Автор: Crying Angel
Фендом: Белый Крест
Жанр: shenen-ai
Пэйринг: Еджи/Айя, хотя «пейринг» - слишком сильно сказано
От автора: использована песня Вистанции «Середина пути»
Шаги в никуда. Наушники от плеера. Старая песня.
Идя под знойный летним солнцем вперед,
Который год подряд,
Туда, где время топит серый асфальт…
Блондин на ходу закуривает сигарету и, закрыв глаза, лавирует среди толпы. И не замечает томные взгляды как представительниц прекрасного пола, так и взгляды украдкой, из-под ресниц, старых дам.
Сжимая в кулак веру, последний талисман,
За шагом прибавляю шаг, спеша вперед, я знаю, там
Ждут, может, у меня нет времени на слезы,
Не смотря на неудачи, не смотрю назад…
Эта песня подходила под его настроение. Дома, может быть, его ждал Айя. А может, и не ждал. Он пытался признать ему в своих чувствах. Но потерпел полное фиаско. Но он верил. Верил в то, что растопит лед его сердце. И, не смотря на все прошлые неудачи, попытается снова. Жалеть себя некогда. Возможно, они завтра умрут, не справившись с заданием.
А он так хотел почувствовать счастье…
Серьезен был вчера; сегодня письма в никуда, без адресата,
Зачем, не знаю; знаю, что дойдут туда когда-то,
Просьбы просты и пусты, фразы на ветер,
Теперь порог далеко, к удаче в дорогу…
Кудо Еджи изменился. Теперь это не тот лентяй и бабник, что был в прошлом году. Он хочет соответствовать своему любимому. Только вот любимый не ценит его стремления. Он вообще не верит, что его чувства к нему серьезны.
Он так часто просил его поверить… Айя говорил: «Я верю», но глаза оставались холодны. И Еджи понимал, что эти слова не соответствуют правде.
Раньше его кошмаром была Аска. Раньше он хотел покончить жизнь самоубийством. Теперь у него есть желание жить. И любить. И быть любимым.
Поверь, пусть не вернусь, пусть играет грусть и греет душу,
Я так привык думать, я привык тобой дышать…
А блондин все шел в перед, засунув руки в карманы. Продолжал свой путь в неизвестность. Чтобы не возвратиться никогда.
Сегодня, может быть, его убьют. Потому что он взялся один на миссию, где и трех будет мало. Потому что у Оми только начала налаживаться жизнь с Кеном. А Айя никогда не узнает об этом задании, потому что сегодня он поехал в больницу, где очнулась его сестра…
Ему терять нечего. Да, он хочет жить, да и постарается, в конце концов, выжить. Но если его подстрелит шальная пуля…
Он оставил прощальную записку. Где черным по белому написал, что любит этого упрямого недоверчивого рыжего.
И горькое счастье наполняет его, когда он представляет, как одна скупая слеза скатится по щеке Абиссинца, когда он склонится над его гробом. И поцелует в лоб.
Бетонная гладь за горизонт, сливаясь с облаками,
Снова в путь, сорвавшись за мечтой, я становлюсь мечтами,
Навстречу вечности и пусть не хватит сил уйти,
Это будет только серединой моего пути.
Он слабо представляет себе, где находится его цель. Да и времени для исполнения своей грязной работы еще полно.
Поэтому он не спеша проходил мимо витрин, не замечая того, что выставлено на прилавках. И скользил равнодушным взглядом по винным барам, где раньше обязательно бы заказал себе стаканчик-другой.
Если бы Ран был бы в Конеко, бывшему детективу не хватило бы смелости уйти. Да и сил почти не осталось. Рана на спине от прошлого задания еще ноет, а шов может разойтись от резкого движения…
Но он верит, что все-таки выживет. И вернется домой. Чтобы обнять этого упрямца, прижать к себе и никогда не отпускать.
А в наушниках мальчишечий голос тем временем запел припев.
Когда солнце останется где-то за спиной,
Когда время растворится, я не вернусь домой,
Когда собьются ноги и не хватит сил уйти,
Это будет только середина моего пути.
