Ну... Пока все где-то насаются творю непотребства..

...
Огонь. Вокруг полыхает огонь. И я не знаю, где спрятаться.
Мне кажется, что меня преследуют. Кто? Да откуда я знаю?!! Простро бегу, а вокруг все сыплется красным пеплом. И удушливый дым настойчиво дергает за горло. Садист.
Бегу. Хватают за руки, выворачивают, валят с ног. Дышать уже просто вообще нечем. Огонь пожирает меня... Пока не я не слышу сладкий умирающий голос:
- Не умирай. Не умирай... пожалуйста.
И кто-то плачет на коленях надо мной. И слезы его иссушают океан этого ненасытного пламени.
- Кто ты?
- Любимый... не умирай...
...
Просыпаюсь в холодном поту.
Не нравится мне это. Совершенно. Ни холодный пот, ни этот странный сон. Это адское пламя и эти слезы... Меня вводит в недоумение.
...
- Кадзутаки Мураки. Мое имя Кадзутаки Мураки, - повторяю я серому клерку на своей новой работе. Надоело, он даже на бейджике не то напечатал. Если бы не его ужасные татуировки на руках (и как только он вообще посмел нанести этот ужас рядом с прекрасными пальцами) я бы уже давненько встретился с ним темной ноченькой под единственной алой луной. А так... Придется терпеть его тугодумность.
- Да, конечно.
Протягивает мне сегодняшний список пациентов.
- Спасибо, - сцеживаю яд в подготовленную баночку. Теперь можно начать спокойный день. Если бы не вечерняя смс от Ории, я бы до позна задержался, делая перевязки и снимая швы. Но ТАКОЕ игнорировать нельзя. Мне и совесть не позволит, а уж моя персональная куколка и вообще.
"Приезжай скорее. Фиолетовый фломастер закончился". Да уж. Как тут не приедешь.
"Уже в пути" - отправляю я, скидывая белый халат и одевая плащ.
...
Хирург по жизни и по настроению. Ну, познакомимся?
Меня зовут Кадзутаки Мураки. Рад встречи.
...
- Ория, - едва переступаю порог, черноволосый самурай стягивает с меня рабочую одежду и пытается по-быстрому натянуть белоснежный свитер.
- Там холодно. Будь осторожен.
- Конечно, - запахиваю пальто и встряхиваю короткими волосами. Мибу ловит мою руку и целует.
- Пожалуйста, будь осторожен...
- Ория, я всегда осторожен, - улыбаюсь его наивности и целую в высокий лоб. - Я приду завтра, не беспокойся.
- Да, - он кивает и смотрит мне вслед, сколько это возможно.
...
- Карандаш. Или фломастер? Всегда трудно выбрать, - сетую я, разрываясь между двумя прекрасными цветами. Покосился на нее. Но она мне не ответила. Лишь безучастно смотрела в потолок. Ну, вообщем оно и правильно, ведь если ты не шинигами, мертвые не разговаривают.
Обхожу комнату и нахожу интересный листок бумаги: на нем кто-то писал о котлетах, лежаших в холодильнике. Ничего, сойдет.
- Ну, давай, - яростно провожу две прямые на собственной руке. Ногтями. Cопостовляю. По толшине больше походит на карандаш. - Ну ладно, ты опять выиграл, негодник, - смеюсь.
И наискосок черчу непослушные буквы абсолютно тупым карандашом.
"Лепестки сакуры - 5679-7896". Получилось красиво.
- Молодец, хоть какая-то от тебя польза.
Подхожу к дамочке.
- Милая, так тебе завтра подать кофе или чай?...
...
Летят листья. На улице тепло, но выходить из дома совершенно ни куда не хочется.
Совершенно.
Поэтому наслаждаясь прохладой чистых простыней и легкими прикосновениями черезвычайно удобного Ории, я задумчиво курил одну из подарочных сигарет. Она была какой-то слишком длинной и сладкой, но сегодня мне показалось, что я имею полное право издеваться над своим организмом. И поэтому закурил.
К тому же по каким-то причинам эта сигарета показалась мне сексуальной.
...
Вам когда-нибудь приходят в голову не подходящие мысли о предметах, для которых вы, почему-то, находите место в представлениях о сексе?
...
- Здравствуйте, распишитесь, - регистрационные листки меня особенно доканывают. Под взглядом растаевшей служащей расписываюсь и ухожу. Делать мне больше нечего в подобной больнице, где... не верят в меня. Мусор. Все подобные больницы и лечебницы просто мусор, который возомнил себя чем-то большим.
На улице небольшой ветер, но мне даже нравится, как нежно он трепет мои волосы и как пафосно развевает подол белоснежного плаща.
Когда я впервые увидел Тсузуки... я плакал. От счастья, от полноты чувств.
Столь красивого и совершенного ЕГО я никогда не видел. Это был подарок небес, ниспославших это чудо.
Это аметистовое чудо!
...
- Я люблю вас!
- Я тоже!
Не правда ли глупо читать подобные строки в каком-нибудь дешевом романе.
Мои строки, которые я с удовольствием вспоминаю, лежа в постели с очаровательным существом, были сказанны самому прекрасному чуду на просторном корабле моей марионетке.
...
- Добрый вечер, Тсузуки-сан. Я надеялся встретить вас сдесь, - я стоял напротив него, держа в руках роскошный букет роз. - Этот сорт называется "Красная Королева". Я выбрал их специально для вас.
- А??
- Красные розы символизируют страть, - под мои слова он укунулся в дивный аромат цветов и я не смог удержаться, продолжив. - Надеюсь, подо мной вы расцветете так же прекрасно...
...
Кусаю губы в нерешительности.
Да, со мной это тоже случается.
- Я могу помочь вам? - красивая девушка-консультант ловко подбежала и застыла на расстоянии, почтительно улыбаясь.
- Да, кажется, можете.
Я наклонил голову, стараясь чтобы искуственный глаз заслоняли волосы.
- Помогите мне выбрать подарок для чуда, - я улыбнулся ей в той же вежливой манере.
- Это девушка или парень? - поинтересовалась она.
- Это бог для моей души, - великодушно пояснил я. - Парень.
- Тогда я могу порекомендовать вам эти часы ручной работы, - она показала мне творение редкого гения в ювелирном искусстве. Этот легкий метал платины и изумительный циферблат из цельного камня аметиста полностью поглотил мое сознание.
- Я беру.
Ория утвердительно кивает. В отличие от меня его интересует лишь качество работы, а не красота.
- Хороший выбор, Кадзутака.
- Спасибо, - улыбаюсь и целую его. Девушка чуть сдавленно охает и протягивает упакованный подарок.
- Держите.
Ория смеется и качает головой.
- Вы ошиблись, девушка. Покупает он, а не я.
- Но...
- Этот подарок не для него, - улыбаюсь я, пряча часы в кармане плаща. - Этот подарок для самого прекрасного похитителя сердец...
...
Моему господину - Тсузуки Асато.
...