоционального выхода.
За что? Зачем? Что он сделал не так?..

- А мы точно успеем спасти чибика? – в двухтысячный раз поинтересовался Йоджи.
- Заткнись. - Айя потер лицо ладонями. - И не вздумай опять нести чушь про то, что ожидание плохо сказывается на твоей нервной системе и цвете лица! Кроуфорд сказал, что пойдем ночью – значит, пойдем ночью.
- Но так и не объяснил почему, - угрюмо добавил Кен, бросив неприязненный взгляд в другой конец комнаты, где тесной кучкой о чем-то шушукались Шварц.
Выбор был не велик - или возвращаться в Конеко, что, в сложившихся обстоятельствах сильно смахивало на групповое самоубийство, или снять номер в гостинице, хотя здесь тоже были свои минусы. Рыжий предложил, было, захватить какой-нибудь дом и подчинить хозяев посредством его, Шульдиха, великолепных телепатических способностей, но Кроуфорд твердо заявил, что в ближайшие пару дней их искать не будут. Такатори получил, что хотел, а Эстет о них не знают. Так что новоявленная группа поселилась в небольшой гостинице, сняла два трехместных номера. По настоянию телепата зарегистрировались как рок-группа.
- Начинающая группа, - с обаятельной улыбкой объяснил Йоджи портье, - А это – кивок в сторону Кроуфорда и Шульдиха – наши менеджер и стилист.
Позже, в лифте Абиссинец дал волю терзавшему его иррациональному чувству обиды.
- Ну что Кроуфорд - менеджер это я еще могу понять, - ворчал он, - у него «БИЗНЕС» разве что на лбу не написан. Но Шульдих в качестве стилиста? Да у пигмеев из Африки вкуса в одежде и то больше!
- Кто бы говорил, - буркнул обиженный телепат. – И потом, я смотрю «Дискавери», пигмеи классные. У них такие татуировки…
- Вы же все равно будете носить только то, что сами выберете, Фудзимия-сан. – поспешно перебил немца Наги.
Всем сразу вспомнился оранжевый свитер.
Кроуфорд негромко хмыкнул, и Айя и Шульдих, открывшие было рты для продолжения перепалки, так же синхронно их закрыли.

Тратить время на какую-то дополнительную конспирацию Кроуфорд счел излишним. Если они справятся с этой миссией, то с помощью юного Такатори обретут защиту от Эстет. Во всяком случае, на территории Японии. Если же Сайдзе Такатори успеет поменяться телами с внуком, то им остается только поспешное бегство из страны. После того, как они попытаются убить старого интригана, конечно. В любом случае, спасение мелкого вайссеныша было бы оптимальным вариантом - так они смогут избежать кучи неприятностей и обзавестись более-менее надежным союзником.
Задача была сложная, что и говорить, но не невыполнимая. Оракул предполагал, что на время проведения ритуала Сайдзе удалит большую часть телохранителей из дома.
Во-первых, старик не знает, какими спецэффектами это действо сопровождается и предпочтет не рисковать - к чему ему удивленные охранники, обсуждающие «загадочные всполохи в особняке» в свете грядущего воцарения «внука» Такатори. Во-вторых, чем меньше народу будут видеть их – Мамору и Сайдзе вместе, до того, как старший Такатори «умрет» - тем лучше. Старику вряд ли хочется подмочить самому себе репутацию возможными подозрениями в убийстве «деда». Если, конечно, не собирается потом ликвидировать всех вольных и невольных свидетелей разом - но это, опять же, лишние хлопоты и ненужное внимание…