Как и этот мальчишка, Кудо не хотел возвращаться домой раньше времени. Пока не станет еще одним подонком меньше.
Наверняка его силы истощаться сразу после того, как он выполнит миссию. Если не раньше. Но, прав пацан, это будет только середина его пути. Пути, чье направление он выбрал сам.
Если бы только красноволосый принял его любовь… Он же не требует взаимности! Только хорошо бы было, если бы лидер позволил себя обнять, чмокнуть в щечку…
Решено! Он вернется домой, спрячет подальше его катану и заставит его поверить. Даже на коленях будет стоять, если понадобиться.
С тех пор, как начал жить, немало времени прошло,
Знаю; утекло воды немало, тоже понимаю,
Помню каждый день, что оставался за моей спиной,
Но все-таки, я изменился, я стал другой…
Если сравнить Еджи Кудо, который только принимал в состав Вайс нового члена команды, любимца женщин и мечтой мужчин, с тем человеком, который сейчас шел по пыльной дороге, найдешь схожей только внешность.
Ему было что вспомнить. Он всегда брал от жизни все. Пока не появился Фудзимия и не хлопнул его по рукам.
Ведь тогда, при первой встрече, светлокудрый ангелочек, смолящий очередную сигарету, всего лишь заполучить в свою коллекцию экзотических красавчиков, которые млеют от одного его присутствия, хмурого парня с необыкновенными фиалковыми глазами.
Когда он попытался затащить его в постель, парень не ограничился одними словами, доступно объясняющими, что он о нем думает, но еще и избил. Хорошо, что катана в то время была в другой комнате…
И вместо того, чтобы четко и планомерно влюбить в себя этого недотрогу, он сам попался в силки.
Только вот этот парень больше ему не верит…
Быть может, повзрослел, не знаю, по-другому стал мечтать,
Того, что было раньше дорого, теперь мне не понять..
Блондин грустно улыбнулся.
Печальная мелодия, льющаяся из наушников, заглушала шум автомобилей, мат водителей, попавших в пробку…
Начало смеркаться. Появились первые «ночные бабочки», ярко и безвкусно раскрашенные и одетые в жуткие тряпки.
Участились встречи прохожих с полицейскими, которые искали маньяка, вырезавшего всю семью, включая двух грудных детей, зверски изнасиловал молодую мать, заставляя смотреть на это совсем еще юного отца и жестоко избил старичка, жившего сверху, который решил проверить, что там за шум. Старик умер от остановки сердца, не доехав до больницы…
Полицейские его не найдут. Потому что Вайс еще вчера позаботились о том, чтобы такой человек не ходил по этой земле.
А мальчишка тем временем делился своими переживаниями.
И писать стал по-другому, посерьезней, вроде,
Но так же как и год назад, все песни о свободе…
Хочет ли Кудо Еджи обрести свободу?
О да, он страстно об этом мечтает. Обрести свободу от привычек, заставляющих докуривать эту сигарету, от предрассудков, вынуждающих меня сдерживать свои чувства, от страха быть отвергнутым, который сковывает меня каждый раз, когда я подхожу к Айе…
Время изменило взгляды, я не тот, что был вчера,
Другой, иначе стал, ты помнишь старого меня,
Помнишь, как хотели вырасти быстрей, и что теперь?
Мы изменились, мы не те, совсем не те, поверь..
Светловолосый парень, который в детстве мечтал стать частным детективом и расплетать клубок интриг, наконец дошел до дома, где жила его цель.
Леска бесшумно выскользнула из часов и сдавила шеи охранников. Он не стал их убивать, просто оглушил. Ведь они – не цель.
Моя душа вышла из моды, постарел мой стиль, мои стихи,
Мой взгляд на мир, и мира взгляд на все заслуги и грехи,
Страницы старой книги пожелтели, говоря:
Пойми, мы не стоим на месте, жизнь для каждого своя..
Возможно, сегодня его не станет. Но он сам выбрал такую жизнь.
Его окружили несколько десятков телохранителей, вооруженные бронебойными автоматами.
Послышалась очередь.
Еджи взвился вверх, взмахивая рукой, стараясь оглушить как можно больше людей. Времени катастрофически не хватало. И поэтому он стал убивать.
