- Он сейчас беспомощен, Ория, - серебрянные глаза испытующе смотрят в решительное лицо. - А остальные не знают, где я живу. Точнее, не знают, какому из своих домов я дам предпочтение...
Тонкие губы изогнуты в усмешке.
- Я хочу воспользоваться тем, что он сейчас в моей власти, насладиться его беспомощностью... я слишком долго этого желал, чтобы не воспользоваться этим.
Легкий поворот головы - и глаза скрыты за блестящими стеклами очков.
- Ория, друг мой давний, почему ты так рассержен? Неужели ревнуешь?

- О, мой дорогой самурай, ты можешь не беспокоиться по этому поводу, - Мураки протянул руку и провел пальцем по острому лезвию. Глухо начали падать на пол тяжелые красные капли. - Энма-те... Они, конечно, подозревают меня... но пока они накопают информацию обо всех моих жилищах, пока проверят их все... к тому же, ты знаешь, что этот дом записан на чужое имя...
Хирург замолчал, искренне наслаждаясь видом падающей крови. Эта чистая, не умеющая лгать кровь, так проста и невообразимо привлекательна... Рана человека всегда более искрення и открыта, чем ее обладатель... раненный человек пркрасней в своей беспомощности самой высокооплачиваемой модели...
- Ория, не можешь ли ты сделать для меня небольшое одолжение?.. - взгляд искоса, а потом доктор медленно подносит пораненный палец к губам и осторожно слизывает багряные капли.
Он уверен. Уверен в том, что ему не откажут.

- Ну, должен же я соблюдать законы вежливости, - тонко улыбнулся Кадзу, и слизал последнюю капельку крови. - Ория... я хочу, чтобы ты устроил мне встечу с одним из твоих клиентов... не беспокойся за него, он мне нужен...
Доктор критически оглядел свой палец и остался довольным. Потом не спеша подошел к Ории, отстранил ладонью лезвие катаны и пробежался тонкими пальцами по скулам самурая, погладил чувствительное местечко под подбородком и нажал пальцем на губы.
- Ория, друг мой давний, меня не перестает удивлять то, насколько ты умеешь держать себя в форме, - довольно изучая взглядом гладкую кожу Ории, облизнулся он.

Доктор остался довольным этим видом. Его ничуть не смущала ситуация и ни в коем случае не рождала чувства неловкости.
- Ория, я хочу встретиться с господином Маракина, - произнес он, зарываясь в густые каштановые волосы.
Ему, конечно была приятна преданность самурая. И от него не скрывалось его желание, что обостряло ситуацию. Мураки нравилось играть с чужими чувствами, то подпуская верного друга близко к себе, то держа на отдалении.

(как было сказано из предыдущего - клиент "ресторана" Ории, допустим, доктор, разгадывающий генетический код...)

- Не беспокойся, ничего уголовного на этот раз. Просто хочу дать ему небольшую подсказку.. это и в моих интересах, ты же знаешь...
Мураки тонко улыбнулся.
- Ну, мой верный друг, не смею больше терзать невниманием моего прекрасного Тсузуки... - доктор отвернулся от самупая и пошел в комнату, к прикованному шинигами.
- Не скучал, драгоценный? - поинтересовался он, любуясь беспомощным гневом в аметистовых глазах.

-Конечно, не просто так, - доктор склонился над распростертым шинигами и не смог устоять перед легким, как взмах крыльев бабочки,поцелуем в нежные и чуть припухшие губы Тсузуки. Длинная челка щекотнула лоб Асато, впрочем, она тут же, как будто понимая нежелание шинигами к прикосновениям, вновь встала на привычную позицию - надежно прикрывать искусственный глаз хозяина от посторонних взглядов. - Ты забыл, что мистер Каноэ сам пригласил меня?..

Доктор с улыбкой наблюдал за сконфузившимся шинигами.
- Может быть, это судьба? - неожиданно предложил он.
Видеть, как пушистые ресницы подрагивают, отбрасывая тени на такие невозможно прекрасные глаза, было выше сил Кадзутаки. Он и так много времени провел впустую, давая Тсузуки морально подготовиться к неизбежному, слишком долго он провел в стороне, издадека наблюдая за драгоценным. Время пришло.
- Тсузуки-сан, вы прекрасны... - прошептал он слова, которые он не раз говорил упертому парню, но которых никогда не довелось услышать верному Ории, сколько бы он не ценил свою красивую куклу.
Поцеловать в уголок рта - вряд ли Асато позволит ему большее, - пройтись поцелуями по такой нежной коже шеи, слегка лизнуть впадину между ключицами и дразняще провести по сонной артерии.
Все это теперь - наконец - было реально...

Мураки приподнял уголок губ в улыбке.
- Чего я могу добиться?.. - задумчиво переспросил он, медленно растегивая пуговицы на рубашке шинигами. - Разве мало того, что я смогу насладиться твоим телом?.. Разве мало того, что ты будешь, хоть и ненадолго, принадлнжать мне?..
Тонкие пальцы хирурга провели по ключице, прослеживая ее путь. После неторопливого танца двинулись вниз по груди, очертили ореол соска...
- Разве мало того, что я могу получить?..

*Фух, на этот раз с вас хватит... Буречка, тебе придется накатать ответик не хуже, по крайней мере, о чувствах бедного Цузи...
   Те, кто хочет яой, не беспокойтесь: у меня еще куча мыслей насчет использования этой милой кроватки... *

Мураки слегка наклонил голову, смотря на шинигами.
Наконец этот невозможно прекрасный парень будет полностью находиться в его власти. Глядя на покорно лежащее тело, он холодно улыбнулся, уже предвкушая дальнейшие события.
Тонкие пальцы хирурга ловко расстегивали пугвицы на белоснежной рубашки шинигами, подставляя жадному взгляду нежную шелковую кожу, ненадолго задержались над пряжкой ремня, чтобы вместе с боксерами стянуть с драгоценного брюки.
Кадзутака аакуратно сложил чужую одежду и слегка отстранился, любуясь видом обнаженного парня.
Удивительно, но все люди без одежды выглядели еще беззащитнее, словно кусок ткани мог прибавить им уверенности в себе. И Тсузуки не стал исключением - он как будто стыдился своей наготы, стараясь подтянуть под себя длинные ноги.
Глаза шинигами были плотно зажмурены, и на длинных пушистых ресницах были видны маленькие капельки слез.
Доктор протянул руку, чтобы коснуться нежной гладкой кожи. Мышцы под его пальцами непроизвольно сокращались, что подчеркивало ощущение хрупкости и беззащитности парня, лежащего перед ним.
Идеальный холст... Как я и думал, у Тсузуки-сана нет ни единой родинки, обезображивающей чистоту его кожи... Теперь ты мой, драгоценный...
Кадзутака стал снимать с себя одежду. Теперь ничто не сможет остановить его...
- Тсузуки-сан, не бойся, это не так уж и больно...
Ледяной шепот заставил белоснежную кожу покрыться мурашками.
Доктор стал покрывать его шею поцелуями, а руки тем временем начали гладить бедра, слегка массируя их.
Он никогда не был ни с кем так нежен. Он обычно брал, ничего не давая взамен. Тот же Ория мог довольствоваться лишь требовательными объятиями, хотя Кадзу считал его ценнейшей куклой. Ни с кем другим он так не заботился о чужом удовольствии.
И он надеялся, что хрупкая фиалка оценит это.