- Нам придется выложиться по полной программе, - тихо произнес американец, снимая пиджак и натягивая на плечи кобуру. - Надеюсь, вы не растеряли навыки.
Фарфарелло только презрительно фыркнул, вращая нож между пальцами. С того момента, как они покинули дом, он не произнес ни слова, и Оракула это… скажем так, смущало. Не то, чтобы ирландец был разговорчивым парнем, но сейчас он так явно волновался за Цукиено, что невольно хотелось хоть как-то его успокоить.
Вайсс тем временем рассматривали карту резиденции Такатори и прикидывали варианты атаки. Кроуфорд прислушался и поморщился. То ли мальчишки пересмотрели боевиков, то ли мандражировали, но предлагать воздушный десант… Кто бы мог подумать, что у Хидаки столь буйное воображение. Хотя Балинез недалеко от него ушел со своим «ворвемся на машине, протараним ворота» идиотским планом. Судя по кислому личику Абиссинца, он прекрасно понимал несуразность и, самое главное - непрактичность подобных вариантов штурма, но придумать собственный, реально осуществимый план явно не мог, поэтому хранил гордое молчание. Пожалуй, следовало вмешаться, пока разошедшийся не на шутку Сибиряк не предложил что-нибудь еще более несуразное, вроде рытья подкопа скоростным методом. Но Шульдих успел первым - а может, просто уловил его мысль.
- А почему вы не учитываете нас? - почти обиженно спросил он. - Я, например, могу просто заставить охранников открыть ворота. А Нагс может вас десантировать с воздуха, раз уж Хидаке полетать приспичило. Или просто ворота вышибить, чтоб поэффектней, и тут мы, все в белом…
Айя опустил голову и закрыл лицо руками, а Хидака застыл с раскрытым ртом, забыв предложить очередной «шедевральный» план.
- Идти всем скопом, пусть даже под телекенетическим прикрытием, довольно глупо. - Балинез перестал улыбаться, искоса взглянув на Кроуфорда. - Так же, как и вести атаку только в одном направлении. Там только одни ворота, их и будут охранять, как швейцарский банк. Талант Наги нам понадобится, чтобы перебраться через стену подальше от ворот и собранной там охраны. Предлагаю разделиться на два отряда…
- На три, - перебил Кроуфорд. - В резиденцию есть секретный вход.
Вайсс удивленно переглянулись.
- Меня это не особо удивляет, - выразил всеобщую мысль Йоджи. - Но тебе-то откуда об этом известно? Такатори поведал? Хотя, не то чтоб это имело принципиальное значение… - добавил он поспешно.
Кроуфорд ухмыльнулся.
- О, Рейдзи Такатори вовсе не доверял мне семейные тайны. Да и о секретном ходе к дому папочки при Шульдихе не размышлял – не зачем было. А вот Эстет, по своему обыкновению, разработали план по устранению союзничка и его семейки. Так, на всякий случай. Ну и вручили эти планы телохранителям союзника, потому что случаи, они, знаете ли, разные бывают. Так вот, штурм поместья Такатори в этих планах был, как сейчас помню. Думаю, смогу найти вход в подземный туннель. Кстати, господин Сайдзе ошибочно полагает, что об этом ходе больше не знает никто.– Кроуфорд невесело усмехнулся. – Единственное, что не учел старый интриган – умения Эстет получать информацию. В общем, видеонаблюдение в подземном ходе отсутствует. Как и охрана. Если мы сумеем правильно разыграть эту карту, то у нас очень неплохие шансы.
- Если бы я знал раньше… - прошипел Айя.
- Не будь таким злобным, Абиссинец. - поддел его Шульдих .- Ты все равно уже убил ублюдка, или хочешь воскресить его и снова убить? Нет? Отлично, значит, основные силы мы бросим на проникновение со стороны «запасного выхода», а два других отряда будут создавать «дымовую завесу». Брэ, я все правильно сформулировал?
- Не совсем, - возразил Кроуфорд. - Оптимальным вариантам было бы вести сражение по всем трем направлениям и встретится в контрольной точке – у Круга. Так у Цукиено будет больше шансов на спасение.
- А в этом и заключается главная цель нашей миссии, - жестко докончил за него Айя. - Если же старый ублюдок успеет раньше… Надеюсь, все понимают, что нужно сделать в этом случае? - он пристально посмотрел на бывших членов команды.
Кен и Йоджи нехотя кивнули.
- Надеюсь, до этого не дойдет, - тихо заметил Кроуфорд. - Итак, внутрь пойдут Фарфарелло, Шульдих, и..
- Я. - ледяной взгляд Фудзимии в корне пресекал возражения любой степени убедительности.
Оракул снова тяжело вздохнул. Оставалось надеяться, что в случае удачи навязчивая идея Абиссинца насчет Такатори не испортит жизнь последнему из них. Мамору Такатори был нужен Кроуфорду в работоспособном состоянии.
- Хорошо. - он кивнул. - Надеюсь, ты способен изменить своему любимому оружию ради такого случая? - он бросил красноречивый взгляд на меч.
Айя флегматично пожал плечами.
- Разумеется.
- Но это не значит, что он не потащит катану с собой, Брэд. - благонравно «заложил» Абиссинца телепат. Йоджи тихо хихикнул.
Айя бросил на них злющий взгляд, но от комментариев воздержался. Ладно, Бог с ней, с фудзимиевской катаной. Ну нравится парню ходить с мечом - пусть его. Пока делу не мешает. Тем более, что на ранних этапах, меч может пригодиться - убрать охрану как можно более бесшумно. Кроуфорд задумался на тему: как бы помягче убедить любовника отказаться от традиционного вопля «Такатори-шинэ»? В конце концов, он попробует намекнуть, что Оми эти вопли могут быть неприятны. Решив, таким образом, животрепещущую проблему, повеселевший Оракул принялся излагать остальные детали плана.
- В идеале было бы неплохо оказаться в резиденции одновременно, минуя ворота и сад, - задумчиво произнес он, разглядывая наспех нарисованный чертеж дома. Жаль, что это не возможно.
- А… почему бы нам не пробовать использовать талант Кена… то есть, Сибиряка? - Наги быстро посмотрел на приятеля и тут же отвел взгляд.
- Не понял… - после всеобщего шокированного молчания протянул Шульдих. - В Вайсс есть еще один… - он поперхнулся и закашлялся. - Я хочу сказать…Что ты имеешь в виду, Нагс?
- Я…мы… когда он меня спас, он телепортировал нас с мотоциклом из пригорода Лондона в Японию! - Наги опустил голову, скрывая глаза челкой.
Все потрясенно обернулись к Хидаке.
- Я ведь так и не узнал до сих пор, как именно вы сюда попали, - пробормотал Кроуфорд.
- Брехня. - коротко резюмировал Фарфарелло.
- Что? - Наги вскинул голову.
- Эй, он говорит правду, - Кен почесал в затылке. - Мы действительно оказались в Японии вместо того, чтобы взорваться, но я не думаю, что это я сделал. В смысле, я это конечно я, но телепотри… или как это называется… все-таки это, скорее, Наги сделал. За собой я никогда ничего такого не замечал, и ничего такого не чувствовал.
- Вот я и говорю - брехня. - Фарфарелло указал ножом поочередно на Кена, потом на Наги. - В Сибиряке я ничего паранормального не чую. А вот запах мелкого немного изменился.
- Фарфарелло может чуять пси-таланты? - шокировано уточнил Йоджи.
- Наш Фарфи много чего умеет, - самодовольно заметил Шульдих. - Но ты и крут, Нагс!
Однако, Наги вовсе не выглядел убежденным или довольным.
- Меня это пугает, - тихо пояснил он. - Если это и в самом деле я, то… Это может быть просто вспышкой перед тем, как моя же сила меня уничтожит. - Он бросил взгляд на Кроуфорда. - Точно так же, как твое внезапно усилившееся предвидение, Брэд. Или сильно ускорившаяся регенерация Джея. - Он съежился, обхватив себя за плечи.
Шульдих и Фарфарелло беспомощно переглянулись. Как успокоить мальчика, они не знали, тем более, что его опасения были совсем не беспочвенными.
Как ни странно, оптимистическую нотку внес мрачный Абиссинец.
- Я не слишком хорошо разбираюсь в этих делах, но разве у вас не могли просто открыться дополнительные таланты? - недовольно спросил он.
Шульдих пожал плечами, посмотрел на Кроуфорда. Оракул отвернулся к окну, словно его тема разговора совсем не касалась, и телепат нахмурился.
«Брэд?» - позвал он мысленно.
«Абиссинец попал в точку, но это им знать пока не обязательно» - отозвался Кроуфорд.
Шульдих ошарашено уставился на него. Но Оракул не выглядел готовым к дальнейшим объяснениям.
- Как бы то ни было, чья бы это не была способность к телепортации, использовать ее мы все равно не сможем в силу ее неизученности. - Жестко прервал многообещающее обсуждение Кроуфорд. - Нам не нужно перемещаться из Японии в Англию, и у нас нет времени на тренировки, чтоб пытаться определить, работает ли этот дар на короткие расстояния и, главное, с какой точностью. Если в случае неудачи нас раскидает по островам или закинет в горы… - он дал словам повиснуть в воздухе.
Кен сглотнул, довольно живенько представив себе, что было бы, если бы их с Наги эта невесть откуда взявшаяся телепортация закинула на Фудзияму. Или прямо в Фудзияму. Мдааа….
- Да, лучше не рисковать, - торопливо закивал он.- Значит, трое идут внутрь, а четверо остаются отвлекать, так?
- Стало быть, оставшиеся разбиваются попарно и штурмуют поместье с противоположных сторон. Но не в районе ворот. – резюмировал Йоджи.
- Верно… - Кроуфорд оглядел их, прикидывая возможную расстановку сил. Абиссинец идет с Шульдихом и Фарфарелло. Нужно ли это менять? С одной стороны, подземный ход – самое потенциально опасное место в резиденции, так как о нем ничего толком не известно, кроме, собственно, самого его существования. Значит, Шульдих должен штурмовать цель именно с этой стороны. С другой – у Кроуфорда было видение о том, что Фарфарелло будет сражаться бок о бок с Абиссинцем, причем в своей звериной ипостаси. И, как ни странно, у них образуется очень успешный тандем. К тому же, в доме понадобится феноменальное чутье волка, чтобы найти Цукиено как можно скорее. В том, что Берсерк мгновенно унюхает ненаглядного Бомбейца в огромном поместье - Кроуфорд не сомневался.
Значит, их остается четверо. Группы из двух человек - не самый лучший расклад, конечно, но хоть какое-то равновесие. Наги и Хидака… плохое сочетание. Наги слишком взбудоражен, и чувствует себя виноватым за то, что выдал «тайну» футболиста. Так что пусть с телекинетиком идет Кудо. Тогда мальчик сможет лучше сосредоточиться на задании, да и защитить новоявленного Целителя сумеет лучше, чем кто бы то не было. Надо будет дать ему соответствующие инструкции – Кроуфорд всегда старался строить многоступенчатые планы, в расчете на перспективу. Итак, ему самому, таким образом, достается Сибиряк в напарники. С ним могут быть проблемы - Хидака не скрывал своей неприязни к провидцу, да и он сам, будь у него выбор, предпочел бы другого напарника. Более взрослого, сдержанного и не подвергающего сомнению его лидерство. Но тут уж ничего не поделаешь, придется работать с тем, что есть.