Одна пуля попала ему в плечо. Другая – под колено. Маневренность перестала существовать. И все больше свинца попадала под его кожу.
А музыка все еще играла. Подросток пел приятным голосом, который еще не совсем не сформировался, но уже покорял душу.
Когда солнце останется где-то за спиной,
Когда время растворится, я не вернусь домой,
Когда собьются ноги и не хватит сил уйти,
Это будет только середина моего пути.
Но он должен убить мразь, который продавал детей на органы.
Казалось, весь он превратился в комок боли.
Но он упрямо поднял руку. Леска, слишком тонкая, чтобы ее можно было перестрелить, сделала несколько мотков вокруг шеи цели.
Грузный мужчина схватился за свою шею, пытаясь освободиться от тонкой нити.
Еджи из всех сил напряг мышцы, тяня свое оружие.
Леска перерезала ему глотку.
Охранники, злые оттого, что он еще не подох, направили на него автоматы, готовясь превратить его в кусок мяса.
И снова словно не слышит, чужие взгляды, тревожно дыша,
Глотая воздух от жажды, продолжаю бежать,
С каждой минуты от дома дальше, навстречу удаче,
Сегодня я богат, а завтра все растрачу…
Произошло чудо. Пламя охватило комнату, пожирая все на своем пути. Пламя, которое появилось от окурка сигареты, упавшего на деревянный пол.
Охранники запаниковали и уже забыли о своей жертве.
А блондин выбил стекло, и, собрав последние силы, выпрыгнул из окна.
Полежав немного под кустом, он упрямо встал и, шатаясь, направился по пустой улице. В противоположную сторону от дома. Потому что он знал, что умрет по дороге.
Миссию он выполнил. Деньги уже переведены на его счет. Только зачем они ему?
Он богат, и, если выживет, непременно все потратит до цента. Потому что их не для кого копить.
Оставить Фудзимии? Вряд ли он примет этот шаг. Ведь у него денег еще больше, потому что он всегда берется за все миссии.
Только об этой он так и не узнает…
"Сумасшедший" - крики вслед, обернись, стой за собой,
Закрыв дверь, вновь становлюсь другой,
Прошлое прячу на ключ, вечером вновь одиноко,
Один в пустой квартире среди серых стен…
Блондин, ничем не похожий на утреннего красавца, грязный, пыльный, весь в крови, бредет по улице.
Дошел до своей прежней квартиры, в которой никогда не жил, но иногда приводил туда своих девушек.
Вахтерша никак не хотела его пускать в подъезд. И лишь когда он улыбнулся ей прежней шикарной улыбкой, нехотя отдала ключи…
«Сумасшедший» - прочитал он по ее губам.
Паренек все еще пел в его наушниках, и выключать плеер не хотелось.
Закрыв за собой дверь, Еджи направился в ванну. Помывшись, он кое-как промыл раны и попытался их перевязать. Но все бинты тут же окрасились в красный.
Нужно вытаскивать пули.
Сев на бортик дорогущей джакузи, он захватил пинцет и приготовился к боли.
Справившись с этим, он достал иголку и нитку и начал зашивать рваные раны. У него никогда не получалось это так хорошо, как у Цукиено или Рана. Останется шрам.
Ну, не имеет значения. Одним больше, одним меньше…
Дорога тянется мечтами, можно повернуть, уйти,
Стереть, забыть, оставить завтрашние дни,
Пытаясь верить в то, что жизнь на самом деле так слепа,
И снова убегать за горизонт, искать слова
Для тишины, дорожной пыли, плыть и таять, врать и верить,
Из последних сил бежать навстречу вечности и верить,
Даже если сердце устанет биться и идти,
Это будет только середина моего пути.
Единственная рана, до которой он не смог дотянуться – это та, которая на спине. Швы все-таки разошлись и теперь кровоточили.
Ну и пусть. Пусть будет так, как судьбе угодно. Если он выживет, то будет счастлив с Фудзимией. Все, хватит, надоели эти игры в «верю - не верю»…
А если он не выживет… то, по крайней мере, на его похороны придут хоть три человека…
Когда солнце останется где-то за спиной,
Когда время растворится, я не вернусь домой,
Когда собьются ноги и не хватит сил уйти,
Это будет только середина моего пути.
А парень все еще изливал свою душу в песне.
Еджи лег на кровать, не обращая внимания на то, что пачкает простыни, и начал размышлять о том, что будет, если он завтра придет в Конеко. Конечно, Ран вначале накричит на него за то, что он никому не сказал о миссии, но потом обнимет его, прижмется всем своим тельцем и скажет : «Я рад, что ты остался жив»…
Еще все впереди, пути назад уже не будет, знаю,
Полдороги за спиной, бессмысленной дороги к краю…
Блондин посмотрел на часы: половина второго.
Пусть, если он все-таки умрет, то умрет дома, среди родных людей, а не в пустой квартире.
Затянув хвостик на затылке, он оделся в просторные джинсы, что не обтягивали израненные бедра и не причиняли излишнюю боль, и водолазку на два размера больше. Красного цвета. Чтобы не было видно крови, что тут же смочила ее на спине.
Блондин, бывший плейбой, брел по темным улицам, наслаждаясь запахом бензина.
Открыв заднюю дверь магазинчика своим ключом, Еджи, насколько это было возможным в его положении, прокрался в свою комнату и завалился на постель.
Дверь приоткрылась и в комнату вошел парень лет двадцати. Даже в темноте его волосы светились красным.
Лидер группы Вайс, несомненно, сразу заметил и его неестественную позу, и кровь на постели. И кинулся к нему, ощупывая его кости на предмет переломов.
Сил у блондина уже не было, поэтому он только морщился, когда рыжий прикасался к его ранам.
«Придурок» - можно было прочитать по губам рыжего. Он зажег свет, достал из шкафчика аптечку и перевернул белокурого на живот.
Заботливо вколов обезболивающее, он осторожно зашил рану.
«Идиот» - бормотал он, но Еджи его не слышал.
Он слушал последнюю часть последнего куплета.
Помню, еще дышу, помню, я жив пока,
Руки рано опускать, залечит время раны,
Да, я верю, не потерян я, не убит,
Звучит мелодия в душе, в глазах огонь еще горит,
А значит есть до вздоха время, есть последний шанс,
Еще все впереди, я верю, верю, что придет мой час!
Ощущать заботу и внимание красноволосого лидера было странно. Но безумно приятно.
Может, у него есть шанс?..
Помниться, полчаса назад он загадал, что если останется жив…
Подождав, когда его возлюбленный перестанет колдовать над его спиной, блондин развернулся и обнял его. Замерший лидер напрягся.
«Я люблю тебя» - еле слышно, скорее для себя, чем для него, прошептал Еджи. – «Верь мне»
И, набравшись смелости, осторожно прикоснулся к алым губам.
Ран, устав за столько времени не верить, не поддаваться чувствам, которые бушевали в нем от одного взгляда на зеленоглазого, подался вперед, приоткрывая рот, позволяя проникнуть туда чужому языку…
«Жаль, что я сейчас не в состоянии на большее» - огорчился про себя Еджи, ликуя оттого, что Айя, его Айя, ответил на поцелуй. Пусть робко, пусть неумело, но это приносило столько радости, наслаждения, как не бывало ни с одной девушкой, насколько бы опытной она ни была.
Ран первым отстранился и серьезно, насколько можно было судить по строгому выражению лица, сказал: «Если мы сейчас не остановимся, все зайдет слишком далеко. А ты болен. К тому же, - щеки вспыхнули румянцем, - я еще не готов… Спокойной ночи…»
Еджи, прочитавший все это по губам, согласно кивнул.
«Я согласен ждать столько, сколько потребуется, радость моя», - прошептал он, глядя на прекрасное лицо своего ангела.
Ран благодарно улыбнулся и вышел.
А в наушниках мальчишка пел свою песню.
Когда солнце останется где-то за спиной,
Когда время растворится, я не вернусь домой,
Когда собьются ноги и не хватит сил уйти,
Это будет только середина моего пути.
Отредактировано Crying Angel (2007-05-20 15:30:03)