Для своей резиденции Сайдзе выбрал очень красивое и, при этом, весьма удобное место. Довольно далеко от города, но и не совсем глушь. Дом располагался на небольшом холме и был окружен высокой каменной оградой. Близлежащие холмы с густой растительностью давали возможность увидеть, что происходит на участке вокруг дома, но вот к самому дому подобраться незаметно – исключено. Слишком много просматриваемого пространства. Во всяком случае, днем. Приборы ночного видения, конечно, никто не отменял, но Кроуфорд надеялся, что постоянно их носят ночью только охранники периметра. Шульдих сможет вычислить их местонахождение и сообщить остальным. Это сильно облегчало задачу. К сожалению, дар предвиденья Кроуфорда еще не стабилизировался, и все, что он мог увидеть – хаотичные, невнятные обрывки будущего, не дающего четких гарантий успешности этого задания. Но у них нет времени на усиление своих позиций, так что начать операцию решено было этой же ночью.

Шульдих вел машину пока деревья окончательно не перегородили им путь. Далее они отправились пешком, поминутно сверяясь с компасом. Впрочем, вскоре немец заявил, что улавливает эхо чужих мыслей и уверено повел следующих за ним Айю и Фарфарелло к поместью. Похоже, его способности окончательно возвратились, что не могло не радовать телепата. Довольно скоро они вышли на небольшую полянку, покрытую жухлой травой и редкими кустиками.
- Это где-то здесь. - произнес Шульдих.
- Надеюсь, люк не слишком глубоко. - Айя обнажил катану и воткнул ее в землю.
- Что ты делаешь?- обалдел немец.
- Предлагаешь ползать на карачках и копать землю руками? - сухо поинтересовался Абиссинец.
- Гибче надо мыслить, Фудзимия, гибче. - Шульдих хмыкнул. — Фарф, давай.
- Не приказывай мне, сам знаю, что делать. – ирландец раздраженно фыркнул и опустился на корточки, превращаясь в волка. Айя инстинктивно сделал шаг назад и только огромным усилием воли удержался от того, чтобы спрятаться за спину телепата.
- Спокойно, Абиссинец, - покровительственно бросил рыжий. - Наш волчара сохраняет разум и в этом виде. Даже сахарные косточки его не отвлекают.
- К-какие косточки?.. - ошеломленно выдавил Айя.
Волк бросил на Шульдиха раздраженный взгляд, клацнул зубами, явно намекая, что не прочь куснуть кое-кого чересчур болтливого, и, опустив морду, медленно затрусил по земле, обходя поляну по спирали. Скоро он остановился и принялся усердно работать лапами. Долго копать ему не пришлось - всего лишь под несколькими дюймами земли обнаружилась стальная плита. Остальную землю парни быстро разгребли руками, потом настала очередь взрывчатки. Шульдих ловко налепил по краям маленькие кусочки пластита и приделал запал, после чего все трое отбежали к краю поляны и спрятались за деревьями. Когда взрывчатка сработала, Айя от души понадеялся, что у Кроуфорда действительно было видение, что этот взрыв не сассоциируют со взломом подземного хода, потому что, если он выдавал желаемое за действительное, Такатори-старший наплюет на секретность и организует им весьма «радушный прием».
Ран включил рацию.
- Мы нашли вход, - лаконично сообщил он. – Начинаем спуск.
- Хорошо, приступайте. Не забудьте завалить ход за собой – охранники Такатори будут на месте взрыва через семь минут. Мы начинаем атаку - через десять. Никаких изменений в плане.
Айя невольно стиснул пальцы вокруг пластикового микрофона.
- Будь осторожен, хорошо? - совсем тихо произнес он.
В ответ раздалось только высокомерное фырканье. Определенно, Кроуфорд не страдал сентиментальностью. 
  Авторизован 

27

- Чего ты там копаешься? - Айя чуть вздрогнул, услышав оклик немца. Все-таки, иметь эту рыжую заразу в союзниках было, скажем так, немного непривычно.
Телепат закончил застегивать на волке какую-то хитрую сбрую из ремней, на которых повисли нож и рация, и наклонился над краями люка, подсвечивая вниз фонариком.
- Вроде доски, - неуверенно сообщил он. - А вот и лестница, сбоку.
Белый волк прыгнул вниз, только хвост мелькнул. В тишине еле слышно простучало эхо когтей, ударяющих о деревянный пол.
- Ну, как всегда, - пробормотал Шульдих.
Он и Айя спустились вниз, и несколько мгновений простояли у лестницы, давая глазам привыкнуть к сумраку и свету фонариков.
- Здесь нигде нет выключателей? - безнадежно спросил Шульдих, водя лучом по стенам.
- Скорее всего, они на другом конце коридора. - бесстрастно заметил Айя. – Такатори планировал этот путь как выход из своего поместья, не как вход. И потом, все могло быть намного хуже.
Действительно, тайный ход хоть и не поражал комфортом, выглядел неплохо. Метр в ширину, два метра в высоту, стены, верх и пол выложены досками, наверное, пропитанными каким-то специальным составом - раз до сих пор не сгнили. Вздохнув, напарники по неволе отправились вслед за исчезнувшим вдалеке волком. После получасового блуждания в потемках, смешанная команда вайссо-шварцев наткнулась на перегородившую проход стальную плиту. Рядом с ней сидел Фарфарелло, раздраженно мотая по доскам хвостом.
- Такс, что у нас тут… - Шульдих побарабанил пальцами по плите, коснулся краев, слегка надавливая. – Замка не видно…
Он принялся прилаживать новые кусочки взрывчатки.
- Когда громыхнет, нас обнаружат. Дедуля точно перестанет секретничать и организует встречу. – хмуро пробормотал Айя.
- А что, есть другие предложения? - буркнул немец, отходя назад.
Взрыв, однако, получился не слишком громкий - стальная плита и земля приглушили звуки. Вернувшись к уничтоженной преграде, они разобрали завал из земли и обломков плиты, после чего продолжили «бег в потемках».
- Мы почти у цели. Маскировка нарушена. - сообщил Абиссинец на бегу.
- Хорошо. Мы начинаем. - эхом отозвался в наушниках рации Оракул.

Взорвав очередную стальную дверь (вроде как с сейфовым замком), новоявленная команда ввалилась в комнату, отвечающую представлением Айи о личном кабинете Такатори. Удивляясь, что их не встретил шквальный автоматный огонь, Абиссинец старался не отставать от мчащегося по коридорам волка. Судя по всему, «четвероногий коммандос» знал, что делает – на пути им стали встречаться первые заслоны. Первую засаду Ран «снял» мечом - мысленные инструкции Шульдиха были краткими и невероятно точными. Фарфарелло не замедлил бег ни на секунду, и, чтобы поддерживать эту невероятную гонку, Абиссинец наплевал на привычки и достал узи. Судя по тому, как напрягся бежавший рядом телепат, его помощь больше не ограничивалась одними инструкциями. Снаружи поместья также слышались выстрелы и еще взрывы гранат, но Ран запретил себе отвлекаться. Хоть Кроуфорд и не говорил об этом прямо, но дал понять, что их дальнейшее выживание во многом зависело от юного главы Критикер. Значит, спасение Мамору Такатори становилось вопросом выживания.
- Фарф, стой! – отчаянно закричал Шульдих, и, разумеется, зверь не затормозил ни на секунду. Абиссинец вскинул узи на изготовку и открыл стрельбу сразу же, как выскочил за очередной поворот. Не зря, как оказалось - с виду неприметную дверь охранял целый взвод вооруженных до зубов охранников. Большинство из них валялось на полу, закатив глаза, с пеной, выступившей из открытых в беззвучном крике ртов. Некоторых достали пули Айи. Фарфарелло облизывал окровавленную пасть, стоя над поверженным наемником с разодранным горлом.
- Ну, вы совсем обалдели… - просипел Шульдих.
Абиссинец резко развернулся, чтобы посмотреть на телепата. Тот согнулся пополам и плевался кровью. Похоже, на его дальнейшую помощь рассчитывать не приходится. Айя от души понадеялся, что помешанный на секретности Такатори не взял с собой большую охрану в «святая святых». Волк, раздраженно прижав уши, обернулся к нему. Ран, поняв его без слов, короткой очередью вышиб замок. За дверью оказались ступеньки, ведущие вниз. К счастью, на этот раз коридор был освещен. Волк ринулся вниз, и Айя, не рискуя сломать шею на узких ступеньках, уверенно не отставал от пушистого проводника. Открывшееся их взгляду помещение было похоже на небольшую тюрьму: узкий, плохо освещенный коридор и несколько дверей по бокам. Волк буквально на лету, в прыжке превратился в человека, вышиб одну из дверей и скрылся внутри. Айя нагнал его буквально через секунду - Фарфарелло катался по полу с хрипящим, отчаянно вцепившимся в него стариком – похоже, отчаяние придавало силы немощному телу.
У стены, почти вжавшись в нее спиной, стояла чрезвычайно бледная Мэнкс. Увидев Айю, она шагнула, было, к нему, но сразу же подалась назад, вжимаясь в стену еще сильнее - то ли из-за качнувшегося в ее сторону автоматного дула, то ли из-за выражения лица Абиссинца. Фарфарелло тем временем подмял старика под себя, зверски ударил дряблым запястьем о пол. Что-то вылетело из руки Сайдзе прямо под ноги Айи, и он машинально присмотрелся к странному предмету.
Больше всего это напоминало плоскую металлическую тарелку с круглым прозрачным бортиком, разделенным на две половинки. И эти бортики слегка светились каким-то прозрачным, неприятным светом, и, кажется, слегка вибрировали.
Наверно, это и был тот самый Круг. Не раздумывая, чисто интуитивно, Айя выпустил в эту штуку короткую очередь. Загадочная тарелка без всяких спецэффектов разлетелась на мелкие осколки - словно была сделана из фарфора. Сайдзе хрипло заорал, закатил глаза и забился в конвульсиях.
Берсерк откатился в сторону, встал на ноги и брезгливо отряхнул руки, после чего с видимым удовольствием пнул Сайдзе в живот. Старик скрючился на полу, слегка подергиваясь и закатывая глаза. Изо рта у него выползла тоненькая струйка смешанной с кровью слюны, одна рука, подергиваясь, все еще тянулась в сторону осколков.
Айя отвел глаза - зрелище было премерзкое.
- Молодец, Абиссинец. - Фарфарелло остановился рядом с ним, искоса взглянул на экс-вайсс. - Теперь его даже убивать не нужно. Или все еще хочешь?
Айя только покачал головой, чуть скривив губы. Он не стал меньше ненавидеть этого старика, но сейчас в отношении поверженного врага он испытывал только одно чувство - брезгливость.
- Жизнь после такого грандиозного крушения планов – если его жалкое существование можно назвать жизнью, станет для Сайдзе наказанием хуже смерти. – констатировал он.
Фарфарелло одобрительно кивнул.
- Правильно мыслишь, котенок. А теперь забирай эту лахудру, и иди наверх. Мы вас скоро нагоним.
Айя молча кивнул, посмотрел на привязанного к какой-то плите, находящегося в бессознательном состоянии Бомбейца, крепко взял Мэнкс за локоть, и вышел из камеры.

У входа в подвал он столкнулся с Шульдихом. Рыжий стоял, прижавшись спиной к стене и держа в каждой руке по пистолету.
- Нашли мелкого? - спросил он.
Ран кивнул.
- Кажется, с ним все в порядке. - Мы успели вовремя.
- Отлично. - Шульдих сверкнул короткой улыбкой. - А где Круг?
- Уничтожен. - лаконично ответил Айя.
Немец облегченно выдохнул, на мгновение прикрыв глаза.
- Хорошо. А эту красотку зачем приволок? - он бросил взгляд на бледную, обнимающую себя за плечи Мэнкс.
- Пусть Оми сам решает, что с ней делать. - ответил Айя .- А пока можешь что-нибудь с ней сделать?
- Да пожалуйста. - Шульдих широко улыбнулся, в упор глянул на Мэнкс, и женщина безвольно опустилась прямо на пол, мягко, точно кукла.- Сообщи Кроуфорду, что все устроилось.
- Да. - Ран автоматически поднял руку к рации.

Фарфарелло молча склонился над связанным мальчишкой, разрывая ремни.
Не смотря на то, что первым делом он вынул кляп изо рта Цукиено, тот сохранял напряженное молчание. Освободившись от пут, мальчик медленно сел, опустив голову и сложив руки на коленях.
- Что он хотел со мной сделать? - глухо спросил.
- Поместить свою душу в твое тело. - честно ответил Фарфарелло.
Оми затрясло.
- Почему мое?
- Потому что другое ему бы не подошло. - Ирландец опустился на колени, взял запястья мальчишки в свои ладони и слегка потер большими пальцами красные полосы, оставшиеся от ремней. Оми даже не поморщился.
- Он… Это была его фантазия… Или он действительно мог это сделать?
Фарфарелло бросил короткий взгляд на осколки артефакта.
- Это не была фантазия, но это уже не важно. Пойдем. - он бесцеремонно подхватил Оми подмышки, поставил на ноги. – Сам идти сможешь?
- Да. - Юноша попытался выпрямиться, но занемевшие в путах ноги подвели, и он прислонился к Фарфарелло, чтобы не упасть, слабо цепляясь за плечи ирландца.
- Маленький дурачок, - беловолосый вздохнул, приобнимая его за талию. - Держись уж за меня.
- Да… - Оми закинул руку на такие крепкие плечи ирландца и заковылял вместе с ним к выходу.
Старик на полу все еще пытался дотянуться до вожделенных кусков металла, и шипел, словно змея. Одно и то же слово.
- Ненавижу… ненавижу… ненавижу… - Оми вздрогнул, замерев. Чужая мозолистая ладонь неожиданно легла ему на щеку, и, вместо того, чтобы посмотреть на оставленного позади старика, он встретился глазами с Фарфарелло. Ирландец приподнял его подбородок, несколько мгновений оценивающе смотрел на него, словно что-то прикидывая, и, наконец, приняв какое то решение, опустил голову и жестко поцеловал его, прикусив губы чуть ли не до крови.
- Не позволяй ему поселиться в твоем сердце, мелкий.
Оми потрясенно выдохнул, прижав пальцы свободной руки к губам. Было больно, но эта боль, как ни странно, вернула ему ощущение реальности и желание жить.
Он отрывисто кивнул - слова просто не могли передать того, что он сейчас чувствовал.
Ирландец чуть улыбнулся, крепче прижал к себе драгоценную ношу, и они вместе вышли из камеры. На исходящего бессильной злобой старика на полу не обернулся ни один из них.

Начало операции по отвлечению противника вышло незапланированным и довольно драматичным.
Кроуфорд считал, что вполне можно было обойтись без «выпендрежа», т.е. сноса входных ворот с помощью телекинеза Наги, но Сибиряк так упрашивал, уверяя, что на вылетевшие без видимой причины ворота наверняка сбежится большинство охранников, что Оракул махнул рукой на изменение планов и дал добро на этот, по его выражению, «идиотизм».
Наги, без видимых усилий снеся ворота и, заодно, вышки с охранниками, рванул вместе с Йоджи вдоль стены, а Кен и Кроуфорд расположились по обеим сторонам образовавшегося прохода, периодически постреливая из укрытия.
- Не высовывайся слишком далеко, - сухо напомнил напарнику американец.
Хидака бросил на него короткий злобный взгляд.
- Я не трус!
О, Боже… Кроуфорд прикрыл глаза, снова высунул руку за угол и сделал пару выстрелов наугад.
- Какое отношение имеет трусость или отвага к отвлекающей операции? - мрачно поинтересовался он, меняя обойму в пистолете. - Мы должны всего лишь выманить охранников из дома, если ты помнишь, а не героически погибнуть в рукопашной. У вас, японцев, какая то иррациональная тяга… - он замолчал и покачал головой.
- Мы не меряем все на деньги, как вы! - огрызнулся Кен. И добавил себе под нос, тихо, но с таким расчетом, чтобы Кроуфорд услышал. - Паршивые янки…
Оракул стиснул зубы и напомнил себе, что они с Вайсс сейчас союзники. И что он точно не добавит себе авторитета, пытаясь под обстрелом вколотить немного ума в твердолобую кошачью башку.
- И как только Наоэ выдержал наедине с тобой три дня? - раздраженно поинтересовался он, выпустив очередную порцию пуль.
- Какое тебе дело до меня и Наги? - вспыхнул Хидака.
Оп-па. Кроуфорд дернул бровью. Уже «Я и Наги». Час от часу не легче.
- Я думаю, - как можно более ровным тоном произнес он, - что Наги очень расстроится, если ты тут <I>выстрел</I> героически сложишь <I>выстрел</I> свою глупую голову…
Хидака залился ярким румянцем, открыл и закрыл рот и послушно отошел подальше от края стены. Ну вот, одной головной болью меньше… А одной – больше. Кроуфорд мысленно сделал пометку – разобраться с притязаниями футболиста к его несовершеннолетнему подопечному, потом прислушался к пальбе с другой стороны усадьбы. Похоже, Балинез и Наоэ неплохо справляются. Главное, чтоб они тоже не забывали держать дистанцию.
28

Как ни торопились они покинуть подземелье, Фарфарелло задержался, чтобы забаррикадировать дверь в камеру с агонизирующим стариком. Что бы Цукиено не запланировал насчет дальнейшей судьбы дедули, лучше, если за родственничком не придется далеко ходить. И хотя Такатори-старший выглядел настоящей развалиной, Берсерк не собирался давать представителю этого семейства даже призрачного шанса.
В сопровождении Абиссинца и раненого немца они добрались до кабинета их негостеприимного хозяина. Оми немедленно уселся за дедовский стол, вскрыл обшивку, нашел пульт управления местной автоматикой, пощелкал какими-то кнопками, и скоро над поместьем раздался его усиленный громкоговорителем голос.
- Говорит Мамору Такатори. Немедленно прекратить стрельбу. Нападавшим просьба пройти ко мне, охранникам приказ - не стрелять. Повторяю, приказ охране - не стрелять. Все под контролем.
Не смотря на ранение, Шульдих фыркнул.
- Под контролем? Такаторище…
- Предлагаешь пуститься в пространные объяснения? – прищурился Оми.
- Да мне-то что… - рассеянно заметил Шульдих, каким-то образом унюхавший скрытый в кабинете бар и занявшийся его немедленным потрошением. Огромный глобус, к вящей радости телепата, оказался заполнен разнокалиберными бутылками со спиртным.
- А неплохая коллекция. - с видом знатока заметил он. - Кому чего налить?
Айя поморщился.
- Ты хоть бы остальных дождался…
- Не бойся, все не выпью. Просто не успею. – пояснил немец. - Бурбон, виски, вермут, коньяк, водка…
- Может, лучше заняться твоим ранением? - тихо напомнил Оми, доставая откуда-то из стола аптечку.
- А, мелочь. - телепат отмахнулся и продолжил с упоением перечислять. – Шампанское, ликеры, ух ты, абсент!!!
Фарфарелло раздраженно нахмурился, перехватил аптечку и толкнул немца на диванчик.
- Ты ничуть не изменился. Дуреешь от адреналина.
Шульдих негодующе зафыркал, но позволил ирландцу стащить с себя пиджак и рубашку. К удивлению Берсерка кровь выступала из пары царапин от прошедших по касательной пуль. Но это действительно было мелочью, не стоящей внимания.
- А кровью чего кашлял? – недоуменно поинтересовался он.
- От перенапряжения, конечно. – промурлыкал Шульдих, потягиваясь. – Так что, я теперь нуждаюсь в покое и ласке…
По волчьи улыбаясь, Фарфарелло опрокинул пузырек с йодом на царапины приятеля. Визг Шульдиха чуть не выбил окна в помещении и заставил охранников ворваться в «святая святых» поместья Такатори.
- А, вы кстати, - пробормотал Оми, пытаясь прийти в себя от «ультрозвуковой атаки». – Ты! – указал он на одного из охранников, - снимай куртку и все - вон отсюда. Ко мне должны прийти: гайдзин - высокий брюнет в очках, и троица японцев - подросток, парень в мотоциклетной куртке и еще один, с высветленными волосами. Их пропустить, остальных – гнать в шею. Исполняйте.
- Фарфи, прикройся. – Такатори-младший протянул куртку охранника Берсерку и, нахмурившись, наблюдал, как тот одевается. Затем обернулся к Абиссинцу.
- Айя, ты не мог бы принести сюда Мэнкс?
Тот молча кивнул и вышел.
- А смысл? - вдогонку произнес Шульдих. - Она все равно никуда не денется, пока я ей не разрешу.
- Я бы хотел разобраться с ней прямо сейчас, - настойчиво сказал Оми. - Если она знала, что происходит… Лучше будет не оставлять ее… на свободе.
- Лучше было б, если бы ты не повелся на ее россказни. - фыркнул немец. - Ой, Фарф, завязывай пинаться, я же раненый!
- Симулянт. – прошипел ирландец.
- Рад, что с Вами все в порядке, Такатори-сан. - Кроуфорд и Кен вошли в кабинет почти одновременно с Йоджи и Наги.- Тем не менее, было бы лучше, если бы Ваши поступки впредь носили менее импульсивный и более конструктивный характер…
Кен покосился на Оракула с видимым отвращением.
- Сам-то понял, что сказал?
- Развивай словарный запас, Сибиряк. - отрезал тот. - Где Айя… Ран Фудзимия?
- Пошел за Мэнкс. - проинформировал Оми. - Все в порядке. - он обратился к столпившимся на пороге охранникам. - Я беру всю ответственность на себя. Позаботьтесь о ваших товарищах. Дедушка… в порядке. Ступайте.

Йоджи тем временем кинулся к Шульдиху.
- Ты ранен? - озабоченно спросил он. - Дай посмотрю…
- Нет-нет, все уже в порядке… - заюлил Шульдих, пытаясь прикрыться рубашкой, но Йоджи уже решительно отодвинул в сторону насмешливо фыркнувшего Фарфарелло, и с изумлением уставился на тело любовника, покрытое коричневыми разводами. Машинально, он коснулся небольшой царапины на боку немца, и удивленно распахнул глаза, когда порез под его пальцами затянулся за несколько секунд.
Фарфарелло присвистнул. Шульдих бросил на него злой взгляд, потом тревожно взглянул на блондина. Тот задумчиво смотрел на свою ладонь, слегка шевеля пальцами.
Всеобщее молчание - тягостное и в то же время зачарованное - прервал вернувшийся с Мэнкс на плече Абиссинец. Оми издал чуть слышный вздох облегчения. Ему отчаянно не хотелось разбираться с увиденным сейчас, когда Йоджи, казалось, искрил от непонятной враждебности, а Шульдих, кажется, здорово чего-то испугался. К счастью, оба источника новой информации (или потенциального конфликта?) сохраняли молчание и склонности к бегству не проявляли. Так что, можно было заняться более насущным, и менее… мистическим вопросом. Он перевел взгляд на Мэнкс.
- Шульдих-сан, не могли бы Вы привести ее в чувство? - деловито попросил он.
Не смотря на витавшее в воздухе напряжение, телепат отчетливо фыркнул. «Шульдих-сан», ну надо же…
Женщина в кресле зашевелилась, и, спустя пару секунд, резко села прямо, вцепившись руками в подлокотники, потянулась вверх, явно собираясь вскочить на ноги. И тут же безвольно опустилась назад.
- Вам теперь некуда торопиться, верно? - задумчиво произнес Оми.
- Мамору… - слабо сказала женщина. - Ты жив… - она оглядела присутствующих, особо задержавшись взглядом на Шварц.
- Такатори-сама прав, тебя действительно контролируют. Значит, все кончено. – обреченно произнесла она.
- Мэнкс, Вы были в курсе того, что собирался сделать со мной мой… дед? - очень, очень вежливо поинтересовался Оми.
- Разумеется. Он собирался освободить Вас от мысленного контроля этих… ЭТИХ! – она метнула ненавидящий взгляд в сторону Шварц.
Бомбеец сжал губы.
- И Вы согласились работать с тем, кому не доверял ВАШ Персия? И все исключительно ради моего душевного здоровья?
- Не только. Дедуля пообещал ей воскресить ЕЕ Персию. - буднично сообщил телепат.
- Что?! - громко воскликнул Кен.
Вайсс выглядели потрясенными, Шварц… скептически настроенными.
- Вы действительно верите, что это было в его силах? - удивился Оми, отгоняя болезненные воспоминания о Шуичи. - Я считал Вас более рациональной женщиной.
- Ели бы он Вас спас, вы бы могли совместными усилиями договориться с Эстет. - пробормотала женщина, не глядя на него, - Все могло получиться!
- Договориться с Эстет? - Оми фыркнул.
- Не ужели Вы бы не сделали этого ради Вашего отца?
- Сомневаюсь, что это принесло бы пользу. - сухо произнес Кроуфорд, заметив промелькнувшую на лице Оми тень сомнения. - В лучшем случае, вы получили бы клона Шуичи Такатори. Даже Эстет не могут вернуть к жизни труп годичной давности. Хотя не могу сказать, что они не пытались.
Оми непроизвольно передернулся. Мэнкс бросила на Оракула злющий взгляд, потом переключилась на Айю.
- Вот от тебя, Фудзимия, я такого не ждала. - с горечью произнесла она. - Ты уже забыл, как обошлись Шварц с твоей сестрой?!
- В ход пошла тяжелая артиллерия. – ядовито прокомментировал телепат. - Бомбеец, ты хочешь узнать у нее что-то еще?
- Пока достаточно. - сухо ответил Оми, и Мэнкс снова обмякла в кресле, закрыв глаза.
- Влюбленные женщины - как заноза в заднице. - прокомментировал Шульдих бодро.
Айя и Наги синхронно поморщились, а Оми нахмурился.
- Давайте не будем говорить об этом. - предложил он. – Сейчас надо разработать стратегию дальнейших действий. Могу я узнать, каковы планы Шварц на ближайшее будущее?
- Они должны были отправиться в Европу. – произнес Шульдих, уставясь на Мэнкс. - Ты и она… То есть, она и старый хрыч. Договариваться насчет взаимного сотрудничества с одним из оставшихся эмиссаров Эстет.
- Только одним? – «ожил» Йоджи.
Кроуфорд пожал плечами.
- Ну, они тоже знают значение слова «секретность». Мы возьмем ее с собой как приманку и отправимся в Европу… Такатори-сан, у Вас ведь есть связи в Европе? - он посмотрел на Бомбейца.
- Кое-какие. - Оми кивнул. - И Шварц… Вы отправитесь туда все вместе?
Оракул покачал головой.
- Это было бы глупо. Думаю, целесообразно будет оставить с Вами надежных помощников, пока с этой неразберихой не будет покончено.
- И кого Вы планируете взять с собой?
Кроуфорд задумчиво оглядел собравшихся.
- Я пас. - поднял руку Айя. - Как бы мне не хотелось, я все же хочу закончить образование.
- Понимаю. - Кроуфорд кивнул. - Да ты и в Европе слишком бы выделялся, уж прости. Значит, со мной поедут Шульдих, Наги и, если не возражаете, Хидака и Кудо.
Оми удивленно моргнул. Если насчет Йоджи у него были кой какие, смутные догадки - зачем Кроуфорд тащит его в Шварц, то на кой им сдался Сибиряк – Цукиено решительно не понимал. При всей его любви к товарищу, он не видел, чем он может быть полезен группе сильнейших паранормов.
- Если Кен и Йоджи не возражают, то и я не против. – Оми с интересом посмотрел на старших товарищей. Хидака залился краской, упрямо глядя в пол, и пробубнил что-то про школу и футбол. Балинез только чуть улыбнулся.
- Я не возражаю, чиби, правда. - Он покосился в сторону телепата и тихо добавил - К тому же, мне бы хотелось кое в чем разобраться.
Значит, с ним останутся только Ран и… Фарфарелло?
Оми вздохнул. С одной стороны, помощь Шварц в грядущей «чистке» в Критикер была бы бесценна, с другой…
- Когда вы собираетесь ехать?
- Немедленно. - Кроуфорд посмотрел ему прямо в глаза. - Чем быстрее мы с этим покончим, тем лучше. Не хотелось бы, чтобы Эстет снова залегли на дно.
Оми кивнул. В этом мысли Оракула совпадали с его собственными. Он потянулся к телефонной трубке.
- В таком случае, мой самолет к вашим услугам.

Эпилог.

To: Orakul@schwarz.com
From: Abyssynian_cat@hotmail.org

Здравствуй, Брэд.
Спасибо, что нашел время написать мне - я знаю, как сильно вы все заняты.
У нас все в полном порядке. Оми закончил разгребать, метафорически выражаясь, навоз в своей организации. Ты бы знал, как его теперь уважают, называют не иначе, как «Такатори-сама», и не только из-за того, что за ним везде таскается ваш Берсерк, который выглядит еще более пугающим, чем обычно.
Вчера я застал их целующимися в кабинете. И полуголыми к тому же. Я не уверен, что действительно хотел знать… А, не важно.
Старый Такатори снова пытался покончить с собой. Думаю намекнуть его охранникам, чтобы они его больше не останавливали, а то Оми очень уж угнетает вся эта ситуация. Надеюсь, что на летних каникулах смогу выбраться к вам погостить.
Очень по тебе скучаю, и у меня есть множество идей, как мы могли бы провести время.
Ран.

To: Chibi_cat@hotmail.org
From: Balinez@schwarz.org

Привет, малыш, как ты там?
У нас весело.
Сначала мы столкнулись с клонами, которых наделал Бергер, и ты не представляешь, что это такое - несколько мини-Кроуфордов и мини-Шульдихов в ограниченном пространстве! Похоже на серию «Секретных материалов». Нашего Шульдиха мы легко отличали в общей массе по цвету волос. Надеюсь, теперь он перестанет ворчать на меня из-за той дурацкой краски. А вот Кроуфорду пришлось поработать над своей внешностью, чтоб его не перепутали с клонами и не поджарили мозги. Или не разорвали на кусочки за компанию (Наги сильно прибавил в силе). Теперь у американца белые волосы, пенсне, и он постоянно в отвратительном настроении. Цепляется к Кену больше обычного. Ну, с того, как с гуся вода - сам знаешь, прошедшего школу нашего дорогого командира, даже Кроуфордом не испугаешь. Хотя я думал, он на стенку полезет, когда Оракул вызвал его для беседы о… их с Наги отношениях (сюрприз!). Наги потом неделю с боссом не разговаривал.
Потом все, более менее, утряслось. Не думаю, что Кен действительно спит с чибиком, хотя не скажу, что не хочет. От них обоих, порой, такие искры летят, что впору запасаться огнетушителем. Думаю, им пора делать следующий шаг в отношениях, а то Кроуфорд так сверкает на Сибиряка своим жутким пенсне, что я порой опасаюсь за жизнь товарища по команде. А так – хоть умрет не зря (шучу!).
Слушай, уговори Рана пригласить Брэдди-пу к вам на каникулы. Без него они будут посмелее, и эта напряженность, наконец, перестанет витать в воздухе.
Кстати о напряженности, как тебе мои советы насчет позиций? Помогли? Если что - обращайся (Наш с Шульдихом совместный опыт достоин многотомного издания. С картинками).
Твой Йо-тян.

Конец.